Поговорить нужно: НАДО ПОГОВОРИТЬ!

Нам нужно поговорить

– Знаешь, мне очень приятно это слышать, но, как бы… Для меня признание в любви — это серьезный шаг, и, возможно, мне понадобится немного времени, чтобы… — его лицо вытянулось, а глаза округлились.

– Я хотела сказать, – поправилась я, – что тоже тебя люблю.

[4]

Нас сухо поприветствовала официантка, напоминающая пожилую преподавательницу балетной школы. Высокий потолок, панорамные окна, впускающие серый декабрьский свет, и пластиковые цветы.

Мы заняли столик в углу.

– Странно, что у них нет музыки, да? – вокруг было так пусто, что я почти ожидала эхо.

Михаэль покачивался на стуле. За полгода, что мы не виделись, у него сильно отросли волосы.

– Странно, да, – согласился он мечтательно.

Мы помолчали. Ножки его стула негромко скрипели.

– Как там Австралия?

– Хорошо! Очень хорошо даже, – Михаэль улыбнулся. — Я объехал весь континент. Навестил всех родственников, жил в сквоте в Сиднее. Однажды чуть не замерз насмерть, оставшись ночевать в машине.

– Звучит и правда замечательно, – отозвалась я невпопад.

– Я думал о тебе все время, – Михаэль вдруг понизил голос до шепота. – Правда. Все время.

Представлял, как мы с тобой гуляли бы по пляжам, держась за руки. Что бы ты думала обо всем, что происходит вокруг нас. Каждый раз, когда я открывал книгу, я представлял себе, что бы ты о ней сказала…

– Что-то официантка никак не идет, может, нам к ней нужно подойти, чтобы заказать что-нибудь? – я нервно взмахнула меню.

– Знаешь, – проникновенно прошептал Михаэль, – я был в кино в Брисбене. Должен был пойти с кузеном, но он подхватил простуду, и я пошел на фильм один. Я сидел в темноте кинотеатра и как будто чувствовал твое присутствие рядом со мной. Запах твоих духов, твои аккуратные прикосновения, услышал твой шёпот, как ты тихо объясняла мне, что с этим фильмом не так.

– Ну и отвратительный же у меня характер в твоей голове, – пробормотала я. – А что за фильм?

– «Король Лев».

Я бросила на него осторожный взгляд. Лицо Михаэля застыло в просветленной гримасе.

– Окей. Хм, – я тщетно искала подходящие слова. – Ладно. Михаэль…

– Знаешь, у меня всегда была мечта, – сказал он как-то глухо. – Но чтобы понять, в чем она заключалась, мне, по-видимому, нужно было ее покинуть.

Он опустил руку в карман – долю секунды я надеялась, что он ищет носовой платок или потянулся за телефоном (хотя какая глупость, Михаэль ненавидел смартфоны) – но вместо этого на свет была извлечена маленькая бархатная коробочка.

– А. Супер, – дышать стало тяжело, и я оттолкнулась от пола, отъезжая на стуле назад, пока спинка не наехала на решетку окна.

Михаэль засмеялся.

[0]

Коммуна, где я жила в Т*, существовала за счет тематических вечеринок, ориентированных на студентов. Из музыки было вездесущее техно, иногда перемежающееся фанком; из напитков предлагались четыре вида пива и коктейли на два-три ингредиента. Темой могло быть все что угодно, будь то насекомые, экологические катастрофы, хоккей или аниме.

Вечеринка, где мы с Михаэлем познакомились, была посвящена «Алисе в Стране чудес». За пару часов до ее начала я выяснила, что мой продуманный образ Пиковой Дамы может вызвать своеобразные ассоциации, потому костюм быстро трансформировался в сексуальную вдову. Моя кожа была покрыта липкими разводами черных блесток, раньше складывающихся в пики.

Я работала на одном из баров — там продавалось пиво и он был расположен недалеко от лестничной клетки: невероятно выгодное местоположение из-за освежающего сквозняка. Моим напарником должен был быть Клеменс, живший в комнате напротив моей, но к началу смены он не появился со свойственной ему немецкой пунктуальностью.

Семь проданных пив спустя я улучила минутку, чтобы написать ему возмущенное сообщение. Еще через три он вдруг возник в толпе.

– Энн! – его восторженный голос достиг меня, несмотря на гул тусовки. – Привет! – он пробился к бару, таща за собой незнакомого мне парня. Они оба были очень высокими; но Клеменс, работающий на стройке, был мускулистым и широкоплечим, а его спутник – таким худым, как будто он никогда не ел. – Это Михаэль, вы знакомы? – по громкому голосу Клеменса было очевидно, что он уже находился на совсем другом уровне счастья.

– Нет, – я качнула головой. – Привет.

– Мы ходили в одну школу, – сообщил Клеменс.

– Ага. Перелезай на мою сторону, пожалуйста, – барная стойка была составлена из сколоченных между собой столов и ящиков, и, чтобы оказаться за ней, нужно было передвигаться ползком.

– Ага, об этом! – Клеменс сжал мою руку с доверительным выражением лица. – Я кое-кого встретил, – я молча вырвала руку, – и я хочу развить эти отношения. Но! Не переживай, ты не останешься одной! – он приобнял Михаэля. – Мой друг меня подменит.

По выражению лица Михаэля стало очевидно, что его в этот план не посвятили. Впрочем, он покорно прополз под стойкой и вынырнул рядом со мной. Неоновая лампа окрасила его худой профиль и короткий ёжик в голубые цвета. Он нагнулся ко мне: от него пахло «Олд Спайсом» и вином.

– Когда это закончится, я убью Клеменса, – прошептал он на английском с легким немецким акцентом.

– Я тебе помогу, – мы обменялись рукопожатием.

Смена закончилась в семь утра. Последние несколько часов посетителей было не очень много; мы в основном забирали пустые бутылки и стаканы и потому разговорились. Михаэль был из Карлсруэ, обожал боулдеринг, имел слабость к бабл-ти и собирался на всю жизнь переехать в Австралию.

– Почему в Австралию? – спросила я, собирая кассу.

– Большая часть моей семьи там, – пожал он плечами. – Я как будто знал это с рождения, что однажды туда перееду. Типа… смысл жизни, понимаешь?

– То есть в этом году твоя жизнь станет бессмысленной? – мы вместе поднялись наверх. На двери Клеменса висели плоскогубцы, выполняющие, видимо, роль галстука.

– Ты у него останавливаешься, да? — уточнила я. Михаэль печально кивнул, не сводя глаз с плоскогубцев.

– Как думаешь, может, он просто забыл их убрать?

– Ты можешь просто переночевать у меня, – он благодарно улыбнулся. Мы зашли в мою комнату, и я расслабила застежки моего корсета. Наши глаза встретились.

– Я с краю лягу, хорошо? – уточнил он.

[1]

– Удачи тебе в Австралии, – я поцеловала его на прощание.

– Я не так скоро уезжаю, – фыркнул Михаэль. – Мы еще увидимся.

Он сдержал обещание и стал приезжать в Т* каждые две недели. Я особо над этим не задумывалась: он появлялся внезапно, как многие завсегдатаи коммуны, оказывался в тесном кругу на нижней кухне, присоединялся к нашим походам в бары или на тусовки, помогал готовить на всех. Да, Михаэль всегда оставался на ночь у меня, но в этом была легкая несерьезность, и я об этом не задумывалась.

– Что ты делаешь завтра? — спросил он меня однажды, когда мы оба рисовали, лежа на полу в моей комнате.

– Ничего особенного, – я пыталась нарисовать его портрет пастелью. – У тебя когда-нибудь были длинные волосы? Тебе бы пошло.

– Не хочешь съездить со мной в Карлсруэ? – проигнорировал он мое замечание.

Я пожала плечами.

– Окей, – мне было любопытно, тем более я никогда раньше там не была. – Но не отходи от темы! Длинные волосы — это плюс сто к сексуальности.

– Не уверен, что это правда, – ухмыльнулся Михаэль. Я размашисто пририсовала к его профилю ниспадающие на плечи локоны.

Наша поездка в Карлсруэ продолжалась замечательно до того момента, пока мы не вышли из машины рядом с небольшим домиком, не пересекли ухоженный сад, он не открыл передо мной дверь и не закричал в глубину дома:

– Мам, пап! Я хочу представить вам мою девушку!

Весь день, между обменом любезностями с его престарелыми родителями и почесыванием брюшка семейной собаки, я пыталась придумать, как аккуратно сообщить Михаэлю о том, что наши отношения стали для меня новостью. С каждой минутой это сообщение становилось все менее своевременным. Мы пообедали, погуляли по парку, дошли до его старой школы, он купил бабл-ти для нас обоих.

В книжном, куда мы зашли за книгой Тары Вестовер, я почти составила удачную первую фразу — что-то про то, как я ценю нашу дружбу и как сильно я занята в последнее время — как вдруг Михаэль повернулся ко мне и сказал:

– Ты знаешь, я, кажется, никогда не был так счастлив, — он улыбался. У него была очень открытая улыбка, полностью меняющая его лицо.

«Может, сказать ему на следующей неделе и не рушить этот счастливый момент?» — подумала я, а вслух произнесла:

– Здорово, – а потом, к собственному ужасу, добавила, – я тоже не помню, когда в последний раз была такой счастливой.

Той ночью, когда мы оба лежали в кровати, слушая, как в крышу ударяют струи дождя, Михаэль нежно прошептал:

– Представь, как это бы было, если бы мы поехали в Австралию вдвоем?

Я уже засыпала. Прямо над кроватью, где мы лежали, было большое окно, через которое можно было увидеть темное небо.

– Что бы мы там делали? – пробормотала я, закрывая глаза.

– Купили бы дом рядом с пляжем, — его руки слишком сильно давили на мои плечи, – а потом… завели бы, наверное, страусов.

Я хихикнула.

– Типа страусиную ферму?

– Ага, – губы Михаэля коснулись моей шеи. – Будем разводить страусов в вольерах.

Я заснула под шелест дождя и шепот Михаэля; он нежно, как какую-то сказку, рассказывал про будущее устройство нашей фермы.

[1.5]

– Это очень — повторяю — очень! – идиотская идея, — сообщила мне Элли, когда я озвучила ей мой план выхода из ситуации. Мы с ней забыли вынести мусор, и теперь расплачивались за свою опрометчивость, пытаясь найти чужой контейнер, куда мы могли бы пристроить мешки с пластиком.

– Нет, она отличная! Это идеальное решение всех проблем! – я взмахнула мусорным мешком. – Я ему нравлюсь, он мне, в принципе, тоже, он хочет быть в отношениях, а я… ну, не очень. Но он все равно уезжает в Австралию, потому все это иррелевантно! У наших отношений есть дедлайн!

– Ты не хочешь быть в отношениях. Просто скажи ему об этом. Магия коммуникации.

– Катье мы тоже могли бы сказать, что забыли вынести мешки с мусором, вместо того, чтобы прятать их по чужим контейнерам, – пробормотала я. – Что-то не вижу, как-то отстаиваешь важность коммуникации в этом случае.

– Туше, – Элли закатила глаза. – Но, Энн, пожалуйста, хотя бы скажи ему, что у тебя есть сомнения по поводу того, чтобы быть в отношениях. Будь хоть частично с ним искренней.

– Окей-окей, я все ему расскажу.

[2]

Не говорить о чем-то неприятном удивительно просто и требует минимальных усилий. Я убедила себя, что просто слишком занята для каких-нибудь драм: тем более я как раз выиграла стипендию, и мне приходилось много учиться.

Михаэль стал приезжать все чаще, оставаясь на каждые выходные, а в какой-то момент сообщил, что остаток времени хочет просто провести со мной, и уволился: он все равно уезжал в конце июля.

Мы стали жить в одной комнате.

Михаэль превратился в непрерывный фон моей жизни: стал частью моей комнаты, вечным предметом интерьера. Утром я просыпалась в сети его конечностей, а вечером засыпала в том же состоянии удушья. Он приносил кофе, готовил и убирал, он читал те же книги, что и я, и смотрел те же фильмы. Все мои друзья стали и его друзьями, за исключением Элли, которая ко всем мужчинам относилась с презрительной снисходительностью.

– Просто расстанься с ним, пожалуйста, – советовала она каждый раз, когда мы заговаривали о моих отношениях.

– Мне просто нужно чуть-чуть потерпеть! Так он сможет уехать с приятным ощущением, что у него были прекрасные отношения, которые подошли к логическому концу, – моя защита была неидеальна, потому в какой-то момент я просто перестала говорить обо всем этом. Михаэль был таким добрым, что я стыдилась собственных мыслей.

Его присутствие стало константой моей жизни. Поскольку он был моим гостем, я никогда не могла просто отправить его погулять, чтобы дать себе возможность подумать или заняться немного своими делами. Пока я работала в углу комнаты, он валялся на кровати и читал, ожидая, пока я закончу. Как только работа подходила к концу, время трансформировалось в «наше»: мы ходили на свидания, готовили и непрерывно разговаривали.

За несколько недель до его отъезда я заметила, что стала все чаще проводить время в сети. По вечерам я бесконечно скроллила ленту соцсетей, бесцельно заполняя голову событиями из жизни смутных знакомых.

Михаэля это напрягало: он хотел живого контакта либо хотя бы чего-то материального: полистать вместе бумажные книги или поставить одну из моих виниловых пластинок и потанцевать.

Однажды, когда я в очередной раз погрузилась в увлекательный мир бывших одноклассников, он вырвал телефон у меня из рук и запустил им в стену:

– Тебе это убивает, Энн! – воскликнул он жарко. – Ты превращаешься в раба собственного дофамина!

«Ты меня убиваешь», – хотела сказать я в ответ, но, как обычно, промолчала. Мы с ним никогда не ссорились.

А потом он уехал.

Я провожала его в аэропорт.

– Пока-пока, малыш, – прошептал Михаэль мне на ухо.

– Не забывай про страусиную ферму, – выдавила я в ответ.

Мы оба расплакались.

Он обернулся в мою сторону несколько раз перед тем, как перейти через турникет, куда пускали только с билетом. Уже за ним он повернулся всем телом и помахал рукой.

Я смотрела на него: такого высокого, немного неловкого в движениях, на его отрастающие волосы и грустное худое лицо, нос с горбинкой; я продолжала смотреть, пока его образ не стал расплываться от слез в моих глазах:

«Я вижу его в последний раз».

Но в автобусе по дороге в Т* я не могла перестать улыбаться, переполненная теплым ностальгическим чувством любви.

Прекрасная романтическая история подошла к концу.

Я все сделала правильно.

[3]

Полгода спустя мы с Элли готовили рождественское печенье. Ее вкладом были семейные рецепты, передающиеся из поколения в поколение, и умение готовить, а моим — рождественский плейлист на «Спотифае», который быстро стал доводить всех соседей до белого каления.

– Почему в твоем плейлисте всего пять песен? – Йован жил напротив кухни, потому мои рождественско-музыкальные вкусы коснулись его напрямую.

– Ну, он называется «Лучшие рождественские песни», а не «Просто рождественские песни».

– Хорошо, что тебе так свойственна оригинальность, – пробормотал он, вынимая телефон у меня из рук и встраивая между The Kooks и Тейлор Свифт какой-то трек, названия которого я не знала. – Я, кстати, видел сегодня твоего бойфренда.

– А?

– Высокий чел, который уехал в Австралию? Видел их сегодня с Клеменсом на Неккаре, – он продолжал добавлять в плейлист песни. – У тебя самый ужасный вкус в музыке, который я, возможно, встречал в жизни, — в ответ на мое молчание он бросил на меня быстрый взгляд. – Чувак, просто дразню тебя, отличный плейлист. Тейлор Свифт, конечно, богиня…

– Ты уверен, что ты видел Михаэля? — перебила я его. Кончики пальцев немного покалывало, а в голове как будто забилась птица, которая пыталась вырваться на волю, пробив насквозь мой череп.

Йован кивнул.

Я забыла, как правильно дышать.

Внизу, на кухне нижнего этажа, хлопнула дверь, Марта изумленно воскликнула, и Клеменс что-то довольно произнес. Я отпихнула от себя скалку, оторвала телефон от провода, прервав Сию на середине предложения, и бросила панический взгляд на Элли.

Та приложила палец к губам и кивнула в направлении ее комнаты: мы на цыпочках пересекли коридор. Снизу раздался громкий смех Михаэля, заставивший мой живот сжаться.

В комнате Элли заперла за нами дверь и повернулась ко мне:

– Ты в порядке? – прошептала она еле слышно.

– Меня нет, – тело било от дрожи, во рту пересохло, а в ступнях появилась странная тяжесть, будто я двигалась под водой. – Я никогда отсюда не выйду.

Элли скользнула рукой по моим волосам:

– Тсс, – она опустилась на пол и потянула меня за собой. – Как тебе твоя новая работа?

– Что?

– Ну, расскажи про новую работу, – ладонь теперь Элли успокаивающе гладила меня по спине.

– Начальник у меня так себе, – пробормотала я как-то сдавленно, пытаясь вспомнить, как правильно дышать. – Почему он здесь, Элли, почему он вернулся?

– Наверное, ему не понравилась Австралия, – она пожала плечами.

– Дьявол, Элли, – я почувствовала еще одну волну ужаса, поднимающуюся внутри меня. – А что если Михаэль вернулся за мной? – она продолжала ритмично меня гладить. – Если он выкинул свою дорогостоящую мечту ради меня… – я сглотнула, – у меня не остается выбора. Мне придется снова с ним встречаться, – ее рука замерла на моей спине, – и никаких дедлайнов у нас больше не будет. Мы съедемся, вступим в брак, заведем двух с половиной детей…

– Энн, если ты к нему вернешься, я тебе сломаю руку, – прошептала Элли угрожающе.

– Довольно абьюзивно с твоей стороны. Насилие — это не выход.

– Ты не обязана с ним говорить. Вы расстались полгода назад. И, кто знает, может, он здесь не из-за тебя.

В дверь постучали.

Паника немедленно заморозила кровь в венах. В комнате Элли не было ни одного предмета мебели, за которым я могла бы спрятаться, даже вместо кровати был минималистичный футон. Я поползла в угол комнаты.

– Элли, – это, конечно, был Михаэль. – Привет! Можно зайти? Я ищу Энн.

Элли бросила на меня короткий взгляд и приподняла брови. Мне было некуда бежать.

«Попробуй хоть что-нибудь исправить, — предложил мне мой внутренний голос. — Просто поговори с ним».

«Возможно, это все не имеет никакого отношения к тебе. Вы просто поговорите, может, он вообще хочет чего-то еще. Например, приехал за шесть тысяч километров, чтобы сказать, что встретил другую».

Я нетвердо поднялась на ноги и медленно приблизилась к двери.

– Михаэль, – я повернула замок на двери, открывая ее. – Привет.

[5]

Коробочка, лежавшая между нами, делила стол на две половины. Мои пальцы скользнули по ее поверхности, и бархат показался мне теплым, живым.

Михаэль улыбался мне умиротворенной улыбкой, улыбкой человека, который абсолютно уверен в своих отношениях и том, что перед ним его родственная душа.

Так просто открыть коробочку и сказать «да», какая разница, в конце концов, сколько лет мне придется терпеть, он хороший человек, и что со мной не так, у нас такие хорошие отношения, он любит меня, мы никогда не ссорились, он спокойный и вежливый, и все это, наверное, происходит, потому что я ненавижу себя и отталкиваю всех, кто ко мне дружелюбен, и как я смею уничтожать столь невинный романтический жест, и я должна быть благодарна и польщена, и…

– Хей, Михаэль, – мой голос прозвучал неожиданно хрипло. – Я думаю, нам с тобой нужно поговорить.

Нам нужно поговорить — simply miu — ЖЖ

Яна, добрый день!

Спасибо Вам за вдохновение, оптимизм, мудрость и прекрасный блог!

У меня такой вопрос:
В теории я знаю что в отношениях (особенно серьезных) желательно наиболее важные вещи обсуждать и обговаривать с партнером.

На практике делать я это совершенно не умею. То есть вопросы наболевшие есть а как начать даже — совершенно не представляю. Сказать за ужином: «Милый, нам нужно серьезно поговорить?» Мне даже при написании этой фразы почему-то некомфортно, и в жизни я редко разговариваю о чем-то, что меня в отношениях тревожит с партнером.

Можно этому научиться? Как научиться разговаривать о серьезных и сложных вещах в отношениях так, чтобы разговор был продуктивным, и чтобы не обидеть и не скатиться в ссору? Может быть, Вы можете посоветовать какие-то книги на эту тему?

Большое спасибо!

Если ответите — то пусть вопрос будет анонимным, пожалуйста.

А еще — море пожеланий крепчайшего здоровья Вам! Пусть со зрением все сложится наилучшим образом!

***

Здравствуйте!

Фразу «Нам нужно поговорить» как-тол совсем безнадежно испортили. Мне кажется, это почти ни у кого уже не лечится. Столько уже анекдотов и негатива к нему привязано, что посмотреть на него просто, без всего этого багажа, мало кто может.

Но на самом деле не во фразе дело, а в том, что после этой фразы следует!

Почему всем так дурно становится от этих слов? Потому что после них обычно следует скандал. Причем поговорить хотелось о серьезном и важном, спокойно, а получилось что? Обменялись эмоциями, на третьей фразе раз-орались или расплакались, и дальше уже беседа в тупике, и все эмоционально закрыты и блокированы.

Мне из этого помогли выйти несколько упражнений. Я их все не сама придумала, мне их психолог подарила. Во-первых — анализировать те беседы, которые уже привели к скандалу, или всегда к нему приводят. У меня обычно получалось практически одно и то же: у меня наболело, я уже себе там в голове расписала, какие у меня обиды и претензии, я уже прямо все эмоции с этим связанные приготовила. А потом я начинаю сразу с того, что я их все выкладываю. Т.е. сразу озвучитваю проблему, претензии, как я это вижу — каким образом в этом виноват другой, и.т.д. И все это в такой форме, что мол «я от тебя это долго терпела, а теперь больше не могу!» и из этого следует, что ты себя так уже невыносимо ведешь, что терпеть тебя невозможно, меняйся немедленно, а то… А там уже и ультиматум не за горами. Ну или безвыходность и слезы.

А при этом в половине случаев обидчик даже не подозревал о проблеме. Или о том, что такое его поведение — такая проблема для меня. Он еще ничего не знает, а я уже в мыслях сто раз почти с ним развелась из-за этого.

В общем — пришлось анализировать все сказанное, и выискивать те слова, которыми я сразу загнала собеседника в тупик. Если я кому-то сообщила, что он плохой, он неправ, он бесчувственный, он мне не помогает, я вообще тут все сама, а он… то говорить нам больше не о чем.

Все то же самое можно переформулировать в совсем другие слова. Например: вот меня в жизни что-то волнует, я это пытаюсь решать. Мне трудно, и я сталкиваюсь с такими-то проблемами. И вот я не знаю, как мне быть. Т.е изначально проблема у меня, никто кроме меня тут ни в чем не виноват, никаких нет претензий, и я вообще пришла спросить совета. У человека. чье мнение я уважаю и ценю. Это совсем другая исходная позиция.

А дальше — я вот тут подумала, что мне бы очень помогло, если бы он сделал то и это, и помог мне. Или я вот тут эту свою цель продвигаю, и то, что он делает — мне очень мешает. Нельзя ли как-то нам так вместе придумать, чтобы оно мне так не мешало? (Но чтобы он, желательно, продолжал получать то. что он от этого получает.)

Т.е. надо ДО начала разговора с кем-то приготовить речь и тезисы (буквально!). Подумать, что я хочу сказать, какую проблему донести, и какой результат получить! И после этого несколько раз покрутить и повертеть каждое из высказываний, изучая на предмет того, что в этом высказывании могло бы обидеть собеседника, сразу напрячь, заставить оправдыватсья и упираться. И переформулировать. В более мягкую форму, и в более дружелюбную. И в еще более мягкую и дружелюбную. И почаще все так поворачивать, что не у него проблемы и он сейчас узнает, как у него все плохо — а у меня проблемы и я ищу у него поддержки. Потом с такой речью обращаться.

***

Второе — мне пришлось (местами через силу) учиться говорить некоторые вещи прямым текстом. Потому что люди не понимают намеки. не умеют читать мысли. И если им не очень хочется что-то делать, они лучше всего реагируют на совсем прямой и открытый призыв: «Сделай так, пожалуйста!»

Иногда надо прямо сказать: «Помоги мне пожалуйста!» или «Я понимаю, что тебе не хочется, ты устал и тебе все надоело — но если я вот это сейчас сделаю сама. мне будет плохо, потому что вот это тяжело. у меня потом спина будет болеть» (Ну или что там за проблема). Или «Пожалуйста не делай или не говори мне так — мне от этого больно!» или «Не говори вот это — это меня очень обижает!» Хорошо бы с пояснением — почему. Может быть это только для вас очевидно, а в мире другого человека такая проблема не возможна вообще, или не имела бы никакого веса.

Если не знаете, какими менно словами сказать — ищите и подбирайте слова заранее. Есть много синонимов и вариантов, как что-то высказать. Можно найтии приготовить себе самый комфортный.

***

Великая психологиня Вера Ф. Биркенбиль вообще считает, что мужчинам нельзя вот так в лоб говорить6 «Садись и давай поговорим». Если вот так усадить мальчика или мужчину, и сказать: «Рассказывай, что тебя гложет» он замолчит и не расскажет ничего. Она даже это однажды обосновала, в лекции длиною в час. Я не помню того объяснения. Помню, что она предлагала выход: заводить разговор между делом. Вот взяться что-то вместе готовить на кухне: оба возятся, каждый смотрит в другую. сторону, один там что-то режет, другой мешает кастрюлю — и вот где-то там между делом обргонить: «А вот как там дела-то с этим делом?» Якобы так вы получите гораздо больше шансов получить ответы и настоящий разговор.

Есть еще два варианта провести беседу, не имея официально никакой беседы. Первый — не мой, но им активно пользуется одна из моих подруг. Они с мужем куда-нибудь идут (например, гулять, или решают пешком до куда-то дойти, потому что погода хорошая), и затевают беседу, глядя вместе вперед. в горизонт. Так им тоже легче — они не сидят напротив друг друга, у них нету официального собеседования. Они идут и оба говорят куда-то впереди себя. Можно сказать, что вообще — больше сами с собой. У них вот так получается поговорить.

Как вариант можно так же говорить. не глядя друг на друга, в машине.

А я сейчас состою в отношениях с мужчиной, который даже уже приучен к мысли, что разговаривать надо. И пытается осознанно регулярно о чем-то поговорить. И тренируется, и мы даже анализируем вместе, почему из беседы вышла ссора, если такое случается. И даже с таким продвинутым мужчиной мы выяснили, что лучше всего у нас складываются беседы о серьезных вопросах, когда мы лежим в полной темноте, и я лежу спиной к нему. Вот так, обнявшись в темноте, мы умудряемся обсудить все недоразумения — кто из-за чего обиделся, кого что гложет,и. т.д. Хотя мы уже и при свете и глядя друг на друга разговаривать научились. Но без такой вот совсем открытой конфронтации — о тяжелых вещах проще. (Я не знаю, почему, но это работает.)

***

Еще можно совершенно открыто рассказать, что вы не умеете разговаривать, и хотите научиться. Опять же — декларируйте это как вашу проблему, а не как недостаток партнера! Это из той же серии, как «Я очень хочу научиться танцевать танго, но не знаю, с кем попробовать! Учиться надо в паре, и только тебе я доверяю, что ты меня не будешь высмеивать. а будешь пробовать вместе со мной». И «давай пойдем на танцы вместе?»
Вот так же можно открыто попросить: Я очень хочу научиться с тобой говорить о серьезных вещах! Мне очень интересно узнать. что ты думаешь! Я хочу получить твой совет, и узнать твое мнение! Но я не знаю, как это сделать, чтобы мы не начали сразу ссориться. Я ссориться вообще не хочу — я просто говорить не умею!»

После такого вступления надо сразу предлагать выход: «Ты можешь мне помочь? Давай просто поговорим? Я могу тебя просто спросить?

Кстати, у той же веры Биркенбиль было написано, что общению таки надо учиться, и надо тренироваться. И чтобы общение в семье не умерло, каждая пара должна общаться хотя бы 40 минут в неделю. И если у людей нет идеи, как это обставить по-своему, она предлагает прямо перенять простое упражнение. Собираетесь раз в неделю на пару часов, и сначала один говорит 40 минут, а потом — другой. О чем угодно! У каждого — 40 минут времени. чтобы высказаться. А другой должен эти 40 минут уделить ему все свое внимание. Не перебивать, не осуждать, не оценивать, а просто послушать. (Если хочется развести дискуссию, это можно сделать потом. Но сначала человеку надо просто дать слово! Либо сам говорящий должен прямо сказать, что ему на его 40 минут больше хочется диалога, чем монолога, но все равно в этом диалоге он будет главным, и он задает тему разговора, и может в любой момент ее бросить и сменить.)
В эти 40 минут каждый может говорить о чем угодно: про футбол, про себя, про работу. Можно поговорить о том, что вас гложет. Можно рассказать 10 лучших историй недели, которыми хотелось поделиться. Можно и промолчать это время. Это — тоже вариант. Один — молчит, другой его слушает и проявляет к нему все то же внимание!

Мы в эту игру пробовали играть много раз. Местами получается очень смешно! Когда человек вдруг понимает, что тут происходит какой-то эксперимент, игра, созданная для него, чтобы он мог выговориться и выступить, он начинает этим пользоваться! Он начинает осознавать это, как свой ресурс, и распоряжаться им! Например, мы периодически заводим такие разговоры с М. по пятницам за общим ужином. Вот прямо так, открытым текстом: «Ой, чтото мы пару дней не виделись, столько всего произошло. Ну вот давай поиграем в 40 минут — рассказывай! Что там у тебя?» И он начинает о чем-то рассказывать, получает какой-то комментарий от меня, а потом вдруг говорит: «Так, я все понял, мне про это говорить надоело — давай сменим тему! Я еще что-то другое важное хотел рассказать!»
Он обычно никогда так беседу не ведет! Но тут он понял, что у него какой-то ресурс, которым он может располагать. И он его планирует и работает с ним. «Так, у меня есть еще 20 минут, я больше про это не хочу, мне вот это интереснее!» И на секунду замирает и думает, что он еще хотел бы тут высказать, рассказать, обсудить — пока не забыли и не завертелись. Это очень здорово, это означает, что беседа превратилась в чистое общение. Мы собрались не для того, чтобы попрепираться, обменяться претензиями, или поссориться. А чтобы пообщаться, и каждый мог поговорить о том, о чем ему хочется поговорить. И так же оба признали, что хотят улучшать свой навык общения — и осознанно тренируются. Ощущения примерно такие же, как если мы на тренировку вместе идем.

Вы можете попробовать вовлечь свою половину в такую игру — это очень хорошо «обезвреживает» разговоры.

***

А еще — если совсем уж не можется говорить, а надо (либо вы уже так ведете беседы, что они у вас тонут в эмоциях, не успев начаться), попробуйте написать письмо! Сто раз уже тут обсуждалось. что это отличный способ донести свою мысль, и чтобы вас выслушали.

Только письма тоже надо писать с умом, и не на эмоциях. Их тоже не надо начинать со слов «нам нужно поговорить» или с угрожающих фраз типа «я тут не могу до тебя донести сломами, поэтому вот попробую написать письмо!» Не надо сразу заряжать все драмой!
Попробуйте написать все как-то без пафоса, например: «Слушай, все хотела тебе сказать, но завертелась! Пожалуйста, помоги мне вот с этим? Мне самой очень трудно!»
Или обмениваетесь мейлами о чем-то житейском, пробежала какая-то вещь — сразу отвечаете: «Вот раз уж об этом зашла речь пожалуйста! Мог бы ты так больеш не говорит ьмне? Мне это слушать очень больно! Я думаю, что ты не хотел меня обидеть, но меня эта фраза каждый раз задевает!»

Если последует какой-то вопрос о разъяснении — пояснить. Но тоже постараться без эмоций, истерик и претензий. Лучше прочитайте и поправьте ваш ответ три раза, прежде чем отправить. И при каждой проверке щедро выбрасывайте все повторения, сильно эмоционально заряженные фразы, подколки, подверкивания вашей обиды и.т.д.

***

Так же можно пойти мредним путем, и начать диалог в письме, чтобы потом перенести его без боя в реальность. Например, найдите форму очень безобидно написать в письме: «Слушай, я все время хотела тебе что-то рассказать, да не собралась. А как тебя нету, так вспоминаю, что про вот это спросить у тебя хотела. Напомни мне, когда мы вечером увидимся, что я просить про это хотела?» Или «Расскажешь мне потом? Мне на самом деле про это очень интересно!»

***

В общем — представляйте себе ваши беседы, придумывайте, как сделать их ненапряжными, готовьтесь в ним заранее и ренируйтесь!
И не стесняйтесь признаваться в своих слабостях! Поссорились — подойдите к нему и скажите: «А я вообще-то совсем не хотела с тобой ссориться, я хотела поговорить. Просто так глупо вышло — мне жаль. Я вообще-то все еще хотела бы просто поговорить об этом — как бы нам это сделать?»

Метки: вопрос-ответ, вопрос-ответ-2015, вопрос-ответ-отношения, вопрос-ответ-психология

Нужно поговорить?

Мы здесь, чтобы послушать

Когда вы позвоните в Breathing Space, на ваш звонок ответит один из наших специалистов-консультантов. Они приходят из различных областей психического здоровья, консультирования и социальной работы.

Мы понимаем, что вы можете нервничать, когда берете трубку, и не знаете, чего ожидать. Наши консультанты ценят это и дадут вам время, хотите вы поговорить или нет.

Служба открыта, когда другая поддержка, например семья, друзья или врачи общей практики, может быть недоступна. Вы можете рассказать о том, что у вас на уме, или спросить о полезных ресурсах в вашем районе. Узнайте больше о том, что происходит, когда вы звоните нам.

«Я не знаю, почему я позвонил»

Иногда, когда люди звонят, они не понимают, зачем звонят. Им просто нужно немного времени, чтобы подумать о том, почему они беспокоятся.

Всегда лучше открыться и рассказать о своих тревогах или стрессах раньше, чем позже. Не копите вещи и не ждите, пока проблемы усугубятся.

Что происходит, когда вы звоните нам?

Поговорите с нами конфиденциально

Один из наших специалистов-консультантов ответит на ваш звонок. Вы можете попросить поговорить с мужчиной или женщиной.
Наши советники здесь, чтобы выслушать. Говорить нужно только тогда, когда вы готовы.
Мы можем дать совет и, при необходимости, сообщить вам о помощи в вашем районе для решения более конкретных проблем. Вы можете захотеть иметь под рукой ручку и бумагу на случай, если консультант даст вам подробную информацию о номерах телефонов или адресах.
Если ваш звонок длится какое-то время, ничего страшного. Консультант завершит ваш разговор только в том случае, если вы почувствуете, что вы достаточно обсудили свои проблемы. Если вы чувствуете, что вам будет полезно больше говорить, пожалуйста, позвоните в другой раз.

Мы надеемся, что когда вы позвоните в Breathing Space, вы почувствуете, что вас слушают и уважают, независимо от того, почему вы обращаетесь к нам. Всегда не стесняйтесь сообщать нам о качестве оказанной вам услуги. Ваши мнения всегда приветствуются и поощряются.

Если вы обеспокоены или подавлены, поднимите трубку. Мы здесь, чтобы слушать.

Веб-чат позволяет вам отправлять сообщения нашим специалистам-консультантам в режиме реального времени вместо того, чтобы звонить нам по телефону.

Веб-чат доступен:

С понедельника по пятницу, с 18:00 до 2:00
Суббота и воскресенье, с 16:00 до 00:00

Использование веб-чата

Веб-чат отображается в виде кнопки, которая теперь появляется в правом нижнем углу экрана на всех страницах с надписью «Доступно для чата».

Если всплывающая кнопка не отображается, наши советники в данный момент недоступны. Если вам нужна немедленная поддержка, самый быстрый способ связаться с консультантом — позвонить по телефону 0800 83 85 87.

Ваши вопросы

Могу ли я получить поддержку в веб-чате?

Вы можете получить поддержку от наших консультантов в веб-чате так же, как и по телефону.

Наши консультанты по веб-чату являются обученными специалистами и разговаривают только с одним человеком за раз.

Могу ли я общаться с реальным человеком?

Вы всегда будете общаться с реальным человеком.

Когда со мной можно будет поговорить?

Если консультант доступен, мы сразу же свяжемся с вами.

Если вся наша команда уже ведет беседы, мы отправим вам сообщение и попросим повторить попытку позже.

Звонить нам по-прежнему можно, даже если вы уже пытались общаться в веб-чате, независимо от того, разговаривали вы уже с кем-то или нет.

Что делать в кризисной или чрезвычайной ситуации?

Если вам нужна немедленная помощь, обратитесь к консультанту Breathing Space по телефону 0800 83 85 87. Он открыт круглосуточно по выходным и с 18:00 до 2:00 по будням (с понедельника по четверг).

Если вам нужна эмоциональная поддержка в нерабочее время, свяжитесь с Samaritans по телефону 116 123 (доступно 24 часа в сутки, семь дней в неделю).

Если вы заболели и не можете ждать, пока снова откроется ваш врачебный кабинет, позвоните в NHS 24 по номеру 111. Чтобы вызвать скорую помощь, наберите 999.

Является ли веб-чат конфиденциальным?

Все, что вы обсуждаете с нами в веб-чате, будет храниться в тайне и не будет передано ненадлежащим образом.

Подробнее о конфиденциальности

Если вам нужно поговорить с кем-то, протяните руку | Columbia University

Не бойтесь и не стыдитесь говорить с кем-то о своих чувствах. Протяни руку! Есть много мест и людей, которые хотят помочь. Это может показаться неочевидным, и вы можете даже не поверить в это, но не сдавайтесь. Хотя разговор с людьми о своих проблемах может показаться неудобным, это может помочь вам взглянуть на них по-новому и найти поддержку. Если вы не знаете, с кем поговорить, вот несколько идей:

Поговорите с тем, кого вы знаете и с кем вам комфортно

Подумайте о людях в вашей жизни, которые поддерживали вас или с которыми вам было комфортно. Этим человеком может быть друг, член семьи, школьный психолог, тренер или учитель, религиозный или общественный деятель, ваш семейный врач или поставщик медицинских услуг.

Поговорите с кем-то, кого вы не знаете, кто был обучен помогать

Национальная линия помощи по предотвращению самоубийств — это огромный ресурс, независимо от того, чувствуете ли вы суицидальные настроения или просто не знаете, к кому еще обратиться. Их консультанты обучены помогать вам чувствовать себя комфортно, и они могут помочь вам найти подходящее место или человека для постоянной поддержки или помощи.

Поговорите со специалистом в области психического здоровья

Вот несколько советов, как найти поставщика услуг в области психического здоровья. Найдите человека, который вам нравится и которому вы доверяете. Задайте им вопросы. Воспользуйтесь функцией «Найти терапевта», если вы ищете психолога, психиатра или клинику, связанную с отделением детской и подростковой психиатрии Колумбийского университета, а также клиники и терапевтов в других районах Нью-Йорка.

Найти консультационный или медицинский центр

Если вы учитесь в средней школе, колледже или аспирантуре, посетите консультационный или медицинский центр.