Экзистенциальный вакуум по Франклу
Животным жить просто – у них имеются природные инстинкты, которые подсказывают им, что делать. У них нет каких-то особых желаний и стремлений, кроме удовлетворения собственных потребностей. Что же касается людей, то здесь все не так просто. Человек имеет желания и стремления, и они зачастую формируются обществом, в котором он находится. Поэтому раньше с этим было так: существовали различные традиции, религия имела прочное и доминирующее положение в обществе, и у человека всегда был огонек, который вел его вперед. В современном мире все намного сложнее, и очень многие люди начинают испытывать экзистенциальный вакуум. Что это такое? Именно об этом и пойдет речь в данной статье. Вы поймете, что представляет собой экзистенциальный вакуум, определите его основные причины, узнаете о его последствиях, а также получите представление о том, как побороть этот вакуум.
Что это такое?
Итак, в первую очередь, естественно, необходимо дать понятию экзистенциального вакуума определение, которое позволит вам дальше ориентироваться в той информации, которую вы будете получать с помощью данной статьи. Первым, кто ввел данный термин, стал Виктор Франкл, который обозначил его как противоположность пиковому переживанию, которое ранее было описано Маслоу. Так что же это такое?
Экзистенциальный вакуум – это состояние внутренней пустоты, которое испытывает человек, потерявший все цели своей жизни и не видящий смысла своего существования. Франкл описал это как «переживание пропасти», то есть человек оказывается в бездне бессмысленности существования, переживая экзистенциальный кризис самой серьезной формы. Вас это может удивить, но очень многие люди переживают данный вакуум в тот или иной момент своей жизни, и у этого имеются различные причины. Франкл сам выделяет несколько основных, на которые вам и стоит ориентироваться, если вы хотите понять данный феномен полностью.
Отличия от животных
Данная статья начиналась с описания того, как именно существуют животные, и это было сделано неспроста. Для них экзистенциальный вакуум – это нечто, что не может проявиться по природе. Почему? Дело в том, что у животных имеются определенные природные инстинкты и стремления, которые запрограммированы в них на генетическом уровне. Все эти стремления являются базовыми и примитивными, то есть животные хотят поддерживать свое существование едой, водой и сном, им нужно безопасное место для ночлега, где их не смогут достать опасные хищники, а также они стремятся размножаться. У них нет никаких ценностей более высокого уровня, которые можно обретать и терять. Соответственно, животные никогда не ощущают экзистенциального вакуума, так как их желания и потребности всегда удовлетворяются. Животное не может перестать хотеть есть, потому что если оно это сделает, то умрет.
У людей же все обстоит иначе. У них имеются ценности и стремления более высокого порядка, без которых человек опускается на уровень животного. Но и здесь все не так просто, потому что, оказавшись на уровне животного, человек сохраняет свой развитый рассудок, поэтому чувствует, что в его жизни нет ценностей более высокого порядка. Именно это ощущение пустоты и является рассматриваемым в данной статье феноменом. В отличие от базовых инстинктов, которые запрограммированы в голове каждого животного и человека, желания более высокого уровня не заложены генетически, поэтому в организме нет механизмов, подсказывающих, что без них человеку будет плохо. Именно поэтому и возникают экзистенциальный вакуум, экзистенциальная фрустрация, экзистенциальная пустота и так далее. Но это не единственная причина, так что вам стоит приготовиться к тому, чтобы разобраться с еще несколькими факторами, влияющими на этот феномен.
Традиции и ценности
Экзистенциальный вакуум Виктора Франкла также проявляется по той причине, что современные ценности, традиции и соглашения не могут указать человеку верный путь. Об этом также было кратко сказано в начале статьи. Дело в том, что в прошлом строй людей сильно отличался от того, что наблюдается на сегодняшний день. Ранее существовали четкие системы ценностей, различные гласные и негласные соглашения, а также многовековые традиции, которых человек должен был придерживаться. В результате у него всегда был образец, всегда присутствовала цель в жизни. Сейчас же все это сильно ослабевает в течение последних десятилетий, поэтому традиции и ценности уже не могут служить для человека конкретным ориентиром. Соответственно, он не может принимать самостоятельные решения. Экзистенциальный вакуум по Франклу является очень опасным состоянием, так как он может привести к серьезным психическим заболеваниям. Даже не в таком серьезном масштабе можно смело сказать, что этот вакуум может очень негативно сказаться на социальной жизни человека. Как именно? Сам Франкл описывал, что результатами данной проблемы является то, что люди обращаются в конформизм или тоталитаризм, что сильно сказывается на их жизни.
Конформизм и тоталитаризм
Как и писал В. Франкл, экзистенциальный вакуум – это пустота, создаваемая внутри человека отсутствием каких-либо целей и стремлений. Но сам человек в момент подобной слабости не находится в вакууме, поэтому на него влияют различные внешние факторы. И это оказывает свое воздействие на психику. Самым частым направлением человека, страдающего от подобного вакуума, является обращение в конформизм или тоталитаризм.
Если говорить простыми словами, то конформизм – это взгляд на жизнь, при котором человек делает то же самое, что и все вокруг него. Конформизм является наиболее популярным течением на Западе, и человек, у которого не осталось никаких целей и ценностей, обращается в него с большой вероятностью. Он начинает искать эти ценности на стороне, обращаясь к тому, что является наиболее популярным на данный момент. Естественно, это лучше, чем психическое расстройство, к которому может привести рассматриваемый в данной статье вакуум, однако человек, который обращается в конформизм, постепенно теряет свою личность. Он становится частью толпы, что не является полноценной жизнью и неизбежно ведет к негативному воздействию на психику.
Что касается тоталитаризма, то, в отличие от конформизма, он является более популярным следствием вакуума на Востоке. Тоталитаризм – это взгляд на мир, при котором человек делает то, чего от него требуют другие. Суть остается прежней, однако воздействие оказывается еще менее приятным, так как человек фактически становится рабом других, делая то, что ему может даже не нравится. Но так как у него нет своих взглядов и ценностей, он делает то, чего от него требуют другие, так как именно так устроена система иерархии на Востоке.
Так что теперь вы понимаете, насколько опасным может быть экзистенциальный вакуум. В психологии этот феномен рассматривается очень активно, так как в современном обществе распространение вакуума происходит намного быстрее, чем в какой-либо другой период времени.
Редукционизм
Наравне с конформизмом на Западе причиной и следствием экзистенциального вакуума также является такая вещь, как редукционизм. Что это такое? Это довольно интересный феномен, который наиболее распространен в Соединенных Штатах Америке. В рамках редукционизма человека рассматривают не как рассудительное существо, способное иметь свои собственные мысли и идеи, принимать решения и делать что-то для достижения собственных целей. Его рассматривают скорее как совокупность влечений и инстинктов, то есть они неспособны принимать самостоятельные решения, а все их действия диктуются реакцией на внешние факторы, а также защитными механизмами. Естественно, такой подход не может вызывать положительную реакцию у людей, и более сильные личности способны абстрагироваться от этих редукционистских мнений общественности, следуя своим путем. Но в большинстве своем люди не являются сильными личностями, поэтому редукционизм оказывается одним из наиболее важных и решающих факторов в распространении экзистенциального вакуума в современном обществе.
Теперь вы знаете большую часть необходимой информации о том, что представляет собой экзистенциальный вакуум: что это, какие могут быть причины возникновения этого вакуума, а также к чему это может в итоге привести. Но это еще далеко не все, что можно сказать об этом феномене.
Ноогенный невроз
Теперь вы имеете представление о том, чем является экзистенциальный вакуум, а также о его причинах. Теперь же пришло время более детально рассмотреть его последствия. Оказывается, они могут быть гораздо более страшными, чем конформизм. Поэтому стоит взглянуть на новый термин, который вам, возможно, еще неизвестен – это ноогенный невроз. Экзистенциальный вакуум и ноогенный невроз прочно связаны между собой, и последний является негативным последствием первого. Что это такое? Это специфическая невротизация человека, которая появляется не на психологической основе, как большинство традиционных неврозов, а на ноологической. Это значит, что болезнь проявляется в духовной сфере человеческого существования. Теперь вы знаете, что такое экзистенциальный вакуум и ноогенный невроз, так что должны начинать понимать, насколько серьезной может быть эта проблема. Дело в том, что этот невроз возникает на почве неспособности человека обладать целями, высокими ценностями и, конечно же, смыслом жизни. Соответственно, он может вызывать серьезные проблемы, поэтому его необходимо лечить медицинским путем. Если человек просто испытывал легкий экзистенциальный кризис, он с большой вероятностью сможет из него выбраться. Но если проблема вышла уже на такой высокий уровень, то необходимо вмешательство специалиста.
Особенности заболевания
Одной из главных особенностей экзистенциальной пустоты является тот факт, что человек может не осознавать ее наличие. Как уже было сказано выше, пустота часто стремится к заполнению самостоятельно, однако при этом заполняется она далеко не тем, чем стоило бы. Полноценные цели, стремления, ценности и смыслы заменяются фальшивыми. Происходит это довольно примитивным образом: человек начинает увлекаться алкоголем, наркотиками, у некоторых людей это проявляется в крайних стадиях трудоголизма, а кто-то стремится пощекотать нервы, чтобы почувствовать себя живым, ставя под угрозу все, что у него есть. Сам Франкл заявлял, что 80 процентов алкоголиков и 100 процентов наркоманов проходят именно через состояние экзистенциального вакуума, из-за чего и формируются их зависимости.
Логотерапия — что это?
Но как же все-таки бороться с экзистенциальным вакуумом, раз он настолько опасен? Врачи, психологи и психиатры продолжают искать лучшие варианты лечения и по сей день, однако одним из самых эффективных сейчас является тот, который был изобретен самим Франклом, определившим само понятие такого вакуума. Этот метод называется логотерапией, и ее основной целью является помощь больному снова обрести смысл жизни. Проще говоря, врач должен помочь человеку постепенно обнаружить утерянный смысл жизни, продемонстрировав, что этот смысл не пропал окончательно, а всего лишь лежит на дальних полках сознания и ждет того момента, когда его наконец начнут реализовывать. Также врач должен помочь пациенту снова обрести волю к смыслу жизни, так как именно она играет важнейшую роль в том, чтобы человек смог снова полноценно функционировать.
Чем не является логотерапия?
Однако вам стоит понимать, что логотерапия не является стандартным подходом, который существовал уже давным-давно. То есть врач не выступает в роли специалиста, который помогает пациенту размышлять о смысле жизни, он также не читает ему никаких проповедей. Логотерапия ставит перед собой целью осознание человеком самого мира смысла и ценностей.
Ключевая литература для интересующихся
Если вас заинтересовала тематика экзистенциальной пустоты, то вам определенно стоит ознакомиться с профессиональной литературой на эту тему. Естественно, в первую очередь речь идет непосредственно о самих работах Франкла, которые и являются истоком данного феномена, а также истоком всей логотерапии и понимания ноогенного невроза. Конечно же, другие авторы также внесли свой вклад в изучение этой сферы. Например, Алексей Большанин опубликовал очень важную книгу под названием «Пустота и экзистенциальный вакуум: перспективы экзистенциальной терапии». Из названия вы уже можете понять, о чем там идет речь: автор детально описывает данный феномен, а также высказывает свое мнение относительно того, как должно осуществляться лечение такой проблемы и, естественно, предсказывает то, как эта сфера будет развиваться в дальнейшем. Так что, если вы заинтересованы логотерапией, экзистенциальным вакуумом и ноогенным неврозом, то литературы для ознакомления вам будет предостаточно.
Экзистенциальный вакуум в нашей жизни. Виктор Франкл
Несомненно, важнее, как человек воспринимает судьбу, нежели — какова она на самом деле. © В. Гумбольдт
Жил был чудак — он был невероятно богат и мог позволить купить себе все то, что только мог представить. Решив свои материальные проблемы и обретя статус и власть, он пробовал жить ради удовольствия, но не нашел такого, которое смогло бы вызвать юношескую остроту ощущений. Ведь все что он смог нарисовать в своем воображении, он уже получил и все, о чем мечтал — совершил. Тогда он купил себе спортивный самолет и освоил навыки пилотирования. Но как только взлетел и покружился в небе понял, что скорости спортивного самолета для драйва явно недостаточно. Решив так, он пересел на сверхзвуковой самолет. Но не гиперскорости и риск на гране фола, ни деликатесы, яхты и автомобили, многоэтажные виллы и Топ-модели не решили его проблемы. Он получил все, что только можно себе представить. Он создал собственную финансовую империю, но остался должен главному кредитору — своей жизни. И только с годами он понял, насколько беден и насколько тягостным на фоне внутренней пустоты может быть бремя власти и богатства.
Каждому времени своя психотерапия и свои неврозы. Человек наших дней, как справедливо считал Виктор Франкл, уже не так остро переживает чувство неполноценности, о котором говорил Адлер, и вовсе не обременен фрустрацией сексуальных потребностей, о которых твердил Фрейд. Его главная проблема — фрустрация потребностей экзистенциальных, то щемящее ощущение пустоты и глубокой утраты смысла, которую Франкл, в противовес «предельным переживаниям» Маслоу, назвал «переживание бездны» или «экзистенциальным вакуумом».
Переживание бездны и ноогенный невроз
Причину, рождающую состояние экзистенциального вакуума Франкл видит в том, что в отличие от представителей животного мира, инстинкты не помогают определить человеку то, что ему нужно. С другой стороны, в отличие от человека прошлых лет, существующие устои, ценности и традиции перестали диктовать человеку современному то, что ему должно. Пребывая в состоянии неопределенности, когда человек не знает, ни того, что ему должно, ни того, что ему нужно, он неизбежно утрачивает ясность представления того, чего же он желает. В итоге, он либо впадает конформизм и слепо следует «повестке дня», желая и действуя так же, как и другие, либо повинуется тоталитарному давлению со стороны других, требующих от него исполнения того, чего желают они.
Следствием экзистенциальной фрустрации, утраты ценностных ориентиров и возникающих на этой почве внутренних конфликтов становится специфическое невротическое состояние, которое Франкл определил как «ноогенный невроз». В отличие от классических неврозов, которых рассматривает психотерапия, ноогенные неврозы не являются психогенным заболеванием. Практическим методом, используемым в дифференциальной диагностике и позволяющим отличить ноогенный невроз от классического психогенного стал тест Джеймса Крамбо
Статистические данные, подвергшиеся компьютерной обработке, позволили Крамбо подтвердить: ноогенный невроз действительно характеризуется иной картиной болезни, которая не диагностируется и не излечивается средствами традиционной психотерапии. Согласно результатам масштабных исследований, проведенных позже австрийскими, американскими, британскими специалистами было выяснено, что около 20% от общего количества неврозов носят ноогенный характер.
Экзистенциальный вакуум, отмечает Франкл — феномен, который не только стремительно распространяется по планете, но и усиливается в своих проявлениях. Механическая теория человека и релятивистская теория жизни, внедряемые школах и ВУЗах системами образования создают идеальную питательную среду для формирования в мировоззрении молодых людей состояния экзистенциального вакуума.
В качестве доказательства серьезности проблемы Франкл приводит убедительную статистику:
Подробный опрос, проведенный среди студентов Университета штата Айдахо, выживших после неудачной попытки самоубийства, показал: для 85% из них основным мотивом их поступка стала потеря смысла существования. Показательно, что 93% из них были совершенно здоровы, как психически, так и физически, не были замечены в асоциальных действиях, жили во вполне благополучных семьях и ладили с домашними и друзьями. Более того, многие вели весьма активную общественную жизнь и могли похвастать академическими успехами. Таким образом, отмечает Франкл, причина их поступка никак не могла быть объяснена неудовлетворенными потребностями.
Не менее убедительны данные опроса, проведенного американским Советом по образованию, содержащим информацию по 189 733 студентам из 390 университетов страны. 73, 7% опрошенных обозначили свою ближайшую и главную цель так: определить для себя мировоззрение, которое позволило бы сделать жизнь осмысленной.
На основании проведенных исследований, полностью соглашаясь с профессором Джозефом Кацом из Университета штата Нью-Йорк, Франкл делает вывод: следующее поколение людей, создающих материальные ценности в социуме в своей массе будет интересоваться профессиями, которые смогут приносить не только деньги, но и смысл.
Пирамида смыслов по Маслоу
Одна из самых популярных теорий мотивации, упрощенно представленных в виде пирамиды потребностей человека была предложена
Согласно Маслоу, потребности могут быть определены и реализованы человеком только в порядке их возрастания — от «низших» — к «высшим». Таким образом, необходимым условием для реализации высших потребностей человека является обязательная предварительная реализация каждого из низших.
Человек, уверен Маслоу, не в состоянии испытать потребности более высокого порядка до тех пор, пока не удовлетворит своих примитивных нужд — потребности в пище и воде, сексуальный инстинкт …, далее потребности в безопасности, потребности в отношениях, любви, потребности в участии в социальной жизни. Ступенькой повыше он расположил потребность в признании и уважении, далее — жажду к знаниям и потреблению новой информации. Сразу над ними он расположил ценности эстетической сферы — потребность человека в гармонии и произведениях искусства. На самой верхушке пирамиды, по мнению Маслоу, человека ждет его внутренний потенциал, который ожидает своей реализации, но лишь после того, как он поднимется по всем предыдущим.
Пирамида ценностей Маслоу
Согласно Маслоу, идеальное общество, в первую очередь, сытое общество, лишенное любого повода для страха и тревог. Здесь нужно уточнить, что в понятие сытости Маслоу включил не только пищу и воду, но и кислород, сон и секс. Человек, лишенный хлеба насущного, по его глубокому убеждению, вряд ли будет размышлять о любви и самореализации. С другой стороны, человек, который любит, продолжает оставаться биологическим организмом и нуждаться в пище, вопреки пафосу любовных романов.
Таким образом, согласно иерархической модели Маслоу, возводящей стремление к смыслу и самоактуализации на верхушку пирамиды человеческих ценностей, фактически такое стремление предлагается рассматривать как побочный продукт человеческого существования, роскошь, которую можно позволить себе только тогда, когда ты сыт, пьян, удовлетворен, защищен и уважаем … .
Видимо осознавая хрупкость своей логической конструкции, Маслоу согласился на допущение, что для перехода на вышестоящую ступеньку потребности, соответствующие нижестоящей могут быть удовлетворены лишь частично, при этом предложенную иерархию он рекомендовал использовать с привязкой к возрастным категориям. Несмотря на популярность, концепция Маслоу подвергалась конструктивной критике и не подтвердила свою состоятельность на больших статистических выборках. Не ответил Маслоу на вопрос: почему некоторые человеческие потребности низшего порядка продолжают мотивировать даже после того, как удовлетворены.
Экзистенциальный тупик Маслоу
Критикуя иерархическую концепцию Маслоу, Виктор Франкл замечает, что все не слишком хитроумные заключения ее автора свелись в конце концов к выводу: «Сначала пища, после мораль». Вместе с тем, сама жизнь и обширная психиатрическая практика свидетельствует о другом: вопрос о смысле существования человек чаще всего формулирует для себя именно тогда, когда судьба ставит его в крайне сложное и бедственное положение.
В качестве яркого примера, демонстрирующего обратное, Франкл приводит своих неизлечимых пациентов в их последние дни и узников, уцелевших в застенках немецких концлагерей. Одним из таких узников, испытавших на себе весь ужас пребывания в трех лагерях в течение трех лет стал сам Франкл. Его личный лагерный опыт позволил подтвердить одну из основных концепций логотерапии: в жизни каждого человека присутствует смысл, ждущий подтверждения и только тот, кто сохранил веру в этот смысл и бережет свой смысл выживает в тяжелейших условиях. Именно смысл позволил людям сохранить жизнь и достоинство там, где царил голод, страх и методичное унижение всех базовых человеческих ценностей.
С другой стороны нельзя отрицать тот факт, что не только фрустрация потребностей низшего порядка стимулирует человека к размышлениям о смысле бытия. Эта проблема, как подтвердила приведенная статистика, прекрасно знакома и «обществу изобилия», о котором некогда мечтал Маслоу. Таким образом, заключает Франкл, стремление к смыслу — это мотив sui generis, который нельзя свести к любым другим человеческим потребностям. Сам факт существования человека неразрывно связан с необходимостью его самотрансценденции. То есть, его бытие в каждый момент времени ориентировано на нечто вне его самого, на смысл, который необходимо осуществить или же на любимого человека. Таким образом, заключает Франкл, человек может самореализоваться лишь в той мере, в какой забывает про себя.
Становится ясно, что человека, рассматривающего своей целью жизнь ради развлечений, удовольствий и наслаждений неминуемо настигнет фрустрация стремления смыслу и его верный спутник -состояние экзистенциального вакуума.
Как утверждает логотерапия, человек, переживающий состояние экзистенциального вакуума и утративший волю к смыслу пытается стяжать ощущение счастья и удовлетворения жизнью в обход смысла. Внутреннюю пустоту, ощущение тревоги и неудовлетворенности он пытается заглушить транквилизаторами либо «эмоциональным» в виде удовольствий или химическими стимуляторами. На самом деле, отмечает Франкл, счастье и ощущение собственной значимости — вовсе не есть цель, к которой следует стремиться, они — не более чем временный «побочный» продукт, который сопровождает ее достижение.
Такой вывод позволяет понять, почему Крамбо, использующего методы групповой логотерапии при лечении алкоголиков и видящего ее главную задачу в снятии экзистенциальной фрустрации удалось добиться значительно лучших результатов в сравнении с традиционными психотерапевтическими методами лечения. Похожие и даже лучшие результаты отслеживаются и при лечении наркозависимых, где число пациентов, видящих главной причиной их зависимости в экзистенциальной фрустрации приближается к 100%. Число пациентов полностью излечившихся от наркомании при применении методов логотерапии составило 40% против 11%, в группах, где лечение осуществлялось традиционными методами.
Технологии и экзистенциальный вакуум
О серьезности психологических проблем, возникающих в связи с внутренней опустошенностью и утратой ценностных ориентиров рассуждали многие светлые умы, начиная с времен античности — и до наших дней. «Тот, кто не видит в своей жизни смысла — заключил некогда А. Эйнштейн, — не просто несчастлив, он скорее нежизнеспособен».
Особую остроту эти проблемы приобрели сегодня, когда в сознании большинства прочно закрепился культ ценностей низшего порядка. Человек покорил пространство, завоевал воздух, открыл глубинные свойства материи и, как ему кажется, вплотную подобрался к созданию искусственного интеллекта. С каждым днем в его распоряжении оказывается все больше возможностей, но в отсутствии внутреннего стержня — смысла, обладание ими не делает жизнь человека счастливее. Напротив, отсутствие смыла и ценностных ориентиров обесценивает ее, увеличивает риск превращения инструментов развития в инструменты разрушения и дальнейшего расслоения общества.
Проблема фрустрации смысла выглядит тем серьезнее, чем дальше и упрямее человек ее отодвигает, и чем больше «альтернативных» возможностей предоставляет ему цивилизация. Потерянное можно было бы найти, но для этого, по крайней мере, его отсутствие нужно заметить. «Как» в земной жизни развивается стремительно, а вот «Зачем» после нескольких столетий духовной рассеянности как-то незаметно потерялось. Человечество оказалось в положении забывчивого шахматиста, выработавшего перспективную стратегию развития партии и на каком-то этапе вдруг осознавшего, что не помнит первоначальной цели занятой позиции.
Большинству наших современников вопрос «Зачем» кажется не заслуживающим внимания и ретроградным, а чаще всего вообще не рассматривается и не осознается. Стремительно развиваясь вширь технологически современное человечество не пытается определиться со смыслом и направлением своего движения. Иногда нам кажется, что технологии способны заменить смысл жизни, поскольку помогают комфортно потратить отпущенное нам время, но по факту мы все чаще напоминаем детей, сумевших вызвать духов, но не представляющих как отправить их обратно.
Наше несчастье велико — нам не хватает главного — смысла жизни. И каждому, кто испытывает состояние экзистенциального вакуума рано или поздно придется отправиться на его поиски. Хуже, если понимание бессмысленности прожитых дней придет тогда, когда уже ничего нельзя изменить.
Источник: Франкл Виктор «Человек в поисках смысла»
Поделитесь
https://goal-life.com/page/kniga/viktor-frankl/ekzistencialniy-vakuum, 3475655382
0
0
Ещё почитать:
Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии
Поговорив о том, что такое смысл, обратимся теперь к людям, которые страдают от чувства бессмысленности и опустошенности. Все больше пациентов жалуется на то, что они называют «внутренней пустотой», вот почему я назвал это состояние «экзистенциальным вакуумом». В противоположность предельным переживаниям, так хорошо описанным Маслоу, экзистенциальный вакуум можно считать «переживанием бездны».
Этиология экзистенциального вакуума представляется мне вытекающей из следующих фактов. Во-первых, человеку в отличие от животного никакие побуждения и инстинкты не говорят, что ему нужно делать. Во-вторых, в противоположность прошлым временам никакие условности, традиции и ценности не говорят, что ему должно делать. И часто он не знает даже, что он, по существу, хочет делать. Вместо этого он хочет делать то, что делают другие, или делает то, чего хотят от него другие. Он, так сказать, вносит свою лепту в конформизм и тоталитаризм; первый более характерен для Запада, второй-для Востока.
Экзистенциальный вакуум-это феномен, который одновременно усиливается и распространяется. Даже фрейдистские психоаналитики признают, как это было недавно на международной встрече в Западной Германии, что все больше пациентов страдает от отсутствия содер-жания и цели в жизни. Более того, они признают, что такое положение дел объясняет случаи «бесконечного психоанализа», поскольку психоаналитическая кушетка становится для пациента единственным содержанием жизни. Конечно, фрейдистские психоаналитики не пользуются логотерапевтическим термином «экзистенциальный вакуум», который я предложил более десяти лет тому назад.
Не пользуются они также и логотерапевтическими приемами для преодоления этого феномена. Тем не менее они признают его существование.
Экзистенциальный вакуум не только усиливается, но и распространяется. Например, чехословацкий психиатр в статье об экзистенциальной фрустрации указывает, что экзистенциальный вакуум дает себя почувствовать и в коммунистических странах [1].
Как же справляться с экзистенциальным вакуумом? Можно предположить, что нам следует поддерживать здравую философию жизни, чтобы показать, что жизнь реально имеет смысл для каждого человека.
Однако Зигмунд Фрейд пренебрежительно отверг философию как всего лишь одну из самых благопристойных форм сублимации репрессированной сексуальности [2]. Лично я полагаю, что философия не есть просто сублимация секса; скорее секс часто служит удобным средством бегства как раз от тех философских и экзистенциальных проблем, которые осаждают человека.
В американском журнале можно прочесть: «Никогда в мировой истории не было страны, столь озабоченной сексом, как Америка сегодня». Как ни странно, это цитата из «Эсквайра». Как бы то ни было, если это верно, это подтверждает гипотезу, что средний американец в еще большей степени, чем другие, охвачен экзистенциальной фрустрацией и потому стремится к сексуальной гиперкомпенсации. В этом свете понятны и результаты импровизированного статистического исследования, проведенного среди моих студентов в университете Венской медицинской школы, которые показали, что 40% австрийских, западногерманских и швейцарских студентов испытали экзистенциальный вакуум на собственном опыте. Среди американских студентов, посещавших лекции, эта цифра составляла не 40, а 81%.
Основные проявления экзистенциальной фрустрации-скука и апатия-стали вызовом образованию, так же как и психиатрии. Как было сказано, в эпоху экзистенциального вакуума образование не должно ограничиваться и удовлетворяться передачей традиций и знаний, оно должно совершенствовать способность человека находить те уникальные смыслы, которые не задеты распадом универсальных ценностей. Эта способность человека находить смысл, содержащийся в уникальных ситуациях,-совесть. Следовательно, образование должно давать человеку средства для обнаружения смыслов. Вместо этого, однако, образование часто вносит свою лепту в экзистенциальный вакуум. Чувство пустоты и бессмысленности у студентов часто усиливается из-за того, как им представляются достижения науки, а именно из-за ре-дукционизма. В сознание студентов внедряются механическая теория человека и релятивистская философия жизни.
Редукционистский подход к человеку овеществляет его, то есть стремится обращаться с человеком, как будто он просто res, вещь. Однако, говоря словами Уильяма Ирвина Томпсона [3], «люди-не объекты, существующие как столы и стулья: они живут, и, если они обнаруживают, что их жизнь сводится к простому существованию, подобному существованию столов и стульев, они совершают самоубийства». Это никоим образом не преувеличение. Когда я читал лекции в одном из самых больших университетов США, один из деканов, комментируя мою статью, сказал, что может представить мне список студентов, которые совершили или пытались совершить самоубийства на почве, экзистенциального вакуума. Ему хорошо знаком этот феномен, поскольку он сталкивается с ним ежедневно в своей консультативной практике.
Я хорошо помню, что происходило во мне, когда я столкнулся с редукционизмом, будучи тринадцатилетним школьником. Однажды преподаватель естественных наук сказал нам, что в конечном счете жизнь-это не что иное, как процесс окисления, оксидации; я вскочил на ноги и сказал: «Профессор Фриц, если это так, то каков же смысл жизни?» Можно сказать, что в этом случае мы имеем дело с примером не просто редукционизма, но с окислением до полного разъедания, до ржавчины.
В этой стране многие ведущие деятели образования озабочены скукой и апатией, охватившими студентов. Например, Эдвард Д. Эдди с двумя сотрудниками изучил двадцать репрезентативных колледжей и университетов Соединенных Штатов, проинтервьюировал сотни администраторов, преподавателей и студентов; в своей книге он приходит к выводу, что «почти в каждом колледже или университете, от Калифорнии до Новой Англии, апатия студентов была темой разговоров. Эта тема чаще всего упоминалась в наших разговорах как с преподавателями, так и со студентами» [4]. Профессор Хьюстон Смит, философ из Гарварда, в интервью, озаглавленном «Ценностное измерение в обучении», задал мне вопрос, можно ли учить ценностям. Я ответил, что ценностям нельзя научить, их нужно проживать. Нельзя также передать смысл. Учитель может дать своим ученикам не смысл, а личный пример собственной преданности делу исследования, истины и науки. Профессор Смит попросил меня поговорить об апатии и скуке, но я ответил ему вопросом: как можем мы ожидать, чтобы средний американский студент проявлял что-нибудь, кроме скуки и апатии? Что такое скука, если не неспособность проявить интерес? И что такое апатия, если не неспособность проявить инициативу? Но как может студент проявить инициативу, если его учат, что человек — не что иное, как поле битвы сталкивающихся друг с другом притязаний таких аспектов личности, как «Оно», «Я» и «Сверх-Я»? Как может студент проявить интерес, как может он думать об идеалах и ценностях, если его уверяют, что это не что иное, как реактивные образования и механизмы защиты? Редукционизм может лишь подрывать и разъедать естественный энтузиазм молодости. Энтузиазм и идеализм американских молодых людей должны быть просто неистощимыми, иначе трудно было бы понять, как столь многие из них вступают в Корпус мира и VISTA.
Но как нужно обращаться с конкретным случаем экзистенциального вакуума не с точки зрения профилактики, а терапевтически? Является ли экзистенциальный вакуум болезнью, которая нуждается в лечении? Можем ли мы согласиться с утверждением Зигмунда Фрейда, которое он сделал однажды в письме к принцессе Бонапарт: «Когда кто-то спрашивает о смысле или ценности жизни — он болен» [5].
В действительности ошибочная интерпретация экзистенциального вакуума как патологического феномена есть результат его проецирования из ноологического пространства в психологический план. В соответствии со вторым законом дименциональной антропологии и онтологии эта процедура грозит диагностической двусмысленностью. Разница между экзистенциальным отчаянием и эмоциональным расстройством исчезает. Становится невозможным различить духовное страдание и психическое расстройство.
Экзистенциальный вакуум-не невроз. Или если уж считать это неврозом, то это социогенный, даже ятрогенный невроз, то есть невроз, вызванный врачом, который делает вид, что лечит его. Сколь часто врач объясняет и отвергает заботу пациента о предельном смысле жизни перед лицом смерти, понимая эту «предельную заботу» как страх кастрации. Для пациента будет облегчением узнать, что он не должен беспокоиться о том, стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить, а должен вместо этого столкнуться с фактом, что его эдипов комплекс еще не разрешен. Без сомнения, такая интерпретация составляет рационализацию экзистенциального отчаяния.
В этом контексте я люблю ссылаться на профессора Венского университета, который пришел ко мне на прием, потому что сомневался в осмысленности жизни. Вскоре выяснилось, что он страдал эндогенной депрессией, которая в соответствии с традиционной европейской терапией соматогенна. Но самым примечательным было то, что сомнения преследовали пациента не во время депрессивных фаз, а только в то время, когда он был здоров. Во время депрессивных фаз он был слишком занят своими ипохондрическими жалобами, чтобы заботиться о смысле жизни. Мы сталкиваемся здесь со случаем, когда экзистенциальное отчаяние и эмоциональное расстройство оказываются взаимно исключающими. Так что едва ли оправданно считать экзистенциальный вакуум просто «еще одним симптомом» невроза.
Вместе с тем, не будучи следствием невроза, экзистенциальный вакуум вполне может быть его причиной. В таких случаях мы говорим о ноогенном неврозе в отличие от психогенных и соматогенных. Мы определяем нооген-ный невроз как такой, который вызывается духовной проблемой, моральным или этическим конфликтом, каким может быть, например, конфликт между «Суперэго» и истинной совестью, когда последняя по необходимости противостоит первому. Не в последнюю очередь нооген-ная этиология может быть представлена экзистенциальным вакуумом, экзистенциальной фрустрацией или фру-страцией воли к смыслу.
Джеймс Крамбо создал тест «целенаправленности жизни» для различения ноогенных неврозов и обычных. Вместе с Леонардом Махоликом [6] он опубликовал полученные результаты, а затем представил упрощенную версию на ежегодном собрании Американской психологической ассоциации. Его данные основываются на работе с 1151 испытуемым; он приходит к выводу, что «ноогенный невроз существует отдельно от принятых диагностических категорий и не является тождественным ни одному из принятых диагностических синдромов. Он представляет собой новый клинический синдром, который невозможно адекватно понять в рамках какого-либо классического описания. Полученные результаты являются доводом в пользу франкловского понятия ноогенных неврозов и экзистенциального вакуума. Низкая корреляция между тестом «цель в жизни» и уровнем образования показывает, с одной стороны, что осмысленная, имеющая цель жизнь доступна не только людям, имеющим хорошее образование, с другой стороны, что одно лишь образование не обеспечивает осмысленность жизни».
Наряду с этим эмпирическим подтверждением было проведено и статистическое исследование распространенности ноогенных неврозов. Вернер [9] в Лондоне, Ланген и Вольхард [10] в Тюбйнгене, Приль [11] в Вюрцбурге и Нибауер [12] в Вене пришли к тому, что около 20% неврозов, с которыми приходится сталкиваться, являются ноогенными по природе и происхождению.
Коль скоро экзистенциальный вакуум привел уже к ноогенному неврозу, само собой разумеется, что его лечение должен осуществлять врач. На моей родине и во многих других странах психотерапию не может практиковать человек без медицинского образования. Разумеется, это касается и логотерапии. Понятно, что те аспекты логоте-рапии, которые не связаны с лечением болезни, будь то ноогенный, психогенный или соматогенный невроз, доступны и представителям других консультирующих профессий. Нет причины, почему клинический психолог, социальный работник, пастор, священник или раввин не могли бы предложить совет людям, которые ищут смысл жизни или сомневаются в осмысленности жизни: иными словами, людям, которые находятся в тисках экзистенциального вакуума. Имея это в виду. Аргентинская ассоциация экзистенциальной логотерапии, основанная в 1954 году, образовала одну секцию для психиатров и другую-для тех, кто не имеет медицинского диплома.
Поиски смысла жизни сами по себе не есть патологический феномен. Что касается молодых людей, то это-их прерогатива: не принимать как само собой разумеющееся, что в жизни есть смысл, но осмеливаться задуматься над этим. И когда мы хотим предложить первую помощь в случае экзистенциального вакуума, мы должны начать с этого убеждения. Нет оснований стыдиться экзистенциального отчаяния, как будто это эмоциональное расстройство; это не невротический симптом, а человеческое достижение. Прежде всего это проявление интеллектуальной искренности и честности.
Однако если молодой человек задается вопросом о смысле жизни, он должен иметь терпение-достаточно терпения, чтобы дождаться, когда смысл возникнет в его сознании.
Как можно в таких случаях принести облегчение, предложив пациенту рассмотреть дело объективно, показывает следующий отрывок из записанного на магнитофон диалога с двадцатипятилетним пациентом. В течение нескольких лет он страдал от состояний тревожности. Последние три года подвергался психоаналитическому лечению. Теперь он обратился за помощью в приемную неврологического отдела поликлинической больницы, и после того, как один из врачей моей группы представил его мне, он сказал мне, что жизнь часто кажется ему лишенной смысла. Его беспокоил повторяющийся сон, в котором проявлялось это переживание полной бессмысленности жизни. В этих снах он был среди людей, которых он умолял решить его проблему, освободить его от этой ситуации. Он просил их освободить его от тревоги по поводу того, что его жизнь напрасна. Но они лишь продолжали наслаждаться своей жизнью-едой, солнечным светом, всем, что жизнь им предлагала. Когда он описал мне этот сон, произошел следующий диалог:
Франкл: Они наслаждались жизнью, совершенно об этом не задумываясь, так сказать?
Пациент: Да! А я мучаюсь сомнениями относительно смысла моей жизни.
Ф.: И что вы пытаетесь делать, чтобы помочь себе? П.: Иногда мне приносит облегчение музыка: я играю или слушаю. В конце концов, Бах, Моцарт и Гайдн были глубоко религиозными людьми, и, наслаждаясь музыкой, я наслаждаюсь тем фактом, что по крайней мере ее создатели обладали счастьем полной убежденности, что есть более глубокий и даже предельный смысл в человеческом существовании.
Ф.: Так что, если вы не верите в такой смысл сами, вы верите по крайней мере в этих великих верующих? П.: Вы правы, доктор.
Ф.: Да разве это не задача великих религиозных и этических вождей-быть посредниками между ценностями и смыслами, с одной стороны, и человеком-с другой? Человек, таким образом, имеет возможность получить из рук гения человечности, будь то Моисей, Магомет или Будда, получить от них то, что он не в каждом случае может обрести сам. Видите ли, в области науки нашего разума может быть достаточно. Что же касается верований и убеждений, то часто мы должны полагаться на других людей, верить тем, кто значительнее нас, и принимать их прозрения. В поисках предельного смысла человек в основном опирается на эмоциональные, а не только на интеллектуальные ресурсы, как мы знаем; иными словами, он должен верить в предельный смысл бытия. Более того, эта вера должна быть опосредована верой в кого-то, как мы видим. Но позвольте мне задать вам вопрос: если музыка трогает вас до глубины вашего существа и повергает вас в слезы, как бывает временами,-правда?-сомневаетесь ли вы и тогда в смысле вашей жизни или в эти моменты у вас не возникает такого вопроса?
П.: В это время такая проблема вообще не приходит мне в голову.
Ф.: Правильно. Но не может ли быть так, что как раз в такие моменты, когда вы соприкасаетесь с красотой, вы находите смысл жизни, находите его в эмоциональной сфере, не занимаясь его интеллектуальными поисками? В такие моменты мы не спрашиваем себя, есть ли в жизни смысл; если же спросим, то не может не вырваться из глубины нашего существа триумфальное «да» бытию. Стоит, как мы чувствуем, жить, даже если мы живем только ради этого уникального переживания.
П.: Я понимаю и согласен; конечно, в моей жизни есть мгновения, когда я не рефлектирую, и тогда смысл просто есть. Я даже переживаю своего рода союз с бытием, можно сказать, что это похоже на переживание близости к Богу, как об этом рассказывали великие мистики.
Ф.: Как бы то ни было, можно сказать, что тогда вы чувствуете себя близко к истине, и мы можем полагать, что истина-это также аспект божественного. Посмотрите на стену надо мной: вы увидите эмблему Гарвардского университета, и на ней написано veritas, что значит «истина»; но вы также можете заметить, что это слово разделено на три слога, распределенных по трем книгам, и это можно понимать так, что полная истина-это не универсальная истина, потому что она недоступна каждому. Человеку следует довольствоваться доступом к одному аспекту полной истины. Тем более это относится к богу, по отношению к которому сама истина-не более чем аспект.
П.: Но меня интересует, что мне делать, когда я охвачен переживанием опустошенности, пустоты всех ценностей и смыслов, когда мне чужды красота искусства и истина науки.
Ф.: Я бы сказал, что вам не следует так привязываться к великим душам, которые обрели смысл, но надо обратиться также и к тем, кто тщетно искал его. Вы, наверное, читали тех философов, которые, как французский экзистенциалист Жан-Поль Сартр или покойный Альбер Камю, по-видимому, страдали от тех же сомнений, что и вы, но превратили их в философию, хотя и нигилистическую. Вы можете рассматривать свои сомнения, установив дистанцию между ними и собой. То, что тревожило вас, теперь будет выглядеть как тот или иной параграф на определенной странице определенного тома того или иного автора. Вы увидите, что страдание от этих проблем — нечто присущее человеку, нечто честное, что это достижение, а не невротический симптом. Вы увидите, что здесь нечего стыдиться, скорее можно гордиться этим-своей интеллектуальной честностью. Вы научитесь понимать свою проблему не как симптом, а как существенный аспект человеческого состояния, которому вы причастны. Вы почувствуете себя членом невидимого общества, общества страдающих людей, страдающих от глубочайшего переживания бессмысленности человеческого существования и в то же время борющихся за разрешение вечных проблем человечества. Это страдание и эта борьба объединяют вас в действительности с лучшими представителями человечества. Так что постарайтесь быть терпеливым и мужественным: терпеливым в том, чтобы оставить проблемы не решенными на некоторое время, мужественным-в том, чтобы не оставить борьбу за их разрешение, в конце концов.
П.: Так вы, доктор, не думаете, что мое состояние- это просто невроз, который нужно преодолеть? Ф.: Если это и невроз, то я бы сказал, что это коллективный невроз наших дней, который может быть излечен только на коллективном уровне. Если смотреть на дело таким образом, то ваше страдание-это страдание, которое затрагивает человечество как целое, по крайней мере его наиболее чувствительных и восприимчивых представителей: вы принимаете на себя их страдания! П.: Я не боюсь страдания, лишь бы оно имело смысл. Ф.: Ни ваш поиск смысла, ни сомнения в смысле своей жизни не являются патологическими. Это право юности. Истинно юный человек никогда не принимает смысл своей жизни как заранее данный, он имеет смелость усомниться в нем. Я хотел бы сказать, что вам не следует отчаиваться по поводу своего отчаяния. Вы можете принять это отчаяние как свидетельство того, что я обычно называю «волей к смыслу». И в определенном отношении сам факт вашей воли к смыслу делает оправданной вашу веру в смысл. Как сказал однажды знаменитый австрийский писатель Франц Верфель, «жажда-лучшее доказательство существования воды». Он имел в виду, что человек не мог бы чувствовать жажду, если бы в мире не было воды. И не забывайте слов Блеза Паскаля: «У сердца есть свои доводы, которые неизвестны разуму». Иногда мудрость сердца оказывается глубже, чем то, что предлагает ум. И иногда наиболее разумно — не стараться быть слишком разумными.
П.: Именно это я нашел для себя: иногда, чтобы мне стало легче, мне достаточно лишь обратиться к тем делам, которые меня ждут.
Вначале я утверждал, что сексуальное удовольствие может служить средством бегства от экзистенциальной фрустрации. В тех случаях, когда воля к смыслу фрустри-рована, воля к удовольствию оказывается не только ее производной, но также и ее заменой. Воля к власти служит аналогичной и параллельной цели. Только если первоначальная забота об осуществлении смысла фрустриро-вана, человек стремится к удовольствию или удовлетворяется властью.
Одна из форм, которую принимает воля к власти,- это то, что я бы назвал стремлением к деньгам. Стремление к деньгам объясняет многое в профессиональной сверхактивности вместе с сексуальной сверхактивностью, которые служат бегству от осознания экзистенциального вакуума. Если стремление к деньгам берет верх, стремление к смыслу заменяется стремлением к средствам. Деньги, вместо того чтобы оставаться средством, становятся целью. Они перестают служить какой-либо цели.
Каков же тогда смысл денег или обладания деньгами? Большинство людей, которые владеют деньгами, в действительности сами находятся во власти денег, охвачены стремлением приумножать их, и, таким образом, они уничтожают их смысл. Обладание деньгами должно означать, что человек находится в благоприятном положении. Человек может не обращать внимания на деньги, на средства, но думать о самих целях-тех целях, которым деньги могут служить.
Президент одного американского университета однажды предложил мне девять тысяч долларов за работу на его факультете в течение нескольких недель. Он не мог понять моего отказа. «Вы хотите больше?»-спросил он. «Никоим образом,-ответил я,-но если я начну размышлять, как мне использовать девять тысяч долларов, то я приду к выводу, что есть лишь один достойный способ-купить время для работы. Но сейчас у меня есть время для работы, так зачем же мне продавать его за девять тысяч долларов?»
Деньги не являются целью сами по себе. Если доллар может быть более полезным и осмысленным в чьих-либо других руках, я не должен держать его у себя в кошельке. Это не имеет никакого отношения к альтруизму. Альтруизм и эгоизм-это устаревшая альтернатива. Как я говорил, моралистический подход должен уступить место онтологическому, в рамках которого хорошее и дурное определяются с точки зрения того, что способствует и что препятствует осуществлению смысла, независимо от того, мой ли это смысл или чей-нибудь еще.
Для тех людей, которые жаждут иметь деньги, как будто это может быть целью само по себе, «время- деньги». Они проявляют стремление к скорости. Для них более быстрая машина становится целью сама по себе. Это механизм защиты, попытка избежать столкновения с экзистенциальным вакуумом. Чем меньше человек сознает цель, тем скорее он старается ехать. Знаменитый венский комедиант Квотлингер, играя роль хулигана, садился на мотоцикл и пел: «Правда, я не знаю, куда я еду, но куда бы я ни ехал, я постараюсь попасть туда поскорее».
Это пример того, что я назвал бы центробежным досугом в отличие от центростремительного. Сегодня центробежный досуг преобладает. Бегство от себя позволяет избежать возможности обнаружить пустоту в себе. Центростремительный досуг дает возможность решать проблемы и для начала-увидеть их. Люди, мечущиеся между профессиональной сверхактивностью и центробежным досугом, не имеют времени, чтобы додумать свои мысли. Когда они начинают думать, приходит секретарь, чтобы подписать что-то, или нужно ответить на телефонный звонок. То, что при этом происходит, описывает псалмопевец: «Даже ночью его сердце увещевает его». Сегодня можно сказать, что по ночам экзистенциальные проблемы возвращаются. Совесть напоминает о них. Это источник того, что я назвал бы ноогенной бессонницей. Люди, страдающие от нее, часто пользуются снотворными таблетками. Они действительно засыпают, но они также отдают свою дань патогенным эффектам вытеснения-вытеснения не сексуальных фактов жизни, а ее экзистенциальных фактов.
Мы нуждаемся в новых типах досуга, которые дадут нам возможность созерцания и размышления. Для этого человек должен иметь мужество остаться один.
В конечном счете экзистенциальный вакуум-это парадокс. Если только мы расширим свой горизонт, мы увидим, что пользуемся свободой, но не сознаем полностью свою ответственность. Иначе мы поняли бы, что есть множество смыслов, ждущих, чтобы мы их осуществили по отношению к менее привилегированным людям или малоразвитым странам.
Разумеется, нам следует начать с расширения представления о единственности человека. Речь идет о единственности не только человека, но и единственности человечества.
Тысячи лет назад человечество создало монотеизм. Сегодня нужен следующий шаг. Я бы назвал его монантропизмом. Не вера в единого Бога, а сознавание единого человечества, единства человечества. Единства, в свете которого различие в цвете кожи становится несущественным.
Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии
Поговорив о том, что такое смысл, обратимся теперь к людям, которые страдают от чувства бессмысленности и опустошенности. Все больше пациентов жалуется на то, что они называют «внутренней пустотой», вот почему я назвал это состояние «экзистенциальным вакуумом». В противоположность предельным переживаниям, так хорошо описанным Маслоу, экзистенциальный вакуум можно считать «переживанием бездны».
Этиология экзистенциального вакуума представляется мне вытекающей из следующих фактов. Во-первых, человеку в отличие от животного никакие побуждения и инстинкты не говорят, что ему нужно делать. Во-вторых, в противоположность прошлым временам никакие условности, традиции и ценности не говорят, что ему должно делать. И часто он не знает даже, что он, по существу, хочет делать. Вместо этого он хочет делать то, что делают другие, или делает то, чего хотят от него другие. Он, так сказать, вносит свою лепту в конформизм и тоталитаризм; первый более характерен для Запада, второй — для Востока.
Экзистенциальный вакуум-это феномен, который одновременно усиливается и распространяется. Даже фрейдистские психоаналитики признают, как это было недавно на международной встрече в Западной Германии, что все больше пациентов страдает от отсутствия содер-жания и цели в жизни. Более того, они признают, что такое положение дел объясняет случаи «бесконечного психоанализа», поскольку психоаналитическая кушетка становится для пациента единственным содержанием жизни. Конечно, фрейдистские психоаналитики не пользуются логотерапевтическим термином «экзистенциальный вакуум», который я предложил более десяти лет тому назад.
Не пользуются они также и логотерапевтическими приемами для преодоления этого феномена. Тем не менее они признают его существование.
Экзистенциальный вакуум не только усиливается, но и распространяется. Например, чехословацкий психиатр в статье об экзистенциальной фрустрации указывает, что экзистенциальный вакуум дает себя почувствовать и в коммунистических странах Как же справляться с экзистенциальным вакуумом? Можно предположить, что нам следует поддерживать здравую философию жизни, чтобы показать, что жизнь реально имеет смысл для каждого человека.
Однако Зигмунд Фрейд пренебрежительно отверг философию как всего лишь одну из самых благопристойных форм сублимации репрессированной сексуальности В американском журнале можно прочесть: «Никогда в мировой истории не было страны, столь озабоченной сексом, как Америка сегодня». Как ни странно, это цитата из «Эсквайра». Как бы то ни было, если это верно, это подтверждает гипотезу, что средний американец в еще большей степени, чем другие, охвачен экзистенциальной фрустрацией и потому стремится к сексуальной гиперкомпенсации. В этом свете понятны и результаты импровизированного статистического исследования, проведенного среди моих студентов в университете Венской медицинской школы, которые показали, что 40% австрийских, западногерманских и швейцарских студентов испытали экзистенциальный вакуум на собственном опыте. Среди американских студентов, посещавших лекции, эта цифра составляла не 40, а 81%.
Основные проявления экзистенциальной фрустрации-скука и апатия-стали вызовом образованию, так же как и психиатрии. Как было сказано, в эпоху экзистенциального вакуума образование не должно ограничиваться и удовлетворяться передачей традиций и знаний, оно должно совершенствовать способность человека находить те уникальные смыслы, которые не задеты распадом универсальных ценностей. Эта способность человека находить смысл, содержащийся в уникальных ситуациях,-совесть. Следовательно, образование должно давать человеку средства для обнаружения смыслов. Вместо этого, однако, образование часто вносит свою лепту в экзистенциальный вакуум. Чувство пустоты и бессмысленности у студентов часто усиливается из-за того, как им представляются достижения науки, а именно из-за редукционизма. В сознание студентов внедряются механическая теория человека и релятивистская философия жизни.
Редукционистский подход к человеку овеществляет его, то есть стремится обращаться с человеком, как будто он просто res, вещь. Однако, говоря словами Уильяма Ирвина Томпсона Я хорошо помню, что происходило во мне, когда я столкнулся с редукционизмом, будучи тринадцатилетним школьником. Однажды преподаватель естественных наук сказал нам, что в конечном счете жизнь-это не что иное, как процесс окисления, оксидации; я вскочил на ноги и сказал: «Профессор Фриц, если это так, то каков же смысл жизни?» Можно сказать, что в этом случае мы имеем дело с примером не просто редукционизма, но с окислением до полного разъедания, до ржавчины.
В этой стране многие ведущие деятели образования озабочены скукой и апатией, охватившими студентов. Например, Эдвард Д. Эдди с двумя сотрудниками изучил двадцать репрезентативных колледжей и университетов Соединенных Штатов, проинтервьюировал сотни администраторов, преподавателей и студентов; в своей книге он приходит к выводу, что «почти в каждом колледже или университете, от Калифорнии до Новой Англии, апатия студентов была темой разговоров. Эта тема чаще всего упоминалась в наших разговорах как с преподавателями, так и со студентами» Но как нужно обращаться с конкретным случаем экзистенциального вакуума не с точки зрения профилактики, а терапевтически? Является ли экзистенциальный вакуум болезнью, которая нуждается в лечении? Можем ли мы согласиться с утверждением Зигмунда Фрейда, которое он сделал однажды в письме к принцессе Бонапарт: «Когда кто-то спрашивает о смысле или ценности жизни — он болен» В действительности ошибочная интерпретация экзистенциального вакуума как патологического феномена есть результат его проецирования из ноологического пространства в психологический план. В соответствии со вторым законом дименциональной антропологии и онтологии эта процедура грозит диагностической двусмысленностью. Разница между экзистенциальным отчаянием и эмоциональным расстройством исчезает. Становится невозможным различить духовное страдание и психическое расстройство.
Экзистенциальный вакуум — не невроз. Или если уж считать это неврозом, то это социогенный, даже ятрогенный невроз, то есть невроз, вызванный врачом, который делает вид, что лечит его. Сколь часто врач объясняет и отвергает заботу пациента о предельном смысле жизни перед лицом смерти, понимая эту «предельную заботу» как страх кастрации. Для пациента будет облегчением узнать, что он не должен беспокоиться о том, стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить, а должен вместо этого столкнуться с фактом, что его эдипов комплекс еще не разрешен. Без сомнения, такая интерпретация составляет рационализацию экзистенциального отчаяния.
В этом контексте я люблю ссылаться на профессора Венского университета, который пришел ко мне на прием, потому что сомневался в осмысленности жизни. Вскоре выяснилось, что он страдал эндогенной депрессией, которая в соответствии с традиционной европейской терапией соматогенна. Но самым примечательным было то, что сомнения преследовали пациента не во время депрессивных фаз, а только в то время, когда он был здоров. Во время депрессивных фаз он был слишком занят своими ипохондрическими жалобами, чтобы заботиться о смысле жизни. Мы сталкиваемся здесь со случаем, когда экзистенциальное отчаяние и эмоциональное расстройство оказываются взаимно исключающими. Так что едва ли оправданно считать экзистенциальный вакуум просто «еще одним симптомом» невроза.
Вместе с тем, не будучи следствием невроза, экзистенциальный вакуум вполне может быть его причиной. В таких случаях мы говорим о ноогенном неврозе в отличие от психогенных и соматогенных. Мы определяем нооген-ный невроз как такой, который вызывается духовной проблемой, моральным или этическим конфликтом, каким может быть, например, конфликт между «Суперэго» и истинной совестью, когда последняя по необходимости противостоит первому. Не в последнюю очередь нооген-ная этиология может быть представлена экзистенциальным вакуумом, экзистенциальной фрустрацией или фру-страцией воли к смыслу.
Джеймс Крамбо создал тест «целенаправленности жизни» для различения ноогенных неврозов и обычных. Вместе с Леонардом Махоликом Наряду с этим эмпирическим подтверждением было проведено и статистическое исследование распространенности ноогенных неврозов. Вернер Коль скоро экзистенциальный вакуум привел уже к ноогенному неврозу, само собой разумеется, что его лечение должен осуществлять врач. На моей родине и во многих других странах психотерапию не может практиковать человек без медицинского образования. Разумеется, это касается и логотерапии. Понятно, что те аспекты логоте-рапии, которые не связаны с лечением болезни, будь то ноогенный, психогенный или соматогенный невроз, доступны и представителям других консультирующих профессий. Нет причины, почему клинический психолог, социальный работник, пастор, священник или раввин не могли бы предложить совет людям, которые ищут смысл жизни или сомневаются в осмысленности жизни: иными словами, людям, которые находятся в тисках экзистенциального вакуума. Имея это в виду. Аргентинская ассоциация экзистенциальной логотерапии, основанная в 1954 году, образовала одну секцию для психиатров и другую-для тех, кто не имеет медицинского диплома.
Поиски смысла жизни сами по себе не есть патологический феномен. Что касается молодых людей, то это-их прерогатива: не принимать как само собой разумеющееся, что в жизни есть смысл, но осмеливаться задуматься над этим. И когда мы хотим предложить первую помощь в случае экзистенциального вакуума, мы должны начать с этого убеждения. Нет оснований стыдиться экзистенциального отчаяния, как будто это эмоциональное расстройство; это не невротический симптом, а человеческое достижение. Прежде всего это проявление интеллектуальной искренности и честности.
Однако если молодой человек задается вопросом о смысле жизни, он должен иметь терпение-достаточно терпения, чтобы дождаться, когда смысл возникнет в его сознании.
Как можно в таких случаях принести облегчение, предложив пациенту рассмотреть дело объективно, показывает следующий отрывок из записанного на магнитофон диалога с двадцатипятилетним пациентом. В течение нескольких лет он страдал от состояний тревожности. Последние три года подвергался психоаналитическому лечению. Теперь он обратился за помощью в приемную неврологического отдела поликлинической больницы, и после того, как один из врачей моей группы представил его мне, он сказал мне, что жизнь часто кажется ему лишенной смысла. Его беспокоил повторяющийся сон, в котором проявлялось это переживание полной бессмысленности жизни. В этих снах он был среди людей, которых он умолял решить его проблему, освободить его от этой ситуации. Он просил их освободить его от тревоги по поводу того, что его жизнь напрасна. Но они лишь продолжали наслаждаться своей жизнью-едой, солнечным светом, всем, что жизнь им предлагала. Когда он описал мне этот сон, произошел следующий диалог:
Франкл: Они наслаждались жизнью, совершенно об этом не задумываясь, так сказать?
Пациент: Да! А я мучаюсь сомнениями относительно смысла моей жизни.
Ф.: И что вы пытаетесь делать, чтобы помочь себе? П.: Иногда мне приносит облегчение музыка: я играю или слушаю. В конце концов, Бах, Моцарт и Гайдн были глубоко религиозными людьми, и, наслаждаясь музыкой, я наслаждаюсь тем фактом, что по крайней мере ее создатели обладали счастьем полной убежденности, что есть более глубокий и даже предельный смысл в человеческом существовании.
Ф.: Так что, если вы не верите в такой смысл сами, вы верите по крайней мере в этих великих верующих? П.: Вы правы, доктор.
Ф.: Да разве это не задача великих религиозных и этических вождей-быть посредниками между ценностями и смыслами, с одной стороны, и человеком-с другой? Человек, таким образом, имеет возможность получить из рук гения человечности, будь то Моисей, Магомет или Будда, получить от них то, что он не в каждом случае может обрести сам. Видите ли, в области науки нашего разума может быть достаточно. Что же касается верований и убеждений, то часто мы должны полагаться на других людей, верить тем, кто значительнее нас, и принимать их прозрения. В поисках предельного смысла человек в основном опирается на эмоциональные, а не только на интеллектуальные ресурсы, как мы знаем; иными словами, он должен верить в предельный смысл бытия. Более того, эта вера должна быть опосредована верой в кого-то, как мы видим. Но позвольте мне задать вам вопрос: если музыка трогает вас до глубины вашего существа и повергает вас в слезы, как бывает временами,-правда?-сомневаетесь ли вы и тогда в смысле вашей жизни или в эти моменты у вас не возникает такого вопроса?
П.: В это время такая проблема вообще не приходит мне в голову.
Ф.: Правильно. Но не может ли быть так, что как раз в такие моменты, когда вы соприкасаетесь с красотой, вы находите смысл жизни, находите его в эмоциональной сфере, не занимаясь его интеллектуальными поисками? В такие моменты мы не спрашиваем себя, есть ли в жизни смысл; если же спросим, то не может не вырваться из глубины нашего существа триумфальное «да» бытию. Стоит, как мы чувствуем, жить, даже если мы живем только ради этого уникального переживания.
П.: Я понимаю и согласен; конечно, в моей жизни есть мгновения, когда я не рефлектирую, и тогда смысл просто есть. Я даже переживаю своего рода союз с бытием, можно сказать, что это похоже на переживание близости к Богу, как об этом рассказывали великие мистики.
Ф.: Как бы то ни было, можно сказать, что тогда вы чувствуете себя близко к истине, и мы можем полагать, что истина-это также аспект божественного. Посмотрите на стену надо мной: вы увидите эмблему Гарвардского университета, и на ней написано veritas, что значит «истина»; но вы также можете заметить, что это слово разделено на три слога, распределенных по трем книгам, и это можно понимать так, что полная истина-это не универсальная истина, потому что она недоступна каждому. Человеку следует довольствоваться доступом к одному аспекту полной истины. Тем более это относится к богу, по отношению к которому сама истина-не более чем аспект.
П.: Но меня интересует, что мне делать, когда я охвачен переживанием опустошенности, пустоты всех ценностей и смыслов, когда мне чужды красота искусства и истина науки.
Ф.: Я бы сказал, что вам не следует так привязываться к великим душам, которые обрели смысл, но надо обратиться также и к тем, кто тщетно искал его. Вы, наверное, читали тех философов, которые, как французский экзистенциалист Жан-Поль Сартр или покойный Альбер Камю, по-видимому, страдали от тех же сомнений, что и вы, но превратили их в философию, хотя и нигилистическую. Вы можете рассматривать свои сомнения, установив дистанцию между ними и собой. То, что тревожило вас, теперь будет выглядеть как тот или иной параграф на определенной странице определенного тома того или иного автора. Вы увидите, что страдание от этих проблем — нечто присущее человеку, нечто честное, что это достижение, а не невротический симптом. Вы увидите, что здесь нечего стыдиться, скорее можно гордиться этим-своей интеллектуальной честностью. Вы научитесь понимать свою проблему не как симптом, а как существенный аспект человеческого состояния, которому вы причастны. Вы почувствуете себя членом невидимого общества, общества страдающих людей, страдающих от глубочайшего переживания бессмысленности человеческого существования и в то же время борющихся за разрешение вечных проблем человечества. Это страдание и эта борьба объединяют вас в действительности с лучшими представителями человечества. Так что постарайтесь быть терпеливым и мужественным: терпеливым в том, чтобы оставить проблемы не решенными на некоторое время, мужественным-в том, чтобы не оставить борьбу за их разрешение, в конце концов.
П.: Так вы, доктор, не думаете, что мое состояние- это просто невроз, который нужно преодолеть? Ф.: Если это и невроз, то я бы сказал, что это коллективный невроз наших дней, который может быть излечен только на коллективном уровне. Если смотреть на дело таким образом, то ваше страдание-это страдание, которое затрагивает человечество как целое, по крайней мере его наиболее чувствительных и восприимчивых представителей: вы принимаете на себя их страдания! П.: Я не боюсь страдания, лишь бы оно имело смысл. Ф.: Ни ваш поиск смысла, ни сомнения в смысле своей жизни не являются патологическими. Это право юности. Истинно юный человек никогда не принимает смысл своей жизни как заранее данный, он имеет смелость усомниться в нем. Я хотел бы сказать, что вам не следует отчаиваться по поводу своего отчаяния. Вы можете принять это отчаяние как свидетельство того, что я обычно называю «волей к смыслу». И в определенном отношении сам факт вашей воли к смыслу делает оправданной вашу веру в смысл. Как сказал однажды знаменитый австрийский писатель Франц Верфель, «жажда-лучшее доказательство существования воды». Он имел в виду, что человек не мог бы чувствовать жажду, если бы в мире не было воды. И не забывайте слов Блеза Паскаля: «У сердца есть свои доводы, которые неизвестны разуму». Иногда мудрость сердца оказывается глубже, чем то, что предлагает ум. И иногда наиболее разумно — не стараться быть слишком разумными.
П.: Именно это я нашел для себя: иногда, чтобы мне стало легче, мне достаточно лишь обратиться к тем делам, которые меня ждут.
Вначале я утверждал, что сексуальное удовольствие может служить средством бегства от экзистенциальной фрустрации. В тех случаях, когда воля к смыслу фрустри-рована, воля к удовольствию оказывается не только ее производной, но также и ее заменой. Воля к власти служит аналогичной и параллельной цели. Только если первоначальная забота об осуществлении смысла фрустриро-вана, человек стремится к удовольствию или удовлетворяется властью.
Одна из форм, которую принимает воля к власти,- это то, что я бы назвал стремлением к деньгам. Стремление к деньгам объясняет многое в профессиональной сверхактивности вместе с сексуальной сверхактивностью, которые служат бегству от осознания экзистенциального вакуума. Если стремление к деньгам берет верх, стремление к смыслу заменяется стремлением к средствам. Деньги, вместо того чтобы оставаться средством, становятся целью. Они перестают служить какой-либо цели.
Каков же тогда смысл денег или обладания деньгами? Большинство людей, которые владеют деньгами, в действительности сами находятся во власти денег, охвачены стремлением приумножать их, и, таким образом, они уничтожают их смысл. Обладание деньгами должно означать, что человек находится в благоприятном положении. Человек может не обращать внимания на деньги, на средства, но думать о самих целях-тех целях, которым деньги могут служить.
Президент одного американского университета однажды предложил мне девять тысяч долларов за работу на его факультете в течение нескольких недель. Он не мог понять моего отказа. «Вы хотите больше?»-спросил он. «Никоим образом,-ответил я,-но если я начну размышлять, как мне использовать девять тысяч долларов, то я приду к выводу, что есть лишь один достойный способ-купить время для работы. Но сейчас у меня есть время для работы, так зачем же мне продавать его за девять тысяч долларов?» Деньги не являются целью сами по себе. Если доллар может быть более полезным и осмысленным в чьих-либо других руках, я не должен держать его у себя в кошельке. Это не имеет никакого отношения к альтруизму. Альтруизм и эгоизм-это устаревшая альтернатива. Как я говорил, моралистический подход должен уступить место онтологическому, в рамках которого хорошее и дурное определяются с точки зрения того, что способствует и что препятствует осуществлению смысла, независимо от того, мой ли это смысл или чей-нибудь еще.
Для тех людей, которые жаждут иметь деньги, как будто это может быть целью само по себе, «время- деньги». Они проявляют стремление к скорости. Для них более быстрая машина становится целью сама по себе. Это механизм защиты, попытка избежать столкновения с экзистенциальным вакуумом. Чем меньше человек сознает цель, тем скорее он старается ехать. Знаменитый венский комедиант Квотлингер, играя роль хулигана, садился на мотоцикл и пел: «Правда, я не знаю, куда я еду, но куда бы я ни ехал, я постараюсь попасть туда поскорее».
Это пример того, что я назвал бы центробежным досугом в отличие от центростремительного. Сегодня центробежный досуг преобладает. Бегство от себя позволяет избежать возможности обнаружить пустоту в себе. Центростремительный досуг дает возможность решать проблемы и для начала-увидеть их. Люди, мечущиеся между профессиональной сверхактивностью и центробежным досугом, не имеют времени, чтобы додумать свои мысли. Когда они начинают думать, приходит секретарь, чтобы подписать что-то, или нужно ответить на телефонный звонок. То, что при этом происходит, описывает псалмопевец: «Даже ночью его сердце увещевает его». Сегодня можно сказать, что по ночам экзистенциальные проблемы возвращаются. Совесть напоминает о них. Это источник того, что я назвал бы ноогенной бессонницей. Люди, страдающие от нее, часто пользуются снотворными таблетками. Они действительно засыпают, но они также отдают свою дань патогенным эффектам вытеснения-вытеснения не сексуальных фактов жизни, а ее экзистенциальных фактов.
Мы нуждаемся в новых типах досуга, которые дадут нам возможность созерцания и размышления. Для этого человек должен иметь мужество остаться один.
В конечном счете экзистенциальный вакуум-это парадокс. Если только мы расширим свой горизонт, мы увидим, что пользуемся свободой, но не сознаем полностью свою ответственность. Иначе мы поняли бы, что есть множество смыслов, ждущих, чтобы мы их осуществили по отношению к менее привилегированным людям или малоразвитым странам.
Разумеется, нам следует начать с расширения представления о единственности человека. Речь идет о единственности не только человека, но и единственности человечества.
Тысячи лет назад человечество создало монотеизм. Сегодня нужен следующий шаг. Я бы назвал его монантропизмом. Не вера в единого Бога, а сознавание единого человечества, единства человечества. Единства, в свете которого различие в цвете кожи становится несущественным.
вызов психиатрии «Человек в поисках смысла»
Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии
Поговорив о том, что такое смысл, обратимся теперь к людям, которые страдают от чувства бессмысленности и опустошенности. Все больше пациентов жалуется на то, что они называют «внутренней пустотой», вот почему я назвал это состояние «экзистенциальным вакуумом». В противоположность предельным переживаниям, так хорошо описанным Маслоу, экзистенциальный вакуум можно считать «переживанием бездны».
Этиология экзистенциального вакуума представляется мне вытекающей из следующих фактов. Во-первых, человеку в отличие от животного никакие побуждения и инстинкты не говорят, что ему нужно делать. Во-вторых, в противоположность прошлым временам никакие условности, традиции и ценности не говорят, что ему должно делать. И часто он не знает даже, что он, по существу, хочет делать. Вместо этого он хочет делать то, что делают другие, или делает то, чего хотят от него другие. Он, так сказать, вносит свою лепту в конформизм и тоталитаризм; первый более характерен для Запада, второй—для Востока.
Экзистенциальный вакуум — это феномен, который одновременно усиливается и распространяется. Даже фрейдистские психоаналитики признают, как это было недавно на международной встрече в Западной Германии, что все больше пациентов страдает от отсутствия содер-жания и цели в жизни. Более того, они признают, что такое положение дел объясняет случаи «бесконечного психоанализа», поскольку психоаналитическая кушетка становится для пациента единственным содержанием жизни. Конечно, фрейдистские психоаналитики не пользуются логотерапевтическим термином «экзистенциальный вакуум», который я предложил более десяти лет тому назад.
Не пользуются они также и логотерапевтическими приемами для преодоления этого феномена. Тем не менее они признают его существование.
Экзистенциальный вакуум не только усиливается, но и распространяется. Например, чехословацкий психиатр в статье об экзистенциальной фрустрации указывает, что экзистенциальный вакуум дает себя почувствовать и в коммунистических странах Как же справляться с экзистенциальным вакуумом? Можно предположить, что нам следует поддерживать здравую философию жизни, чтобы показать, что жизнь реально имеет смысл для каждого человека.
Однако Зигмунд Фрейд пренебрежительно отверг философию как всего лишь одну из самых благопристойных форм сублимации репрессированной сексуальности В американском журнале можно прочесть: «Никогда в мировой истории не было страны, столь озабоченной сексом, как Америка сегодня». Как ни странно, это цитата из «Эсквайра». Как бы то ни было, если это верно, это подтверждает гипотезу, что средний американец в еще большей степени, чем другие, охвачен экзистенциальной фрустрацией и потому стремится к сексуальной гиперкомпенсации. В этом свете понятны и результаты импровизированного статистического исследования, проведенного среди моих студентов в университете Венской медицинской школы, которые показали, что 40% австрийских, западногерманских и швейцарских студентов испытали экзистенциальный вакуум на собственном опыте. Среди американских студентов, посещавших лекции, эта цифра составляла не 40, а 81%.
Основные проявления экзистенциальной фрустрации-скука и апатия-стали вызовом образованию, так же как и психиатрии. Как было сказано, в эпоху экзистенциального вакуума образование не должно ограничиваться и удовлетворяться передачей традиций и знаний, оно должно совершенствовать способность человека находить те уникальные смыслы, которые не задеты распадом универсальных ценностей. Эта способность человека находить смысл, содержащийся в уникальных ситуациях, совесть. Следовательно, образование должно давать человеку средства для обнаружения смыслов. Вместо этого, однако, образование часто вносит свою лепту в экзистенциальный вакуум. Чувство пустоты и бессмысленности у студентов часто усиливается из-за того, как им представляются достижения науки, а именно из-за редукционизма. В сознание студентов внедряются механическая теория человека и релятивистская философия жизни.
Редукционистский подход к человеку овеществляет его, то есть стремится обращаться с человеком, как будто он просто res, вещь. Однако, говоря словами Уильяма Ирвина Томпсона Я хорошо помню, что происходило во мне, когда я столкнулся с редукционизмом, будучи тринадцатилетним школьником. Однажды преподаватель естественных наук сказал нам, что в конечном счете жизнь — это не что иное, как процесс окисления, оксидации; я вскочил на ноги и сказал: «Профессор Фриц, если это так, то каков же смысл жизни?» Можно сказать, что в этом случае мы имеем дело с примером не просто редукционизма, но с окислением до полного разъедания, до ржавчины.
В этой стране многие ведущие деятели образования озабочены скукой и апатией, охватившими студентов. Например, Эдвард Д. Эдди с двумя сотрудниками изучил двадцать репрезентативных колледжей и университетов Соединенных Штатов, проинтервьюировал сотни администраторов, преподавателей и студентов; в своей книге он приходит к выводу, что «почти в каждом колледже или университете, от Калифорнии до Новой Англии, апатия студентов была темой разговоров. Эта тема чаще всего упоминалась в наших разговорах как с преподавателями, так и со студентами» Но как нужно обращаться с конкретным случаем экзистенциального вакуума не с точки зрения профилактики, а терапевтически? Является ли экзистенциальный вакуум болезнью, которая нуждается в лечении? Можем ли мы согласиться с утверждением Зигмунда Фрейда, которое он сделал однажды в письме к принцессе Бонапарт: «Когда кто-то спрашивает о смысле или ценности жизни — он болен» В действительности ошибочная интерпретация экзистенциального вакуума как патологического феномена есть результат его проецирования из ноологического пространства в психологический план. В соответствии со вторым законом дименциональной антропологии и онтологии эта процедура грозит диагностической двусмысленностью. Разница между экзистенциальным отчаянием и эмоциональным расстройством исчезает. Становится невозможным различить духовное страдание и психическое расстройство.
Экзистенциальный вакуум-не невроз. Или если уж считать это неврозом, то это социогенный, даже ятрогенный невроз, то есть невроз, вызванный врачом, который делает вид, что лечит его. Сколь часто врач объясняет и отвергает заботу пациента о предельном смысле жизни перед лицом смерти, понимая эту «предельную заботу» как страх кастрации. Для пациента будет облегчением узнать, что он не должен беспокоиться о том, стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить, а должен вместо этого столкнуться с фактом, что его эдипов комплекс еще не разрешен. Без сомнения, такая интерпретация составляет рационализацию экзистенциального отчаяния.
В этом контексте я люблю ссылаться на профессора Венского университета, который пришел ко мне на прием, потому что сомневался в осмысленности жизни. Вскоре выяснилось, что он страдал эндогенной депрессией, которая в соответствии с традиционной европейской терапией соматогенна. Но самым примечательным было то, что сомнения преследовали пациента не во время депрессивных фаз, а только в то время, когда он был здоров. Во время депрессивных фаз он был слишком занят своими ипохондрическими жалобами, чтобы заботиться о смысле жизни. Мы сталкиваемся здесь со случаем, когда экзистенциальное отчаяние и эмоциональное расстройство оказываются взаимно исключающими. Так что едва ли оправданно считать экзистенциальный вакуум просто «еще одним симптомом» невроза.
Вместе с тем, не будучи следствием невроза, экзистенциальный вакуум вполне может быть его причиной. В таких случаях мы говорим о ноогенном неврозе в отличие от психогенных и соматогенных. Мы определяем нооген-ный невроз как такой, который вызывается духовной проблемой, моральным или этическим конфликтом, каким может быть, например, конфликт между «Суперэго» и истинной совестью, когда последняя по необходимости противостоит первому. Не в последнюю очередь нооген-ная этиология может быть представлена экзистенциальным вакуумом, экзистенциальной фрустрацией или фрустрацией воли к смыслу.
Джеймс Крамбо создал тест «целенаправленности жизни» для различения ноогенных неврозов и обычных. Вместе с Леонардом Махоликом Наряду с этим эмпирическим подтверждением было проведено и статистическое исследование распространенности ноогенных неврозов. Вернер Коль скоро экзистенциальный вакуум привел уже к ноогенному неврозу, само собой разумеется, что его лечение должен осуществлять врач. На моей родине и во многих других странах психотерапию не может практиковать человек без медицинского образования. Разумеется, это касается и логотерапии. Понятно, что те аспекты логоте-рапии, которые не связаны с лечением болезни, будь то ноогенный, психогенный или соматогенный невроз, доступны и представителям других консультирующих профессий. Нет причины, почему клинический психолог, социальный работник, пастор, священник или раввин не могли бы предложить совет людям, которые ищут смысл жизни или сомневаются в осмысленности жизни: иными словами, людям, которые находятся в тисках экзистенциального вакуума. Имея это в виду. Аргентинская ассоциация экзистенциальной логотерапии, основанная в 1954 году, образовала одну секцию для психиатров и другую — для тех, кто не имеет медицинского диплома.
Поиски смысла жизни сами по себе не есть патологический феномен. Что касается молодых людей, то это их прерогатива: не принимать как само собой разумеющееся, что в жизни есть смысл, но осмеливаться задуматься над этим. И когда мы хотим предложить первую помощь в случае экзистенциального вакуума, мы должны начать с этого убеждения. Нет оснований стыдиться экзистенциального отчаяния, как будто это эмоциональное расстройство; это не невротический симптом, а человеческое достижение. Прежде всего это проявление интеллектуальной искренности и честности.
Однако если молодой человек задается вопросом о смысле жизни, он должен иметь терпение-достаточно терпения, чтобы дождаться, когда смысл возникнет в его сознании.
Как можно в таких случаях принести облегчение, предложив пациенту рассмотреть дело объективно, показывает следующий отрывок из записанного на магнитофон диалога с двадцатипятилетним пациентом. В течение нескольких лет он страдал от состояний тревожности. Последние три года подвергался психоаналитическому лечению. Теперь он обратился за помощью в приемную неврологического отдела поликлинической больницы, и после того, как один из врачей моей группы представил его мне, он сказал мне, что жизнь часто кажется ему лишенной смысла. Его беспокоил повторяющийся сон, в котором проявлялось это переживание полной бессмысленности жизни. В этих снах он был среди людей, которых он умолял решить его проблему, освободить его от этой ситуации. Он просил их освободить его от тревоги по поводу того, что его жизнь напрасна. Но они лишь продолжали наслаждаться своей жизнью — едой, солнечным светом, всем, что жизнь им предлагала. Когда он описал мне этот сон, произошел следующий диалог:
Франкл: Они наслаждались жизнью, совершенно об этом не задумываясь, так сказать?
Пациент: Да! А я мучаюсь сомнениями относительно смысла моей жизни.
Ф.: И что вы пытаетесь делать, чтобы помочь себе? П.: Иногда мне приносит облегчение музыка: я играю или слушаю. В конце концов, Бах, Моцарт и Гайдн были глубоко религиозными людьми, и, наслаждаясь музыкой, я наслаждаюсь тем фактом, что по крайней мере ее создатели обладали счастьем полной убежденности, что есть более глубокий и даже предельный смысл в человеческом существовании.
Ф.: Так что, если вы не верите в такой смысл сами, вы верите по крайней мере в этих великих верующих? П.: Вы правы, доктор.
Ф.: Да разве это не задача великих религиозных и этических вождей-быть посредниками между ценностями и смыслами, с одной стороны, и человеком-с другой? Человек, таким образом, имеет возможность получить из рук гения человечности, будь то Моисей, Магомет или Будда, получить от них то, что он не в каждом случае может обрести сам. Видите ли, в области науки нашего разума может быть достаточно. Что же касается верований и убеждений, то часто мы должны полагаться на других людей, верить тем, кто значительнее нас, и принимать их прозрения. В поисках предельного смысла человек в основном опирается на эмоциональные, а не только на интеллектуальные ресурсы, как мы знаем; иными словами, он должен верить в предельный смысл бытия. Более того, эта вера должна быть опосредована верой в кого-то, как мы видим. Но позвольте мне задать вам вопрос: если музыка трогает вас до глубины вашего существа и повергает вас в слезы, как бывает временами,-правда?-сомневаетесь ли вы и тогда в смысле вашей жизни или в эти моменты у вас не возникает такого вопроса?
П.: В это время такая проблема вообще не приходит мне в голову.
Ф.: Правильно. Но не может ли быть так, что как раз в такие моменты, когда вы соприкасаетесь с красотой, вы находите смысл жизни, находите его в эмоциональной сфере, не занимаясь его интеллектуальными поисками? В такие моменты мы не спрашиваем себя, есть ли в жизни смысл; если же спросим, то не может не вырваться из глубины нашего существа триумфальное «да» бытию. Стоит, как мы чувствуем, жить, даже если мы живем только ради этого уникального переживания.
П.: Я понимаю и согласен; конечно, в моей жизни есть мгновения, когда я не рефлектирую, и тогда смысл просто есть. Я даже переживаю своего рода союз с бытием, можно сказать, что это похоже на переживание близости к Богу, как об этом рассказывали великие мистики.
Ф.: Как бы то ни было, можно сказать, что тогда вы чувствуете себя близко к истине, и мы можем полагать, что истина-это также аспект божественного. Посмотрите на стену надо мной: вы увидите эмблему Гарвардского университета, и на ней написано veritas, что значит «истина»; но вы также можете заметить, что это Слово разделено на три слога, распределенных по трем книгам, и это можно понимать так, что полная истина-это не универсальная истина, потому что она недоступна каждому. Человеку следует довольствоваться доступом к одному аспекту полной истины. Тем более это относится к богу, по отношению к которому сама истина-не более чем аспект.
П.: Но меня интересует, что мне делать, когда я охвачен переживанием опустошенности, пустоты всех ценностей и смыслов, когда мне чужды красота искусства и истина науки.
Ф.: Я бы сказал, что вам не следует так привязываться к великим душам, которые обрели смысл, но надо обратиться также и к тем, кто тщетно искал его. Вы, наверное, читали тех философов, которые, как французский экзистенциалист Жан-Поль Сартр или покойный Альбер Камю, по-видимому, страдали от тех же сомнений, что и вы, но превратили их в философию, хотя и нигилистическую. Вы можете рассматривать свои сомнения, установив дистанцию между ними и собой. То, что тревожило вас, теперь будет выглядеть как тот или иной параграф на определенной странице определенного тома того или иного автора. Вы увидите, что страдание от этих проблем — нечто присущее человеку, нечто честное, что это достижение, а не невротический симптом. Вы увидите, что здесь нечего стыдиться, скорее можно гордиться этим-своей интеллектуальной честностью. Вы научитесь понимать свою проблему не как симптом, а как существенный аспект человеческого состояния, которому вы причастны. Вы почувствуете себя членом невидимого общества, общества страдающих людей, страдающих от глубочайшего переживания бессмысленности человеческого существования и в то же время борющихся за разрешение вечных проблем человечества. Это страдание и эта борьба объединяют вас в действительности с лучшими представителями человечества. Так что постарайтесь быть терпеливым и мужественным: терпеливым в том, чтобы оставить проблемы не решенными на некоторое время, мужественным-в том, чтобы не оставить борьбу за их разрешение, в конце концов.
П.: Так вы, доктор, не думаете, что мое состояние- это просто невроз, который нужно преодолеть? Ф.: Если это и невроз, то я бы сказал, что это коллективный невроз наших дней, который может быть излечен только на коллективном уровне. Если смотреть на дело таким образом, то ваше страдание-это страдание, которое затрагивает человечество как целое, по крайней мере его наиболее чувствительных и восприимчивых представителей: вы принимаете на себя их страдания! П.: Я не боюсь страдания, лишь бы оно имело смысл. Ф.: Ни ваш поиск смысла, ни сомнения в смысле своей жизни не являются патологическими. Это право юности. Истинно юный человек никогда не принимает смысл своей жизни как заранее данный, он имеет смелость усомниться в нем. Я хотел бы сказать, что вам не следует отчаиваться по поводу своего отчаяния. Вы можете принять это отчаяние как свидетельство того, что я обычно называю «волей к смыслу». И в определенном отношении сам факт вашей воли к смыслу делает оправданной вашу веру в смысл. Как сказал однажды знаменитый австрийский писатель Франц Верфель, «жажда-лучшее доказательство существования воды». Он имел в виду, что человек не мог бы чувствовать жажду, если бы в мире не было воды. И не забывайте слов Блеза Паскаля: «У сердца есть свои доводы, которые неизвестны разуму». Иногда мудрость сердца оказывается глубже, чем то, что предлагает ум. И иногда наиболее разумно — не стараться быть слишком разумными.
П.: Именно это я нашел для себя: иногда, чтобы мне стало легче, мне достаточно лишь обратиться к тем делам, которые меня ждут.
Вначале я утверждал, что сексуальное удовольствие может служить средством бегства от экзистенциальной фрустрации. В тех случаях, когда воля к смыслу фрустри-рована, воля к удовольствию оказывается не только ее производной, но также и ее заменой. воля к власти служит аналогичной и параллельной цели. Только если первоначальная забота об осуществлении смысла фрустриро-вана, человек стремится к удовольствию или удовлетворяется властью.
Одна из форм, которую принимает воля к власти,- это то, что я бы назвал стремлением к деньгам. стремление к деньгам объясняет многое в профессиональной сверхактивности вместе с сексуальной сверхактивностью, которые служат бегству от осознания экзистенциального вакуума. Если стремление к деньгам берет верх, стремление к смыслу заменяется стремлением к средствам. Деньги, вместо того чтобы оставаться средством, становятся целью. Они перестают служить какой-либо цели.
Каков же тогда смысл денег или обладания деньгами? Большинство людей, которые владеют деньгами, в действительности сами находятся во власти денег, охвачены стремлением приумножать их, и, таким образом, они уничтожают их смысл. Обладание деньгами должно означать, что человек находится в благоприятном положении. Человек может не обращать внимания на деньги, на средства, но думать о самих целях-тех целях, которым деньги могут служить.
Президент одного американского университета однажды предложил мне девять тысяч долларов за работу на его факультете в течение нескольких недель. Он не мог понять моего отказа. «Вы хотите больше?»-спросил он. «Никоим образом,-ответил я,-но если я начну размышлять, как мне использовать девять тысяч долларов, то я приду к выводу, что есть лишь один достойный способ-купить время для работы. Но сейчас у меня есть время для работы, так зачем же мне продавать его за девять тысяч долларов?» Деньги не являются целью сами по себе. Если доллар может быть более полезным и осмысленным в чьих-либо других руках, я не должен держать его у себя в кошельке. Это не имеет никакого отношения к альтруизму. альтруизм и Эгоизм-это устаревшая альтернатива. Как я говорил, моралистический подход должен уступить место онтологическому, в рамках которого хорошее и дурное определяются с точки зрения того, что способствует и что препятствует осуществлению смысла, независимо от того, мой ли это смысл или чей-нибудь еще.
Для тех людей, которые жаждут иметь деньги, как будто это может быть целью само по себе, «время- деньги». Они проявляют стремление к скорости. Для них более быстрая машина становится целью сама по себе. Это механизм защиты, попытка избежать столкновения с экзистенциальным вакуумом. Чем меньше человек сознает цель, тем скорее он старается ехать. Знаменитый венский комедиант Квотлингер, играя роль хулигана, садился на мотоцикл и пел: «Правда, я не знаю, куда я еду, но куда бы я ни ехал, я постараюсь попасть туда поскорее».
Это пример того, что я назвал бы центробежным досугом в отличие от центростремительного. Сегодня центробежный досуг преобладает. Бегство от себя позволяет избежать возможности обнаружить пустоту в себе. Центростремительный досуг дает возможность решать проблемы и для начала-увидеть их. Люди, мечущиеся между профессиональной сверхактивностью и центробежным досугом, не имеют времени, чтобы додумать свои мысли. Когда они начинают думать, приходит секретарь, чтобы подписать что-то, или нужно ответить на телефонный звонок. То, что при этом происходит, описывает псалмопевец: «Даже ночью его сердце увещевает его». Сегодня можно сказать, что по ночам экзистенциальные проблемы возвращаются. совесть напоминает о них. Это источник того, что я назвал бы ноогенной бессонницей. Люди, страдающие от нее, часто пользуются снотворными таблетками. Они действительно засыпают, но они также отдают свою дань патогенным эффектам вытеснения-вытеснения не сексуальных фактов жизни, а ее экзистенциальных фактов.
Мы нуждаемся в новых типах досуга, которые дадут нам возможность созерцания и размышления. Для этого человек должен иметь мужество остаться один.
В конечном счете экзистенциальный вакуум-это парадокс. Если только мы расширим свой горизонт, мы увидим, что пользуемся свободой, но не сознаем полностью свою ответственность. Иначе мы поняли бы, что есть множество смыслов, ждущих, чтобы мы их осуществили по отношению к менее привилегированным людям или малоразвитым странам.
Разумеется, нам следует начать с расширения представления о единственности человека. Речь идет о единственности не только человека, но и единственности человечества.
Тысячи лет назад человечество создало монотеизм. Сегодня нужен следующий шаг. Я бы назвал его монантропизмом. Не вера в единого Бога, а сознавание единого человечества, единства человечества. Единства, в свете которого различие в цвете кожи становится несущественным.
Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
который заключенные могли извлечь из страданий под пытками? Слушайте: «Пытки, которым их подвергали, имели для них бессознательный смысл кастрации».
Даже если мы согласимся, что материал исследования репрезентативен, очевидно, что смысл страдания не может быть понят в рамках чисто аналитической и динамической интерпретации.
В заключение давайте послушаем человека, который должен знать это лучше, чем психоаналитические теории, — человека, который в детстве был заключенным Освенцима и вышел оттуда все еще мальчиком: Иегуда Бэкон, один из ведущих артистов Израиля, однажды опубликовал
следующие воспоминания о своих переживаниях в течение первого периода после освобождения из концентрационного лагеря: «Я помню одно из моих первых впечатлений после войны; я увидел похоронную процессию с огромным гробом и с музыкой, и я начал смеяться: «Что они, с ума сошли, что поднимают такой шум по поводу одного трупа?» Когда я оказывался на концерте или в театре, я подсчитывал в уме, сколько потребовалось бы времени, чтобы умертвить газом данное количество людей, сколько одежды, золотых зубов осталось бы, сколько мешков волос получилось бы». Это по поводу страданий Иегуды Бэкона. Теперь-об их смысле: «Мальчиком я думал: «Я расскажу им, что я видел, в надежде, что люди изменятся к лучшему». Но люди не менялись и даже не хотели знать. Гораздо позже я понял смысл страдания. Оно может иметь смысл, если оно меняет к лучшему тебя самого».
Поговорив о том, что такое смысл, обратимся теперь к людям, которые страдают от чувства бессмысленности и опустошенности. Все больше пациентов жалуется на то, что они называют «внутренней пустотой», вот почему я назвал это состояние «экзистенциальным вакуумом». В противоположность предельным переживаниям, так хорошо описанным Маслоу, экзистенциальный вакуум можно считать «переживанием бездны».
Этиология экзистенциального вакуума представляется мне вытекающей из следующих фактов. Во- первых, человеку в отличие от животного никакие побуждения и инстинкты не говорят, что ему нужно делать. Во-вторых, в противоположность прошлым временам никакие условности, традиции и ценности не говорят, что ему должно делать. И часто он не знает даже, что он, по существу, хочет делать. Вместо этого он хочет делать то, что делают другие, или делает то, чего хотят от него другие. Он, так сказать, вносит свою лепту в конформизм и тоталитаризм; первый более характерен для Запада, второй — для Востока.
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
Экзистенциальный вакуум-это феномен, который одновременно усиливается и распространяется. Даже фрейдистские психоаналитики признают, как это было недавно на международной встрече в Западной Германии, что все больше пациентов страдает от отсутствия содер-жания и цели в жизни. Более того, они признают, что такое положение дел объясняет случаи «бесконечного психоанализа», поскольку психоаналитическая кушетка становится для пациента единственным содержанием жизни. Конечно, фрейдистские психоаналитики не пользуются логотерапевтическим термином «экзистенциальный вакуум», который я предложил более десяти лет тому назад.
Не пользуются они также и логотерапевтическими приемами для преодоления этого феномена. Тем не менее они признают его существование.
Экзистенциальный вакуум не только усиливается, но и распространяется. Например, чехословацкий психиатр в статье об экзистенциальной фрустрации указывает, что экзистенциальный
вакуум дает себя почувствовать и в коммунистических странах Как же справляться с экзистенциальным вакуумом? Можно предположить, что нам следует поддерживать здравую философию жизни, чтобы показать, что жизнь реально имеет смысл для каждого человека.
Однако Зигмунд Фрейд пренебрежительно отверг философию как всего лишь одну из самых благопристойных форм сублимации репрессированной сексуальности В американском журнале можно прочесть: «Никогда в мировой истории не было страны, столь озабоченной сексом, как Америка сегодня». Как ни странно, это цитата из «Эсквайра». Как бы то ни было, если это верно, это подтверждает гипотезу, что средний американец в еще большей степени, чем другие, охвачен экзистенциальной фрустрацией и потому стремится к сексуальной гиперкомпенсации. В этом свете понятны и результаты импровизированного статистического исследования, проведенного среди моих студентов в университете Венской медицинской школы, которые показали, что 40% австрийских,
западногерманских и швейцарских студентов испытали экзистенциальный вакуум на собственном опыте. Среди американских студентов, посещавших лекции, эта цифра составляла не 40, а 81%.
Основные проявления экзистенциальной фрустрации-скука и апатия-стали вызовом образованию, так же как и психиатрии. Как было сказано, в эпоху экзистенциального вакуума образование не должно ограничиваться и удовлетворяться передачей традиций и знаний, оно должно совершенствовать способность человека находить те уникальные смыслы, которые не задеты распадом универсальных ценностей. Эта способность человека находить смысл, содержащийся в уникальных ситуациях,-совесть. Следовательно, образование должно давать человеку средства для обнаружения смыслов. Вместо этого, однако, образование часто вносит свою лепту в экзистенциальный вакуум. Чувство пустоты и
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
бессмысленности у студентов часто усиливается из-за того, как им представляются достижения науки, а именно из-за редукционизма. В сознание студентов внедряются механическая теория человека и релятивистская философия жизни.
Редукционистский подход к человеку овеществляет его, то есть стремится обращаться с человеком, как будто он просто res, вещь. Однако, говоря словами Уильяма Ирвина Томпсона Я хорошо помню, что происходило во мне, когда я столкнулся с редукционизмом, будучи тринадцатилетним школьником. Однажды преподаватель естественных наук сказал нам, что в конечном счете жизнь-это не что иное, как процесс окисления, оксидации; я вскочил на ноги и сказал: «Профессор Фриц, если это так, то каков же смысл жизни?» Можно сказать, что в этом случае мы имеем дело с примером не просто редукционизма, но с окислением до полного разъедания, до ржавчины.
В этой стране многие ведущие деятели образования озабочены скукой и апатией, охватившими студентов. Например, Эдвард Д. Эдди с двумя сотрудниками изучил двадцать репрезентативных колледжей и университетов Соединенных Штатов, проинтервьюировал сотни администраторов, преподавателей и студентов; в своей книге он приходит к выводу, что «почти в каждом колледже или университете, от Калифорнии до Новой Англии, апатия студентов была темой разговоров. Эта тема чаще всего упоминалась в наших разговорах как с преподавателями, так и со студентами» Но как нужно обращаться с конкретным случаем экзистенциального вакуума не с точки зрения профилактики, а терапевтически? Является ли экзистенциальный вакуум болезнью, которая нуждается в лечении? Можем ли мы согласиться с утверждением Зигмунда Фрейда, которое он сделал однажды в письме к принцессе Бонапарт: «Когда кто-то спрашивает о смысле или ценности жизни — он болен» В
действительности ошибочная интерпретация экзистенциального вакуума как патологического феномена есть результат его проецирования из ноологического пространства в психологический план. В
соответствии со вторым законом дименциональной антропологии и онтологии эта процедура грозит диагностической двусмысленностью. Разница между экзистенциальным отчаянием и эмоциональным расстройством исчезает. Становится невозможным различить духовное страдание и психическое расстройство.
Экзистенциальный вакуум — не невроз. Или если уж считать это неврозом, то это социогенный, даже ятрогенный невроз, то есть невроз, вызванный врачом, который делает вид, что лечит его. Сколь часто врач объясняет и отвергает заботу пациента о предельном смысле жизни перед лицом смерти, понимая эту «предельную заботу» как страх кастрации. Для пациента будет облегчением узнать, что он не должен беспокоиться о том, стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить, а должен вместо этого
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
столкнуться с фактом, что его эдипов комплекс еще не разрешен. Без сомнения, такая интерпретация составляет рационализацию экзистенциального отчаяния.
В этом контексте я люблю ссылаться на профессора Венского университета, который пришел ко мне на прием, потому что сомневался в осмысленности жизни. Вскоре выяснилось, что он страдал эндогенной депрессией, которая в соответствии с традиционной европейской терапией соматогенна. Но самым примечательным было то, что сомнения преследовали пациента не во время депрессивных фаз, а только в то время, когда он был здоров. Во время депрессивных фаз он был слишком занят своими ипохондрическими жалобами, чтобы заботиться о смысле жизни. Мы сталкиваемся здесь со случаем, когда экзистенциальное отчаяние и эмоциональное расстройство оказываются взаимно исключающими. Так что едва ли оправданно считать экзистенциальный вакуум просто «еще одним симптомом» невроза.
Вместе с тем, не будучи следствием невроза, экзистенциальный вакуум вполне может быть его причиной. В таких случаях мы говорим о ноогенном неврозе в отличие от психогенных и соматогенных. Мы определяем нооген-ный невроз как такой, который вызывается духовной проблемой, моральным или этическим конфликтом, каким может быть, например, конфликт между «Суперэго» и истинной совестью, когда последняя по необходимости противостоит первому. Не в последнюю очередь нооген-ная этиология может быть представлена экзистенциальным вакуумом, экзистенциальной фрустрацией или фру-страцией воли к смыслу.
Джеймс Крамбо создал тест «целенаправленности жизни» для различения ноогенных неврозов и обычных. Вместе с Леонардом Махоликом Наряду с этим эмпирическим подтверждением было проведено и статистическое исследование распространенности ноогенных неврозов. Вернер Коль скоро экзистенциальный вакуум привел уже к ноогенному неврозу, само собой разумеется, что его лечение должен осуществлять врач. На моей родине и во многих других странах психотерапию не может практиковать человек без медицинского образования. Разумеется, это касается и логотерапии. Понятно, что те аспекты логоте-рапии, которые не связаны с лечением болезни, будь то ноогенный, психогенный или соматогенный невроз, доступны и представителям других консультирующих профессий. Нет причины, почему клинический психолог, социальный работник, пастор, священник или раввин не могли бы предложить совет людям, которые ищут смысл жизни или сомневаются в осмысленности жизни: иными словами, людям, которые находятся в тисках экзистенциального вакуума. Имея это в виду. Аргентинская ассоциация экзистенциальной логотерапии, основанная в 1954 году, образовала одну секцию для психиатров и другую-для тех, кто не имеет медицинского диплома.
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
Поиски смысла жизни сами по себе не есть патологический феномен. Что касается молодых людей, то это-их прерогатива: не принимать как само собой разумеющееся, что в жизни есть смысл, но осмеливаться задуматься над этим. И когда мы хотим предложить первую помощь в случае экзистенциального вакуума, мы должны начать с этого убеждения. Нет оснований стыдиться экзистенциального отчаяния, как будто это эмоциональное расстройство; это не невротический симптом, а человеческое достижение. Прежде всего это проявление интеллектуальной искренности и честности.
Однако если молодой человек задается вопросом о смысле жизни, он должен иметь терпение- достаточно терпения, чтобы дождаться, когда смысл возникнет в его сознании.
Как можно в таких случаях принести облегчение, предложив пациенту рассмотреть дело объективно, показывает следующий отрывок из записанного на магнитофон диалога с двадцатипятилетним пациентом. В течение нескольких лет он страдал от состояний тревожности. Последние три года подвергался психоаналитическому лечению. Теперь он обратился за помощью в приемную неврологического отдела поликлинической больницы, и после того, как один из врачей моей группы представил его мне, он сказал мне, что жизнь часто кажется ему лишенной смысла. Его беспокоил повторяющийся сон, в котором проявлялось это переживание полной бессмысленности жизни. В этих снах он был среди людей, которых он умолял решить его проблему, освободить его от этой ситуации. Он просил их освободить его от тревоги по поводу того, что его жизнь напрасна. Но они лишь продолжали наслаждаться своей жизнью-едой, солнечным светом, всем, что жизнь им предлагала. Когда он описал мне этот сон, произошел следующий диалог:
Франкл: Они наслаждались жизнью, совершенно об этом не задумываясь, так сказать?
Пациент: Да! А я мучаюсь сомнениями относительно смысла моей жизни.
Ф.: И что вы пытаетесь делать, чтобы помочь себе? П.: Иногда мне приносит облегчение музыка: я играю или слушаю. В конце концов, Бах, Моцарт и Гайдн были глубоко религиозными людьми, и, наслаждаясь музыкой, я наслаждаюсь тем фактом, что по крайней мере ее создатели обладали счастьем полной убежденности, что есть более глубокий и даже предельный смысл в человеческом существовании.
Ф.: Так что, если вы не верите в такой смысл сами, вы верите по крайней мере в этих великих верующих? П.: Вы правы, доктор.
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
Ф.: Да разве это не задача великих религиозных и этических вождей-быть посредниками между ценностями и смыслами, с одной стороны, и человеком-с другой? Человек, таким образом, имеет возможность получить из рук гения человечности, будь то Моисей, Магомет или Будда, получить от них то, что он не в каждом случае может обрести сам. Видите ли, в области науки нашего разума может быть достаточно. Что же касается верований и убеждений, то часто мы должны полагаться на других людей, верить тем, кто значительнее нас, и принимать их прозрения. В поисках предельного смысла человек в основном опирается на эмоциональные, а не только на интеллектуальные ресурсы, как мы знаем; иными словами, он должен верить в предельный смысл бытия. Более того, эта вера должна быть опосредована верой в кого-то, как мы видим. Но позвольте мне задать вам вопрос: если музыка трогает вас до глубины вашего существа и повергает вас в слезы, как бывает временами,-правда?-сомневаетесь ли вы и тогда в смысле вашей жизни или в эти моменты у вас не возникает такого вопроса?
П.: В это время такая проблема вообще не приходит мне в голову.
Ф.: Правильно. Но не может ли быть так, что как раз в такие моменты, когда вы соприкасаетесь с красотой, вы находите смысл жизни, находите его в эмоциональной сфере, не занимаясь его интеллектуальными поисками? В такие моменты мы не спрашиваем себя, есть ли в жизни смысл; если же спросим, то не может не вырваться из глубины нашего существа триумфальное «да» бытию. Стоит, как мы чувствуем, жить, даже если мы живем только ради этого уникального переживания.
П.: Я понимаю и согласен; конечно, в моей жизни есть мгновения, когда я не рефлектирую, и тогда смысл просто есть. Я даже переживаю своего рода союз с бытием, можно сказать, что это похоже на переживание близости к Богу, как об этом рассказывали великие мистики.
Ф.: Как бы то ни было, можно сказать, что тогда вы чувствуете себя близко к истине, и мы можем полагать, что истина-это также аспект божественного. Посмотрите на стену надо мной: вы увидите эмблему Гарвардского университета, и на ней написано veritas, что значит «истина»; но вы также можете заметить, что это слово разделено на три слога, распределенных по трем книгам, и это можно понимать так, что полная истина-это не универсальная истина, потому что она недоступна каждому. Человеку следует довольствоваться доступом к одному аспекту полной истины. Тем более это относится к богу, по отношению к которому сама истина-не более чем аспект.
П.: Но меня интересует, что мне делать, когда я охвачен переживанием опустошенности, пустоты всех ценностей и смыслов, когда мне чужды красота искусства и истина науки.
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
Ф.: Я бы сказал, что вам не следует так привязываться к великим душам, которые обрели смысл, но надо обратиться также и к тем, кто тщетно искал его. Вы, наверное, читали тех философов, которые, как французский экзистенциалист Жан-Поль Сартр или покойный Альбер Камю, по-видимому, страдали от тех же сомнений, что и вы, но превратили их в философию, хотя и нигилистическую. Вы можете рассматривать свои сомнения, установив дистанцию между ними и собой. То, что тревожило вас, теперь будет выглядеть как тот или иной параграф на определенной странице определенного тома того или иного автора. Вы увидите, что страдание от этих проблем — нечто присущее человеку, нечто честное, что это достижение, а не невротический симптом. Вы увидите, что здесь нечего стыдиться, скорее можно гордиться этим-своей интеллектуальной честностью. Вы научитесь понимать свою проблему не как симптом, а как существенный аспект человеческого состояния, которому вы причастны. Вы почувствуете себя членом невидимого общества, общества страдающих людей,
страдающих от глубочайшего переживания бессмысленности человеческого существования и в то же время борющихся за разрешение вечных проблем человечества. Это страдание и эта борьба объединяют вас в действительности с лучшими представителями человечества. Так что постарайтесь быть терпеливым и мужественным: терпеливым в том, чтобы оставить проблемы не решенными на некоторое время, мужественным-в том, чтобы не оставить борьбу за их разрешение, в конце концов.
П.: Так вы, доктор, не думаете, что мое состояние- это просто невроз, который нужно преодолеть? Ф.: Если это и невроз, то я бы сказал, что это коллективный невроз наших дней, который может быть излечен только на коллективном уровне. Если смотреть на дело таким образом, то ваше страдание-это страдание, которое затрагивает человечество как целое, по крайней мере его наиболее чувствительных и восприимчивых представителей: вы принимаете на себя их страдания! П.: Я не боюсь страдания, лишь бы оно имело смысл. Ф.: Ни ваш поиск смысла, ни сомнения в смысле своей жизни не являются патологическими. Это право юности. Истинно юный человек никогда не принимает смысл своей жизни как заранее данный, он имеет смелость усомниться в нем. Я хотел бы сказать, что вам не следует отчаиваться по поводу своего отчаяния. Вы можете принять это отчаяние как свидетельство того, что я обычно называю «волей к смыслу». И в определенном отношении сам факт вашей воли к смыслу делает оправданной вашу веру в смысл. Как сказал однажды знаменитый австрийский писатель Франц Верфель, «жажда-лучшее доказательство существования воды». Он имел в виду, что человек не мог бы чувствовать жажду, если бы в мире не было воды. И не забывайте слов Блеза Паскаля: «У сердца есть свои доводы, которые неизвестны разуму». Иногда мудрость сердца оказывается глубже, чем то, что предлагает ум. И иногда наиболее разумно — не стараться быть слишком разумными.
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
— Ты победишь болезнь свою —
Библиотека проекта «ПРЕОБРАЖЕНИЕ»
Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»
П.: Именно это я нашел для себя: иногда, чтобы мне стало легче, мне достаточно лишь обратиться к тем делам, которые меня ждут.
Вначале я утверждал, что сексуальное удовольствие может служить средством бегства от экзистенциальной фрустрации. В тех случаях, когда воля к смыслу фрустри-рована, воля к удовольствию оказывается не только ее производной, но также и ее заменой. Воля к власти служит аналогичной и параллельной цели. Только если первоначальная забота об осуществлении смысла фрустриро-вана, человек стремится к удовольствию или удовлетворяется властью.
Одна из форм, которую принимает воля к власти,- это то, что я бы назвал стремлением к деньгам.
Стремление к деньгам объясняет многое в профессиональной сверхактивности вместе с сексуальной сверхактивностью, которые служат бегству от осознания экзистенциального вакуума. Если стремление к деньгам берет верх, стремление к смыслу заменяется стремлением к средствам. Деньги, вместо того чтобы оставаться средством, становятся целью. Они перестают служить какой-либо цели.
Каков же тогда смысл денег или обладания деньгами? Большинство людей, которые владеют деньгами, в действительности сами находятся во власти денег, охвачены стремлением приумножать их, и, таким образом, они уничтожают их смысл. Обладание деньгами должно означать, что человек находится в благоприятном положении. Человек может не обращать внимания на деньги, на средства, но думать о самих целях-тех целях, которым деньги могут служить.
Президент одного американского университета однажды предложил мне девять тысяч долларов за работу на его факультете в течение нескольких недель. Он не мог понять моего отказа. «Вы хотите больше?»-спросил он. «Никоим образом,-ответил я,-но если я начну размышлять, как мне использовать девять тысяч долларов, то я приду к выводу, что есть лишь один достойный способ-купить время для работы. Но сейчас у меня есть время для работы, так зачем же мне продавать его за девять тысяч долларов?» Деньги не являются целью сами по себе. Если доллар может быть более полезным и осмысленным в чьих-либо других руках, я не должен держать его у себя в кошельке. Это не имеет никакого отношения к альтруизму. Альтруизм и эгоизм-это устаревшая альтернатива. Как я говорил, моралистический подход должен уступить место онтологическому, в рамках которого хорошее и дурное определяются с точки зрения того, что способствует и что препятствует осуществлению смысла, независимо от того, мой ли это смысл или чей-нибудь еще.
Для тех людей, которые жаждут иметь деньги, как будто это может быть целью само по себе, «время- деньги». Они проявляют стремление к скорости. Для них более быстрая машина становится целью сама по себе. Это механизм защиты, попытка избежать столкновения с экзистенциальным
Программа планирования здоровья
http://proctology.narod.ru
Виктор Франкл, Человек в поисках смысла: Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии — 1001.ru
Виктор Франкл
Поговорив о том, что такое смысл, обратимся теперь к людям, которые страдают от чувства бессмысленности и опустошенности. Все больше пациентов жалуется на то, что они называют «внутренней пустотой», вот почему я назвал это состояние «экзистенциальным вакуумом». В противоположность предельным переживаниям, так хорошо описанным Маслоу, экзистенциальный вакуум можно считать «переживанием бездны».
Этиология экзистенциального вакуума представляется мне вытекающей из следующих фактов. Во-первых, человеку в отличие от животного никакие побуждения и инстинкты не говорят, что ему нужно делать. Во-вторых, в противоположность прошлым временам никакие условности, традиции и ценности не говорят, что ему должно делать. И часто он не знает даже, что он, по существу, хочет делать. Вместо этого он хочет делать то, что делают другие, или делает то, чего хотят от него другие. Он, так сказать, вносит свою лепту в конформизм и тоталитаризм; первый более характерен для Запада, второй — для Востока.
Экзистенциальный вакуум — это феномен, который одновременно усиливается и распространяется. Даже фрейдистские психоаналитики признают, как это было недавно на международной встрече в Западной Германии, что все больше пациентов страдает от отсутствия содержания и цели в жизни. Более того, они признают, что такое положение дел объясняет случаи «бесконечного психоанализа», поскольку психоаналитическая кушетка становится для пациента единственным содержанием жизни. Конечно, фрейдистские психоаналитики не пользуются логотерапевтическим термином «экзистенциальный вакуум», который я предложил более десяти лет тому назад.
Не пользуются они также и логотерапевтическими приемами для преодоления этого феномена. Тем не менее они признают его существование.
Экзистенциальный вакуум не только усиливается, но и распространяется. Например, чехословацкий психиатр в статье об экзистенциальной фрустрации указывает, что экзистенциальный вакуум дает себя почувствовать и в коммунистических странах. Как же справляться с экзистенциальным вакуумом? Можно предположить, что нам следует поддерживать здравую философию жизни, чтобы показать, что жизнь реально имеет смысл для каждого человека.
Однако Зигмунд Фрейд пренебрежительно отверг философию как всего лишь одну из самых благопристойных форм сублимации репрессированной сексуальности В американском журнале можно прочесть: «Никогда в мировой истории не было страны, столь озабоченной сексом, как Америка сегодня». Как ни странно, это цитата из «Эсквайра». Как бы то ни было, если это верно, это подтверждает гипотезу, что средний американец в еще большей степени, чем другие, охвачен экзистенциальной фрустрацией и потому стремится к сексуальной гиперкомпенсации. В этом свете понятны и результаты импровизированного статистического исследования, проведенного среди моих студентов в университете Венской медицинской школы, которые показали, что 40 % австрийских, западногерманских и швейцарских студентов испытали экзистенциальный вакуум на собственном опыте. Среди американских студентов, посещавших лекции, эта цифра составляла не 40, а 81 %.
Основные проявления экзистенциальной фрустрации-скука и апатия-стали вызовом образованию, так же как и психиатрии. Как было сказано, в эпоху экзистенциального вакуума образование не должно ограничиваться и удовлетворяться передачей традиций и знаний, оно должно совершенствовать способность человека находить те уникальные смыслы, которые не задеты распадом универсальных ценностей. Эта способность человека находить смысл, содержащийся в уникальных ситуациях, — совесть. Следовательно, образование должно давать человеку средства для обнаружения смыслов. Вместо этого, однако, образование часто вносит свою лепту в экзистенциальный вакуум. Чувство пустоты и бессмысленности у студентов часто усиливается из-за того, как им представляются достижения науки, а именно из-за редукционизма. В сознание студентов внедряются механическая теория человека и релятивистская философия жизни.
Редукционистский подход к человеку овеществляет его, то есть стремится обращаться с человеком, как будто он просто res, вещь. Однако, говоря словами Уильяма Ирвина Томпсона… Я хорошо помню, что происходило во мне, когда я столкнулся с редукционизмом, будучи тринадцатилетним школьником. Однажды преподаватель естественных наук сказал нам, что в конечном счете жизнь-это не что иное, как процесс окисления, оксидации; я вскочил на ноги и сказал: «Профессор Фриц, если это так, то каков же смысл жизни?» Можно сказать, что в этом случае мы имеем дело с примером не просто редукционизма, но с окислением до полного разъедания, до ржавчины.
В этой стране многие ведущие деятели образования озабочены скукой и апатией, охватившими студентов. Например, Эдвард Д. Эдди с двумя сотрудниками изучил двадцать репрезентативных колледжей и университетов Соединенных Штатов, проинтервьюировал сотни администраторов, преподавателей и студентов; в своей книге он приходит к выводу, что «почти в каждом колледже или университете, от Калифорнии до Новой Англии, апатия студентов была темой разговоров. Эта тема чаще всего упоминалась в наших разговорах как с преподавателями, так и со студентами» Но как нужно обращаться с конкретным случаем экзистенциального вакуума не с точки зрения профилактики, а терапевтически? Является ли экзистенциальный вакуум болезнью, которая нуждается в лечении? Можем ли мы согласиться с утверждением Зигмунда Фрейда, которое он сделал однажды в письме к принцессе Бонапарт: «Когда кто-то спрашивает о смысле или ценности жизни — он болен» В действительности ошибочная интерпретация экзистенциального вакуума как патологического феномена есть результат его проецирования из ноологического пространства в психологический план. В соответствии со вторым законом дименциональной антропологии и онтологии эта процедура грозит диагностической двусмысленностью. Разница между экзистенциальным отчаянием и эмоциональным расстройством исчезает. Становится невозможным различить духовное страдание и психическое расстройство.
Экзистенциальный вакуум — не невроз. Или если уж считать это неврозом, то это социогенный, даже ятрогенный невроз, то есть невроз, вызванный врачом, который делает вид, что лечит его. Сколь часто врач объясняет и отвергает заботу пациента о предельном смысле жизни перед лицом смерти, понимая эту «предельную заботу» как страх кастрации. Для пациента будет облегчением узнать, что он не должен беспокоиться о том, стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить, а должен вместо этого столкнуться с фактом, что его эдипов комплекс еще не разрешен. Без сомнения, такая интерпретация составляет рационализацию экзистенциального отчаяния.
В этом контексте я люблю ссылаться на профессора Венского университета, который пришел ко мне на прием, потому что сомневался в осмысленности жизни. Вскоре выяснилось, что он страдал эндогенной депрессией, которая в соответствии с традиционной европейской терапией соматогенна. Но самым примечательным было то, что сомнения преследовали пациента не во время депрессивных фаз, а только в то время, когда он был здоров. Во время депрессивных фаз он был слишком занят своими ипохондрическими жалобами, чтобы заботиться о смысле жизни. Мы сталкиваемся здесь со случаем, когда экзистенциальное отчаяние и эмоциональное расстройство оказываются взаимно исключающими. Так что едва ли оправданно считать экзистенциальный вакуум просто «еще одним симптомом» невроза.
Вместе с тем, не будучи следствием невроза, экзистенциальный вакуум вполне может быть его причиной. В таких случаях мы говорим о ноогенном неврозе в отличие от психогенных и соматогенных. Мы определяем ноогенный невроз как такой, который вызывается духовной проблемой, моральным или этическим конфликтом, каким может быть, например, конфликт между «Суперэго» и истинной совестью, когда последняя по необходимости противостоит первому. Не в последнюю очередь ноогенная этиология может быть представлена экзистенциальным вакуумом, экзистенциальной фрустрацией или фрустрацией воли к смыслу.
Джеймс Крамбо создал тест «целенаправленности жизни» для различения ноогенных неврозов и обычных. Вместе с Леонардом Махоликом Наряду с этим эмпирическим подтверждением было проведено и статистическое исследование распространенности ноогенных неврозов. Вернер Коль скоро экзистенциальный вакуум привел уже к ноогенному неврозу, само собой разумеется, что его лечение должен осуществлять врач. На моей родине и во многих других странах психотерапию не может практиковать человек без медицинского образования. Разумеется, это касается и логотерапии. Понятно, что те аспекты логотерапии, которые не связаны с лечением болезни, будь то ноогенный, психогенный или соматогенный невроз, доступны и представителям других консультирующих профессий. Нет причины, почему клинический психолог, социальный работник, пастор, священник или раввин не могли бы предложить совет людям, которые ищут смысл жизни или сомневаются в осмысленности жизни: иными словами, людям, которые находятся в тисках экзистенциального вакуума. Имея это в виду. Аргентинская ассоциация экзистенциальной логотерапии, основанная в 1954 году, образовала одну секцию для психиатров и другую — для тех, кто не имеет медицинского диплома.
Поиски смысла жизни сами по себе не есть патологический феномен. Что касается молодых людей, то это-их прерогатива: не принимать как само собой разумеющееся, что в жизни есть смысл, но осмеливаться задуматься над этим. И когда мы хотим предложить первую помощь в случае экзистенциального вакуума, мы должны начать с этого убеждения. Нет оснований стыдиться экзистенциального отчаяния, как будто это эмоциональное расстройство; это не невротический симптом, а человеческое достижение. Прежде всего это проявление интеллектуальной искренности и честности.
Однако если молодой человек задается вопросом о смысле жизни, он должен иметь терпение — достаточно терпения, чтобы дождаться, когда смысл возникнет в его сознании.
Как можно в таких случаях принести облегчение, предложив пациенту рассмотреть дело объективно, показывает следующий отрывок из записанного на магнитофон диалога с двадцатипятилетним пациентом. В течение нескольких лет он страдал от состояний тревожности. Последние три года подвергался психоаналитическому лечению. Теперь он обратился за помощью в приемную неврологического отдела поликлинической больницы, и после того, как один из врачей моей группы представил его мне, он сказал мне, что жизнь часто кажется ему лишенной смысла. Его беспокоил повторяющийся сон, в котором проявлялось это переживание полной бессмысленности жизни. В этих снах он был среди людей, которых он умолял решить его проблему, освободить его от этой ситуации. Он просил их освободить его от тревоги по поводу того, что его жизнь напрасна. Но они лишь продолжали наслаждаться своей жизнью-едой, солнечным светом, всем, что жизнь им предлагала. Когда он описал мне этот сон, произошел следующий диалог:
Франкл: Они наслаждались жизнью, совершенно об этом не задумываясь, так сказать?
Пациент: Да! А я мучаюсь сомнениями относительно смысла моей жизни.
Ф.: И что вы пытаетесь делать, чтобы помочь себе?
П.: Иногда мне приносит облегчение музыка: я играю или слушаю. В конце концов, Бах, Моцарт и Гайдн были глубоко религиозными людьми, и, наслаждаясь музыкой, я наслаждаюсь тем фактом, что по крайней мере ее создатели обладали счастьем полной убежденности, что есть более глубокий и даже предельный смысл в человеческом существовании.
Ф.: Так что, если вы не верите в такой смысл сами, вы верите по крайней мере в этих великих верующих?
П.: Вы правы, доктор.
Ф.: Да разве это не задача великих религиозных и этических вождей-быть посредниками между ценностями и смыслами, с одной стороны, и человеком — с другой? Человек, таким образом, имеет возможность получить из рук гения человечности, будь то Моисей, Магомет или Будда, получить от них то, что он не в каждом случае может обрести сам. Видите ли, в области науки нашего разума может быть достаточно. Что же касается верований и убеждений, то часто мы должны полагаться на других людей, верить тем, кто значительнее нас, и принимать их прозрения. В поисках предельного смысла человек в основном опирается на эмоциональные, а не только на интеллектуальные ресурсы, как мы знаем; иными словами, он должен верить в предельный смысл бытия. Более того, эта вера должна быть опосредована верой в кого-то, как мы видим. Но позвольте мне задать вам вопрос: если музыка трогает вас до глубины вашего существа и повергает вас в слезы, как бывает временами, — правда? — сомневаетесь ли вы и тогда в смысле вашей жизни или в эти моменты у вас не возникает такого вопроса?
П.: В это время такая проблема вообще не приходит мне в голову.
Ф.: Правильно. Но не может ли быть так, что как раз в такие моменты, когда вы соприкасаетесь с красотой, вы находите смысл жизни, находите его в эмоциональной сфере, не занимаясь его интеллектуальными поисками? В такие моменты мы не спрашиваем себя, есть ли в жизни смысл; если же спросим, то не может не вырваться из глубины нашего существа триумфальное «да» бытию. Стоит, как мы чувствуем, жить, даже если мы живем только ради этого уникального переживания.
П.: Я понимаю и согласен; конечно, в моей жизни есть мгновения, когда я не рефлектирую, и тогда смысл просто есть. Я даже переживаю своего рода союз с бытием, можно сказать, что это похоже на переживание близости к Богу, как об этом рассказывали великие мистики.
Ф.: Как бы то ни было, можно сказать, что тогда вы чувствуете себя близко к истине, и мы можем полагать, что истина — это также аспект божественного. Посмотрите на стену надо мной: вы увидите эмблему Гарвардского университета, и на ней написано veritas, что значит «истина»; но вы также можете заметить, что это слово разделено на три слога, распределенных по трем книгам, и это можно понимать так, что полная истина — это не универсальная истина, потому что она недоступна каждому. Человеку следует довольствоваться доступом к одному аспекту полной истины. Тем более это относится к богу, по отношению к которому сама истина — не более чем аспект.
П.: Но меня интересует, что мне делать, когда я охвачен переживанием опустошенности, пустоты всех ценностей и смыслов, когда мне чужды красота искусства и истина науки.
Ф.: Я бы сказал, что вам не следует так привязываться к великим душам, которые обрели смысл, но надо обратиться также и к тем, кто тщетно искал его. Вы, наверное, читали тех философов, которые, как французский экзистенциалист Жан-Поль Сартр или покойный Альбер Камю, по-видимому, страдали от тех же сомнений, что и вы, но превратили их в философию, хотя и нигилистическую. Вы можете рассматривать свои сомнения, установив дистанцию между ними и собой. То, что тревожило вас, теперь будет выглядеть как тот или иной параграф на определенной странице определенного тома того или иного автора. Вы увидите, что страдание от этих проблем — нечто присущее человеку, нечто честное, что это достижение, а не невротический симптом. Вы увидите, что здесь нечего стыдиться, скорее можно гордиться этим — своей интеллектуальной честностью. Вы научитесь понимать свою проблему не как симптом, а как существенный аспект человеческого состояния, которому вы причастны. Вы почувствуете себя членом невидимого общества, общества страдающих людей, страдающих от глубочайшего переживания бессмысленности человеческого существования и в то же время борющихся за разрешение вечных проблем человечества. Это страдание и эта борьба объединяют вас в действительности с лучшими представителями человечества. Так что постарайтесь быть терпеливым и мужественным: терпеливым в том, чтобы оставить проблемы не решенными на некоторое время, мужественным — в том, чтобы не оставить борьбу за их разрешение, в конце концов.
П.: Так вы, доктор, не думаете, что мое состояние- это просто невроз, который нужно преодолеть?
Ф.: Если это и невроз, то я бы сказал, что это коллективный невроз наших дней, который может быть излечен только на коллективном уровне. Если смотреть на дело таким образом, то ваше страдание-это страдание, которое затрагивает человечество как целое, по крайней мере его наиболее чувствительных и восприимчивых представителей: вы принимаете на себя их страдания!
П.: Я не боюсь страдания, лишь бы оно имело смысл.
Ф.: Ни ваш поиск смысла, ни сомнения в смысле своей жизни не являются патологическими. Это право юности. Истинно юный человек никогда не принимает смысл своей жизни как заранее данный, он имеет смелость усомниться в нем. Я хотел бы сказать, что вам не следует отчаиваться по поводу своего отчаяния. Вы можете принять это отчаяние как свидетельство того, что я обычно называю «волей к смыслу». И в определенном отношении сам факт вашей воли к смыслу делает оправданной вашу веру в смысл. Как сказал однажды знаменитый австрийский писатель Франц Верфель, «жажда — лучшее доказательство существования воды». Он имел в виду, что человек не мог бы чувствовать жажду, если бы в мире не было воды. И не забывайте слов Блеза Паскаля: «У сердца есть свои доводы, которые неизвестны разуму». Иногда мудрость сердца оказывается глубже, чем то, что предлагает ум. И иногда наиболее разумно — не стараться быть слишком разумными.
П.: Именно это я нашел для себя: иногда, чтобы мне стало легче, мне достаточно лишь обратиться к тем делам, которые меня ждут.
Вначале я утверждал, что сексуальное удовольствие может служить средством бегства от экзистенциальной фрустрации. В тех случаях, когда воля к смыслу фрустрирована, воля к удовольствию оказывается не только ее производной, но также и ее заменой. Воля к власти служит аналогичной и параллельной цели. Только если первоначальная забота об осуществлении смысла фрустриро-вана, человек стремится к удовольствию или удовлетворяется властью.
Одна из форм, которую принимает воля к власти, — это то, что я бы назвал стремлением к деньгам. Стремление к деньгам объясняет многое в профессиональной сверхактивности вместе с сексуальной сверхактивностью, которые служат бегству от осознания экзистенциального вакуума. Если стремление к деньгам берет верх, стремление к смыслу заменяется стремлением к средствам. Деньги, вместо того чтобы оставаться средством, становятся целью. Они перестают служить какой-либо цели.
Каков же тогда смысл денег или обладания деньгами? Большинство людей, которые владеют деньгами, в действительности сами находятся во власти денег, охвачены стремлением приумножать их, и, таким образом, они уничтожают их смысл. Обладание деньгами должно означать, что человек находится в благоприятном положении. Человек может не обращать внимания на деньги, на средства, но думать о самих целях-тех целях, которым деньги могут служить.
Президент одного американского университета однажды предложил мне девять тысяч долларов за работу на его факультете в течение нескольких недель. Он не мог понять моего отказа. «Вы хотите больше?» — спросил он. «Никоим образом, — ответил я, — но если я начну размышлять, как мне использовать девять тысяч долларов, то я приду к выводу, что есть лишь один достойный способ — купить время для работы. Но сейчас у меня есть время для работы, так зачем же мне продавать его за девять тысяч долларов?» Деньги не являются целью сами по себе. Если доллар может быть более полезным и осмысленным в чьих-либо других руках, я не должен держать его у себя в кошельке. Это не имеет никакого отношения к альтруизму. Альтруизм и эгоизм — это устаревшая альтернатива. Как я говорил, моралистический подход должен уступить место онтологическому, в рамках которого хорошее и дурное определяются с точки зрения того, что способствует и что препятствует осуществлению смысла, независимо от того, мой ли это смысл или чей-нибудь еще.
Для тех людей, которые жаждут иметь деньги, как будто это может быть целью само по себе, «время — деньги». Они проявляют стремление к скорости. Для них более быстрая машина становится целью сама по себе. Это механизм защиты, попытка избежать столкновения с экзистенциальным вакуумом. Чем меньше человек сознает цель, тем скорее он старается ехать. Знаменитый венский комедиант Квотлингер, играя роль хулигана, садился на мотоцикл и пел: «Правда, я не знаю, куда я еду, но куда бы я ни ехал, я постараюсь попасть туда поскорее».
Это пример того, что я назвал бы центробежным досугом в отличие от центростремительного. Сегодня центробежный досуг преобладает. Бегство от себя позволяет избежать возможности обнаружить пустоту в себе. Центростремительный досуг дает возможность решать проблемы и для начала — увидеть их. Люди, мечущиеся между профессиональной сверхактивностью и центробежным досугом, не имеют времени, чтобы додумать свои мысли. Когда они начинают думать, приходит секретарь, чтобы подписать что-то, или нужно ответить на телефонный звонок. То, что при этом происходит, описывает псалмопевец: «Даже ночью его сердце увещевает его». Сегодня можно сказать, что по ночам экзистенциальные проблемы возвращаются. Совесть напоминает о них. Это источник того, что я назвал бы ноогенной бессонницей. Люди, страдающие от нее, часто пользуются снотворными таблетками. Они действительно засыпают, но они также отдают свою дань патогенным эффектам вытеснения — вытеснения не сексуальных фактов жизни, а ее экзистенциальных фактов.
Мы нуждаемся в новых типах досуга, которые дадут нам возможность созерцания и размышления. Для этого человек должен иметь мужество остаться один.
В конечном счете экзистенциальный вакуум — это парадокс. Если только мы расширим свой горизонт, мы увидим, что пользуемся свободой, но не сознаем полностью свою ответственность. Иначе мы поняли бы, что есть множество смыслов, ждущих, чтобы мы их осуществили по отношению к менее привилегированным людям или малоразвитым странам.
Разумеется, нам следует начать с расширения представления о единственности человека. Речь идет о единственности не только человека, но и единственности человечества.
Тысячи лет назад человечество создало монотеизм. Сегодня нужен следующий шаг. Я бы назвал его монантропизмом. Не вера в единого Бога, а сознавание единого человечества, единства человечества. Единства, в свете которого различие в цвете кожи становится несущественным.
Виктор Франкл