Эдуард Асадов | МемоКлуб.ру
Автор: Ханов Олег Алексеевич
16.08.2016. В советские времена поэт Э.Асадов был чрезвычайно популярен, особенно среди девочек. Простые слова на понятные темы, стихи о любви не могли не нравиться широкой публики. Они вызывали пренебрежение эстетов, что еще более подогревало популярность. Здесь отголоски тех времен, — я комментировал стихи, которые мне присылали повзрослевшие девочки.
Два стихотворенияI.
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно
О.Ханов:
Не соглашусь с Эдуардом Асадовым. Стихи про любовь, герой готов любить, готов преодолевать преграды и трудности, но только при одном условии: «Только знать бы, что все не зря, Что люблю тебя не напрасно». А если все-таки напрасно, если любовь оказалась безответная, — забуду как кошмарный сон, и больше «пальцем не пошевелю»? — Это как-то эгоистично. Есть такая форма любви, когда любят на самом деле себя, свои желания и потребности, а другой человек своим присутствием будет создавать «комфортную среду», тем и интересен. Нужна непременно вот эта вещь для интерьера, даже если она стоит очень дорого. «Любящий» надеется на вознаграждение, на то, что затраченное непременно вернется желанным приобретением, и он будет сильно разочарован, если все усилия оказались напрасными.
Другая трактовка. Герой Асадова уже прошел долгий трудный путь и начинает терять свою веру. Силы кончаются, он просит дать хотя бы слабый знак надежды, и тогда он с новыми силами двинется дальше. Это тоже печальный вариант, он позволяет управлять несчастным влюбленным .
У Асадова теряется метафизика любви, о которой говорил апостол Павел: «Любовь никогда не перестанет быть, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится». Т.е. истинная любовь безусловна, она ни от чего не зависит, она «дар божий». Потому, сомнения героя-любовника здесь не в «объекте любви», а в себе, в истинности собственного чувства, которое уже начинает угасать.
Асадов — советский поэт, ему, естественно, чужда метафизика. Но все земное несет на себе отражение божественного, и отраженный свет тоже притягивает, кружит голову.
II.
Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.
Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости, и в горе
Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.
Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…
Вот так и вьётся эта канитель —
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.
Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.
Мы мечемся: – работа…быт…дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Мы выбираем сердцем – по уму…
Порой боимся на улыбку- улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться..
Как много тех, с кем можно говорить.
Как мало тех, с кем трепетно молчание.
Когда надежды тоненькая нить
Меж нами, как простое понимание.
Как много тех, с кем можно горевать,
Вопросами подогревать сомнения.
Как мало тех, с кем можно узнавать
Себя, как нашей жизни отражение.
Как много тех, с кем лучше бы молчать,
Кому не проболтаться бы в печали.
Как мало тех, кому мы доверять
Могли бы то, что от себя скрывали.
С кем силы мы душевные найдем,
Кому душой и сердцем слепо верим.
Кого мы непременно позовем,
Когда беда откроет наши двери.
Как мало их, с кем можно – не мудря.
С кем мы печаль и радость пригубили.
Возможно, только им благодаря
Мы этот мир изменчивый любили.
Реплика
«Как много тех, с кем можно лечь в постель» . — Эдуард, это не по-советски! По теме мне знакомы такие слова: «Если книгу не стоит читать два раза, то ее вообще не стоит читать». Старюсь придерживаться правила, хотя бывает, что должна бы читаться книга, а не идет, приходится откладывать, не дочитав до последней страницы. Это единственное замечание, причем на основании устаревших норм. В юриспруденции есть правило, — судить по законам времени, когда произошло событие, в данном случае, — публикация стихотворения. (Надо сказать, что критики не очень придерживаются правила). Очень солидарен с тем, что мало с кем можно мечтать, молчать и жить, в ком можно видеть собственное отраженье, с кем можно душу, не стесняясь, обнажить… Что-то я то ли повторяю слова поэта, то ли впадаю в его ритм. В общем, не могу нигде серьезно возразить, могу лишь соглашаться и повторять с вариациями. Однако, как у Асадова все равно не получится.
13.08.2019. Через три года после того, как я выложил стихи Асадова на сайт, у меня получился повод еще раз вспомнить творчество поэта. История такая.
Просматривая список читателей на proza.ru, я перешел по ссылке на страницу незнакомого мне автора Эллы Звёздочкиной (https://www.proza.ru/avtor/ellazvezd). На ее странице крупным планом фото изящной девушки, публикации — собственные стихи, предваряет их стихотворение Вероники Тушновой. Оно мне понравилось, а концовка наполнила особым смыслом все сказанное. Вот это стихотворение.
Мы шли домой, когда уже стемнело
и свежей мглою потянуло с гор.
И встал до неба полукругом белым
морскою солью пахнущий простор.
От звёзд текли серебряные нити,
и на изгибе медленной волны
дрожал блестящим столбиком Юпитер,
как отраженье крохотной луны.
А мы купались… И вода светилась…
И вспыхивало пламя под ногой…
А ночь была как музыка, как милость
…
Наверно, так, взглянув теперь в глаза мне,
хотел бы ты и все-таки не смог
увидеть снова девочку на камне
в лучах и пене с головы до ног.
Но я все та же, та же, что бывало…
Пройдет война, и кончится зима.
И если бы я этого не знала,
давно бы ночь свела меня с ума.
1942 год.
Посмотрел в Интернете, нашел другие стихи Вероники Тушновой. Она автор популярных песен, в том числе «Не отрекаются, любя». Странно, что мне незнакомо это имя. И понимаю, что много есть хорошего, о чем я ничего не знаю, никогда не видел и не слышал! Жизнь слишком коротка, чтобы вместить в себя все заслуживающее внимания. И в ней совмещается все, — отвлеченное, прекрасное, приятное и беспросветно мрачное. 1942-й год, как понимаю, был самым тяжелым годом войны, без реальных надежд на ее благополучное завершение. Но мысль о приятных моментах оставалась, как и надежда на их повторение.
Обнаружил, что Элла Звездочкина сократила текст, убрав несколько строф в начале и в середине. По моему мнению, в таком варианте стихотворение звучит даже сильнее. Война возникает неожиданно, в самом конце, и потому при чтении не ощущается дистанция в 77 лет, как будто стихи современные. Жизнь радикально изменилась, но мы чувствуем и мыслим так же. Сей факт расширяет смысл последней строфы («Но я все та же, та же, что бывало…»), снимает с него печать времени.
* * *
Прошел еще один месяц, и снова среди читателей промелькнуло имя Элла Звездочкина. На этот раз я решил познакомиться подробнее с ее творчеством.
Пример:
Весна и свет. Какая радость!
Зима, до встречи. Буду ждать!
Я вас люблю, и это правда.
И на душе моей отрада:
так много хочется сказать…
Э.Звездочкина, 13 марта 2019
Вскоре вышел на такое стихотворение:
Как мало тех,
кому бы я мечтала
пельмени приготовить – высший класс.
Как много тех,
кому бы я желала
заехать сковородкой между глаз.
Не могу сказать, что эти строки поэтически-изящные, но они реалистичны. По ритму, словам и по смыслу они мне напомнили то самое стихотворение Э.Асадова, начинающееся с откровенных слов: «Как много тех, с кем можно лечь в постель…» . Асадов тоже реалист, за что его любили.
Посмотрел другие стихотворения Э.Звездочкиной, — все неплохо. Из текстов следует, что она совсем молодая, учится в колледже.
Решил написать я свой комментарий к приведенному стихотворению, и чтобы сослаться на Асадова, стал выяснять, когда он написал его и где опубликовал. В итоге получился, можно сказать, мистический сюжет. Яндекс вывел на некую Елену Артюх ( http://blog.cety.ru/elena-artyuh/6979-avtor-stiha-kak-mnogo-teh-s-kem-mojno-lech-v-postel.html ), которая совершенно серьезно утверждает, что это стихотворение написала она. Текст «своего стихотворения» она приводит, он совпадает с тем, что мне знаком, хотя приведены не все строфы. Написала, как следует из того, что сказано, примерно в 2006 году.
По этому поводу на сайте развернулась оживленная дискуссия. Кто-то сказал, что стихотворение это ему знакомо уже лет сорок. Другой комментатор говорит, что просмотрел все издания Асадова, — нет в них такого стихотворения! В итоге, никто не указал издание, где его можно почитать. Претендующая на авторство Е.Артюх утверждает, что ее стихотворение приобрело черты народного творчества, она встречает в Интернете его разные версии. На другом (серьезном) ресурсе о стихотворении сказано, что «его приписывают Асадову». В общем, я так и не понял, — где же истина? Могу представить, что стихотворение не было опубликовано по цензурным соображениям, что и вносит неопределенность. — Ведь я тоже начал свой комментарий со слов: «Эдуард, это не по-советски!». С другой стороны, я не могу не верить Е.Артюх. — «От первого лица» никто кроме нее на авторство не претендует (включая Э.Асадова).
Романтик советского времени
В начало
Автор: Ханов Олег Алексеевич | слов 1503
Я могу тебя очень ждать, Долго-долго и верно-верно.
.. Красоту увидеть в некрасивом,
Разглядеть в ручьях разливы рек!
Кто умеет в буднях быть счастливым,
Тот и впрямь счастливый человек! («Дорожите счастьем»)
Скоро мы будем отмечать 9 Мая! Почему-то именно к этому празднику я захотела поделиться с Вами биографией, цитатами и стихотворениями моего любимого поэта-Эдуарда Аркадьевича Асадова. Он писал и прозу, но мне ближе его стихотворные творения (уж простите за тавтологию).
К творчеству Э. А. Асадова отношение неоднозначное, но меня берут за душу и трогают до слез его стихи. Кто-то скажет: они по-детски наивны и слишком идеалистичны. А вот по мне, они чисты, благородны, романтичны, душевны, теплы и актуальны, как никогда именно сейчас.
«Я могу тебя очень ждать. Долго-долго и верно-верно…». Когда еще вместо
интернета, плееров, разнообразных гаджетов у нас были «песенники» (тетрадь
(минимум листов 48), блокнот, альбом с текстами песен, стихов, высказываний,
гаданий и т. д.), почти в каждой тетрадке были эти строки и мы пели их в
компании или просто для души.
У меня так много любимейших стихотворений, что мне очень и очень сложно сделать выбор, но надеюсь Вам понравится выборка и кто не знаком с творчеством этого поэта, обязательно включит его книги в список «обязательно к прочтению».
Любить—это прежде всего отдавать.
Любить—значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку. («Слово о любви»)
Биография.
Плохой ли, хорошей рождается птица—
Ей суждено летать.
Человеку же так не годится.
Человеком мало родиться,
Им ещё надо стать. (Цитата из книги «Годы мужества и любви»)
Асадов Эдуард Аркадьевич-выдающийся отечественный поэт и прозаик, герой Советского Союза, удивительный по силе духа и мужеству человек, потерявший зрение ещё в юности, но нашедший в себе силы жить и творить.
Эдуард Асадов родился в 7 сентября 1923 года в городе Мерв Туркменской АССР в
семье интеллигентных армян. Его отец, Арташес Григорьевич Асадьянц (позднее
переменил фамилию и имя на Аркадий Асадов) и мама Лидия Ивановна работали
учителями. Когда маленькому Эдику было всего шесть лет умирает его отец. Мать
принимает решение переехать в Свердловск к отцу, который работал врачом.
Первое стихотворение мальчик написал в 8 лет. Он писал обо все, что видел, чувствовал, любил. Мама Эдика смогла привить сыну не только любовь к литературе, театру, творчеству, но и своего рода преклонение перед истинными чувствами, искренностью, преданностью, страстью.
Биографы Эдуарда Асадова утверждают, что благоговение, испытываемое поэтому перед настоящей, неподдельной любовью, передалось поэту на генетическом уровне. Его отец и мать полюбили друг друга и поженились, невзирая на национальности и прочие условности (он-армянин, она-русская, у него бабушка была замужем за английским лордом и многое другое). После Свердловска Асадовы перебрались в Москву. Эдуард был в восторге. Его очаровал большой город, столица покорила сердце юноши своим масштабом, архитектурой, суматохой.
После окончания школы Эдуард Асадов планировал поступать в ВУЗ, только все
никак не мог выбрать направление, кол:)сь между литературным и театральным
институтами. Выпускной вечер в его школе пришелся на 14 июня 1941 года.
Пусть не ты явился причиной
Той размолвки и резких слов.
Встань над ссорою, будь мужчиной!
Это все же твоя любовь. («Доброта»)
На войне.
Через неделю после выпускного вечера началась Великая Отечественная война. В первый же день войны Асадов явился в военкомат и записался на фронт добровольцем. Был наводчиком миномёта, потом помощником командира батареи «Катюш» на Северо-Кавказском и 4-м Украинском фронтах. Воевал на Ленинградском фронте.
В перерывах между обстрелами поэт продолжал писать. Он сочинял и тут же читал солдатам стихи о войне, любви, надежде, грусти, а сослуживцы просили еще. И пример стихотворения, что как бы не было тяжело, нельзя терять чувство юмора.
Стихотворение: В землянке
Огонек чадит в жестянке,
Дым махорочный столбом…
Пять бойцов сидят в землянке
И мечтают кто о чем.
В тишине да на покое
Помечтать оно не грех.
Вот один боец с тоскою,
Глаз сощуря, молвил: «Эх!»
И замолк, второй качнулся,
Подавил протяжный вздох,
Вкусно дымом затянулся
И с улыбкой молвил: «Ох!»
«Да»,- ответил третий, взявшись
За починку сапога,
А четвертый, размечтавшись,
Пробасил в ответ: «Ага!»
«Не могу уснуть, нет мочи! —
Пятый вымолвил солдат. —
Ну чего вы, братцы, к ночи
Разболтались про девчат!»
Критики поэта неоднократно осуждали его за идеализацию быта солдат, им было невдомёк, что даже в грязи, крови и боли человек может мечтать о любви, грезить мирными картинками, вспоминать семью, детей, любимую девушку.
В ночь с 3 на 4 мая 1944 года в боях за Севастополь под Бельбеком получил
тяжелейшее ранение осколком снаряда в лицо. Теряя сознание, он довел грузовой
автомобиль с боеприпасами до артиллерийской батареи. За этот подвиг гвардии
лейтенант Асадов был награждён орденом Красной Звезды. Последовало длительное
лечение в госпиталях. Врачи спасли его жизнь, но не смогли сохранить зрение. С
того момента Асадов был вынужден до конца жизни носить чёрную полумаску на
лице.
Творчество.
Мужчины, встревожьтесь!
Ну кто же не знает, что женщина с нежной душой
Сто тысяч грехов вам простит порой!
Но вот невнимания не прощает… («Девушка и лесовик»)
По окончании войны Эдуард Асадов продолжил свою деятельность как поэт и прозаик. Поначалу он писал стихи «в стол», не решаясь публиковаться. Однажды поэт отправил несколько стихотворений Корнею Чуковскому, которого считал профессионалом в поэзии. Чуковский сначала раскритиковал произведения Асадова в пух и прах, но в конце письма неожиданно подвел итог, написав, что Эдуард-истинный поэт, обладающий «подлинным поэтическим дыханием».
После такого «благословения» Асадов воспрянул духом. Он поступил в столичный
Литературный университет, который с успехом окончил в 1951 году. В том же году
вышел первый сборник «Светлая дорога». Затем последовало вступление в члены
КПСС и в Союз писателей, долгожданное признание широкой публики и мировой
общественности.
В послевоенные годы Эдуард Асадов участвовал в многочисленных литературных вечерах, читал со сцены стихи, раздавал автографы, выступал, рассказывал людям о своей жизни и судьбе. Его любили и уважали, его стихами зачитывались миллионы, Асадову приходили письма со всего Советского Союза.
При всей популярности у публики, особенно женской, Асадов не получил признания
в литературных кругах, где его стихи воспринимались как «рифмованные прописи»
для плебеев. В двухтомнике «История русской литературы 1950-е / 1990-е» он
вообще не упоминается. Евтушенко подтрунивал над недалёкими девушками «с парой
асадовских строк под кудряшками». По оценке Д. Быкова, стихи Асадова, поэта
сентиментального и назидательного, «не выдерживают никакой критики с точки
зрения литературных критериев».
Личная жизнь.
Как легко обидеть человека!
Взял и бросил фразу злее перца…
А потом порой не хватит века,
Чтоб вернуть обиженное сердце… (Цитата)
Первый брак с поклонницей Ириной Викторовой, навещавшей его в госпитале. Жена помогала получить поэту высшее образование, читая учебники вслух, при этом обучалась сама, а после окончания ВУЗа по распределению попала в детскую редакцию Всесоюзного радио и стала артисткой Центрального детского театра. В 1955 году у них родился сын Аркадий, воспитанный после развода матерью.
Со второй супругой Галиной Разумовской Асадов познакомился на концерте,
проводимом во Дворце культуры МГУ. Она мастерски владела художественным
словом, поэтому молодым было интересно проводить время вместе. От Галины
исходила моральная и физическая поддержка. Именно ради мужа она в 60 лет пошла
на курсы вождения автомобиля, чтобы мужу было проще передвигаться по городу.
Эдуард Асадов и Галина Разумовская
О личной жизни Эдуарда Асадова и Галины Разумовской можно сказать одно: пара прожила всю жизнь в любви и согласии. Их разлучила только смерть Галины. Она ушла из жизни раньше своего супруга, скончавшись от сердечного приступа в 1997 году. Супруги прожили душа в душу 36 лет.
В последние годы Э. Асадов жил и творил в писательском поселке ДНТ Красновидово. Скончался на 81-м году жизни в Одинцово.
Похоронен на Кунцевском кладбище. Своё сердце поэт завещал похоронить на Сапун-горе в Севастополе. Однако, по свидетельствам работников музея на Сапун-горе, родственники были против, поэтому завещание Асадова выполнено не было.
Вот такая краткая история жизни и творчества поэта. Надеюсь мне удалось Вас
заинтересовать. Почитайте его стихотворения. В каких-то вы улыбнетесь, в
каких-то пустите слезу, какие-то отобразят состояние души и сердца, но я
думаю, каждый найдет что-то для себя, то, что захочется записать в свой
«песенник».
И, напоследок, несколько стихотворений….
«Что такое счастье?»
Что же такое счастье?
Одни говорят:- Это страсти:
Карты, вино, увлеченья —
Все острые ощущенья.
Другие верят, что счастье —
В окладе большом и власти,
В глазах секретарш плененных
И трепете подчиненных.
Третьи считают, что счастье —
Это большое участие:
Забота, тепло, внимание
И общность переживания.
По мненью четвертых, это
С милой сидеть до рассвета,
Однажды в любви признаться
И больше не расставаться.
Еще есть такое мнение,
Что счастье — это горение:
Поиск, мечта, работа
И дерзкие крылья взлета!
А счастье, по-моему, просто
Бывает разного роста:
От кочки и до Казбека,
В зависимости от человека!
«Дикие гуси» лирическая быль
С утра покинув приозерный луг,
Летели гуси дикие на юг.
А позади за ниткою гусиной
Спешил на юг косяк перепелиный.
Все позади: простуженный ночлег,
И ржавый лист, и первый мокрый снег…
А там, на юге, пальмы и ракушки
И в теплом Ниле теплые лягушки.
Вперед! Вперед! Дорога далека,
Все крепче холод, гуще облака,
Меняется погода, ветер злей,
И что ни взмах, то крылья тяжелей.
Смеркается… Все резче ветер в грудь,
Слабеют силы, нет, не дотянуть!
И тут протяжно крикнул головной:
— Под нами море! Следуйте за мной!
Скорее вниз! Скорей, внизу вода!
А это значит — отдых и еда! —
Но следом вдруг пошли перепела.
— А вы куда? Вода для вас — беда!
Да, видно, на миру и смерть красна.
Жить можно разно. Смерть — всегда одна!..
Нет больше сил… И шли перепела
Туда, где волны, где покой и мгла.
К рассвету все замолкло… тишина…
Медлительная, важная луна,
Опутав звезды сетью золотой,
Загадочно повисла над водой.
А в это время из далеких вод
Домой, к Одессе, к гавани своей,
Бесшумно шел красавец турбоход,
Блестя глазами бортовых огней.
Вдруг вахтенный, стоявший с рулевым,
Взглянул за борт и замер, недвижим.
Потом присвистнул: — Шут меня дери!
Вот чудеса! Ты только посмотри!
В лучах зари, забыв привычный страх,
Качались гуси молча на волнах.
У каждого в усталой тишине
По спящей перепелке на спине…
Сводило горло… Так хотелось есть!..
А рыб вокруг — вовек не перечесть!
Но ни один за рыбой не нырнул
И друга в глубину не окунул.
Вставал над морем искрометный круг,
Летели гуси дикие на юг.
А позади за ниткою гусиной
Спешил на юг косяк перепелиный.
Летели гуси в огненный рассвет,
А с корабля смотрели им вослед, —
Как на смотру — ладонь у козырька, —
Два вахтенных — бывалых моряка!
«В кафе»
Рюмку коньячную поднимая
И многозначаще щуря взор,
Он вел «настоящий мужской разговор»,
Хмельных приятелей развлекая.
Речь его густо, как мед, текла
Вместе с хвастливым смешком и перцем.
О том, как, от страсти сгорев дотла,
Женщина сердце ему отдала,
Ну и не только, конечно, сердце…
— Постой, ну а как вообще она?..-
Вопросы прыгали, словно жабы:
— Капризна? Опытна? Холодна?
В общих чертах опиши хотя бы!
Ах, если бы та, что от пылких встреч
Так глупо скатилась к нелепой связи,
Смогла бы услышать вот эту речь,
Где каждое слово грязнее грязи!
И если б представить она могла,
Что, словно раздетую до булавки,
Ее поставили у стола
Под взгляды, липкие, как пиявки.
Виновна? Наверно. И тем не менее
Неужто для подлости нет границ?!
Льется рассказ, и с веселых лиц
Не сходит довольное выражение.
Вдруг парень, читавший в углу газету,
Встал, не спеша подошел к столу,
Взял рассказчика за полу
И вынул из губ его сигарету.
Сказал: — А такому вот подлецу
Просто бы голову класть на плаху! —
И свистнул сплеча, со всего размаху
По злобно-испуганному лицу!
Навряд ли нужно искать причины,
Чтоб встать не кол:)сь за чью-то честь.
И славно, что истинные мужчины
У нас, между прочим, пока что есть!
«Как много тех, с кем можно лечь в постель»
Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.
Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…
Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.
Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…
Вот так и вьётся эта канитель —
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.
Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.
Мы мечемся: – работа…быт…дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Остановитесь…чтоб увидеть душу.
Мы выбираем сердцем – по уму…
Порой боимся на улыбку- улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться..
Как много тех, с кем можно говорить.
Как мало тех, с кем трепетно молчание.
Когда надежды тоненькая нить
Меж нами, как простое понимание.
Как много тех, с кем можно горевать,
Вопросами подогревать сомнения.
Как мало тех, с кем можно узнавать
Себя, как нашей жизни отражение.
Как много тех, с кем лучше бы молчать,
Кому не проболтаться бы в печали.
Как мало тех, кому мы доверять
Могли бы то, что от себя скрывали.
С кем силы мы душевные найдем,
Кому душой и сердцем слепо верим.
Кого мы непременно позовем,
Когда беда откроет наши двери.
Как мало их, с кем можно – не мудря.
С кем мы печаль и радость пригубили.
Возможно, только им благодаря
Мы этот мир изменчивый любили.
«Любовь»
Известно все: любовь не шутка,
Любовь — весенний стук сердец,
А жить, как ты, одним рассудком,
Нелепо, глупо наконец!
Иначе для его мечты?
Зачем тропинки под луною?
К чему лоточницы весною
Влюбленным продают цветы?!
Когда бы не было любви,
То и в садах бродить не надо.
Пожалуй, даже соловьи
Ушли бы с горя на эстраду.
Зачем прогулки, тишина.
Ведь не горит огонь во взгляде?
А бесполезная луна
Ржавела б на небесном складе.
Представь: никто не смог влюбиться.
И люди стали крепче спать,
Плотнее кушать, реже бриться,
Стихи забросили читать…
Но нет, недаром есть луна
И звучный перебор гитары,
Не зря приходит к нам весна
И по садам гуляют пары.
Бросай сомнения свои!
Люби и верь. Чего же проще?
Не зря ночные соловья
До хрипоты поют по рощам!
«Трусиха»
Шар луны под звездным абажуром
Озарял уснувший городок.
Шли, смеясь, по набережной хмурой
Парень со спортивною фигурой
И девчонка — хрупкий стебелек.
Видно, распалясь от разговора,
Парень, между прочим, рассказал,
Как однажды в бурю ради спора
Он морской залив переплывал,
Как боролся с дьявольским теченьем,
Как швыряла молнии гроза.
И она смотрела с восхищеньем
В смелые, горячие глаза…
А потом, вздохнув, сказала тихо:
— Я бы там от страха умерла.
Знаешь, я ужасная трусиха,
Ни за что б в грозу не поплыла!
Парень улыбнулся снисходительно,
Притянул девчонку не спеша
И сказал:- Ты просто восхитительна,
Ах ты, воробьиная душа!
Подбородок пальцем ей приподнял
И поцеловал. Качался мост,
Ветер пел… И для нее сегодня
Мир был сплошь из музыки и звезд!
Так в ночи по набережной хмурой
Шли вдвоем сквозь спящий городок
Парень со спортивною фигурой
И девчонка — хрупкий стебелек.
А когда, пройдя полоску света,
В тень акаций дремлющих вошли,
Два плечистых темных силуэта
Выросли вдруг как из-под земли.
Первый хрипло буркнул:- Стоп, цыпленки!
Путь закрыт, и никаких гвоздей!
Кольца, серьги, часики, деньжонки —
Все, что есть,- на бочку, и живей!
А второй, пуская дым в усы,
Наблюдал, как, от волненья бурый,
Парень со спортивною фигурой
Стал спеша отстегивать часы.
И, довольный, видимо, успехом,
Рыжеусый хмыкнул:- Эй, коза!
Что надулась?! — И берет со смехом
Натянул девчонке на глаза.
Дальше было все как взрыв гранаты:
Девушка беретик сорвала
И словами:- Мразь! Фашист проклятый!-
Как огнем детину обожгла.
— Комсомол пугаешь? Врешь, подонок!
Ты же враг! Ты жизнь людскую пьешь!-
Голос рвется, яростен и звонок:
— Нож в кармане? Мне плевать на нож!
За убийство — стенка ожидает.
Ну, а коль от раны упаду,
То запомни: выживу, узнаю!
Где б ты ни был, все равно найду!
И глаза в глаза взглянула твердо.
Тот смешался:- Ладно… тише, гром…-
А второй промямлил:- Ну их к черту! —
И фигуры скрылись за углом.
Лунный диск, на млечную дорогу
Выбравшись, шагал наискосок
И смотрел задумчиво и строго
Сверху вниз на спящий городок,
Где без слов по набережной хмурой
Шли, чуть слышно гравием шурша,
Парень со спортивною фигурой
И девчонка — слабая натура,
«Трус» и «воробьиная душа».
«Романтическое свидание»
В далекую эру родной земли,
Когда наши древние прародители
Ходили в нарядах пещерных жителей,
То дальше инстинктов они не шли,
А мир красотой полыхал такою,
Что было немыслимо совместить
Дикое варварство с красотою,
Кто-то должен был победить.
И вот, когда буйствовала весна
И в небо взвивалась заря крылатая,
К берегу тихо пришла она —
Статная, смуглая и косматая.
И так клокотала земля вокруг
В щебете, в радостной невесомости,
Что дева склонилась к воде и вдруг
Смутилась собственной обнаженности.
Шкуру медвежью с плеча сняла,
Кроила, мучилась, примеряла,
Тут припустила, там забрала,
Надела, взглянула и замерла:
Ну, словно бы сразу другою стала!
Волосы взбила над головой.
На шею повесила, как игрушку,
Большую радужную ракушку
И чисто умылась в воде речной.
И тут, волосат и могуч, как лев,
Парень шагнул из глуши зеленой,
Увидел подругу и, онемев,
Даже зажмурился, потрясенный.
Она же, взглянув на него несмело,
Не рявкнула весело в тишине
И даже не треснула по спине,
А, нежно потупившись, покраснела…
Что-то неясное совершалось…
Он мозг неподатливый напрягал,
Затылок поскребывал и не знал,
Что это женственность зарождалась!
Но вот в ослепительном озаренье
Он быстро вскарабкался на курган,
Сорвал золотой, как рассвет, тюльпан
И положил на ее колени!
И, что-то теряя привычно-злое,
Не бросился к ней без тепла сердец,
Как сделали б дед его и отец,
А мягко погладил ее рукою.
Затем, что-то ласковое ворча,
Впервые не дик и совсем не груб,
Коснулся губами ее плеча
И в изумленье раскрытых губ…
Она пораженно взволновалась,
Заплакала, радостно засмеялась,
Прижалась к нему и не знала, смеясь,
Что это на свете любовь родилась!
Сайт с одним из самых полных собраний стихотворений: асадов.ру (все по-латински)
Краткий анализ романа Джона Донна «К любовнице, ложащейся спать» — Интересная литература
ЛитератураКраткое изложение классической поэмы Донна доктора Оливера Тирла
«Его любовнице, ложащейся спать» называют величайшим словесным стриптизом в английском стихе. В этом стихотворении Джон Донн (1572–1631) призывает свою возлюбленную раздеться для него в одном из самых глубоко эротических любовных стихотворений («похоти поэм»?) на английском языке. То, как Донн улавливает нарастающее волнение в «Его любовнице, ложащейся спать», заслуживает тщательного анализа. Мы включаем стихотворение ниже.
Его любовнице, ложащейся в постель
Приходите, мадам, приезжайте, все остальные мои силы бросают вызов,
Пока я не рожу, я лежу в родах.
Враг часто видит врага,
Утомлен стоять, хотя никогда не сражается.
Прочь этот пояс, как небесная Зона блестящая,
Но гораздо более прекрасный мир охватывает.
Сними с булавок этот усыпанный блестками нагрудник, который ты носишь,
Чтобы глаза занятых дураков могли быть остановлены там.
Развяжись, под этот стройный звон,
Говорит мне от тебя, что пора спать.
Прочь этот счастливый автобус, которому я завидую,
Это все еще может быть, и все еще может стоять так близко.
Твое платье снимается, такое прекрасное состояние раскрывается,
Как когда из цветочных лугов крадется тень холма.
Сними эту жилистую корону и покажи
Мохнатую диадему, которая на тебе растет:
Теперь снимай эти туфли и смело ступай
В этот священный храм любви, в эту мягкую постель.
В таких белых одеждах Небесные Ангелы
Принимались людьми; Ты ангел приносит с собой
Рай, подобный Раю Магомета; и хотя
Злые духи ходят в белом, мы легко узнаем,
По сему эти Ангелы от злого духа,
Те укладывают нам волосы, а эти нашу плоть возвышают.
Разреши мои блуждающие руки и отпусти их,
Перед, сзади, между, вверху, внизу.
О моя Америка! моя новообретенная земля,
Мое королевство, безопасное, когда с одним человеком,
Моя шахта драгоценных камней, Моя империя,
Как я счастлив, обнаружив тебя!
Вступить в эти облигации, значит быть свободным;
Тогда, где моя рука, там будет моя печать.
Полная нагота! Все радости принадлежат тебе,
Как души бестелесные, должны быть раздетыми тела,
Чтобы вкусить всей радости. Драгоценные камни, которыми вы, женщины, пользуетесь
, Словно шары Атланты, отлитые в людских взглядах,
Чтобы, когда глаз глупца останавливался на драгоценном камне,
Его земная душа могла возжелать их, а не их.
Как картины или как книжные пестрые обложки
Для мирян все женщины одеты таким образом;
Сами по себе мистические книги, которые только мы
(Кого удостоит их приписываемая милость)
Должен увидеть раскрытие. Тогда с тех пор я могу знать;
Так щедро, как повивальной бабке, покажи
Самого себя: брось все, да, это белое полотно отсюда,
Нет покаяния из-за невиновности.
Чтобы научить тебя, я сначала наг; почему же тогда
Что тебе нужно больше покрытия, чем человек.
«Его любовнице, ложащейся спать»: краткое изложение и парафраз
Возможно, лучший способ приступить к анализу «Его любовнице, ложащейся спать» — это не резюмировать содержание, а перефразировать его. Итак: «Ну же, сударыня: все мои силы не поддаются желанию отдохнуть, и я хочу приступить к делу. Пока мы не возьмемся вместе, я лежу здесь в агонии, как роженица. Когда враг видит своего врага, он устает стоять без дела и жаждет вступить в бой.
‘Сними этот пояс с твоей талии; это похоже на сияющие небеса, окружающие мир, за исключением того, что «мир», которым является ваше тело, гораздо красивее, чем его окружают. Сними и этот блестящий нагрудник, чтобы любопытные глазки могли полюбоваться тем, что находится под ним.
‘Сними шнурок, чтобы я знала, что нам пора спать. Сними этот бус [что-то вроде корсета], которому я завидую за то, что он может быть так близко к тебе и при этом не ослабевать. Снять платье — это как тень холма, исчезающая с цветущих лугов, обнажая их красоту.
‘Снимите шляпу, чтобы открыть под ней естественную макушку волос. Снимите эту обувь, как если бы вы вошли в священный храм, которым, в некотором смысле, вы являетесь, когда входите в «храм любви», то есть в кровать. Небесные ангелы приветствовали мужчин в таких белых одеждах, и ты ангел, несущий мне рай, подобный тому, который обещает Мухаммед.
‘Я знаю, что злые духи тоже могут одеваться в белое, но мы легко можем отличить: злые духи заставляют волосы вставать дыбом, а небесные существа, подобные вам, делают человека… плотью [или определенной частью плоти, подмигнуть, подмигнуть] стоять прямо».0005
В следующем куплете стриптиз продолжается: «Все мои блуждающие руки, чтобы коснуться тебя повсюду. Ты как моя Америка, новооткрытая земля! Безопаснее всего, когда «управляется» одним человеком. Вы — кладезь драгоценных камней, и я благословлен тем, что нашел вас. Позволить себе быть связанным со мной означает [парадоксально] быть свободным, поэтому, куда бы я сейчас ни положил руку, я «запечатываю» сделку между нами». : «Все радости благодаря тебе. Чтобы души могли парить свободно от своих тел, эти тела должны быть раздеты, если мы хотим в полной мере вкусить радости. Драгоценные камни, которые вы, женщины, используете, подобны золотым яблокам, которые отвлекали Аталанту [из греческой мифологии] во время ее гонки против жениха Гиппомена. Подобно Гиппомену, пытающемуся сбить Аталанту с курса, вы бросаете свои драгоценности на наш путь, так что люди гонятся за вашим богатством, а не за вашей красотой.
‘Все женщины украшены так: как картины, или красивые обложки, надетые на книги для мирян. Но женщины сами по себе являются мистическими книгами, и поэтому мы должны заглянуть за их безвкусные обложки и увидеть, что скрывается под ними. Итак, поскольку я должен увидеть вас как следует, покажитесь так же свободно, как роженица показалась бы акушерке. Сними белое полотно, все еще покрывающее твое тело. Вам не нужно будет чувствовать себя виноватым за то, что вы, в конце концов, так невинны». сначала разденусь. Видеть? И зачем тебе больше прикрытия, чем мужчина?»
«Его любовнице, ложащейся спать»: анализ
«Его любовнице, ложащейся в постель», как мы попытались уловить в нашем подробном парафразе выше, это великое стихотворение соблазнения. Но это нечто большее, и Донн вплетает ряд сложных идей в это стихотворение, которое, на первый взгляд, кажется просто призывом к женщине снять свое снаряжение.
Во-первых, стихотворение Донна разрушает или, по крайней мере, развивает обычное представление о куртуазной любви, сталкиваясь с тем фактом, что поэт куртуазной любви, восхваляя красивую женщину, в конечном итоге хочет лечь с ней в постель (хотя часто он не может и никогда не получит шанса). Стихотворение Донна утверждает, что недосягаемая женщина не должна быть недосягаемой: вся эта лесть ее внешности и красоты оттого, что поэт очень хочет с ней переспать. Итак, заключает Донн, почему бы нам просто не сделать это? Он также кратко вводит и опровергает идею неоплатонизма (также встречающуюся в других местах его поэзии): а именно, что тело должно быть оставлено позади, чтобы любить душу:
Полная нагота! Все радости принадлежат тебе,
Поскольку души бестелесны, тела обнажены.
Как душа должна, согласно неоплатонизму, отделиться от тела, так и тело должно, настаивает Донн, отделиться от одежды. Точно так же Донн представляет идею лечь с ним в постель не как грех (в конце концов, женщина — его «любовница», и поэтому они не женаты), а как «невинность».
Точно так же Донн использует образы родов, чтобы секс казался естественным и даже добродетельным, потому что, в конце концов, если бы никто не занимался сексом, не было бы и родов, а человечеству пришел бы конец. Но, поскольку Донн есть Донн, он остроумно играет на множестве значений труда: «Если я не работаю, я работаю» — это искусная игра на двойном значении слова, т. . И использование такой метафоры о себе самом, человеке, только усиливает эффект. И, конечно же, он возвращается к образу родов/родов, когда сравнивает раздевание своей любовницы для его удовольствия с беременной женщиной, раздевающейся для акушерки.
«Ей любовнице, ложащейся в постель» — одно из самых чувственных и эротических стихотворений Донна, которое заслуживает тщательного анализа благодаря умному использованию образов и мастерскому способу, которым Донн риторически переворачивает сложившееся отношение к любви и желанию.
О Джоне Донне
Джон Донн (1572-1631) — один из самых значительных поэтов позднеелизаветинского и якобинского периодов в английской литературе. Во многих отношениях то, что сейчас известно как метафизическая поэзия, началось с Донна и его новаторского использования образов, особенно его любви к расширенным метафорам и тщательно продуманным тщеславиям, основанным на том, что в то время было новыми научными теориями и открытиями.
Ключевые характеристики метафизической поэзии включают: сложный умственный и эмоциональный опыт; необычные, а иногда и намеренно надуманные метафоры и сравнения; и идея о том, что физическая и духовная вселенные связаны. Именно из-за последнего произошел термин «метафизический»: из метафизики, раздела философии, изучающего, среди прочего, отношения между разумом и материей или между физическим миром и человеческим сознанием. Все эти черты мы можем наблюдать в поэзии Донна.
Его ранние стихи, распространенные в рукописи в 1590-х годах, когда он был еще молодым человеком лет двадцати, только что окончившим университет, — это стихи о любви, которые обезоруживающе откровенны и прямолинейны как в том, что они показывают нам (любовники вместе в постели, мужчина умоляя любовницу раздеться для него), и в том, как они обращаются к нам («Старый дурак, непослушное солнце» — освежающе-непочтительная строчка после стольких стихов, восхваляющих животворный свет и тепло солнца, а «Ради Бога придержи язык» был дерзко-прямым способом привлечь внимание вашего читателя в эпоху, которая дала нам: «Могу ли я сравнить тебя с летним днем?»).
Но после его обращения из католицизма в англиканскую церковь и вступления в сан священника (Донн в конце концов дослужился до декана собора Святого Павла) поэзия Донна заменила его возлюбленную фигурой Бога в качестве его предмета и адресат. Он написал серию «Святых сонетов», которые обладают всей прямотой его ранних стихов и тем же уровнем страсти и пыла. В одном стихотворении Донн призывает Бога «изнасиловать» его. Он считается ключевой фигурой елизаветинского и якобинского литературного мира и, возможно, уступает только Шекспиру с точки зрения влияния, которое писатель того времени оказал на последующую английскую литературу.
Автор этой статьи, доктор Оливер Тирл, литературный критик и преподаватель английского языка в Университете Лафборо. Среди прочего, он является автором книг «Тайная библиотека: путешествие книголюбов по историческим курьезам», и «Великая война, пустоши» и длинной поэмы в стиле модерн.
Нравится:
Нравится Загрузка. ..
Теги: Анализ, Английская литература, Джон Донн, Литературная критика, Парафраз, Поэзия, Стихи эпохи Возрождения, Соблазнение, Резюме, Его любовнице, ложащейся спать
Если вы ложитесь спать голодным
НАЖМИТЕ, ЧТОБЫ НОВОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Анджела Нарцисо Торрес
Если ты ляжешь спать голодным, твоя душа встанет и украдет холодный рис из котла.
Прекрати играть с огнем, пока не взошла луна, а то будешь мочиться во сне.
Подметание пола после наступления темноты уносит богатство и удачу за дверь.
Вилка упала: придет господин. Ложка: застенчивая дама.
Купание после приготовления пищи на горячей плите приводит к вздутию вен.
Для безопасного прохода к гостю, который уходит во время еды: переверните тарелку.
Есть поговорка: кофе замедляет рост. Двенадцать виноградин на Новый год: наоборот.
Совет от ученых: спрячьте книгу под подушку. Никогда не наступайте. Никогда не бросайте.
Каждое рисовое зернышко, оставшееся на вашей тарелке, вы снова встретите на тропинке
в рай. Вам придется наклониться, чтобы поднять каждую из них.
Источник: Поэзия (март 2019 г.)
- Виды деятельности
- Мифология и фольклор
- Религия
Поэт Био
Анджела Нарцисо Торрес — автор книги «Кровавый апельсин» (Willow Books, 2013 г.), редактирует RHINO и читает для New England Review. Увидеть больше этого поэта
Больше стихов о деятельности
Крыло и молитва
Мы думали, что птицы поют громче. Мы были почти уверены, что это
. Мы говорили об этом, когда говорили, если говорили, на наших зум-экранах
или на заднем дворе с нашими подфолками. Дэнг, ты слышишь этих птиц? Разве
они звучат громко?…
Бет Энн Феннелли
- Деятельность
- Природа
- Социальные комментарии
А вот и океанская сказка
Мой брат до сих пор грызет ногти за живое,
но в последнее время он позволяет им отрастать.
Столько боли забывается с горизонтом
в качестве фона. Это сводится к простой математике.
Пляж не принадлежит никому из нас, независимо от
цвета кожи или денег….
By Kwoya Fagin Maples
- Деятельность
- Жизнь
- Природа
Другие стихи о мифологии и фольклоре
Сказка с ларингитом и заявлением об увольнении
Ты помнишь, как русалка заключает сделку,
ее язык выталкивается из ее горла,
и каждый ее шаг режется ножом.
Вот что значит побег из воды.
Уважаемые коллеги, вы пишете уже несколько недель
Я печатала это письмо в светлом
царстве своего воображения….
Драконы
Мы собрались в поле к юго-западу от города,
несколько сотен таскающих кулеры
и складные стулья по гравийной дороге
сухой в августе, две колеи мягкой пыли
которая впиталась в нашу одежду
и поднялась перьями позади нас.