Гольф-Морж и его сын готовятся к уникальному семейному событию на Masters Революционная победа на Phoenix Open стала для пары уникальным семейным событием на турнире Masters в этом году.
Победа Кевина Стадлера с одного удара на турнире TPC Scottsdale в воскресенье принесла ему первое место в первом мейджоре сезона в Augusta National, где он и Крейг станут первой парой отца и сына, соревнующихся вместе.
«Это будет здорово для меня, потому что это действительно мой последний турнир (Мастерс)», — сказал Крейг Стадлер на телефонной конференции после того, как его 33-летний сын наконец-то ворвался в круг победителей PGA Tour, начав свою 239-ю карьеру. .
«Я все время говорил, знаешь, когда он войдет, это будет мой последний. Это потрясающе. Я взял его туда (в Огаста Нэшнл), о, много лет назад, и я не думаю, что он был там с тех пор. Наверное, 20 лет назад. Это будет отличная, потрясающая неделя».
Крейг Стадлер, выигравший 1982 Masters вместе с 12 другими титулами в PGA Tour получил ласковое прозвище «Морж» в США из-за его дородного телосложения и густых усов, а его сын также крупного роста.
На просьбу описать, чем эта пара была похожа, Крейг ответил: «Мы оба любим гольф, и я не знаю, как он, но я его самый большой поклонник.
«Возможно, он этого не знает, но мне нравится смотреть, как он играет по телевизору и в Интернете. Я не слишком часто смотрю, как он играет вживую. Он чертовски железный игрок, один из лучших железных игроков, которых я когда-либо видел.
«Кроме этого, мы даже отдаленно не смотрим друг на друга», — сказал 60-летний мужчина, вызвав взрыв смеха у репортеров.
УДОВОЛЬСТВИЕ «SMALLRUS»
Кевин, широко известный в туре PGA как «Смоллрус», наслаждается перспективой участвовать в своем первом мастер-классе вместе со своим отцом.
«Я всегда думал об этом, — сказал Стадлер-младший. «Он явно продвигается в своей карьере. Возможно, ему бы понравилось больше, если бы я попал туда лет пять назад или около того.
«Он уже пару лет твердит мне, что мне нужно поторопиться и добраться туда, пока он не объявил об увольнении».
Кевин Стадлер, выигравший Johnnie Walker Classic Европейского тура в Австралии в 2006 году и четыре титула в национальном туре более низкого уровня, с теплотой вспоминает, как его отец наблюдал за соревнованиями в Augusta National.
— Я много там бывал, — сказал он. «Я постоянно ходил туда в детстве. Я не помню, когда последний раз был там. Наверное, лет семь-восемь.
«Кажется, я был один раз (на тренировочном раунде) с тех пор, как играл здесь, и я как бы решил, что не хочу туда возвращаться, пока не смогу сыграть с мячом (на Мастерс).
«Я просто с нетерпением жду всего», — сказал Стадлер о Masters 10-13 апреля, где австралиец Адам Скотт будет защищать титул, который он выиграл в плей-офф в прошлом году. «Будет очень здорово прогуляться там с папой». (Репортаж Марка Лэмпорта-Стокса в Лос-Анджелесе; редакция Ларри Файна)
Эдвард Сноуден объясняет, как восстановить конфиденциальность
L МЕСЯЦ AST , Я встретил Эдварда Сноудена в гостинице в центре Москвы, всего в нескольких кварталах от Красной площади.
Мы впервые встретились лично; он впервые написал мне по электронной почте почти двумя годами ранее, и в конце концов мы создали зашифрованный канал для журналистов Лауры Пойтрас и Гленна Гринвальда, которым Сноуден раскрывал чрезмерное массовое наблюдение со стороны Агентства национальной безопасности и его британского аналога GCHQ.
На этот раз анонимность Сноудена исчезла; мир знал, кто он такой, многое из того, что он слил, и что он жил в изгнании в Москве, где он застрял с тех пор, как Государственный департамент аннулировал его паспорт, когда он направлялся в Латинскую Америку. Его положение было более стабильным, угрозы в его адрес было легче предсказать. Поэтому я подошел к встрече со Сноуденом в 2015 году с меньшей паранойей, чем это было оправдано в 2013 году, и с немного большим вниманием к физической безопасности, поскольку на этот раз наше общение не ограничивалось Интернетом.
Наша первая встреча должна была состояться в вестибюле отеля, и я прибыл со всем своим важным электронным оборудованием.
Я выключил свой смартфон и поместил его в «мешок Фарадея», предназначенный для блокировки всех радиоизлучений. Это, в свою очередь, было спрятано в моем рюкзаке рядом с моим ноутбуком (который я настроил и укрепил специально для поездки в Россию), также выключенным. Оба электронных устройства хранили свои данные в зашифрованном виде, но шифрование диска не идеально, и оставлять их в моем гостиничном номере казалось приглашением к несанкционированному доступу.
Большинство мест в вестибюле было занято хорошо одетыми русскими, потягивающими коктейли. Я устроился на пустом диване в укромном уголке, скрытом от большей части происходящего и от единственной камеры слежения, которую смог заметить. Сноуден сказал мне, что мне придется немного подождать, прежде чем он встретится со мной, и на мгновение я подумал, не наблюдают ли за мной: бородатый мужчина в очках и плаще стоял в нескольких футах от меня, по-видимому ничего не делая, кроме смотрения у витражного окна. Позже он переместился с одной стороны моего дивана на другую и ушел сразу после того, как я посмотрел ему в глаза.
В конце концов появился Сноуден. Мы улыбнулись и сказали, что рады вас видеть, а затем поднялись по винтовой лестнице возле лифта в комнату, где я буду проводить интервью, прежде чем мы действительно начали говорить.
Оказывается, мне не нужно было быть таким осторожным. Позже он сказал мне, чтобы я не стеснялась доставать свой телефон, чтобы я могла договориться о встрече с некоторыми общими друзьями, которые были в городе. Оперативная безопасность, или «opsec», была постоянной темой в наших нескольких чатах в Москве.
В большинстве интервью Сноуден широко говорит о важности конфиденциальности, реформе системы наблюдения и шифровании. Но у него редко есть возможность вникать в детали и помогать людям с любым техническим образованием понять операционную безопасность и начать укреплять собственную безопасность и конфиденциальность. Мы с ним пришли к взаимному согласию, что наше интервью будет больше сосредоточено на ботанистских разговорах о компьютерах, а не на политике, потому что мы оба ботаники, и немногие из его интервью могут быть такими.
Думаю, он хотел использовать наши чаты для продвижения крутых проектов и обучения людей. Например, перед нашей личной встречей Сноуден упомянул, что он написал в Твиттере о системе анонимности Tor, и был удивлен тем, как много людей думали, что это какая-то большая правительственная ловушка. Он хотел исправить подобные заблуждения.
Наше интервью, проведенное за гамбургерами в номере, началось с основ.
Мика Ли : Какие методы оперативной безопасности, по вашему мнению, должен принять каждый? Просто полезные вещи для обычных людей.
Эдвард Сноуден : [Opsec] важна, даже если вы не беспокоитесь об АНБ. Потому что, когда вы думаете о том, кто является жертвой слежки изо дня в день, вы думаете о людях, которые находятся в оскорбительных супружеских отношениях, вы думаете о людях, которые беспокоятся о преследователях, вы думаете о детях, которые обеспокоены тем, что их родители что-то подслушивают. Это должно восстановить уровень конфиденциальности.
- Первый шаг, который может сделать каждый, — зашифровать свои телефонные звонки и текстовые сообщения. Вы можете сделать это через приложение для смартфона Signal от Open Whisper Systems. Это бесплатно, и вы можете просто скачать его прямо сейчас. И с кем бы вы ни говорили сейчас, их сообщения, если они будут перехвачены, не могут быть прочитаны злоумышленниками. [
- Вы должны зашифровать свой жесткий диск, чтобы в случае кражи компьютера злоумышленник не смог получить информацию — фотографии, где вы живете, где работаете, где ваши дети, где вы ходите в школу. [ Я написал руководство по шифрованию диска в Windows, Mac и Linux. ]
- Используйте менеджер паролей. Одна из основных причин, по которой личная информация людей становится доступной не только для самых сильных противников, но и для наиболее распространенных, — это дампы данных.
Ваши учетные данные могут быть раскрыты, потому что какой-то сервис, которым вы перестали пользоваться в 2007 году, был взломан, а ваш пароль, который вы использовали для этого сайта, также подходит для вашего аккаунта Gmail. Менеджер паролей позволяет создавать уникальные пароли для каждого сайта, которые невозможно взломать, но вам не нужно их запоминать. [ Менеджер паролей KeePassX — бесплатный, с открытым исходным кодом, кроссплатформенный и никогда ничего не хранит в облаке. ] - Другое дело, что есть двухфакторная аутентификация. Значение этого заключается в том, что если кто-то действительно украл ваш пароль, или он где-то остался или раскрыт… [двухфакторная аутентификация] позволяет провайдеру отправить вам дополнительное средство аутентификации — текстовое сообщение или что-то в этом роде. [ Если вы включите двухфакторную аутентификацию, злоумышленнику потребуется ваш пароль в качестве первого фактора и физическое устройство, например ваш телефон, в качестве второго фактора, чтобы войти в вашу учетную запись.
Ваши учетные данные могут быть раскрыты, потому что какой-то сервис, которым вы перестали пользоваться в 2007 году, был взломан, а ваш пароль, который вы использовали для этого сайта, также подходит для вашего аккаунта Gmail. Менеджер паролей позволяет создавать уникальные пароли для каждого сайта, которые невозможно взломать, но вам не нужно их запоминать. [ Менеджер паролей KeePassX — бесплатный, с открытым исходным кодом, кроссплатформенный и никогда ничего не хранит в облаке. ]
Мы не должны жить так, как если бы мы были электронно голыми.
Мы должны бронировать себя, используя системы, на которые мы можем положиться каждый день. Это не должно быть экстраординарным изменением образа жизни. Это не должно быть чем-то разрушительным. Это должно быть незаметно, это должно быть атмосферно, это должно происходить безболезненно, без усилий. Вот почему мне нравятся такие приложения, как Signal, потому что в них мало трения. Это не требует, чтобы вы переупорядочивали свою жизнь. Вам не нужно менять способ общения. Вы можете использовать его прямо сейчас, чтобы поговорить с друзьями.
Мика Ли и Эдвард Сноуден, Москва, Россия.
Фото: Сью Гарднер
Ли : Что вы думаете о Tor? Считаете ли вы, что все должны быть с ним знакомы, или вы считаете, что это можно использовать только в том случае, если вам это нужно?
Сноуден : Я думаю, что Tor является наиболее важным технологическим проектом, повышающим конфиденциальность, который используется сегодня.
Лично я постоянно использую Tor. Мы знаем, что это работает, по крайней мере, из одного анекдотического случая, который на данный момент довольно знаком большинству людей. Это не значит, что Tor пуленепробиваем. Что делает Tor, так это обеспечивает меру безопасности и позволяет вам отключить ваше физическое местоположение. …
Но основная идея, концепция Tor, которая так ценна, заключается в том, что им управляют добровольцы. Любой может создать новый узел в сети, будь то узел входа, промежуточный маршрутизатор или точка выхода, на основе своей готовности принять на себя определенный риск. Добровольный характер этой сети означает, что она живучая, устойчивая и гибкая.
[ Tor Browser — отличный способ выборочно использовать Tor для поиска чего-либо и не оставлять следов того, что вы это сделали. Это также может помочь обойти цензуру, когда вы находитесь в сети, где определенные сайты заблокированы. Если вы хотите принять более активное участие, вы можете добровольно запустить свой собственный узел Tor, как я, и поддержать разнообразие сети Tor.
]
Ли : Так что это все, чем должен заниматься каждый. А как насчет людей, у которых есть исключительные модели угроз, таких как будущие осведомители из разведывательного сообщества, и других людей, у которых есть противники в национальном государстве? Может быть, журналисты, в некоторых случаях, или активисты, или такие люди?
Сноуден : Итак, первый ответ – это невозможно узнать из одной статьи. Потребности каждого человека в среде повышенного риска различны. А возможности противника постоянно совершенствуются. Инструмент также меняется.
Что действительно важно, так это осознавать принципы компромисса. Как вообще противник может получить доступ к чувствительной для вас информации? Какие вещи вам нужно защитить? Потому конечно не нужно все скрывать от супостата. Вам не нужно жить параноидальной жизнью, вне сети, в укрытии, в лесах Монтаны.
Нам необходимо защищать факты нашей деятельности, убеждений и жизни, которые могут быть использованы против нас способами, противоречащими нашим интересам.
Не говори никому, кому это не нужно знать. [ Линдси Миллс, подруга Сноудена несколько лет, не знала, что он собирал документы для утечки журналистам, пока не услышала об этом в новостях, как и все остальные. ]
Когда мы говорим о осведомителях и о том, что делать, вы хотите думать об инструментах для защиты вашей личности, защиты существования отношений от любого типа обычной системы связи. Вы хотите использовать что-то вроде SecureDrop в сети Tor, чтобы не было связи между компьютером, который вы используете в данный момент, — предпочтительно с непостоянной операционной системой, такой как Tails, чтобы вы не оставили следов судебной экспертизы в сети. машина, которую вы используете, которая, надеюсь, является одноразовой машиной, от которой вы сможете избавиться впоследствии, которую нельзя найти в рейде, которую нельзя проанализировать или что-то в этом роде — так что единственный результат вашей оперативной деятельности рассказывают журналисты.
[ SecureDrop — это система подачи осведомителей. Вот руководство по максимально безопасному использованию сервера SecureDrop The Intercept. ]
И это делается для того, чтобы тот, кто занимается этим проступком, не мог отвлечь внимание от спора, указав на вашу физическую личность. Вместо этого им приходится иметь дело с фактами спора, а не с действующими лицами, которые в него вовлечены.
Lee : А как насчет людей, которые находятся, типа, в репрессивном режиме и пытаются…
Сноуден : Используйте Tor.
Ли : Использовать Tor?
Сноуден : Если вы не используете Tor, вы делаете это неправильно. Теперь здесь есть контрапункт, когда использование технологий повышения конфиденциальности в определенных областях может фактически выделить вас для дополнительной слежки посредством применения репрессивных мер. Вот почему для разработчиков, работающих над инструментами повышения безопасности, так важно не выделять свои протоколы.
Ли : Итак, вы упомянули, что хотите распространять принципы оперативной безопасности. И вы упомянули некоторые из них, такие как необходимость знать, разделение. Не могли бы вы подробнее рассказать о принципах безопасной работы?
Сноуден : Почти каждый принцип операционной безопасности заключается в том, чтобы думать об уязвимости. Подумайте, каковы риски компрометации и как их уменьшить. На каждом шагу, в каждом действии, в каждом вовлеченном моменте, в каждом моменте решения вы должны останавливаться, размышлять и думать: «Каковы были бы последствия, если бы мой противник знал о моих действиях?» Если это воздействие невозможно пережить, вам придется либо измениться, либо воздержаться от этой деятельности, вы должны смягчить ее с помощью каких-то инструментов или систем для защиты информации и снижения риска компрометации, или, в конечном счете, вы должны принять риск обнаружения и иметь план смягчения ответных мер. Потому что иногда нельзя всегда держать что-то в секрете, но можно спланировать ответ.
Lee : Существуют ли принципы оперативной безопасности, которые, по вашему мнению, применимы в повседневной жизни?
Сноуден : Да, это выборочный обмен. Всем не обязательно знать о нас все. Вашему другу не нужно знать, в какую аптеку вы ходите. Facebook не нужно знать секретные вопросы вашего пароля. Вам не обязательно указывать девичью фамилию матери на своей странице в Facebook, если вы используете ее для восстановления пароля в Gmail. Идея здесь в том, что делиться — это нормально, но это всегда должно быть добровольно. Это должно быть обдуманно, это должны быть вещи, которые являются взаимовыгодными для людей, с которыми вы делитесь, и это не то, что просто у вас отняли.
Если вы взаимодействуете с Интернетом… типичные сегодня способы общения предают вас молча, тихо, незаметно, при каждом щелчке. На каждой странице, на которую вы попадаете, происходит кража информации. Его собирают, перехватывают, анализируют и хранят правительства, иностранные и местные, а также компании.
Вы можете уменьшить это, выполнив несколько ключевых шагов. Базовые вещи. Если информация о вас собирается, убедитесь, что это делается на добровольной основе.
Например, если вы используете подключаемые модули браузера, такие как HTTPS Everywhere от EFF, вы можете попытаться обеспечить безопасную зашифрованную связь, чтобы ваши данные не передавались при передаче в электронном виде.
Lee : Считаете ли вы, что люди должны использовать программы для блокировки рекламы?
Сноуден : Да.
Все должны использовать программное обеспечение для блокировки рекламы, хотя бы из соображений безопасности…
Мы видели, как интернет-провайдеры, такие как Comcast, AT&T или кто-то еще, вставляют свою собственную рекламу в ваши HTTP-соединения с открытым текстом. … Пока поставщики услуг показывают рекламу с активным содержанием, для отображения которой требуется использование Javascript, в которую встроен какой-либо активный контент, такой как Flash, все, что может быть вектором для атаки в вашем веб-браузере — вы должны быть активно пытаются заблокировать их.
Потому что, если поставщик услуг не работает над защитой неприкосновенности отношений между читателем и издателем, у вас есть не только право, но и обязанность предпринять все усилия, чтобы защитить себя в ответ.
Ли : Хорошо. Так что есть много эзотерических атак, о которых вы слышите в СМИ. Существуют атаки с шифрованием диска, такие как атаки злой горничной и атаки с холодной загрузкой. Существуют всевозможные атаки на прошивки. Есть BadUSB и BadBIOS, а также атаки основной полосы частот на мобильные телефоны. Все это, вероятно, вряд ли случается со многими людьми очень часто. Это то, о чем люди должны беспокоиться? Как вы решаете, должны ли вы лично быть обеспокоены такого рода атаками и пытаться защититься от них?
Сноуден : Все сводится к личной оценке вашей личной модели угрозы, верно? В этом суть операционной безопасности. Вы должны оценить риск компрометации. На основе этого определите, сколько усилий необходимо приложить для снижения этого риска.
Теперь, в случае атак с холодной загрузкой и подобных вещей, вы можете сделать многое. Например, атаки с холодной перезагрузкой можно предотвратить, если никогда не оставлять компьютер без присмотра. Это то, что не важно для подавляющего большинства пользователей, потому что большинству людей не нужно беспокоиться о том, что кто-то прокрадется, когда их машина останется без присмотра. … Есть атака злой горничной, от которой можно защититься, если физически держать загрузчик на себе, носить его как ожерелье, например, на внешнем USB-устройстве.
У вас плохой BIOS. Вы можете защититься от этого, сбросив свой BIOS, хешировав его (надеюсь, больше не с помощью SHA1) и просто сравнив свой BIOS. Теоретически, если им владеют достаточно плохо, вам нужно сделать это извне. Вам нужно сбросить его с помощью JTAG или какого-либо другого считывателя, чтобы убедиться, что он действительно совпадает, если вы не доверяете своей операционной системе.
На каждую атаку есть противодействие.
Идея в том, что вы можете играть в кошки-мышки вечно.Можно пойти на любую глубину, можно с ума сходить, думая о жучках в стенах и камерах в потолке. Или вы можете подумать о том, какие угрозы наиболее реальны в вашей текущей ситуации? И на этом основании взять некоторые действия для смягчения наиболее реальных угроз. В этом случае для большинства людей это будет очень простых вещей. Это будет использование безопасного браузера. Это будет отключение сценариев и активного контента, в идеале с использованием виртуальной машины или какой-либо другой формы изолированного браузера, где, если есть компромисс, он не будет постоянным. [ Недавно я писал о том, как настроить виртуальные машины. ] И убедитесь, что ваши обычные повседневные сообщения передаются выборочно с помощью зашифрованных средств.
Lee : Какие инструменты безопасности вас сейчас интересуют? Что вы находите интересным?
Сноуден : Я просто проверю Qubes здесь, просто потому, что это интересно.
Я действительно в восторге от Qubes, потому что идея разделения машин между виртуальными машинами, требующая дорогостоящих и дорогостоящих побегов из песочницы для обеспечения постоянства на машине, является большим шагом вперед с точки зрения обременения злоумышленника большими требованиями к ресурсам и изощренности для поддержания компрометации. . Я бы хотел, чтобы они продолжили этот проект. Я бы хотел, чтобы они сделали его более доступным и намного более безопасным. [ Подробнее о том, как использовать Qubes, можно прочитать здесь и здесь. ]
Что-то, чего мы не видели и что нам необходимо увидеть, так это усиление защиты ядра каждой операционной системы с помощью таких вещей, как grsecurity [ набор исправлений для улучшения безопасности Linux ], но, к сожалению, есть большой Разрыв в удобстве использования между возможностями, которые есть, которые возможны, и тем, что достижимо для среднего пользователя.
Lee : Люди много пользуются смартфонами.
Что вы думаете об использовании смартфона для безопасной связи?
Сноуден : Что-то, что люди забывают о мобильных телефонах вообще любого типа, это то, что вы оставляете постоянную запись всех ваших физических местоположений, когда вы перемещаетесь. … Проблема с мобильными телефонами в том, что они практически всегда говорят о вас, даже когда вы ими не пользуетесь. Это не означает, что все должны сжигать свои мобильные телефоны… но вы должны думать о контексте вашего использования. Вы носите с собой устройство, которое, просто потому, что оно есть у вас, помещает вас в историческую запись в месте, с которым вы не хотите ассоциироваться, даже если это что-то столь же простое, как ваше место отправления культа?
Lee : Есть множество разработчиков программного обеспечения, которые хотели бы выяснить, как положить конец массовой слежке. Что им делать со своим временем?
Сноуден : Смешанная маршрутизация — одна из самых важных вещей, которая нам нужна с точки зрения обычной инфраструктуры, потому что мы не решили проблему того, как отделить содержание коммуникации от того факта, что она вообще имела место.
Чтобы иметь настоящую конфиденциальность, вы должны иметь и то, и другое. Не только то, о чем вы говорили с матерью, но и тот факт, что вы вообще разговаривали с ней. …
Сегодняшняя проблема со связью заключается в том, что интернет-провайдер точно знает, кто вы. Они точно знают, где вы живете. Они знают номер вашей кредитной карты, когда вы в последний раз платили, сколько это было.
Вы должны быть в состоянии купить кучу интернета так же, как вы покупаете бутылку воды.
Нам нужны средства для частного подключения к Интернету. Нам нужны способы вовлечения в частное общение. Нам нужны механизмы, позволяющие создавать частные ассоциации. И, наконец, нам нужны способы участия в частных платежах и доставке, которые являются основой торговли.
Это исследовательские вопросы, которые необходимо решить. Нам нужно найти способ защитить права, которые мы сами унаследовали для следующего поколения.
Если мы этого не сделаем, сегодня мы стоим на развилке дороги, разделяющей открытое общество и контролируемую систему. Если мы ничего с этим не сделаем, люди оглянутся на этот момент и скажут, почему вы допустили это? Вы хотите жить в количественном мире? Где известно не только содержание каждого разговора, не только передвижения каждого человека, но даже местонахождение всех предметов? Где книга, которую вы подкинули другу, оставляет запись о том, что он ее прочитал? Эти вещи могут быть полезными возможностями, которые приносят пользу обществу, но это будет чистым благом только в том случае, если мы сможем смягчить влияние нашей деятельности, нашего обмена, нашей открытости.
Ли : В идеале правительства всего мира не должны шпионить за всеми. Но на самом деле это не так, так что, как вы думаете, как решить эту проблему? Считаете ли вы, что это просто шифрование всего, или вы думаете, что попытки заставить Конгресс принять новые законы и попытки заниматься политикой одинаково важны? Как вы думаете, где находится баланс между технологиями и политикой по борьбе с массовой слежкой? И что, по вашему мнению, должен сделать Конгресс или что люди должны призывать Конгресс к этому?
Сноуден : Я думаю, что у реформы много лиц.
Есть правовая реформа, есть законодательная реформа в целом, есть продукты и результаты судебных решений. … В Соединенных Штатах считалось, что эти программы массовой слежки, которые осуществлялись тайно, без ведома и согласия общественности, нарушают наши права, что они зашли слишком далеко, что им следует положить конец. И в результате они были модифицированы или изменены. Но есть много других программ и много других стран, где эти реформы еще не оказали влияния, столь необходимого для свободного общества. И в этих контекстах, в этих ситуациях, я считаю, что мы — как сообщество, как открытое общество, говорим ли мы о простых гражданах или конкретно о технологическом сообществе — мы должны искать способы обеспечения соблюдения прав человека любыми способами. означает.
Это может быть с помощью технологий, это может быть с помощью политики, это может быть с помощью голосования, это может быть с помощью поведения. Но из всех этих вещей технология, возможно, является самым быстрым и многообещающим средством, с помощью которого мы можем реагировать на самые серьезные нарушения прав человека таким образом, чтобы не зависеть от того, чтобы каждый законодательный орган на планете реформировался в одно и то же время.
время, на которое, вероятно, несколько оптимистично надеяться. Вместо этого мы могли бы создавать системы… которые обеспечивают соблюдение и гарантируют права, необходимые для поддержания свободного и открытого общества.
Ли : Кстати, люди говорили, что мне следует спросить о Твиттере. Как давно у вас есть аккаунт в Твиттере?
Сноуден : Две недели.
Lee : Сколько у тебя подписчиков?
Сноуден : Думаю, полтора миллиона.
Ли : Много подписчиков. Как вам пока нравится быть пользователем Twitter?
Сноуден : Я очень стараюсь не напортачить.
Lee : В последнее время ты много твитишь, в том числе среди ночи по московскому времени.
Сноуден : Ха. Я не скрываю, что живу по восточному поясному времени. Большая часть моей работы и ассоциаций, моей политической активности по-прежнему происходит у меня дома, в Соединенных Штатах. Так что это действительно имеет смысл, что я работаю в одно и то же время.