15 сериалов, которые смотрятся на одном дыхании / AdMe
Закрученный сюжет, адреналин, сложная интрига, победы и поражения, работа ума — у каждого сериала своя конструкция. Но когда их смотришь, забываешь о том, как летит время, глотаешь серию за серией, а за окном уже утро. ADME собрал 15 таких сериалов на выбор.
Побег
Prison Break, 2005-2009
Чтобы спасти брата из тюрьмы, герой совершает преступление. У него есть план побега — он сам строил эту тюрьму и знает ее как свои пять пальцев. Несмотря на это, сценаристам удалось закрутить сюжет до предела и при этом не запутаться самим.
Черное зеркало
Black Mirror, 2011 — …
Крутой британский сериал об опасности современных технологий. Люди будущего замкнуты внутри созданной ими же технически безупречной реальности. Каждая серия освещает одну из граней этого мира, а в целом получается настоящая футурофобская философия.
Эврика
Eureka, 2006 — 2012
Где-то на просторах штата Орегон есть городок, где живут сплошные гении.
Они изобретают полезные штуки, которых не видывал еще мир, но иногда случаются всякие ЧП, и тогда разруливать ситуацию приходится местному шерифу с очень средним уровнем IQ.
Война Фойла
Foyle’s War, 2002 — 2015
Англия, 1941 год. Детектив средних лет очень хочет уйти на фронт, но дела не пускают. Во время эвакуации на южном побережье Англии скопилось много разношерстной публики — и раненые, и беженцы, и просто всякий сброд. Поэтому детективу Фойлу приходится заниматься своей обычной работой — спасать родину дома.
Семнадцать мгновений весны
Снятый еще в 70-е годы прошлого века этот сериал и сейчас остается одним из лучших творений российского кинематографа. Забывая дышать, его смотрели еще тогда, когда никто не знал, что это мини-сериал.
Фарго
Fargo, 2014 — …
Неудачливый торговец страховыми полисами неожиданно для себя совершает убийство. Дальше ему ничего не остается, как убивать и убивать. Дружеское плечо в этом трудном деле ему подставляет заезжий преступник и социопат.
Стильно и сюрреалистично снятая трагикомедия завоевала массу поклонников, которые ждут не дождутся нового сезона.
Доктор Хаус
House, M.D., 2004 — 2012
Сериал «Доктор Хаус» — для ценителей сарказма. Да и сам дико харизматичный Хаус никого не оставляет равнодушным: кто-то его терпеть не может за прямоту и наплевательское отношение к окружающим, а кто-то приходит в неописуемый восторг от великолепного ума героя.
Настоящий детектив
True Detective, 2014 — 2015
Стильно снятый мини-сериал пока состоит из 2 сезонов. В первом речь идет о двух детективах, которые расследуют странное убийство в захолустном районе Луизианы. По крупицам они собирают общую картину, которая медленно, но верно ведет их к развязке. Во втором же детективы в исполнении уже других актеров пытаются раскрыть коррупционную схему одного из городков Калифорнии.
Ходячие мертвецы
The Walking Dead, 2010 — …
Зомби бродят, люди спасаются. Даже после апокалипсиса есть жизнь, все заняты делом.
Френк Даробонт — мастер подобного жанра. Драма, хоррор, триллер собраны в одной картине.
Клан Сопрано
The Sopranos, 1997 — 2007
Сериал о буднях простого мафиозного босса, который пытается успеть всюду: и рабочие вопросы решить, и разобраться с семейными проблемами. На фоне постоянного стресса у бедолаги обмороки и панические атаки. Сериал напичкан сюжетными коллизиями, персонажами один колоритнее другого и в целом очень хорошо устроен.
Остатьcя в живых
Lost, 2004 — 2010
48 пассажиров авиалайнера оказываются на необитаемом острове после крушения самолета. Между тем с островом все непросто — он начинает «показывать зубы». Именно с сериала «Lost» на телевидении началась эра пышущих гигантскими бюджетами и грандиозностью лент.
Менталист
The Mentalist, 2008 — 2015
Патрик Джейн — частный экстрасенс, работающий в Бюро расследований. Известен повышенной наблюдательностью и любовью к мягкому диванчику в офисе. Еще у него есть свой личный маньяк и тяжелые воспоминания.
Рим
Rome, 2005 — 2007
Помпезный Рим времен Юлия Цезаря и войны с галлами стоит на грани гражданской войны. Вернувшегося домой императора ждет неприятный сюрприз. Дорогущий совместный проект телеканалов BBC и HBO радует хорошей картинкой и энергично выстроенным сюжетом.
Викинги
Vikings, 2013 — …
Добротный, размеренный сериал, который дотошно воспроизводит детали повседневной жизни викингов. Хорошо поставленные сцены битв, подробно воспроизведенные ритуалы, красота фьордов — есть ради чего смотреть.
Теория большого взрыва
The Big Bang Theory, 2007 — …
Комедийная сага о физиках, суперуспешных в науке, но неудачниках по жизни, за 7 лет своего существования стала культовой во всем мире и уже разобрана на цитаты.
Чертова служба в госпитале Мэш
M*A*S*H, 1972 — 1983
Прошло уже почти 40 лет после выхода этого сериала, а он по-прежнему актуален. Здесь потрясающе совмещаются как юмор, так и жесткая сатира на войну и ее чудовищность.
Классический качественный ситком.
На одном дыхании (2021) смотреть онлайн фильм в хорошем HD качестве
Наступает новый 2020-й год. В Китае идет празднование с размахом. Председатель Си Цзиньпин традиционно выступает по телевизору. Артисты и простые люди поют песню про родину. Но утром первого января по телевизору сообщают о задержании восьми человек за распространение слухов о новой болезни. Но эта новость быстро растворилась.
Девушка живет в США. Но каждый год она прилетает к семье в Ухань. На этот раз она приехала со своим двухлетним сыном. 19-го января никто еще не в курсе о появлении новой болезни. 23-го числа девушка улетает обратно в США. По прилете она узнает, что правительство закрывает Ухань на карантин. Одиннадцать миллионов людей изолировали от остальной страны. На дорогах стали возводить баррикады. В день начала карантина председатель выступает на вечере. А в соцсетях всплывал видео с умирающими на улице людьми. Родственник девушки, работающий в медицине, подтвердил поступление первых зараженных.
Девушка принимает решение вывезти сына из страны. Ее муж покупает первые доступные билеты.
Люди не могли получить должный уход из-за перегруженности больниц. Когда девушке было одиннадцать, ее отец попал в больницу из-за болезни сердца. Матери приходилось работать, чтобы оплатить лечение. Девочка стояла в очередях за лекарствами. Совсем скоро ее отец умер в возрасте тридцати трех лет. Именно поэтому девушка решила заняться документальными фильмами. Сейчас она сохраняет все посты, но ни одно издание не захотело разрабатывать эту тему с болезнью.
Девушка стала искать видео с заболевшими в Ухане. На улицах дежурят патрули в костюмах защиты. Каждый шаг требовал одобрение партии, и никто не мог снимать в больницах. Тем не менее девушке удалось найти неравнодушных людей. Кто-то по зову совести, а кто-то из-за денег. Пациенты не особо верят, что врачу дали разрешение на съемку и просят выключить камеру. Работница больницы стесняется говорить. Но вот один пожилой пациент рассказывает, что изначально два теста на коронавирус были отрицательными.
Его отказались перевести в общую палату.
Журналистка предложила сообщникам установить камеры в коридорах больницы. Однажды старик пришел с двенадцатого этажа приходит к своему сыну на нижний этаж. Он заразился, пока ухаживал за сыном. Доктор отвечает, что ему не очень хорошо, а вот отца завтра выписывают. Мужчина ходит вокруг сына, мешая доктору. Сын тяжело болен уже три месяца. Оператор решает расспросить старика, когда его сын заболел. Тот говорит, что в декабре. Получается, это случилось за месяц до официального объявления об эпидемии.
На одной из записей из приемной видно, как персонал дает постановочные интервью. Правительство направило сотни журналистов. По телевизору врали, что болезнь вот-вот победят. Некоторые доктора согласились дать интервью анонимно. Правительство боится, что враги нанесут ущерб репутации Китая. Доктор узнала о болезни в начале января.
Журналистка обращается к врачам частной клиники. Лю и его жена Чен – владельцы небольшой клиники, которая находится рядом с рынком, где были зарегистрированы первые заболевшие.
Сейчас рынок, конечно, закрыт. В прошлом многие пациенты клиники были работниками рынка. Они часто приходили с просьбой о лекарстве от простуды. В течение четырех дней стало приходить уж больно много людей с кашлем и температурой. К некоторых подтвердили коронавирус. Доктор Лю заболел и обратился в больницу. Первого января они поехали в центральную больницу в Ухане. Но там их не приняли, несмотря на очевидно пустующие койки. Около трех ночи они вызвали скорую, но и в другую больницу их не пустили. На следующий день мужчине делают томографию и, видя результат, отказывают. В больнице не было средств и оборудования для лечения. Пара поехала в другую больницу. Там врач сказал, что лечения для болезни Лю нет.
В журнале Lancet была статья о новом вирусе. В то же время частные лаборатории отнесли его к подтипу SARS. 30-го декабря врачи в закрытом чате попросили друг друга изолировать своих родственников. Скриншоты переписки оказались в новостях. Первого января были наказаны эти восемь человек.
Лю не приняли в больницах потому, что врачи боялись ареста. Седьмого числа Лю забирает скорая, и вскоре он умирает.
Следующие три недели правительство уверяет население, что вирус подавлен. Они говорят, что вирус не является высокозаразным, и риск заражения остается низким. Мужчина по имени Лю рассказывает о смерти своего отца. У старика держалась температура три дня. Позже заболел и доктор отца. Старику становилось все труднее дышать, и он буквально задохнулся.
В начале января проходит заседание Конгресса провинции в Ухане. Такие заседания проводит каждая провинция. Правительство заверяло, что новых случаев заражения не выявлено. Но двадцатого января все же объявляют, что вирус передается от человека к человеку. Несмотря на это, вирус поддается контролю и профилактике. Спустя три дня Ухань закрывают на карантин. Больницы и скорые оказываются перегруженными. В первый день поступило четырнадцать тысяч звонков.
Бабушку везут в машине скорой помощи. Старушка берет врача за руку.
Ее просят не двигаться. Все палаты заполнены, и родственников предупреждают, чтобы они готовились к худшему. В больнице нет мест, но пациенты продолжают прибывать. В других больницах еще хуже. Пациентка не может получить лечение ни здесь, ни дома.
Медики ездят по вызовам. Родственники обзванивают все больницы. Пациент может умереть в любой момент, но нет никакой гарантии, что его примут, несмотря на критическое состояние. Медики выносят старика на носилках.
Очень много стариков умирает в больницах. Родственники не могли с ними попрощаться. Во время карантина многие дороги были перекрыты. Медикам приходилось добираться до дверей пешком. По телевизору крутят многочисленные фильмы, восхваляющих врачей, которые борются с вирусом. Это были истории, дающие надежду. В новостях сообщали о женщинах, которые смогли успешно родить. Правительство указывает населению не только куда надо смотреть, но и куда смотреть запрещено.
Журналистка связалась с людьми, которые публиковали рентгеновские снимки на форумах в поисках помощи.
У многих умерли родные и близкие. У кого-то вирус забрал всю семью.
Дин – водитель такси. Его мать умерла в ожидании койки в больницы. Студентка Явень потеряла отца и деда. Жу Ли заболела с мужем. Они спали у больницы, лишь бы не заразить их тринадцатилетнего сына. Муж и дочь Ли Чон граждане США. Они приехали в Ухань на китайский новый год. Когда начался карантин, муж с ребенком вернулись в Америку, а она осталась заботиться об отце. Журналистка переживает, что оставила мать в Китае. В итоге Ли Чон заболевает, и ее муж Френк обращается в СМИ. Отец Ли Чон несколько недель ожидал койки.
Интервью Френка вызывает совершенно обратный эффект. Во время съемок он не может унять кашель и берет бутылку с водой у дочери. Девочка пьет из нее после отца. Этот момент облетел интернет. Многие считают это постановкой.
е января президент США Трамп говорит, что никакой угрозы нет. Это продолжается до 1-го марта, когда в Нью-Йорке регистрируют первый подтвержденный случай заболевания коронавирусом.
Губернатор убеждает всех, что угрозы нет. Большинство американцев верило в это. В Китае стали арестовывать за отсутствие маски. Восьмого марта эксперты говорят, что маски не нужны. 20-го марта было уже пять тысяч заболевших. Объявляется локдаун. Журналистка смотрела новости и не верила своим глазам.
го января журналистка прибыла в США. В аэропорту никто не мерил температуру. Внезапно у ребенка поднимается температура, но в больнице у него не взяли анализы. Спустя неделю журналистка увидела в окно те же сцены, что и в Ухане – люди в костюмах защиты. Больницы по всей стране становятся переполненными. Масок на всех не хватает.
Врачей не информировали и не проводили тренинги. Но как только появился первый пациент, то срочно все кинулись исправлять ситуацию. Медсестру Даяну Тауэрс тогда обвинили в распространении слухов, как и тех врачей из чата. Люди стали терять работу из-за публикаций в сети.
Врачи носили мусорные мешки, вместо халатов. За пост с такой фотографией можно было лишиться работы.
Медсетрам выдавали легкую маску и салфетку. Персоналу запрещали носить свои маски и перчатки. Каждый день вводились новые нормы. Однажды сказали, что им не обязательно носить маски в общественных местах, ведь они ни от чего не защитят. Видимо, это было сделано, чтобы маски остались для больниц.
Врачи и медсестры стали выходить на митинги против бездействия Центра по контролю и профилактике заболеваний (ЦКЗ). Персонал больше не мог доверять центру. Даяну сразу увольняют за участие. Медсестра вспоминает жену одного пациента, которому становилось хуже.
Дайана снимает видеодневник во время пандемии. Журналистка замечает, что весь медперсонал, у которого она брала интервью, неожиданно начинали плакать. Это свидетельствует о глубокой травме. Врачи и медсестры стали видеть слишком много смертей.
го января в больнице уже не было мест. Люди стали умирать буквально на руках у персонала. Мало кто может вспоминать то время без слез. В Ухань было направлено около сорока медиков из других провинций.
Среди них было много юных лиц. Они оставались в городе на все время карантина. Помимо работников прославляли и партию. Подобные церемонии устраивали после любых катастроф, будь то болезнь или землетрясение. Песни о родине поют на телевидении и в больницах. Вместо повода для перемен катастрофы используют, как средство пропаганды. Очередная победа партии. Девятое апреля. Спустя семьдесят шесть дней карантин в Ухане подходит к концу. Люди высыпают на улицы и прославляют страну.
У Тао болезнь забрала его сына. Внучке Тао десять лет. Отца тоже не стало. Больница Красного Креста: Тао приходит за свидетельством о смерти. Он подписывает бумаги трясущейся рукой. На следующий день он отправляется в похоронное бюро. С ним отправляется оператор. В прошлый раз его задержала полиция за съемку. Везде дежурило по пятнадцать полицейских. Журналистка предложила ему снимать из машины. Тао возвращается с прахом сына. Позже он хоронит его.
Люди на улице жгут бумагу – традиционный похоронный обряд.
При этом правительство запретило это делать. К апрелю по официальным данным от коронавируса умерло три с половиной тысячи. Поначалу прах не отдавали родственникам. Но когда в правительстве поняли, что это бросит тень на репутацию Китая, то решили быстро захоронить прах. Двадцать шестого марта у бюро собралась огромная очередь. Динь снял ее, и его арестовали за съемку. Он уверен, что настоящее количество смертей больше тридцати тысяч.
Двадцать восьмого марта могильщик проговорился о том, что им невозможно выкопать тридцать тысяч могил. Это было лишь на одном из шестнадцати кладбищ. Город обслуживает восемь похоронных бюро. Один рабочий согласился на анонимную беседу. За всеми работниками бюро идет постоянная слежка. Только в одном его бюро кремировали около двадцати тысяч тел.
Мужчина Пэ Йен теперь понимает, почему в Гон-Конге проводились демонстрации за свободу и демократию. Власти Китая скрывают все, что им не выгодно, не считаясь с населением.
По всей Америке проходят митинги против карантина и масок.
Журналистка вспоминает слова мужчины о свободе. Жители США против того, чтобы правительство превращалось в компартию Китая. Журналистка решила доверять экспертам и не носить маску. Люди стали думать, что вирус имеет искусственное происхождение. Они стали обвинять, например, Билла Гейтса. Но у протестующих был объяснимый страх перед отсутствием информации.
Смертность в Америке возрастает на сорок два процента. Китай и это использует для пропаганды. Седьмого сентября празднуется победа над коронавирусом. Тао правительство выдало сто долларов. Но китайцы боятся говорить или просто задать вопросы. Чен Цуши освещал ситуацию с коронавирусом в Ухане. После интервью с Пэ Йеном Чан исчез. В последнем видео он говорит, что ему угрожает правительство. Он не боится смерти. Пэ Йену тоже стали звонить из полиции. Он установил камеры, чтобы записать часовой разговор. Его просят прекратить болтать в интернете. Более десятка гражданских журналистов пропало, а кто-то оказался в тюрьме.
Журналистка предлагает иной вариант развитие событий.
Первого января надо было рассказать жителям о новом вирусе. Второго января в США надо было рассказать об опасности болезни. Спустя год празднование нового года в Ухане выглядит точно также.
На одном дыхании | Кинофестиваль Хьюман Райтс Вотч
На одном дыхании режиссера Нанфу Вана (Нация одного ребенка) исследует параллельные кампании дезинформации, которые ведут китайское и американское руководство, и их разрушительное влияние на миллионы жизней с начала COVID-19 пандемия.
Синопсис
На одном дыхании , режиссер Нанфу Ван (One Child Nation), исследует параллельные кампании дезинформации, проводимые китайским и американским руководством, и их разрушительное влияние на миллионы жизней с начала Covid-19.пандемия. В глубоко личном подходе Ван, которая родилась в Китае и сейчас живет в Соединенных Штатах, делится эмоциональными рассказами из первых рук и поразительными кадрами с места, снятыми операторами в Китае и США, пока она создает откровенную картину.
массовых сокрытий и нечестности, а также подчеркивает силу и стойкость медицинских работников, активистов и членов семьи, которые рисковали всем, чтобы сообщить правду.
Документальный фильм HBO
«Мы все считаем себя способными отделить правду от лжи. Но как мы можем провести это различие, когда дезинформация исходит от людей, которым мы должны доверять?»
— Нанфу Ван, директор, На одном дыхании
«Это действительно об «одном дыхании» людей в Китае и США — дыхании, которое не ценят политические лидеры, которые лгут им и бросают их , провалы демократии и
издержек авторитаризма». — Софи Ричардсон, директор по Китаю, Азиатское отделение, Хьюман Райтс Вотч
— Победитель, Приз зрительских симпатий, Фавориты фестиваля, SXSW 2021
— Официальный отбор кинофестиваля Sundance 2021
Доступность: Скрытые субтитры доступны на английском языке.
Смотрите в своем собственном темпе в любое время с 19 по 27 мая или присоединяйтесь к нам и смотрите вместе с нами перед прямой трансляцией вопросов и ответов.
– Начало фильма
20:30 по восточному поясному времени / 17:30 по тихоокеанскому времени – Присоединяйтесь к нам, чтобы ответить на вопросы в прямом эфире. Зарегистрируйтесь здесь!
Мы не хотим, чтобы стоимость входного билета в кино была барьером для участия в наших мероприятиях. Если цена покупки билета на этот фильм не позволяет вам принять участие, напишите по следующему адресу ([email protected]) + вы получите автоответчик по электронной почте с кодом бесплатного билета. Мы выделили определенное количество билетов на фильм в порядке живой очереди. Как только бесплатные билеты больше не будут доступны, код больше не будет работать. Для тех, кто покупает билет, мы ценим вашу поддержку. Покупка вашего билета позволяет нам сделать билеты бесплатными для тех, кто в противном случае не смог бы посмотреть. Это также позволяет фестивалю поддерживать кинематографистов за то, что они делятся своей работой на фестивале, поддерживать художественные организации, предоставляющие эту работу вам.
Чтобы узнать больше по этой теме, посетите HRW.org. СМИ
Кредиты
НАНФУ ВАНГ – РЕЖИССЕР, ПРОДЮСЕР, СОРЕДАКТАРЬ Нанфу Ван – отмеченный наградами китайский режиссер, проживающий в США.0003 Hooligan Sparrow (Сандэнс, 2016 г.), I Am Another You (SXSW 2017, обладатель специального приза жюри) и One Child Nation (Сандэнс, 2019 г., обладатель приза Большого жюри). Ван был удостоен гранта MacArthur Genius Grant 2020 года. Она получила четыре номинации на премию «Эмми» и была номинирована на две премии «Оскар» за свои фильмы, а также является лауреатом премии «Независимый дух», премии Пибоди, премии Джорджа Полка, награды Cinema Eye Honor и премии IDA. В своих фильмах Ван создает интимные исследования персонажей, которые исследуют влияние авторитарного правления, коррупции и отсутствия подотчетности на жизнь людей и благополучие сообществ. Со строгостью журналиста-расследователя и захватывающим, эмоционально сильным повествованием Ван подвергает сомнению понятия ответственности и свободы, особенно на фоне репрессивных государственных мандатов в ее родном Китае.
Обзор фильма «На одном дыхании»: истоки кризиса COVID
The Times уделяет большое внимание обзору выпусков театральных фильмов во время пандемии COVID-19. Поскольку походы в кино в это время сопряжены с риском, мы напоминаем читателям следовать рекомендациям по охране труда и технике безопасности, изложенным Центрами по контролю и профилактике заболеваний и местными органами здравоохранения.
Ближе к концу «На одном дыхании», ее пугающего и скорбного документального фильма о первых днях COVID-19пандемии, режиссер Нанфу Ван нажимает кнопку перезагрузки.
Что, если бы китайское правительство вместо того, чтобы подавлять слухи о «неизвестной пневмонии» в Ухане, немедленно объявило бы об обнаружении нового коронавируса, призвало бы всех оставаться дома и предупредило бы другие страны о неминуемой угрозе? Что, если бы эти страны, как США, быстро внедрили свои собственные агрессивные меры безопасности, включая общенациональную программу тестирования? Возможно, понимая, насколько удручающей может быть эта линия расследования, Ван не слишком долго развлекается с ней — достаточно, чтобы передать некоторое ощущение ошеломляющих человеческих жертв пандемии и последствий эффекта домино, если закрыть глаза на реальность.
Как и всегда в фильмах Вана — душераздирающе личных, беспощадно критических описаниях официальной коррупции и несправедливости в Китае («Нация одного ребенка», «Воробей-хулиган») — эти последствия переданы более интимно, чем широко. Фильм открывается потрясающими ночными кадрами огромных толп, собравшихся в Ухане 31 декабря 2019 года.
огромное скопление поднимающихся воздушных шаров создает отталкивающе символическую визуализацию вируса, который быстр и уже находится в движении. Отсюда, однако, Ван продуктивно сужает свое внимание. Она ненадолго поворачивает камеру на себя, отработанный жест, который кажется скорее скрупулезным, чем самовозвеличивающим; это ее способ признать роль режиссера в построении документального повествования. Она вспоминает, что в январе 2020 года она и ее маленький сын ехали из своего дома в Нью-Джерси, чтобы навестить ее мать в китайской провинции Цзянси, не подозревая, что надвигается худший кризис общественного здравоохранения за столетие.
Смотреть «На одном дыхании» — а его стоит смотреть, даже среди бесконечного документального фильма о COVID-19, в который превратилась жизнь, — значит оплакивать и, возможно, тосковать по тем ранним, невежественным дням. Фильм предполагает, что где бы вы ни находились, когда впервые услышали о коронавирусе, худших мест, чем Ухань, не было. Мы встречаем нескольких жителей, которые неожиданно оказались на переднем крае кризиса, среди них Чен Жунчжэнь, чей муж, Лю Дэян, заразился вирусом в поликлинике, которой они управляли вместе.
В связи с тем, что правительство наложило строгие ограничения на доступ СМИ к этим больницам, Ван нанимает небольшую армию исключительно осторожных и ловких кинематографистов, чтобы доставить нас внутрь. (Кадры, которые они собирают, делают «На одном дыхании» важным, хотя и более политически заряженным дополнением к прошлогоднему снятому в Ухане документальному фильму «76 дней».) Нас проводят в комнаты, где COVID-19пациенты лежат умирая, за ними ухаживают медсестры и врачи, почти мумифицированные своими защитными средствами. Одно из открытий Ванга — человек, вынужденный беспомощно наблюдать, как умирает его сын; их мучительная история дает ранний намек на то, что коронавирус распространяется внутри больниц, бросая вызов китайскому правительству, которое раньше отрицало передачу вируса от человека к человеку.
Это заявление, возможно, окончательно рухнуло, когда Ухань был закрыт 23 января 2020 года, но, как отмечается в фильме, китайская пропагандистская машина только начинала свою работу. «На одном дыхании» не только о пандемии, но и о последовавшей за ней вспышке дезинформации. (Название, которое напоминает о воздушно-капельной природе вируса, также является прямой ссылкой на обман и двусмысленность.) Как только серьезность кризиса больше нельзя преуменьшать, официальный нарратив переключается на явно триумфальный ответ Китая. С сатирической точностью ночного телеведущего Ван (который монтировал фильм вместе с Майклом Шейдом) вставляет отрывки из государственных новостных программ, в которых излагаются одни и те же радужные темы для разговора и подчеркиваются позитивные, воодушевляющие истории о пандемии. Она также добавляет несколько впечатляюще нервирующих официальных кадров, в которых хор в красных одеждах и масках поет о величии Коммунистической партии и поражении коронавируса.
Кадр из документального фильма «На одном дыхании».
(HBO)
На самом простом уровне истории травм и потерь, рассказанные в «На одном дыхании», существуют как необходимая коррекция. В одной навязчиво тихой сцене камера следует за работниками здравоохранения, толкающими каталку по пустой улице в закрытом Ухане; в другом мужчина должен решить, оставить ли его мать умирать дома или отвезти умирать в переполненную больницу. Ужасная интимность этих моментов стирается коллективной абстракцией, когда Ван подтверждает, что от COVID-19 умерли десятки тысяч человек.во время той первоначальной вспышки в Ухане, что намного превышает официально зарегистрированные цифры (около 3300) в марте 2020 года. Политика одного ребенка. И, как и в этом фильме, Ван, который родился в Китае, но сейчас живет в США, также сосредотачивается на странных, часто противоречивых параллелях между двумя политически и идеологически противоположными нациями. Она затрагивает аналогичную медлительность первоначального реагирования американского правительства на пандемию, начиная с настойчивых заявлений президента Дональда Трампа о том, что вирус быстро исчезнет, и заканчивая первоначальным скептицизмом доктора Энтони Фаучи в отношении масок.
Ван также знакомит нас с медицинскими работниками США, травмированными всеми болезнями и смертями, свидетелями которых они стали, — и, как жуткое эхо китайской цензуры, их собственные работодатели предупредили их не говорить об этом. Она также наводняет нас уже знакомыми изображениями людей, осуждающих COVID-19 как розыгрыш, протестующих против карантинных ограничений и отказывающихся носить маски, ссылаясь при этом на свою свободу как американцев. Ван не демонизирует этих протестующих, даже если вы, откровенно говоря, хотите, чтобы она этого сделала: демонстрируя замечательное сочувствие, она признает свое собственное невежество и неуверенность, когда впервые разразилась пандемия, даже после того, как ее мать увидела худшее в ее жизни. Китай призвал ее оставаться дома и носить маску на улице.
Тогда, конечно. И хотя «На одном дыхании» был закончен задолго до нынешней фазы пандемии (впервые он был показан в январе прошлого года на виртуальном кинофестивале «Сандэнс»), я подозреваю, что это обновленная версия — та, в которой представлены недавние кадры, скажем, антипрививочника.