Читать книгу «Сокровища вспоминания» онлайн полностью📖 — Джалаладдина Руми — MyBook.
Что выбрать
Библиотека
Подписка
📖Книги
🎧Аудиокниги
👌Бесплатные книги
🔥Новинки
❤️Топ книг
🎙Топ аудиокниг
🎙Загрузи свой подкаст
📖Книги
🎧Аудиокниги
👌Бесплатные книги
🔥Новинки
❤️Топ книг
🎙Топ аудиокниг
🎙Загрузи свой подкаст
- Главная
- Зарубежная поэзия
- ⭐️Джалаладдин Руми
- 📚«Сокровища вспоминания»
- Читать
Джалал ад-Дин Руми
Сокровища вспоминания
Переводы Леонида Тираспольского
В оформлении использованы гравюры К.
Си Пэйнтона, А. Мацушиты, Дж. Мэнсера, Л. Грин.
© Л. Тираспольский, перевод, 1997
© Б. Тираспольский, перевод, 1997
© ООО ИД «Ганга», 2017
Предисловие
Джалал ад-Дин Руми – «наставник с сияющим сердцем» (Джами), величайший персидский поэт-суфий, один из самых известных и читаемых поэтов во всем мире, не только на Востоке, но и на Западе. Джалал ад-Дин жил в XIII веке, в Малой Азии, которую в мире ислама называли Рум, отсюда его имя – Руми.
Главный труд Руми, «Маснави» – «Поэма о скрытом смысле», заслужившая название «Коран на персидском языке», является подлинной энциклопедией суфизма в стихах. Она приоткрывает завесу, скрывающую смыслы, доступные лишь избранным.
Представляется, что наиболее адекватного понимания произведений Руми следует ожидать не от поэтов и переводчиков – знатоков персидского языка, и не от ученых-филологов или «суфиологов», но скорее от людей, включенных в живую традицию суфизма. Именно такой перевод и представлен данной книгой, что делает ее, вероятно, уникальной среди других переводов Руми на русский язык.
Это видно уже по тому, что переводчик выбрал из колоссального корпуса произведений Руми отрывки, наиболее значимые для духовной практики современных суфиев. Они, как правило, представляют собою облеченный в словесную форму энергетический сгусток, который содержит мощный импульс к внутреннему развитию. Это реальное руководство к действию, совет просветленного мастера, через века обращенный к чутко раскрытому сердцу дервиша или искателя.
Книга включает тексты Руми из «Маснави», «Рубайат» и из «Дивана Шамса Табризи». Появление здесь имени наставника Руми, благодаря которому он достиг просветления, – Шамса ад-Дина, было вызвано тем, что после ухода Шамса Руми обнаружил своего учителя в себе самом – и потому подписывал стихи, выходившие из-под его пера, именем своего мастера, вновь и вновь свидетельствуя тем самым о стертости своего «я», об исчезновении самости, о слиянии с учителем и через него – с Реальностью.
В стихах Руми человек знающий сразу различит специальные суфийские термины, которые обычному читателю могут показаться просто поэтическими фигурами речи.
Поэтому позволим себе напомнить о символическом подтексте большинства образов, встречающихся в суфийской поэзии: возлюбленная – Бог; опьяненность – единение с Богом; расширение и сжатие – особые чередующиеся духовные состояния дервиша; сокровенное сознание – одна из тончайших оболочек нашего духа.
И все же, чтобы воспринять и постигнуть послание, скрытое в стихах Руми, не обязательно поминутно заглядывать в словарь. Надо лишь читать эти строки не только глазами, но и сердцем.
Алексей Орлов
* * *
Религиозный закон (шариат)
подобен свече, указующей путь.
Если ты не владеешь свечой,
нет и странствия.
Когда же достиг ты пути,
твое странствие – Путь (тарикат),
а конец путешествия – Истина (хакикат).
Потому говорится:
«Будь Реальность проявлена,
не было бы религиозных законов».
(Пролог)
Часть I
* * *
Еда, чтоб набить полный рот, —
дар любого плодоносящего древа,
но дар горла – от одного только Бога.
Он наделяет горлом тело и дух;
Он дает подходящее горло
каждой части тебя.
(III, 17–18)
* * *
Запах гордыни, алчности и похотливости
выдаст тебя, как съеденный лук,
когда ты заговоришь.
Многие молитвы отвергаются
из-за их запаха;
испорченное сердце
проявляет себя на языке.
Но если твои намерения чисты,
Бог приемлет даже неуклюжие речи.
(III, 166–171)
* * *
Много ли одержано побед
без духовной борьбы и терпения?
Претерпевать ради чаши Божественного знания
не тягостно;
будь терпелив,
ибо терпение – ключ к радости.
(III, 211–212)
* * *
Для любого путника без проводника
каждое двухдневное путешествие
превращается в столетнее странствие.
Тот, кто практикует ремесло,
не имея при этом учителя,
станет посмешищем,
где бы он ни жил.
(III, 588)
* * *
И сухая, и свежая ветвь близки к солнцу;
как можно спрятать солнце от любой из них?
Но насколько же величественнее близость той ветви,
которая дает тебе насладиться созревшим плодом!
Своей близостью к солнцу
пускай сухая ветка обретет, если сможет,
что-либо, кроме более скорого усыхания!
О человек без мудрости, не будь тем пьяницей,
что, приходя в себя, испытывает сожаление.
Будь одним из тех, кто пьет вино Любви
и к чьей опьяненности стремятся зрелые умы.
(III, 707–711)
* * *
Ты подслащиваешь свой аппетит привкусом фантазий,
ты дуешь в мешок самости и наполняешь его.
Затем – один укол иглы и ты остался без воздуха.
Так пусть ни один разумный человек
не будет наполнен ветром!
(III, 718–719)
* * *
Тщеславие и похвальба
отталкивают добрые дела
и отламывают ветвь милосердия
от ствола древа.
Говори честно или же храни молчание —
и тогда узришь благодать
и насладишься ею.
(III, 751–752)
* * *
Из-за того, что фараоново тружение
не получило Божьего благословения,всякое его сшивание было, на самом деле,
раздиранием.
(III, 840)
* * *
Движется ли он медленно или скоро,
ищущий человек обрящет.
Ищи всегда и всем своим существом,
ведь поиск – превосходный проводник на Пути.
Хотя ты увечен и прихрамываешь,
хотя тело твое согбенно и неуклюже,
неустанно волочи ноги к Единому.
Сделай Единое своим священным поиском.
И в речи, и в молчании, и в ароматах —
повсюду улавливай благоухание Царя.
(III, 978–981)
* * *
И потому сказано:
Надежнейшее место,
чтобы укрыть золотые сокровища, —
какой-нибудь безлюдный, потаенный уголок.
Зачем ты стал бы прятать клад на самом виду?
«Радость скрыта под скорбью».
(III, 1133–1134)
* * *
Сей мир подобен древу,
а мы – полусозревший плод на нем.
Незрелый плод крепко держится за ветку,
поскольку из-за своей незрелости
он не готов для дворца.
Когда плод созрел, сладок и сочен,
он, закусив губу, ослабляет свои тиски.
Когда рот подслащен блаженством,
мирское царство теряет
свою привлекательность.
Крепкая привязанность к миру
указывает на незрелость.
Пока ты – зародыш,
ты занят кровососанием.
(III, 1293–1297)
* * *
Ной сказал:
«Я не смотрю ни на кого, кроме Тебя,
а если и взгляну, то это лишь предлог,ибо Ты – истинный объект
моего всматривания.
Я влюблен в Твое творчество —
и когда я испытываю благодарность,
и когда требуется терпение.
Как могу я полюбить, словно неверный,
то, что сотворено Тобою?»
Любящий Божье творчество славен,
но полюбивший тварь лишен веры.
(III, 1359–1361)
* * *
«Я лишь жилище Возлюбленной,
не сама Возлюбленная:
подлинная любовь – к сокровищу,
а не к сундуку, его содержащему».
Истинная Возлюбленная
ни с чем не сравнима,
Она твое начало и твой конец.
Когда найдешь такое,
уже не ожидаешь ничего другого:
Она и явлена, и сокрыта.
Она – владычица твоих состояний,
не зависящая ни от кого.
(III, 1417–1420)
* * *
Даже если у тебя нет подходящего снаряжения,
продолжай поиск:
снаряжение не обязательно на пути к Господу.
Когда увидишь любого, вовлеченного в поиск,
стань ему другом и склони пред ним голову,
ибо, избрав себе в соседи искателей,
ты сам одним из них становишься.
Находясь под защитой победителей,
ты сам побеждать научишься.
Коли муравей стремится
достигнуть звания Соломонова,
не насмехайся презрительно над его поиском.
Все, чем ты обладаешь, —
умения, богатство, мастерство —
разве не было и оно вначале
лишь мыслью и поиском?
(III, 1445–1449)
* * *
О Ты, предъявляющий требования
внутри меня, подобно зародышу,
поскольку они исходят от Тебя,
сделай их выполнение легким.
Укажи мне путь, помоги мне,
а иначе откажись
от Своих притязаний
и сними с меня это бремя!
Раз Ты требуешь золото у должника,
дай ему втайне золота, о владетельный Царь!
(III, 1490–1492)
* * *
Каждому дано отличить милость от гнева,
будь он мудр, невежественен или испорчен.
Но милость, таящуюся внутри гнева,
либо гнев, спрятанный в сердцевине милости,
распознает лишь тот,
чье сердце содержит
духовный пробный камень.
(III, 1506–1508)
* * *
Когда человек с усердием чем-либо занимается,
он не ощущает свою боль.
Я упоминаю эту нечувствительность к боли,
чтобы вы знали, насколько тело сходно с одеждой.
Ступай, ищи того, кто его носит;
не целуй кусок материи.
(III, 1610)
* * *
Этот мир – сон.
Не дай себе обмануться.
Если во сне ты теряешь руку,
это не причиняет вреда.
Во снах не наносится настоящего ущерба,
если тело изуродовано или рассечено
на двести кусков.
Пророк сказал о сем мире,
кажущемся реальным,
что это лишь сон спящего.
Вы принимаете это как идею,
но духовный путник зрит эту истину
открытыми глазами.
Вы спите среди бела дня;
не утверждайте, что это не сон.
(III, 1729; 1732–1735)
* * *
Бога ради, не застревай
на каком бы то ни было
духовном обретении,
но тоскуй о большем —
как от болезни страждущий,
чья жажда никогда не утолена.
Божественный двор – сфера Бесконечного.
Оставь почетное место позади;
пускай Путь будет
твоим почетным местом.
(III, 1960–1961)
* * *
С каждым часом молодой становится старым.
Все изменения происходят из-за часов:
тот, кто свободен от часов, свободен от изменений.
Когда ты на час убегаешь от часов,
«как» более не остается —
ты заводишь знакомство с тем,
что пребывает без «как».
Часы не знают безвременности,
для того, кем владеет время,
единственный путь туда – через исступление.
(III, 2073–2076)
* * *
От того, кому нечего дать,
Бог приемлет отчаянное усилие.
Бог принимает корку хлеба и прощает дающего;
от глаз слепого человека
достаточно двух увиденных проблесков.
(III, 2115–2117)
* * *
Людей сбивают с толку объекты желаний,
и потом они сожалеют,
что поддались вожделению,
ведь они поддались фантому
и оказались еще дальше от Реальности,
чем раньше.
Твое желание иллюзорного – крыло,
посредством которого искатель
может подняться в Реальность.
Когда ты поддался вожделению,
твои крылья отваливаются,
ты превращаешься в калеку,
а фантом исчезает.
Предохраняй крыло
и не удовлетворяй вожделение,
чтобы крыло желания могло донести тебя до Рая.
Люди воображают, что испытывают наслаждение,
тогда как на самом деле вырывают себе крылья
ради иллюзии.
(III, 2133–2138)
* * *
Лев судьбы тащит наши души,
занятые мирскими делами,
в чащобу смерти.
Люди страшатся бедности,
хотя уже по горло стоят в морской воде.
Если бы они боялись Творца бедности,
сокровища сами явили бы себя.
Из-за страха перед страданием
они погружаются
в самую сущность страдания:
стремясь к жизни в мире, они ее потеряли.
(III, 2204–2207)
* * *
Приди, ищи, ведь поиск – основа удачи:
каждый успех зависит от сосредоточения сердца.
Не заботясь о делах этого мира,
продолжай произносить всей душой
«Ку, ку»[1],
подобно голубю.
Подумай об этом хорошенько,
о ты, для кого мирское – завеса:
Бог скрепил наше взывание обещанием
«Я отвечу».
Когда сердце твое очищено от слабости,
твоя молитва достигнет преславного Господа.
(III, 2302–2305)
* * *
Философ – раб интеллектуального восприятия;
святой человек чист
и гарцует на Интеллекте интеллектов,
подобно принцу.
Интеллект интеллектов – твое зерно,
а интеллект – шелуха.
Брюхо животного желает шелухи.
Интеллект зачерняет книги письменами;
Интеллект интеллектов заполняет вселенную
светом, исходящим от луны Реальности.
Он свободен от черноты или белизны;
свет его луны восходит и изливает сияние
на сердце и на душу.
(III, 2527–2528; 2531–2532)
* * *
Логос прокапывает канал,
чтобы вода могла достичь
следующего поколения.
У каждого поколения
есть приносящий слово Божье;
но и речения тех, кто пришел ранее,
тоже полезны.
(III, 2537–2538)
* * *
Беги от глупцов;
даже Иисус бежал от них.
Много крови было пролито
из-за дружбы с глупцами!
(III, 2595)
* * *
Надежда – это глухой человек,
многократно слышавший о том, что мы смертны,
но не слыхавший о собственной смерти
и не размышлявший о своем конце.
Слепой человек – это Жадность:
он видит недостатки других
вплоть до волоска
и возвещает о них на каждой улице,
но из собственных недостатков
его слепой глаз не видит ничего.
Голый человек боится,
что с него сдерут его накидку,
но как можно снять одежду с того, кто гол?
Мирской человек обездолен и напуган:
он ничем не владеет, но боится воров.
Нагим он пришел и голым уходит,
но между тем все время он мучается из-за воров.
Когда смерть приходит,
все вокруг него причитают,
тогда как его собственный дух
смеется над его страхом.
В это мгновение богатый человек узнает,
что у него нет золота,
а умный видит,
что его талант не принадлежит ему.
(III, 2628–2635)
* * *
Благодарность за изобилие
слаще, чем само изобилие:
следует ли тому, кто погружен в Щедрого,
отвлекаться на подарки?
Благодарность есть душа благодеяния,
а изобилие – лишь шелуха,
ибо благодарность ведет тебя к месту,
где живет Возлюбленный.
Изобилие приводит к нерадивости,
благодарность – к бдительности.
Охоться за щедростью,
используя силки благодарности
по отношению к Шаху.
(III, 2895–2897)
* * *
«Я ведь создал джиннов и людей
только, чтобы они Мне поклонялись»[2].
Произносите сии слова.
Конечная цель сего мира не что иное,
как богослужение.
Хотя конечная цель книги —
наука, в ней содержащаяся,
ты можешь сделать из нее
подушку для отдыха;
она послужит и в этом качестве тоже.
Но быть подушкой
не является ее подлинным назначением.
На самом деле ее предназначали
для обучения и познания,
а также для пользы,
которую из этого можно извлечь.
(III, 2988–2990)
* * *
Многие ученые люди
не извлекают пользы из своих знаний:
это те, кто держит знание в памяти,
но не влюблен в него.
(III, 3038)
* * *
Море не выпускает из себя рыбу
и не впускает в себя
живые существа земли.
Вода – изначальное жилище рыбы,
но грузные животные
принадлежат земле.
Мы не можем сделать ничего
для изменения этого положения.
Замо́к Божественного предопределения крепок,
открыть его может только Бог;
держись за смирение и довольствие Божьей волей.
Даже если бы атомы один за другим
становились ключами,
ничто не откроет замок,
кроме Божественного величия.
Когда ты забудешь о собственных помышлениях,
счастье придет к тебе от твоего духовного наставника.
Когда ты забываешь себя,
о тебе вспоминает Бог;
когда ты становишься Божьим рабом,
тогда тебя отпускают на свободу.
(III, 3071–3076)
* * *
Когда дело касается
зарабатывания на жизнь,
почему страх вековечного разочарования
не подстерегает тебя?
Ты скажешь:
«Хотя мне и приходится иметь дело
со страхом разочарования,
страх усиливается, когда я бездельничаю.
Моя надежда возрастает, когда я работаю;
бездействуя, я больше рискую».
Почему же страх потери сдерживает тебя,
когда дело касается веры?
Разве не видел ты,
насколько прибыльны труды пророков и святых?
Разве не видел ты,
какие сокровищницы открылись им
благодаря частым посещениям лавки Духа?
(III, 3096–3101)
* * *
Сила свободного волеизъявления —
твое богатство, приносящее доход.
Будь внимателен!
Будь начеку в мгновения силы
и тщательно наблюдай за ними!
Человек едет на скакуне
«Мы почтили сынов Адама»[3].
Вожжи свободной воли – в руках разума.
(III, 3299–3300)
* * *
Разумный человек видит сердцем результат
с самого начала;
тот, у кого нет знания, открывает его в конце.
(III, 3372)
* * *
Познать тайну Незримого достоин лишь тот,
кто способен сомкнуть губы и хранить молчание.
(III, 3387)
* * *
Смерть каждого человека
обладает теми же свойствами,
что и он сам, о юноша:
она – враг для врага Бога,
а для друга Бога – друг.
Твой страх смерти,
выражающийся в бегстве от нее,
в действительности есть страх самого себя.
Внимай же, о дорогая душа!
(III, 3439; 3441)
* * *
Бог вывел землю и небесные сферы в существование
после шестидневного обдумывания,
хотя и мог посредством
«“Будь!” – и оно бывает»[4]
сотворить сотню земель и небес.
Мало-помалу, до сорокалетнего возраста,
Владыка взращивает человека,
дабы тот достиг завершенности,
хотя в единое мгновение
Он мог бы послать пятьдесят
в полет из несуществования.
Иисус одной молитвой
мог заставить мертвого ожить,
так неужели Создатель Иисуса
не способен враз привести взрослых людей
в существование?
Эта неторопливость —
ради того, чтобы научить тебя:
Премиум
(32 оценки)
Джалаладдин Руми
На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Сокровища вспоминания», автора Джалаладдина Руми.
Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Cтихи и поэзия», «Религиозные тексты». Произведение затрагивает такие темы, как «суфизм», «восточная мудрость». Книга «Сокровища вспоминания» была издана в 2018 году. Приятного чтения!
О проекте
Что такое MyBook
Правовая информация
Правообладателям
Документация
Помощь
О подписке
Купить подписку
Бесплатные книги
Подарить подписку
Как оплатить
Ввести подарочный код
Библиотека для компаний
Настройки
Другие проекты
Издать свою книгу
MyBook: Истории
Джалаладдин Руми ★ Стихи (2) читать книгу онлайн бесплатно
Руми Джалаладдин
Стихи (2)
Джалаладдии РУМИ
Стихи
Из «Маснави». Песня флейты. Перевод В. Державина. Притчи. Перевод В. Державина Поселянин и лев. Рассказ об украденном баране О том, как старик жаловался врачу на свои болезни Рассказ о воре-барабанщике. Спор верблюда, быка и барана Рассказ о винограде Наставление пойманной птицы Джуха и мальчик.
Посещение глухим больного соседа Спор грамматика с кормчим. Напуганный горожанин Рассказ о том, как шут женился на распутнице Рассказ о факихе в большой чалме и воре. Рассказ о казвинце и цирюльнике О набожном воре и садовнике. Газели «О вы, рабы прелестных жен!..» Перевод П. Селъвииского «Я видел милую мою…» Перевод Н. Селъвииского «Я — живописец…» Перевод И. Селъвинского «В счастливый миг…» Перевод Б. Гуляева. «Друг, — молвила милая…» Перевод В. Звягинцевой «Открой свой лик…» Перевод Б. Гуляева.
ИЗ «МАСНАВИ»
«Маснави» — так называется основное произведение Руми, написанное в форме маснави (см.). «Маснави» представляет изложение философских положений суфизма, иллюстрированных притчами фольклорного происхождения.
ПЕСНЯ ФЛЕЙТЫ
Прислушайся к голосу флейты — о чем она, плача, скорбит. О горестях вечной разлуки, о горечи прошлых обид:
«Когда с камышового поля был срезан мой ствол пастухом, Все стоны и слезы влюбленных слились и откликнулись в нем. К устам, искривленным страданьем, хочу я всегда припадать, Чтоб вечную жажду свиданья всем скорбным сердцам передать.
В чужбине холодной и дальней, садясь у чужого огня, Тоскует изгнанник печальный и ждет возвращения дня.
Звучит мой напев заунывный в собраны! случайных гостей, Равно для беспечно-счастливых, равно и для грустных людей.
Но кто бы — веселый иль грустный — напевам моим ни внимал, В мою сокровенную тайну доселе душой не вникал.
Хоть тайна моя с моей песней, как тело с душою, слиты Но не перейдет равнодушный ее заповедной черты.
Пусть тело с душой нераздельно и жизнь в их союзе, но ты Души своей видеть не хочешь, живущий в оковах тщеты…»
Стон флейты — могучее пламя, не веянье легкой весны, И в ком не бушует то пламя — тому ее песни темны.
Любовное пламя пылает в певучей ее глубине, Тот пыл, что кипит и играет в заветном пунцовом вине.
Со всяким утратившим друга лады этой флейты дружны, И яд в ней и противоядье волшебно соединены.
В ней песнь о стезе испытаний, о смерти от друга вдали, В ней повесть великих страданий Меджнуна и бедной Лсйли.
Приди, долгожданная, здравствуй — о сладость безумья любви! Верши свою волю и властвуй, в груди моей вечно живи!
И если с устами любимой уста я, как флейта, солью, Я вылью в бесчисленных песнях всю жизнь и всю душу свою.
ПРИТЧИ
ПОСЕЛЯНИН И ЛЕВ
Однажды, к пахарю забравшись в хлев, В ночи задрал и съел корову лев
И сам в хлеву улегся отдыхать. Покинул пахарь тот свою кровать;
Не вздув огня, он поспешил на двор Цела ль корова, не залез ли вор?
И льва нащупала его рука, Погладил льву он спину и бока.
Льву думалось: «Двуногий сей осел, Видать, меня своей коровой счел!
Да разве б он посмел при свете дня Рукой касаться дерзкою меня?
Пузырь бы желчный лопнул у него От одного лишь вида моего!»
Ты, мудрый, суть вещей сперва познай, Обманной внешности не доверяй.
РАССКАЗ ОБ УКРАДЕННОМ БАРАНЕ
Барана горожанин за собой Тащил с базара, — видно, на убой.
И вдруг в толпе остался налегке, С веревкой перерезанной в руке.
Барана нет. Добычею воров Овчина стала, и курдюк, и плов.
Тот человек, в пропаже убедясь, Забегал, бестолково суетясь.
А вор возле колодца, в стороне, Вопил и причитал: «Ой, горе мне!»
«О чем ты?» — обворованный спроспл. «Я кошелек в колодец уронил.
Все, что имел я, — сто динаров там! Достанешь — я в награду двадцать дам».
А тот: «Да это целая казна! Ведь десяти баранов в ней цена.
Я одного барана потерял, Но бог взамен верблюда мне послал!»
В колодец он с молитвою полез, А вор с его одеждою исчез.
О друг, по неизвестному пути Ты должен осмотрительно идти.
Но жадность заведет в колодец бед Того, в ком осмотрительности нет.
О ТОМ, КАК СТАРИК ЖАЛОВАЛСЯ ВРАЧУ НА СВОИ БОЛЕЗНИ
Старик сказал врачу: «Я заболел! Слезотеченье… Насморк одолел». «От старости твой насморк», — врач сказал. Старик ему: «Я плохо видеть стал». «От старости, почтенный человек, И слабость глаз, и покрасненье век». Старик: «Болит и ноет вся спина!» А врач: «И в этом старости вина».
Старик: «Мне в пользу не идет еда». А врач: «От старости твоя беда». Старик: «Я кашляю, дышу с трудом». А врач: «Повинна старость в том и в том. Ведь если старость в гости к нам придет, В подарок сто болезней принесет». «Ах ты дурак! — сказал старик врачу. Я у тебя лечиться не хочу! Чему тебя учили, о глупец? Лекарствами сумел бы врач-мудрец Помочь в недомогании любом, А ты — осел, оставшийся ослом!..» А врач: «И раздражительность твоя От старости, тебе ручаюсь я!»
Читать дальше
10 лучших книг Руми, которые заставят вас снова полюбить жизнь
Лучшие книги Руми, которые заставят вас снова полюбить жизнь
Джалал ад-Дин Мохаммад Руми был персидским поэтом, писателем и ученым. Его сочинения признаны во всем мире и восхищаются даже сегодня.
Джалал ад-Дин родился на территории современного Афганистана в 1207 году. Он также известен как Руми, известен своей замечательной деятельностью как поэт и духовный учитель. Он подарил миру множество стихов, изложенных в его сборниках стихов.
Его поэзия вращается вокруг любви, дружбы, духовности и жизни.
Его волшебные слова, написанные в этих книгах, несомненно, затронут вашу душу. Кроме того, это даст вам новый взгляд на жизнь и заставит вас чувствовать себя лучше.
Он также говорил о Боге и о том, как найти смысл жизни. Все его учения и наставления собраны в этих книгах. Есть много удивительных проз и басен, которые дойдут до каждого сердца читателей.
Уверен, вы читали хотя бы одну или несколько цитат Руми . Это потому, что он популярен и вдохновляет, особенно среди молодежи. Вы найдете цитаты Руми о любви, жизни, успехе, карьере , мир, дружба и духовное просвещение.
Вот некоторые из лучших книг Руми, которые вы не можете пропустить, если любите поэзию. Все его стихи наполнены знаниями и опытом жизни. Эта коллекция книг понравится любителям Руми во всем мире.
1. «Основы Руми»
«Основы Руми» — одна из самых продаваемых книг Руми. В нем более 80 никогда ранее не публиковавшихся красивых, духовных и мистических стихов.
Купить на Amazon. «Маснави» представляет собой серию из шести сборников стихов и содержит одно из величайших мистических стихотворений в мировой литературе. Это духовный текст, который учит суфиев, как достичь своей цели — по-настоящему полюбить Бога.
Купить на Amazon
3. Стихи о любви Руми
Эта книга представляет собой сборник сильных любовных стихов Руми. Его поэзия – это выражение, наполненное глубоким смыслом и человеческими эмоциями. Этот том состоит из новых переводов, отредактированных Дипаком Чопра, чтобы передать настроение и музыку любовных стихов Руми.
Купить на Amazon. Этот сборник мистической поэзии посвящен путешествию, которое мы совершаем внутри себя. Эта книга — руководство для людей, ищущих духовного просветления.
Купить на Amazon
Прочитать : Полный список книг Судхи Мурти, которые вы должны прочитать!
5.
Книга Руми: 105 рассказов и басен, которые освещают, радуют и информируютКнига представляет собой свежий прозаический перевод 105 коротких поучительных рассказов Руми. Он взят из ядра шеститомника Masnavi. Текст исследует скрытые духовные аспекты повседневного опыта.
Купить на Amazon. Эта книга включает суфийские и исламские учения по различным аспектам, касающимся Бога, роли человека на земле, окончательного становления человека и духовного пути, который следует понять.
Купить на Amazon
7. Руми: Мост к душе
Книга Руми перенесет вас во внутреннюю тишину и радость духа. Поэзия заставит вас проснуться о вашем сознании и душевном понимании.
Купить на Amazon
8. Любовь — это незнакомец
Стихи Руми о духовной любви до сих пор обращаются к нашим сердцам спустя более семисот лет. Эти классические композиции созерцают разлуку и тоску, опьянение и блаженство, единение и трансцендентность.
Купить на Amazon
Читать: Книги амишей Трипати на хинди: истории, основанные на мифологии, художественной литературе и истории Индии.
9. Руми: шепот возлюбленного
Эта книга представляет собой сборник стихов, вдохновивших целые поколения духовных искателей, как из его собственной суфийской школы, так и далеко за ее пределами. Его стихи обращаются к ищущему и любящему в каждом из нас.
Купить на Amazon. Эта книга рассказывает о нашей связи с Богом и природой. Не все могут видеть волшебство вокруг. Мы можем только почувствовать его и прикоснуться к нему своим сердцем.
Купить на Amazon
The Essential Rumi — бесплатно с пробной версией Audible
Вы читали какие-либо книги Руми? Пока нет, тогда выберите любую книгу из списка. Это, безусловно, оставит вас с огромной радостью и миром.
Стирание ислама из поэзии Руми
Иллюстрация семнадцатого века к эпической поэме Руми «Маснави».
Руми часто называют мистиком, святым, просветленным человеком. Реже его описывают как мусульманина. ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ХУДОЖЕСТВЕННЫМ МУЗЕЕМ УОЛТЕРСА0003
Пару лет назад, когда Крис Мартин из Coldplay переживал развод с актрисой Гвинет Пэлтроу и чувствовал себя подавленным, друг подарил ему книгу, чтобы поднять ему настроение. Это был сборник стихов Джалалуддина Руми, персидского поэта тринадцатого века, переведенный Коулменом Барксом. «Это как бы изменило мою жизнь», — сказал Мартин позже в интервью. В треке с последнего альбома Coldplay Баркс декламирует одно из стихотворений: «Этот человек — гостевой дом / Каждое утро новое прибытие / Радость, депрессия, подлость / Какое-то мгновенное осознание приходит / как неожиданный гость. ”
Руми помог в духовном путешествии другим знаменитостям — Мадонне, Тильде Суинтон — некоторые из которых также использовали его работу в своих. Афоризмы, приписываемые Руми, ежедневно распространяются в социальных сетях, предлагая мотивацию. «Если тебя раздражает каждое трение, как ты вообще будешь полироваться», — говорит один из них.
Или: «Каждый миг я резцом леплю свою судьбу. Я плотник своей души». Переводы Баркса, в частности, широко распространены в Интернете; они также стоят на полках американских книжных магазинов и декламируются на свадьбах. Руми часто называют самым продаваемым поэтом в Соединенных Штатах. Его обычно называют мистиком, святым, суфием, просветленным человеком. Любопытно, однако, что хотя он всю жизнь изучал Коран и ислам, его реже называют мусульманином.
Слова, которые Мартин использовал в своем альбоме, взяты из «Маснави» Руми, эпической поэмы из шести книг, которую он написал в конце своей жизни. Его пятьдесят тысяч строк написаны в основном на персидском языке, но они изобилуют отрывками из мусульманских писаний на арабском языке; в книге часто упоминаются анекдоты из Корана, которые преподносят моральные уроки. (Работа, которую некоторые ученые считают незаконченной, получила прозвище Персидский Коран.) Фатемех Кешаварз, профессор персидских исследований в Мэрилендском университете, сказала мне, что Руми, вероятно, выучил Коран наизусть, учитывая, как часто он черпал из него его поэзия.
Сам Руми описал «Маснави» как «корни корней корней религии» — имея в виду ислам — «и толкователя Корана». И все же в переводах, которые так хорошо продаются в Соединенных Штатах, мало следов религии. «Руми, которого любят люди, очень красиво звучит на английском языке, и цена, которую вы платите, — это сокращение культуры и религии», — сказал мне недавно Джавид Моджаддеди, исследователь раннего суфизма в Рутгерском университете.
Руми родился в начале тринадцатого века на территории современного Афганистана. Позже он со своей семьей поселился в Конье на территории современной Турции. Его отец был проповедником и религиоведом, и он познакомил Руми с суфизмом. Руми продолжил свое богословское образование в Сирии, где изучал более традиционные правовые кодексы суннитского ислама, а позже вернулся в Конью в качестве учителя семинарии. Именно там он встретил пожилого путешественника Шамс-и-Табриза, который стал его наставником. Природа близкой дружбы между ними вызывает много споров, но все согласны с тем, что Шамс оказал неизгладимое влияние на религиозную практику Руми и его поэзию.
В новой биографии Руми «Секрет Руми» Брэд Гуч описывает, как Шамс подтолкнул Руми к сомнению его библейского образования, обсуждая с ним отрывки из Корана и подчеркивая идею преданности как обретения единства с Богом. Руми пришел к тому, чтобы смешать интуитивную любовь к Богу, которую он нашел в суфизме, с юридическими кодексами суннитского ислама и мистической мыслью, которой он научился у Шамса.
Это необычное сочетание влияний отличало Руми от многих его современников, сказал мне Кешаварз. Тем не менее, Руми приобрел большое количество последователей в космополитической Конье, в которую вошли суфии, мусульманские буквалисты и теологи, христиане и евреи, а также местные суннитские правители-сельджуки. В «Секрете Руми» Гуч услужливо описывает политические события и религиозное образование, которые повлияли на Руми. «Руми родился в религиозной семье и всю свою жизнь следовал запрещенным правилам ежедневной молитвы и поста, — пишет Гуч. Однако даже в книге Гуча существует противоречие между этими фактами и желанием сделать вывод, что Руми в некотором смысле вышел за рамки своего прошлого — что, как выразился Гуч, он «делал заявления о «религии любви», которая вне всех организованных религий».
Что может быть упущено при таком прочтении, так это степень, в которой мусульманское учение Руми сформировало даже эти идеи. Как отмечает Моджадедди, Коран признает христиан и евреев «людьми книги», предлагая отправную точку на пути к универсализму. «Универсальность, которую сегодня многие почитают в Руми, проистекает из его мусульманского контекста».
Стирание ислама из поэзии Руми началось задолго до вмешательства Coldplay. Омид Сафи, профессор ближневосточных и исламских исследований в Университете Дьюка, говорит, что именно в викторианский период читатели на Западе начали отделять мистическую поэзию от ее исламских корней. Переводчики и богословы того времени не могли примирить свои представления о «религии пустыни» с ее необычными моральными и правовыми кодексами и творчеством таких поэтов, как Руми и Хафез. Объяснение, на котором они остановились, сказал мне Сафи, заключалось в том, что «эти люди мистичны не из-за ислама, а вопреки ему». Это было время, когда мусульмане подвергались правовой дискриминации — закон от 179 г.
0 урезал число мусульман, которые могли въехать в Соединенные Штаты, а столетие спустя Верховный суд США охарактеризовал «острую враждебность людей мусульманской веры ко всем другим сектам, и особенно к христианам». В 1898 году во введении к своему переводу «Маснави» сэр Джеймс Редхаус писал: «Маснави адресован тем, кто покидает мир, пытается познать Бога и быть с Богом, стирает себя и посвящает себя духовному созерцанию. ” Для тех, кто на Западе, Руми и ислам были разделены.
В двадцатом веке ряд выдающихся переводчиков, среди которых Р. А. Николсон, А. Дж. Арберри и Аннемари Шиммель, укрепили присутствие Руми в англоязычном каноне. Но именно Баркс значительно расширил круг читателей Руми. Он не столько переводчик, сколько интерпретатор: он не читает и не пишет по-персидски. Вместо этого он превращает переводы девятнадцатого века в американские стихи.
Это особый стих. Баркс родился в 1937 году и вырос в Чаттануге, штат Теннесси. Он получил докторскую степень.
в английской литературе и опубликовал свою первую книгу стихов «Сок» в 1971. Впервые он услышал о Руми позднее в том же десятилетии, когда другой поэт, Роберт Блай, вручил ему копию переводов Арберри и сказал, что их нужно «освободить из клеток», то есть перевести на американский язык. свободный стих. (Блай, который публиковал стихи в The New Yorker более тридцати лет и чья книга «Железный Джон: Книга о мужчинах» 1990 года оказала большое влияние на современное мужское движение, позже сам перевел некоторые стихи Руми. ) Баркс никогда не изучал исламскую литературу. Но вскоре после этого, как он недавно сказал мне по телефону из своего дома в Джорджии, ему приснился сон. Во сне он спал на скале возле реки. В кругу света появился незнакомец и сказал: «Я люблю тебя». Баркс не видел этого человека раньше, но встретил его в следующем году в суфийском ордене недалеко от Филадельфии. Этот человек был лидером ордена. Баркс начал проводить свои дни, изучая и перефразируя викторианские переводы, которые дал ему Блай.
С тех пор он опубликовал более дюжины книг Руми.
Во время нашей беседы Баркс описал поэзию Руми как «тайну открытия сердца», вещь, которую, по его словам, «нельзя выразить словами». Чтобы добраться до этой невыразимой вещи, он позволил себе некоторую вольность с работой Руми. Во-первых, он свел к минимуму ссылки на ислам. Рассмотрим известное стихотворение «Вот так». Арберри довольно точно переводит одну из своих строк так: «Кто бы ни спросил вас о гуриях, покажите (ваше) лицо (и скажите) «Вот так». Баркс избегает даже буквального перевода этого слова; в его версии строчка звучит так: «Если кто-нибудь спросит вас, как будет выглядеть идеальное удовлетворение всех наших сексуальных желаний, поднимите лицо и скажите: «Вот так». Религиозный контекст исчез. И все же в другом месте того же стихотворения Баркс упоминает об Иисусе и Иосифе. Когда я спросил его об этом, он сказал мне, что не может вспомнить, сделал ли он преднамеренный выбор, чтобы удалить исламские ссылки. «Я был воспитан пресвитерианцем, — сказал он.
«Раньше я запоминал библейские стихи и знаю Новый Завет лучше, чем Коран». Он добавил: «Коран трудно читать».
Как и многие другие, Омид Сафи благодарит Баркса за то, что он представил Руми миллионам читателей в Соединенных Штатах; превращая Руми в американский стих, Баркс посвятил много времени и любви творчеству и жизни поэта. Есть и другие версии Руми, еще более далекие от оригинала, такие как книги Дипака Чопры и Даниэля Ладински о Нью Эйдж, которые продаются и продаются как Руми, но мало похожи на сочинения поэта. Чопра, автор духовных трудов и энтузиаст альтернативной медицины, признает, что его стихи — это не слова Руми. Скорее, как он пишет во введении к «Любовным стихам Руми», они представляют собой «настроения», которые мы уловили в виде определенных фраз, исходящих из оригинального фарси, дающих жизнь новому творению, но сохраняющих сущность своего источника».
Обсуждая эти «переводы» Нью Эйдж, Сафи сказал: «Я вижу здесь своего рода «духовный колониализм»: обход, стирание и оккупация духовного ландшафта, которым жили, дышали и усваивали мусульмане из Боснии и Стамбула.
в Конью и Иран в Среднюю и Южную Азию». Извлечение духовного из религиозного контекста имеет глубокие последствия. Ислам регулярно диагностируется как «рак», в том числе генералом Майклом Флинном, избранным президентом Дональдом Трампом в качестве советника по национальной безопасности, и даже сегодня политики предполагают, что незападные и небелые группы не внесли вклада в цивилизацию.
Со своей стороны, Баркс считает религию вторичной по отношению к сущности Руми. «Религия — такой предмет раздора для всего мира, — сказал он мне. «Я получил свою правду, а ты получил свою правду — это просто абсурд. Мы все вместе, и я пытаюсь открыть свое сердце, и поэзия Руми помогает в этом». В этой философии можно обнаружить что-то от собственного подхода Руми к поэзии: Руми часто исправлял тексты из Корана, чтобы они соответствовали лирической рифме и размеру персидского стиха. Но в то время как персидские читатели Руми узнают эту тактику, большинство американских читателей не знают об исламском плане.