Хорошо когда хорошо все заканчивается: Хорошо, когда все хорошо кончается, но еще лучше, когда все хорошо продолжается ▷ Socratify.Net
«Все хорошо, что хорошо кончается» («Конец — делу венец»)
Анна ЧУЖКОВА
17.10.2014
До начала XVII века Шекспир сочинял героические хроники, комедии — как правило, со свадьбой в финале, или ужасные трагедии, где в финале герои умирали (драматург к этому времени «убил», по меньшей мере, тридцать три персонажа — не считая жертв исторических сюжетов). Но в начале 1600-х из-под его пера вышли три драмы: «Троил и Крессида», «Все хорошо, что хорошо кончается» и «Мера за меру».
«В этих пьесах мы движемся по неясным и нехоженым тропам, а в конце испытываем чувства, не похожие ни на обыкновенную радость, ни на страдание; мы возбуждены, поражены, смущены, ибо поднятые здесь вопросы исключают возможность вполне удовлетворяющего исхода», — размышлял английский литературовед Фредерик Сэмюэл Боас.
Исследователь предложил деликатно назвать их «проблемными». Научное сообщество идею приняло. Но публика и по сей день не слишком жалует три невеселые комедии. Честно говоря, не везет им с самого начала.
К примеру, «Все хорошо, что хорошо кончается» при Шекспире даже не напечатали. Свидетельств о постановках при жизни автора не сохранилось. А первый известный спектакль имел настолько несчастливую судьбу, что за мрачной комедией закрепилась репутация приносящей несчастье. Это случилось в середине XVIII века. Во время репетиций исполнитель роли короля тяжело заболел. Актриса, игравшая Елену, упала в обморок на премьере. А затем излечившийся было «король» скоропостижно умер. С тех пор антрепренеры за пьесу брались неохотно. Хотя сюжет вполне интригующий.
Дочь бедного лекаря Елена после смерти отца воспитывается в семье доброй графини Руссильон. Девушка влюбляется в сына своей благодетельницы, но понимает: быть вместе им не позволит разность происхождения. Прослышав, что французский король неизлечимо болен, она решается ехать ко двору и спасти монарха с помощью рецепта, унаследованного от отца, а в награду попросить жениха — своего ненаглядного Бертрама.
План срабатывает, но суженый не хочет жениться на Елене. Хотя приказ короля скрепляет молодых узами брака, Бертрам бросает постылую жену и едет на войну в Италию, оставляя письмо: «Если ты сможешь добыть с моего пальца кольцо, которого я никогда не сниму, и показать мне ребенка, рожденного тобой от меня, тогда назови меня супругом». Новобрачная не сдается. Она едет паломницей во Флоренцию, где ее возлюбленный воюет и между делом крутит шашни с местной красавицей Дианой. Познакомившись с разлучницей, Елена подкупает ее и в час ночного свидания (а оно было отнюдь не невинным) является вместо Дианы не узнанная. А когда Бертрам возвращается во Францию, хитрая жена предъявляет фамильный перстень Руссильонов и заявляет, что зачала дитя. Вконец завравшемуся графу не отвертеться — приходится принять правоту законной супруги. И лишь тогда он клянется в любви — и то как-то неуверенно, в условной форме: «Когда она даст объясненье чуду, ее любить я вечно, вечно буду». И тут в воздухе повисает немой вопрос: все ли хорошо, что хорошо кончается, и суждено ли счастье такой парочке?
Некоторые исследователи сочли пьесу неумелой и приписали ее другим авторам. Даже главной героине — образцу ренессансной энергии — пришлось несладко. За стойкость и решительность ей отказывали в женственности. Актриса Эллен Терри даже обругала Елену «половой тряпкой», обвинив в охоте на мужчин самым недостойным образом. При этом, на первый взгляд, Бертрам не стоит таких усилий — врун, кичащийся титулом, и бесчестный соблазнитель. Не очень похоже их примирение на хеппи-энд. Вот и прилепили к пьесе ярлык «проблемная» — как диагноз. А может быть, просто невезучая? Ведь чем «Конец — делу венец» мрачнее других комедий? Кровожадного «Венецианского купца», например, — где справедливость попрана, а несчастный старик, брошенный дочерью, разорен. Поведение Бертрама называют психологически недостоверным. Но почему бы не поверить в искреннее раскаяние юнца, еще в начале действия не умевшего любить и предпочитавшего браку игру в солдатики?
И в конце концов, как можно обвинять в нереалистичности пьесу, подтверждающую столько жизненных истин? Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей. Девушки обожают подонков. Любовь зла — полюбишь и козла. И, простите, совсем вульгарное: всем мужчинам надо только одного…
cterra.com | Сказки | Всё хорошо, что хорошо кончается
Русские народные сказки
Авторские сказки
Сказки народов мира
Болгарские сказки
Узбекские народные сказки
Чешские сказки
Словацкие сказки
Таджикские народные сказки
Чувашские легенды и сказки
Русский фольклор в Латвии
Латышские народные сказки
В стародавние времена жил на свете лесник с женой. Были они уже старые и слабые и часто горевали:
– Стары мы, немощны, а деток нет. Кто ж нас кормить будет?
И вот чудо! Однажды ночью у лесничихи на старости лет родился сын. Старики несказанно обрадовались, только придумать не могут, кого бы в кумовья позвать. Наконец, решили так: пойдет лесник по дороге и, кого первого встретит, тому и быть кумом. Наутро, только вышел лесник за ворота, так прямо и натолкнулся на богато одетого барина Спрашивает барин:
– Куда это ты так спешишь?
– Иду для сынка крестного отца искать.
– Вот здорово-то, что мы с тобой встретились! Я давно уже по свету хожу да крестника себе ищу. Возьми-ка меня в кумовья, увидишь, какой большой человек со временем из твоего сына вырастет! Только об одном условимся: как пойдет сыну девятый год, отдашь его мне в учение. Пока я его всему обучу, что большому человеку знать надо, пройдет не один годок. Ну, что – по рукам?
– Что ж, будь по-твоему! Разве я, старый дурак, знаю, чему больших людей учат? Заботься о нем, как крестный заботиться должен!
На том и порешили. Прошло девять лет – крестный тут как тут: пришел крестника в ученье забирать. Мальчик рад-радехонек, мигом собрался и пошел с ним. Но недолго бедняжка радовался. Крестный-то оказался хуже зверя. Посадил он мальчика в сундук, захлопнул крышку и столкнул сундук в реку: пусть тонет, если счастье не вывезет. Скажи на милость, разве человек так сделает? Понятно, кто мальчику в крестные отцы достался. К счастью, мальчик не утонул: сундук прибило к запруде водяной мельницы, и он загородил путь воде. Мелет мельник, мелет, да никак в толк не возьмет, отчего это вода не идет? Пошел посмотреть, видит: сундук, а в нем мальчик, еле живой от страха. И ничего-то он толком рассказать не может. Говорит, дескать, отдал его отец крестному, а крестный затолкал в сундук, и больше он ничего не знает. Вот и пойми, что за крестный!
“Что поделаешь? – думает мельник. – Послал бог найденыша – надо воспитывать. Объявятся родные – отдам, не объявятся – пусть на мельника учится”.
Прожил сын лесника у мельника несколько лет, пока не превратился в статного молодца. Любил его мельник, как родного сына.
Однажды мимо мельницы ехал крестный парня, и увидел он своего крестника. Крестник его и не признал, зато крестный сразу вспомнил: знает кот, чье сало съел. Вылез он из кареты, подошел к мельнику и говорит:
– Нет ли у тебя верного человека? Надо мне его срочно к жене послать. Уезжал я второпях и вот только сейчас вспомнил, что не все ей сказал. Может, вот того парня послать?
Думает мельник: “Важный барин – надо пособить!”
– Так и быть, – говорит, – мой приемный сын снесет твоей жене весточку.
Написал барин несколько слов, запечатал и отдал парню: неси! Помчался парень со всех ног. Встречает на дороге нищего, а тот спрашивает:
– Ты куда так торопишься, сынок? Рассказал ему парень, куда его послали.
– Вот так штука! Бог весть, что там написано, дай-ка я посмотрю.
Посмотрел старик, пробормотал что-то, отдал записку и говорит:
– Твое счастье, что ты меня повстречал, а то не сносить бы тебе головы. Теперь же ступай смело – ничего с тобой не случится!
Принес парень записку барыне, она ее вскрыла.
– Тут написано, – говорит, – чтоб я тебя взяла в слуги.
Что ж, парень охотно остался. А наутро – шум: приехал добрый крестный и волосы на себе рвет. Ему слуга вовсе не нужен, а хотел он, чтобы крестника тут же убили. Да уж ладно, пусть парень в слугах походит: работенка-то ему найдется. Тут же приказал барин слуге взять двух коней, отправиться за Черное море и привезти оттуда восемь павлиньих перьев. Запряг слуга коней и поехал. На другой день проезжает он через столицу одного королевства. А король стоит у окна и от нечего делать спрашивает парня:
– Куда едешь?
– За Черное море, павлиньи перья мне велено привезти!
– Вот хорошо, что я с тобой заговорил! Разузнай там, пожалуйста, отчего на моих яблонях яблоки не родятся?
– Охотно узнаю!
На третий день проезжает он через столицу другого королевства. Спрашивает его король:
– Куда едешь?
– За Черное море, велено мне павлиньи перья привезти!
– Вот хорошо, что я с тобой заговорил! Разузнай там, сынок, пожалуйста, отчего мой виноградник не родит?
– Охотно узнаю!
На четвертый день проезжает он через столицу еще одного королевства.
Спрашивает его король:
– Куда едешь?
– За Черное море, велено мне павлиньи перья привезти!
– Вот хорошо, что я с тобой заговорил! Разузнай там, пожалуйста, кто похитил трех моих дочерей и где они сейчас?
– Охотно узнаю!
На пятый день подъехал слуга к Черному морю. Коней выпряг, стреножил и пастись пустил, а сам на паром сел, чтобы через Черное море переправиться. Спрашивает слугу паромщик:
– Что, сынок, за морем-то ищешь?
– Павлиньи перья мне велено привезти!
– Вот хорошо, что я тебя встретил! Когда за павлиньими перьями пойдешь, узнай, долго ли мне паромщиком быть?
– Охотно узнаю’ Переехали они через море, и слуга дальше отправился А дороги нет никакой, одни болота вокруг, и не перебраться через них. Еле бредет слуга, все время в трясину проваливается и вдруг видит: стоит посреди болота огромный дворец. Вошел слуга во дворец – ни души. Идет дальше – дверь перед ним. Открыл дверь, а за дверью три красавицы. Испугались его девушки, закричали, не знают,
куда спрятаться.
– Не бойтесь! – говорит им слуга. – Я такой же человек, как и вы, ищу восемь павлиньих перьев.
– Ах, братец, то не павлиньи перья, то волосы нашего хозяина. Как же ты их добудешь’
– Трудно будет, если вы мне не поможете
– Мы тебе охотно поможем, только за это отвези нас к отцу. Сил нет больше в этом пекле маяться. Мы ведь принцессы! Уж как нам дома хорошо было!
– Знаю, что вы – принцессы. Когда сюда ехал, встретил я вашего отца. Он так упрашивал, чтобы я вас разыскал Должен я еще узнать, почему у одного короля яблони яблок не приносят, у другого короля виноградники пусты, и еще тут паромщик с Черного моря в отставку просится. Не знаю только, кто на эти вопросы ответит.
– Об этом не печалься. Вернется наш хозяин, от него все и узнаем. А пока он не пришел, мы тебя искупаем в настое чудо-травы, чтоб хозяин человечьего духа не почуял, и спрячем под кроватью.
Так они и сделали. Вечером вернулся хозяин, лег спать и приказал старшей сестре лечь рядом. Она послушалась, и хозяин вскоре захрапел Тут красавица вырвала у хозяина два волоска и бросила под кровать слуге. Проснулся хозяин:
– Кто меня за волосы дергает?
– Да кто ж тебя станет за волосы дергать? Может, это я во сне руками размахивала и тебя задела. Странный сон мне снился: будто у одного короля яблони яблок не приносят.
– А! У того короля под садовыми воротами сундук с деньгами зарыт. Когда его выкопают, будет яблок хоть отбавляй. А теперь иди-ка отсюда, пусть вторая сестра придет: может, она поспокойнее спит!
Пришла средняя сестра, и хозяин вскоре опять захрапел. Тут красавица вырвала у него три волоска и бросила под кровать слуге. Проснулся хозяин:
– Ты зачем меня за волосы дергаешь?
– Я не дергала! Может, это я во сне руками размахивала и тебя задела. Странный сон мне снился: будто у одного короля виноградник не родит.
– А! Пусть этот король велит убрать навозную кучу, что в углу виноградника, – будет виноград. А теперь иди-ка отсюда, пусть третья сестра придет: может, она поспокойнее спит!
Пришла младшая сестра, и хозяин вскоре опять захрапел. Тут красавица вырвала у него три волоска и бросила под кровать слуге. Проснулся хозяин:
– Ты зачем меня за волосы дергаешь?
– Я не дергала! Верно, это я во сне руками размахивала и тебя задела. Странный сон мне снился: паромщик на Черном море не знает, как ему от своей работы избавиться.
– А! Избавиться просто. Если он перевезет кого-нибудь и успеет первым спрыгнуть на берег, то тот человек и будет паромщиком вместо него. А теперь идите-ка все три к себе. Покоя с вами нет, спать не даете.
Сказал это хозяин, повернулся на другой бок и опять захрапел. Вылез слуга из-под кровати, прихватил принцесс – и бежать. Однако хозяин вскоре проснулся, увидел пропажу, и за беглецами в погоню бросился – только земля дрожит. Испугался слуга, а старшая принцесса его успокаивает:
– Не бойся, я горсть песку на землю брошу, это задержит хозяина.
Бросила она горсть песку – выросла огромная гора. Пока хозяин гору одолел, беглецы были уже далеко. Однако вскоре опять слышат: земля дрожит. Испугался слуга, а средняя принцесса его успокаивает:
– Не бойся, я ветку на землю брошу – все будет хорошо!
Бросила она веточку, – и вырос густой лес. Пока хозяин продирался сквозь чащу, беглецы уже на пароме от берега отъехали. Подбегает хозяин к морю. Что тут будешь делать? Беглецы-то уже на том берегу. Уж он и плевался, уж он и ругался на чем свет стоит, а паромщик смеется:
– Пусть себе покричит. Как бы мне только от работы избавиться?
– Проще простого! – ответил ему слуга и научил, что для этого надо сделать. Поблагодарил его паромщик, и отправились беглецы дальше. А хозяин к паромщику:
– Перевези и меня! Перевез его паромщик, а сам
мигом спрыгнул на берег.
Вот хозяин – хочешь не хочешь – должен вместо него паромщиком работать.
На другой день пришли наши беглецы во дворец к отцу принцесс. Привел юноша дочерей к королю и говорит:
– Вот тебе твои дочери! Отдай за меня младшую замуж!
– О господи! – чуть не плачет король от счастья. – Сынок! Бери, которую хочешь! Все одно я твой должник!
– Спасибо, батюшка, на добром слове. Я еще своих дел не кончил. Но как только со всем управлюсь, вернусь к своей невесте, твоей младшей дочери.
Наутро явился юноша к тому королю, у которого виноградник не родит. Сказал он, как горю помочь, и, только навозную кучу убрали, виноград зацвел, а на месте кучи появился дворец. Увидел это король и не знает, как ему юношу отблагодарить – озолотить его готов. Говорит ему юноша:
– Ничего мне не надо, хочу только, чтобы принц, твой сын, стал мне свояком.
– Ну, за этим дело не станет! – отвечает король.
На следующее утро добрался юноша до того короля, у которого яблони яблок не давали. Сказал он, как горю помочь, и, только выкопали из-под ворот сундук с деньгами, яблони сразу расцвели, а у ворот появился дворец. Увидел это король и на радостях озолотить юношу готов, а тот и говорит:
– Ничего мне не надо, хочу только, чтобы принц, твой сын, женился на старшей сестре моей жены.
– Ну, за этим дело не станет!
На следующее утро пришел крестник к крестному, достал восемь павлиньих перьев и говорит:
– То ли я принес? Ты меня на смерть посылал, а я свое счастье нашел То ли я принес?
Но крестный как увидал павлиньи перья, и вскрикнуть не успел: тотчас, словно дым, исчез. И никто не знает, куда этот злодей провалился.
Наутро вернулся юноша к своей невесте, младшей принцессе, и оба принца с ним приехали. Сыграли они три свадьбы. Юноша женился на младшей принцессе, а когда тесть умер, сам стал королем.
Все хорошо, что хорошо кончается Определение и значение
Основные определения
Викторина
Примеры
Культура
Идиомы и фразы
Сохранить это слово!
сущ.
комедия (1602?) Шекспира.
ВИКТОРИНА
ВСЕ ЗА(U)R ЭТОГО БРИТАНСКОГО ПРОТИВ. АМЕРИКАНСКИЙ АНГЛИЙСКИЙ ВИКТОРИНА
Существует огромное количество различий между тем, как люди говорят по-английски в США и Великобритании. Способны ли ваши языковые навыки определить разницу? Давай выясним!
Вопрос 1 из 7
Правда или ложь? Британский английский и американский английский различаются только сленговыми словами. Все хорошо, что хорошо кончается -вездеход, все такое
Другие идиомы и фразы со словом «Все хорошо, что хорошо кончается»
Все хорошо, что хорошо кончается
Все сложилось удовлетворительно, хотя исход был неопределен. Например, Его адвокат убедил Джека признать себя виновным, но суд просто назначил ему условный срок — все хорошо, что хорошо кончается. Эта пословица, датируемая примерно 1250 годом, получила еще большее распространение как название комедии Шекспира.