Чтоб низость высоту не оскорбила: Лопе де Вега «Собака на сене» – Без названия, MyLove.Ru

Собака на сене (фильм) — Викицитатник

«Соба́ка на се́не» — советский музыкальный художественный телефильм, поставленный в 1977 году режиссёром Яном Фридом, по одноимённой комедии Лопе де Веги (перевод Михаила Лозинского).

— Один — дурак, другой — помешан,
А ты обоим им подстать.
— Слугу не терпят, если он коль в чём искусней господина.
— Начелдахи недурносы. Пошли-баши?
— Пошли—баши.
— Какой занятный язык…
Любовью оскорбить нельзя,
Кто б ни был тот, кто грезит счастьем.
Нас оскорбляют безучастьем.
Ища вниманья знатной дамы
Усердны будьте и упрямы:
Не камни женские сердца.
Кто любит вслед чужой любви тот жаден.
В нем завистью зажжен сердечный пыл.
«Что проку в этих молодых мужчинах»,
Скажу я сам себе наедине.
Видней мужская красота в морщинах
И в седине, и в седине.
Да, город пышный и прекрасный — Неаполь!
Попробуемте греческого: выпьешь, так и начнешь по-гречески чесать.
— Всегда надменна красота.
— Да. Но жестокость – некрасива.
Ну кто же любит раз в неделю!
Мой деспот родовая кровь.
— Но что вы делаете? Что вы?!
— Я негодяю и пройдохе даю пощёчины!
— Ему приказано вам тотчас вручить две тысячи эскудо.
— Зачем?
— Нашить платков побольше.
Тристан, которому по смерти
Обман воздвигнет изваянья,
Измыслил басню про меня;
А я — ничто, найдёныш бедный,
И мой единственный отец
Мой ум, мое к наукам рвенье, моё перо.

Ведь не в величье — наслажденье,
А в том, чтобы душа могла осуществить свою надежду.

Итак, осиротели, значит,
Покрылись тьмой мои глаза!
И все же просится слеза:
Кто мало видел, много плачет.

Уйдите. Вас я не отдам,
И не просите, не дождетесь.
Вы здесь со мною остаетесь.
А я, я буду с вами там.

— Отважный человек.
— И осторожный.
— Зарежет мастерски.
— Само собой.

— По настоящему зовусь я Живопыро.
—Оно и видно!

О небеса! Как слово правды могущественно в сердце нашем

Вбей крепче, Фортуна, в колесо своё гвоздь золотой! Постой, блаженство!

Вся жёлчь моя могла б едва ли такую флегму растопить!

Я, Ваша милость, слышал Вас,
Но мне не верилось, простите,
Что Ваша милость так кричите
В такой неподходящий час.

Любовью оскорбить нельзя,Кто б ни был тот, кто грезит счастьем;Нас оскорбляют безучастьем.

Особов, Мармеладов — Высота не предел текст песни(слова)

Друзья! Обращаем Ваше внимание: чтобы правильно исправить текст песни, надо выделить как минимум два слова

[Вступление]:
Давай!
Это Влад Мармеладов и Ваня Особов.
[1]. Москва.

[Куплет 1]:
Рождены, чтобы быть на вершине.
Эверест нам по плечу как миллиметры, мили.
Строго пох*й, не волнует биллинг.
Жизнь научила базарить меньше по мобиле.

Валына плачет по нам на отшибе,
Страх у меня Ангел, как пацаны на жиме.
Ждём мы обратки, мутим по джиге,
Где платили добром, там же врагов нажили.

Пусть соплями брызжет тот дилер,
Как Горбачёв страну мы дело развалили.
Игра в молчанку, тут — или, или,
Нашим парням на допросе будто рот зашили.

Нас в подворотне поджидают в джипе,
Это как в песнях Мумий Тролля, но только в жизни.
Мы рождены, чтобы быть на вершине.
Как бы не падали сильно всё равно отпружиним.

[Припев]:
Да, да, да! Высота не предел,
Ты найдёшь свой потолок оказавшись на дне (ёу, ёу, ёу).
Слыхал один тут ходил по воде,
Ну, теперь скажи искать его где?

Высота не предел,
Ты найдешь свой потолок оказавшись на дне (е, е,).
Слыхал один тут ходил по воде (да, да, да).
Ну, теперь скажи искать его где, а?

[Куплет 2]:
Рождены чтобы быть на вершине,
Двигаюсь в Алтушке, как Юлий Цезарь в Риме.
А ты родной нас что не слышал, really?
У нас тут всё стабильно — криминал, насилие.

Ладонь всем нашим, хук с правой вражине,
Пи**уй своей тропиной пока спрятано шило.
И я привык, что все улыбки лживы,
Твою искренность видал на рынке «блошином».

Что ни день, синяки да ушибы,
Что тебе будет ново, у нас пережито.
Ты битый биксель в экране Toshiba,
Кто шибко базарит — закончит паршиво.

Тут в напёрстке не план, а крапива,
А ты давишь улыбку будто это сатива.
Мы рождены, чтобы быть на вершине,
И будем выше ползти, как когда-то решили.

[Припев]:
Высота не предел,
Ты найдёшь свой потолок оказавшись на дне.
Слыхал один тут ходил по воде,
Ну, теперь скажи искать его где?

Высота не предел,
Ты найдешь свой потолок оказавшись на дне.
Слыхал один тут ходил по воде (да, да, да),
Ну, теперь скажи искать его где?

Дополнительная информация

Текст песни Особов, Мармеладов — Высота не предел.
Альбом «Будьте здравы».
Авторы текста: Особов (Иван Особов), Мармеладов (Владислав Костромитин).
GDLK prod.
Март 10, 2019.

Низость Низкий человек | Что такое Низость Низкий человек

Низость как качество личности – склонность к вопиющему, безмерному нарушению экономических, эстетических и нравственных законов и правил в различных сферах жизни общества

; крайняя безнравственность.

Ни на что не способный, способен на всё. Способен обобрать сирот из детского дома, забрать подаяния у слепой старухи, облапошить ребенка – поменять дешевую игрушку на золотые украшения его мамы. Директор благотворительного фонда, эксплуатирующий на сострадании и милосердии людей к больным детям и бесстыже присваивающий себе поступающие средства, по уровню низости ничем не отличается от наркомана, ворующего звезду Героя у своего прадеда, или от женщины, торгующей свои телом за стакан водки.

В силу того, что большинство людей заблуждается на счет осознанности своих действий, большинство из них выполняется автоматически, машинально, поэтому «сновидящие» способны на разовое проявление низости. Низость, как лунатик, бессознательно вылезает из темных подвалов их подсознания, оглушает по дороге благоразумие, благородство и благочестие и вырывается на волю для совершения своих аморальных действий. Она не была проявленным качеством личности и лишь в силу случая стала явью. Очнувшись и осознав содеянное, человек испытывает угрызения совести и душевные страдания, с мукой в сердце он не может понять, как это могло с ним произойти. Как А. Радищева, его шокирует, до какой низости может дойти человек, может так измениться и «похоже это на правду? Всё похоже на правду, всё может статься с человеком». Наполеон заметил: «Неизмеримы глубины низости, до которых может пасть человек». Наблюдательный народ, зная, какой силой обладает Совесть, правильно подметил: «У кого совесть чиста, у того подушка под головой не вертится», «У кого совесть не чиста, тому и тень от кочерги – виселица».

У чистокровной низости, как ярко проявленного качества личности, Совесть начисто отсутствует. Даже человек в невежестве как полноценный представитель подлости тысячу раз подумает или на «автопилоте» скажет себе: «Этого делать нельзя». Низость – удел деградантов. Этой категории двуногих абсолютно безразличны моральная и нравственная составляющие их поступков. Совесть как сверхдуша всегда точно показывает, сколько в человеке человеческого, она призывает быть ответственным за все происходящее в твоей жизни, побуждает отказаться от оправданий и раскаяться в своих неблаговидных поступках.

И. Кант совершенно справедливо подметил: «Полное отсутствие совести, даже при блестящей внешности, выдающемся уме и высоком социальном положении, говорит о том, что перед нами не человек, а всего лишь суперобезьяна». Две вещи всегда завораживали и потрясали великого философа: звездное небо над головой и моральный закон в душе. Этот закон Правды и есть Совесть, если нет совести – нет и человека. Вместе с Совестью из жизни уходит Правда, а нормой становится низость. Любимый афоризм низости: «Я всё делаю на совесть, даже испражняюсь на нее». Недавно, одного всем известного олигарха, ныне жителя Лондона, спросили журналисты о совести. Он очень оживился, громко захохотал и ответил: «У меня не хватит средств, содержать такую дорогую служанку!»

Низость видит в других людях свое зеркальное отражение. Мир, рассматриваемый через призму безнравственности, предстает перед ней, как помойка человеческих нечистот и испражнений. Почерк низости – предельное внимание человеческим недостаткам и полное игнорирование достоинств. Конфуций писал: «Благородный муж помогает людям увидеть то, что есть в них доброго, и не учит людей видеть то, что есть в них дурного. А низкий человек поступает наоборот. Благородный человек предъявляет требования к себе, низкий человек предъявляет требования к другим».

В подлости, мошенничестве, афере и воровстве присутствуют определенная игра, а с нею – правила и «понятия». Низость действует без правил. Выражаясь современным жаргонным языком, низость – это беспредельщица, живущая против всяких понятий и правил, нет смысла говорить ей о справедливости и доброте. Она, как наркоман, за очередную дозу продаст и мать родную.

Низость как проявленное качество личности – это полная и безоговорочная капитуляция человека перед эгоизмом. Ложное Эго настолько пропитало его ум, чувства и разум, что человеку абсолютно наплевать на мнение окружающих, он полностью утрачивает стыд. Собака «постыдится» украсть со стола хозяина кусок мяса. Для отмороженной души низкого человека воображение не в состоянии придумать глубину падения. Человек без стыда не является человеком, он способен на любое преступление. Став рабом своих желаний, своего Эго, он готов к действиям, способным ошарашить и ошеломить самого прожженного циника. Конфуций говорил: «Человек должен ограничивать своё поведение понятием стыда». Он также сказал: «Ощущать стыд сродни мужеству».

Низость, достигнув высот в карьере, бизнесе, в любом занятии, всегда старается погубить того, кто ее возвысил. Жил однажды в пещере святой отшельник. Как-то раз увидел он, что Ворона поймала маленькую Мышку. Пожалел отшельник Мышь, отнял её у Вороны и принёс к себе в пещеру. Там он стал кормить её зёрнышками риса и ухаживать за ней. Прошло немного времени, и случилось так, что в пещеру забрела Кошка. Мышь в это время сидела и грызла зёрнышко риса. Пожалел отшельник бедную Мышку и превратил её в Кошку – чтобы другая кошка не могла её съесть. Однако Кошка жила в постоянном страхе, потому что боялась Тигра, который всё время бродил неподалёку от пещеры. Тогда отшельник, по доброте своей, решил превратить ее в Тигра. Люди, приходившие иногда в пещеру отшельника, говорили: «Посмотрите, какое чудо совершил святой! Он превратил жалкую Мышь в Тигра! Была Мышь, а стал Тигр!» Слыша это, Тигр приходил в ярость и, рыча, убегал из пещеры. «Пока жив этот старый болван — отшельник, – думал он,– все будут говорить, что я ненастоящий Тигр!» И решил Тигр убить отшельника. Но отшельник узнал об этом замысле и снова превратил Тигра в Мышь. Мораль: у низкого существа все помыслы и намерения низкие и подлые. Всякая низменность стремится стать возвышенностью, но ее нельзя возвышать, если не хотите, чтобы она отплатила вам злом за добро.

Петр Ковалев
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/

Сенека — О стойкости мудреца, или О том, что мудреца нельзя ни обидеть, ни оскорбить. Конспект.

О СТОЙКОСТИ МУДРЕЦА,
или О том, что мудреца нельзя ни обидеть, ни оскорбить.

«Мудрецу нельзя нанести ни обиды, ни оскорбления»

«Мудрец вне опасности: ни обида, ни оскорбление не могут задеть его.»

«Неуязвим не тот, кто не получает ударов, а тот, кому они не причиняют вреда.»

«Мудрец неподвластен обидам; неважно, сколько в него выпустят стрел, важно, что он неуязвим для них. Есть камни настолько твердые, что их не берет железо: так, адамант нельзя ни рассечь, ни разрезать, ни распилить; без единой царапины отражает он всякую попытку нападения. Есть вещи, которые не берет огонь: посреди пламени они сохраняют обычный свой вид и не теряют твердости. Есть скалы, выступающие далеко в море, которое на протяжении многих столетий налетает на них со всей свирепостью, пытаясь разбить, однако на них не остается ни следа от бесчисленных ударов. Дух мудреца по твердости и силе не уступает всем этим вещам: он так же неуязвим для обид, как адамант для ударов.»

«Но разве ты не обещаешь, что обидеть мудреца никто и пытаться не станет, раз это невозможно?»
—Пытаться станет, но не достигнет своей цели. От низменных людей его отделяет такое большое расстояние, что никакая вредоносная сила просто не в состоянии до него добраться. Даже если самые могущественные люди, облеченные властью и окруженные толпой раболепных приверженцев, вознамерятся навредить ему, любой их удар теряет силу раньше, чем прикоснется к мудрости. Так снаряды, пущенные вверх из лука или метательной машины, взлетают высоко, порой даже скрываясь из глаз, но все-таки никогда не долетают до неба. Может быть, ты думаешь, что когда глупый царь тучей стрел погасил дневной свет, хоть одна стрела попала в солнце? Или что когда он приказал сечь цепями море, ему удалось выпороть Нептуна? Небесное не дается человеческим рукам; святотатцы, грабящие храмы и переплавляющие священные изображения, никакого вреда богам не причиняют. Точно так же и с мудрецом: наглость, грубая брань, высокомерие — это расточается на него напрасно.
—Но все-таки было бы лучше, если бы никто и не хотел его обидеть.
—Чтобы исполнилось твое желание, человеческий род должен быть невинен, а это труднодостижимо. Кроме того, ненанесение обид — в интересах тех, кто склонен их наносить, а не того, кто все равно не воспримет их, даже если они будут нанесены. Более того, я, пожалуй, думаю, что спокойствие среди постоянных нападок лучше всего обнаруживает силу мудрости; как мощь полководца и отсутствие недостатка в людях и оружии лучше всего доказывается его спокойной уверенностью на вражеской земле.»

«Если хочешь, Серен, давай отделим обиду от оскорбления. «Лат. iniuria и contumelia. Iniuria (букв. «несправедливость») — это обида действием, когда человека несправедливо убьют, ограбят, сожгут дом, перебьют родных, обвинят в преступлении и сошлют в изгнание. Contumelia не причиняет реального вреда, она просто унизительна, как брань, пощечина, публичный позор без справедливых к нему оснований. Обида тяжелее; оскорбление легче и тяжело переносится лишь самыми щепетильными людьми: ибо оно не причиняет вреда, а только сердит. Бывают, однако, души настолько распущенные и суетные, что оскорбление полагают горше обиды.
Ты можешь встретить раба, который предпочитает плети пощечине и согласен умереть под палками, лишь бы не слышать оскорбительных слов. Мы дошли в нашей нелепости до того, что мысль о боли мучит нас не меньше самой боли, словно мы маленькие дети, пугающиеся темноты, гримас и уродливых масок; чтобы заставить их плакать, достаточно произнести неприятное слово или погрозить пальцем; обуреваемые собственными заблуждениями, они опрометью кидаются прочь от вещей самых ничтожных.»

«Обида имеет целью причинить кому-либо зло. Однако мудрость не оставляет места злу. Единственное зло для нее — бесчестье, а оно не может войти туда, где уже поселились добродетель и честь. Следовательно, если без зла не бывает обиды; если зло — только в бесчестье; и если бесчестье не может коснуться того, кто исполнен честных достоинств, то обида не может коснуться мудреца. В самом деле, если обида есть принуждение стерпеть некое зло, а мудрец не терпит никакого зла, то обида мудреца не касается.»

«Всякая обида отнимает нечто у того, кому наносится. Она либо умаляет наше достоинство, либо наносит ущерб телу, либо отнимает что-то из внешних по отношению к нам вещей. Но мудрецу нечего терять: все его достояние в нем самом, фортуне он не доверил ничего; все его добро помещено в самое надежное место, ибо он довольствуется своей добродетелью, которой не нужны дары случая и которая поэтому не может ни убавиться, ни прибавиться. Он совершенен, и потому ему некуда дальше расти; а отнять у него фортуна не может ничего, кроме того, что сама дала. Но добродетель дает не она, а потому и отнять ее не в силах.
Добродетель свободна, неуязвима, неподвижна, безмятежна; любой случайности она противостоит настолько твердо, что не только одолеть, но и поколебать ее невозможно. Не опуская глаз, она смотрит на орудия пытки и не меняется в лице, являются ли ей вещи страшные или приятные. Итак, мудрец не может потерять того, потеря чего была бы для него чувствительна. Единственное его достояние — добродетель, которую нельзя отнять; все остальное дано ему во временное пользование; кого может тронуть потеря чужого имущества? А раз обида не может причинить вред чему-либо, что составляет собственность мудреца, ибо сохраняя добродетель, он сохраняет все свое при себе, значит, обиды у мудреца не бывает.»

«Стены, обеспечивающие безопасность мудреца, нельзя ни проломить, ни сжечь, ни взять приступом: необоримые, они высятся наравне с богами.»

«великое и выдающееся над обычным уровнем толпы рождается не часто.»

«чтобы принести вред, нужно быть сильнее своей жертвы; но подлость не бывает сильнее добродетели; следовательно, мудрецу нельзя причинить вреда. Обидеть добрых людей пытаются лишь дурные; но меж добрыми людьми царит мир, в то время как дурные опасны друг для друга не меньше, чем для добрых. И если причинить вред можно только более слабому; если дурной человек слабее доброго; если, таким образом, доброму может угрожать обида лишь от равного ему, то мудрому мужу обида не грозит. Тебе ведь не нужно напоминать, что добрым человеком может быть только мудрый.»

«Если я обижен, значит, кто-то непременно меня обидел; но если кто-то меня обидел, то я не обязательно обижен, ибо могли вмешаться различные обстоятельства, которые отвели от меня обиду.»

«справедливость не может потерпеть ничего несправедливого, ибо противоположности несовместимы. Но обида бывает только несправедливая; следовательно, мудрецу нельзя причинить обиды. Не удивляйся: никто не может его обидеть, но никто не может и принести ему пользу. Ибо мудрец ни в чем не нуждается, что он мог бы принять в дар; к тому же у дурного человека не может найтись ничего такого, что было бы достойным подарком для мудреца. Ведь прежде чем дарить, нужно иметь, а у него нет ничего, чему мудрец мог бы обрадоваться. Таким образом, никто не в силах ни повредить мудрецу, ни оказать ему услугу, поскольку божество не нуждается в помощи и не воспринимает обид, а мудрец — существо наиболее близкое к богам, во всем подобное богу, за исключением смертности.»

«Кто шагает сквозь превратности человеческой жизни, опираясь на разум, кто наделен божественным духом, тот неуязвим для обиды. Ты думаешь, я говорю только об обиде, наносимой человеком? Нет, его не в силах обидеть и фортуна, которая никогда не выдерживает схватки с добродетелью.»

«Но если он не теряет самообладания, когда его обижает фортуна, то насколько спокойнее относится он к обидам от людей, хотя бы и самых могущественных; ведь он знает, что они — всего лишь орудия фортуны.»

«обида чаще всего питается нашим страхом, когда нас пытаются подвергнуть опасности, например подсылают тайно доносчика, или выдвигают против нас ложное обвинение, всячески возбуждают ненависть к нам у людей власть имущих, или подстраивают другие западни, принятые среди одетых в тогу разбойников. Не реже случаются обиды и оттого, что у кого-то перехватят прибыль, на которую он рассчитывал, или обойдут наградой, которой он долго добивался; уплывет наследство, которое человек уже заполучил было ценой тяжких трудов, или кто-то перебьет благосклонность богатого и щедрого дома. Мудрец избегает всего этого, ибо не живет ни надеждой, ни страхом.»

«Прибавь, наконец, и то, что обида всегда предполагает душевное волнение, что человек приходит в смятение от одной мысли о ней. Но муж, вырвавшийся из-под власти заблуждений, не знает волнения; он полон сдержанности, самообладания и тихого глубокого покоя. Кого обида трогает, того она возбуждает и выводит из равновесия; мудрецу же неведом гнев, возбуждаемый обидой, а он не был бы свободен от гнева, если бы не был также неуязвим и для обид; мудрый знает, что обидеть его нельзя. Вот отчего он так прям, отважен, весел и всегда всем доволен. Удары, наносимые ему людьми или обстоятельствами, настолько безвредны для него, что он обращает обиды себе же на пользу, испытывая себя и свою добродетель.»

«всякая обида будет отскакивать от мудреца, защищенного броней терпения и величием духа.»

«мудрец принадлежит к породе тех, кто долгим и ревностным упражнением достиг могучей крепости, которая способна вынести натиск любой враждебной силы и утомить ее.»

«Оскорбление меньше обиды. На оскорбление мы скорее можем жаловаться, чем мстить за него или преследовать по закону, ибо законы не назначают за него никакого наказания.
Чувство оскорбления возбуждается в низкой душе, которая сжимается от любого недостаточно почтительного слова или поступка: «Такой-то не принял меня сегодня, а других между тем принимал» или: «Как высокомерно он отвечал мне или откровенно расхохотался в ответ на мои слова»; а то еще: «Он поместил меня за столом не посередине, а в самом низу» и прочее в том же духе. Это не назовешь иначе, как жалобами капризной души, которую мутит от любого движения. Такой болезни подвержены, как правило, лишь счастливцы и неженки: у кого есть беды посерьезнее, тем просто не хватает времени замечать подобные вещи. К ним восприимчивы характеры женственные и нестойкие от природы, которые при избытке досуга и в отсутствие настоящих обид делаются совершенно распущенными; большая часть оскорблений — плод дурного истолкования. Таким образом всякий, кто принимает оскорбления близко к сердцу, выказывает полное отсутствие проницательности и уверенности в себе. Он без колебания решает, что к нему выразили презрение, и чувствует болезненный укол, но это происходит от своего рода низости души, унижающейся и склоняющейся перед другими. Мудреца же нельзя унизить: ибо он знает свое величие и убежден, что никто не смеет позволить себе такую вольность по отношению к нему; ему не приходится побеждать то, что я бы даже не назвал душевной невзгодой, но скорее досадным раздражением: он просто нечувствителен к этому.»

«есть вещи, способные уязвить его, однако, получив рану, он одерживает над ней победу, зажимает ее и залечивает. Но таких мелочей, как оскорбления, он не чувствует; тут ему не нужно пускать в ход свою добродетель, закаленную в ежедневном противостоянии жестоким ударам; он либо не замечает их вовсе, либо смеется над ними.»

«Кроме того, оскорблять других свойственно обычно людям надменным, высокомерным и плохо переносящим свое счастие; но мудрецу дано встречать всякое надутое чванство с презрительным безразличием, ибо он наделен прекраснейшей из добродетелей — величием духа. Он проходит мимо подобных вещей, не удостаивая их вниманием, как пустые сновидения, как ложные и бесплодные ночные призраки. К тому же, по его убеждению, все прочие люди настолько ниже его, что не могут осмеливаться презирать существо неизмеримо высшее. Слово «оскорбление» — «contumelia» происходит от «contemptus» — «презрение», ибо подобного рода обиду можно нанести лишь тому, кого презираешь. Однако никто не в состоянии презирать большего и лучшего, хотя может поступать так, как обыкновенно поступают презирающие. Так дети бьют родителей по лицу, младенец больно дергает мать за волосы и плюет в нее; на глазах у родных ребенок обнажает то, что следовало бы прикрывать, и не стесняется самыми грязными выражениями; однако мы не считаем эти действия оскорблением. Почему? Потому что знаем, что совершающий их презирать нас не может.»

«Как мы относимся к детям, так мудрец относится ко всем людям, ибо они не выходят из детства ни к зрелости, ни до седых волос, ни когда и седых волос уже не останется. Разве с возрастом они изменяются к лучшему? Они сохраняют все недостатки ребяческой души, разве что прибавляют к ним более серьезные заблуждения; они отличаются от детей лишь ростом и телесным развитием, а во всем прочем сохраняют ту же неуверенность невежества; так же без разбора кидаются то туда, то сюда за всяким сиюминутным удовольствием, пугаются всего на свете и если утихомириваются на время, то не от большого ума, а от страха.»

«Так что дети и взрослые живут во власти равного заблуждения, только у старших оно обращено на другие предметы. Поэтому мудрец совершенно прав, принимая их оскорбления в шутку и время от времени угрожая им наказанием и больно наказывая — не оттого, что он на них обиделся, но оттого, что они вели себя дурно, и для того, чтобы впредь они этого не делали. Так ведь и скотину укрощают кнутом. Мы не сердимся на лошадь, сбрасывающую седока, но стараемся обуздать ее, причиняя ей боль не со зла, а ради преодоления ее упрямства. Таким образом, мы, как видишь, ответили еще на одно обычное возражение: «Отчего мудрец наказывает обидчиков, если он не восприимчив ни к обиде, ни к оскорблению?» — Дело в том, что он не за себя мстит, а их исправляет.»

«Ты отказываешься поверить, что мудрый муж может быть до такой степени тверд? Но ведь точно такую же твердость ты сам можешь наблюдать чуть не каждый день, только причина ее другая. Скажи, какой врач станет сердиться на буйного сумасшедшего? Кто станет истолковывать в дурную сторону брань лихорадочного больного, которому не дают пить? Мудрец ко всем людям относится так, как врач к своим больным»

«Мудрец знает, что все, кто важно разгуливает в пурпурных тогах, словно здоровые, на самом деле всего лишь разряженные больные, а больным простительна несдержанность. Поэтому он не раздражается, если болезненное возбуждение заставит их нагрубить своему целителю, и так же ни в грош не ставит их малопочтенные выходки, как и их почетные звания.»

«Точно так же как мудрец не возомнит о себе, если его начнет расхваливать нищий попрошайка, и не сочтет себя оскорбленным, если последний плебей не ответит на его приветствие, — так он не станет задирать носа и тогда, когда богатые люди один за другим начнут выказывать ему уважение: он ведь знает, что они ничем не отличаются от нищих, и даже более жалки, по