Джалаладдин Руми — Стихи читать онлайн
Руми Джалаладдин
Стихи
Джалаладдин Руми
Стихи
СПОР ГРАММАТИКА С КОРМЧИМ
Однажды на корабль грамматик сел ученый, И кормчего спросил сей муж самовлюбленный:
«Читал ты синтаксис?» — «Нет»,- кормчий отвечал. «Полжизни жил ты зря!»-ученый муж сказал.
Обижен тяжело был кормчий тот достойный, Но только промолчал и вид хранил спокойный.
Тут ветер налетел, как горы, волны взрыл, И кормчий бледного грамматика спросил:
«Учился плавать ты?» Тот в трепете великом Сказал: «Нет, о мудрец совета, добрый ликом».
«Увы, ученый муж!- промолвил мореход.Ты зря потратил жизнь: корабль ко дну идет».
НАПУГАННЫЙ ГОРОЖАНИН
Однажды некто в дом чужой вбежал; От перепугу бледный, он дрожал.
Спросил хозяин: «Кто ты? Что с тобой? Ты отчего трясешься, как больной?»
А тот хозяину: «Наш грозный шах Испытывает надобность в ослах.
Сейчас, во исполиенье шахских слов, На улицах хватают всех ослов».
«Хватают ведь ослов, а не людей! Что за печаль тебе от их затей?
Ты не осел благодаря судьбе; Так успокойся и ступай себе».
А тот: «Так горячо пошли хватать! Что и меня, пожалуй, могут взять.
А как возьмут, не разберут спроста С хвостом ты ходишь или без хвоста.
Готов тиран безумный, полный зла, И человека взять взамен осла».
О ТОМ, КАК ХАЛИФ УВИДЕЛ ЛЕЙЛИ
«Ужель из-за тебя,- халиф сказал,Меджнун-бедняга разум потерял?
Чем лучше ты других? Смугла, черна… Таких, как ты, страна у нас полна».
Лейли в ответ: «Ты не Меджнун! Молчи!» Познанья свет не всем блеснет в ночи.
Не каждый бодрствующий сознает, Что беспробудный сон его гнетет.
Лишь тот, как цепи, сбросит этот сон, Кто к истине душою устремлен.
Но если смерти страх тебя томит, А в сердце жажда прибыли горит,
То нет в душе твоей ни чистоты, Ни пониманья вечной красоты!
Спит мертвым сном плененный суетой И видимостью ложной и пустой.СПОР О СЛОНЕ
Из Индии недавно приведен, В сарае тесном был поставлен слон,
Но тот, кто деньги сторожу платил, В загон к слону в потемках заходил.
А в темноте, не видя ничего, Руками люди шарили его.
Слонов здесь не бывало до сих пор. И вот пошел средь любопытных спор.
Один, коснувшись хобота рукой: «Слон сходен с водосточною трубой!»
Другой, пощупав ухо, молвил: «Врешь, На опахало этот зверь похож!»
Потрогал третий ногу у слона, Сказал: «Он вроде толстого бревна».
Четвертый, спину гладя: «Спор пустой Бревно, труба… он просто схож с тахтой».
Все представляли это существо По-разному, не видевши его.
Их мненья — несуразны, неверны Неведением были рождены.
А были б с ними свечи-при свечах И разногласья не было б в речах.
Внемлите наставлениям моим И предостережениям моим!
Дабы стыда и скорби избежать, Не надо неразумно подражать.
В суфийскую обитель на ночлег Заехал некий божий человек.
В хлеву осла поставил своего, И сена дал, и напоил его.
Но прахом станет плод любых забот, Когда неотвратимое грядет.
Суфии нищие сидели в том Прибежище, томимые постом,
Не от усердья к Богу — от нужды, Не ведая, как выйти из беды.
Поймешь ли ты, который сыт всегда, Что иногда с людьми творит нужда?
Орава тех голодных в хлев пошла, Решив немедленно продать осла.
«Ведь сам пророк — посланник вечных сил В беде вкушать и падаль разрешил!»
И продали осла, и принесли Еды, вина, светильники зажгли.
«Сегодня добрый ужин будет нам!» Кричали, подымая шум и гам.
«До коих пор терпеть нам,- говорят,Поститься по четыре дня подряд?
Доколе подвиг наш? До коих пор Корзинки этой нищенской позор?Что мы, не люди, что ли? Пусть у нас Веселье погостит на этот раз!»
Позвали — надо к чести их сказать И обворованного пировать.
Явили гостю множество забот, Спросили, как зовут и где живет.
Старик, что до смерти в пути устал, От них любовь и ласку увидал.
Один бедняге ноги растирал, А этот пыль из платья выбивал.
А третий даже руки целовал.
И гость, обвороженный, им сказал:
«Коль я сегодня не повеселюсь, Когда ж еще, друзья? Сегодня пусть!»
Поужинали. После же вина Сердцам потребны пляска и струна.
Обнявшись, все они пустились в пляс. Густая пыль в трапезной поднялась.
То в лад они, притопывая, шли, То бородами пыль со стен мели.
Так вот они, суфии! Вот они, Святые. Ты на их позор взгляни!
Средь тысяч их найдешь ли одного, В чьем сердце обитает божество?
x x x
Сорву ль непонимания печать, Чтоб истину открыто возглашать?
Волною моря пена рождена, И пеной прикрывается волна.
Так истина, как моря глубина, Под пеной притч порою не видна.
Вот вижу я, что занимает вас Теперь одно — чем кончится рассказ,
Что вас он привлекает, как детей Торгаш с лотком орехов и сластей.
Итак, мой друг, продолжим-и добро, Коль отличишь от скорлупы ядро!
x x x
Один из них, на возвышенье сев, Завел печальный, сладостный напев.
Как будто кровью сердца истекал, Он пел: «Осел пропал! Осел пропал!»
И круг суфиев в лад рукоплескал, И хором пели все: «Осел пропал!»
И их восторг приезжим овладел. «Осел пропал!»-всех громче он запел.
Так веселились люди до утра, А утром разошлись, сказав: «Пора!»
Приезжий задержался, ибо он С дороги был всех больше утомлен.
Потом собрался в путь, во двор сошел, Но ослика в конюшне не нашел
Раскинув мыслями, решил: «Ага! Его на водопой увел слуга».
Слуга пришел, скотину не привел. Старик его спросил: «А где осел?»
«Как где? — слуга в ответ.- Сам знаешь где! Не у тебя ль, почтенный, в бороде?!»
А гость ему: «Ты толком отвечай, К пустым уверткам, друг, не прибегай!
Осла тебе я поручил? Тебе! Верни мне то, что я вручил тебе!
Да и слова Писания гласят: «Врученное тебе отдай назад!»
А если ты упорствуешь, так вот Неподалеку и судья живет!»
Слуга ему в ответ: «При чем судья? Осла твои же продали друзья!
Что с их оравой мог поделать я? В опасности была и жизнь моя!
Когда оставишь кошкам потроха На сохраненье, долго ль-до греха!
Ведь ослик ваш для них, скажу я вам, Был что котенок ста голодным псам!»
Суфий слуге: «Допустим, что осла Насильно эта шайка увела.
Так почему же ты не прибежал И мне о том злодействе не сказал?
Сто средств тогда бы я сумел найти, Чтоб ослика от гибели спасти!»
Слуга ему: «Три раза прибегал, А ты всех громче пел: «Осел пропал!»
И уходил я прочь, и думал: «Он Об этом деле сам осведомлен
И радуется участи такой. Ну что ж, на то ведь он аскет, святой!»
Суфий вздохнул: «Я сам себя сгубил, Себя я подражанием убил
Тем, кто в душе убили стыд и честь, увы, за то, чтоб выпить и поесть!»
Читать дальшеСтихи о Боге Джалал ад-Дина Руми
Мавлана Джалал ад-Дин Мухаммад Руми (1207-1273), поэт-суфий. Чем он так привлек меня? Наверное, в первую очередь своей искренней верой и бесконечной любовью к Единому Богу, пониманием того, что нет одной-единственной истинной религии: все они ведут к Нему. Когда Руми умер, заупокойные службы проводились в мечетях, синагогах и христианских храмах.
Шамс ад-Дин Табриз, 1502-04О люди всех эпох и мест, что о себе скажу я вам?.
. О люди всех эпох и мест, что о себе скажу я вам?Моя религия – не Крест, не Иудейство, не Ислам.
Я все стихии перерос, я вышел из-под власти звезд,
Юг, север, запад и восток – не для меня, не здесь мой Храм!
Твердь и вода, огонь и дух – к их мощным зовам слух мой глух,
Я тотчас всё, чего достиг, за новую ступень отдам!
Не страшен мне горящий ад, не жажду райских я наград,
Я узы крови развязал – и я не сын тебе, Адам!
Я – вне событий и имен, я превозмог закон времен,
Я в каждом встречном воплощен – и неподвластен я годам!
Во множестве провижу я Одно – Единство Бытия,
И слово Истины живой читаю я не по складам!
Я жажду в мире одного – Возлюбленного своего:
Лишь вечно видеть бы Его – и по Его идти следам!
Шамс! От любви и от вина всегда душа твоя пьяна:
Давай же славу воздадим сим, лучшим на земле, плодам!..
О молящиеся! Бога не вмещает небосвод…
О молящиеся! Бога не вмещает небосвод:
Вы – свидетельство о Боге, цель и замысел Творца,
Вы – священного Корана воплощенье и оплот!
Вы – стиха святого буквы, только в целом этот стих
Лицемерный толкователь не осмыслит, не поймет!
В вас – поток бессмертной жизни, ваши души не умрут,
Вы – престол Живого Бога посреди земных красот!
Вы Творца найти хотите, а ведь Он – у вас в душе,
Мысль высокую Аллаха – облик ваш передает!
Чтобы в сердце, как в зерцале, отразился Божий Лик,
С сердца ржавчину сотрите мелких, низменных забот!
Пусть в омытых ваших душах навсегда, как у Руми,
В цветнике любви сердечной образ Друга расцветет!.
.
Он был именно там
Крест испытал я и христиан, до самых глубин дошел.
Тщетно искал. На кресте Его нет. Там я Его не нашел.
В храме индусском я побывал, в пагоде древней искал.
В плато Герата и Кандахар вглядывался в упор.
Нет Его здесь ни в долинах рек, ни на вершинах гор.
Без колебаний путь проложил к пику мифической Каф.
Там на вершине видел гнездо сказочной птицы Анка.
В Мекку добрался, в Каабе искал. Не было там Его.
У Авиценны спросил, но о Нем философ не знал ничего.
В сердце свое обратил я взор. Тут только понял сам:
Места другого нет для Него. Он был именно там.
Я это Ты
Я – пылинка в солнечном луче
И целое солнце.
К пыли я говорю, замри;
Солнцу – двигайся вечно.
Я – утренний туман
И вечерний бриз.
Я – ветер в кронах рощи
И волны у края утёса.
Я – мачта, кормило, киль и кормчий
И риф, о который разбился корабль.
Я – дерево и попугай в его ветвях;
Молчание, мысль и голос;
Вздох музыки через флейту;
Искры кремня и блеск метала;
Две свечи и шальной мотылёк,
Что среди них танцует;
Роза и соловей,
Изнемогающий в благоухании.
Я – ось мирозданья и кольца галактик;
Пытливый ум, стремящийся к небу
И в бездну летящий.
Я – всё сущее и ничто.
Ты, кто знает Джелаледдина,
Ты, единственный,
Скажи,
кто я?
Я - это Ты.
© Сайт «Дорогами Срединного Пути», 2009-2021. Копирование и перепечатка любых материалов и фотографий с сайта anashina.com в электронных публикациях и печатных изданиях запрещены.
Джалаладдин Руми и его последнее пристанище.
Продолжение рассказа о святом исламском городе Конья. Первая часть была здесь.Здесь пойдет речь о том, что собственно сделало этот город центром религиозного паломничества, а именно об усыпальнице Джалаладдина Руми.
Великий суфийский поэт родился в городе Балхе в 1207 году, но большую часть жизни прожил в Конье, где и умер в 1273 году.
Джалал ад-Дин Руми ( или Римлянин) получил свое прозвище из-за проживания в Румском (Римском) султанате, созданном турками сельджуками. Другое его прозвище — Мевляна (Наш Господин) стало также частью его имени. Руми считается создателем ордена «кружащихся» дервишей Мевлеви. Он любил музыку и поэзию, поэтому в этом религиозном братстве много уделяют внимания ритуальным танцам.Мечты о кружащемся дервише…
Бирюзовый купол в виде ракеты был возведен непосредственно над могилой Руми.
«Приди, приди, кто бы ты ни был: огнепоклонник, неверный или язычник. Наш дом — не место для скорби. Всем, кто войдет, окажем достойный прием.» Джалаладдин Руми.
Подвижничество Руми началось, когда он встретил персидского бродячего дервиша Шамса-и Табризи в 1244 году. Шамс стал его духовным учителем, но через три года персидский дервиш пропал (скорее всего он был убит). Это событие глубоко повлияло на жизнь Руми, он долго искал и оплакивал своего наставника. В последствии, он объявил о том, что нашел своего Друга и Наставника в себе.
В Конье, рядом с мечетью Шарафаддина, есть усыпальница Шамса Табризи. Но на самом деле она пуста — это кенотаф, так как тело дервиша не было найдено.
Могила Шамса-и Табризи.
Особое внимание последователи мевлеви уделяли медитативному танцу — сема. Это знаменитое кружение дервишей в белых одеждах стало визитной карточкой суфизма.
Вход в мавзолей Мевляны.
Место для проведения ритуальных танцев — семахане соседствует с мавзолеем Джалаладдина Руми. Но к сожалению, фотографировать внутри мавзолея запрещено. Но можно снимать в теккие — местах жительства дервишей мевлеви. Это ряд келий, выходящих дверьми внутрь центрального двора. Сейчас здесь располагается музей посвященный ордену мевлеви.
Также во дворе комплекса находятся мавзолеи видных шейхов братства.
Бирюзовый конический купол над могилой Мевляны.
В музее Мевляны можно увидеть, как выглядели дервиши братства. Этому способствуют многочисленные восковые фигуры, одетые в традиционные костюмы.
Перед тем, как стать полноправными членами ордена, мюриды (ученики) должны были тысячу и один день работать в бесплатных столовых для бедняков.
Сцена на кухне.
Сцены из жизни братства маулавия (мевлеви) Все одеты в войлочные колпаки — это отличительный головной убор дервиша.
Ритуальный жезл и головной убор, который приписывается Шамсу-и Табризу, 13 век.
Гигантские четки, 19 век.
Рубашка с изображением астрологических символов. Приписывается Султану Веледу — сыну Джалаладдина Руми, 14 век.
Музицирующие дервиши.
Флейта — главный музыкальный инструмент в суфизме. Считается, что ее звучание ближе к человеческому голосу, чем у других инструментов.
Ритуальная флейта — ней, «душа суфия». Флейты в ордене мевлеви передавались от от учителя к ученику. Многим из них сотни лет.
Знамя ордена дервишей мевлеви.
Ритуальные жезлы и оружие — бердыш, принадлежащие дервишам мевлеви.
Учитель (муршид) со своим учеником (мюридом).
Лампа, 15 век.
Расчехляй барабаны!
Бей в гремящую кожу,
Надо жить, как цыганы,
А не гнить, как вельможи!
В чистом поле вбей стяги,
И не будь слишком робким.
Знают только бродяги
Эти тайные тропки.
Выпей полную чашу!
Что ж ты лик долу клонишь?
Пей! Пусть сердце запляшет,
Или голову сломишь …
Месневи.
Джалаладдин Руми.
Продолжим экскурсию по Конье…
Портал Сырджалы медресе, 13 век.
Сырджалы Медресе возведено в лучших традициях Персии. Когда-то оно имело изразцовое покрытие, как многие сооружения Средней Азии и Ирана.
Сейчас изразцы сохранились лишь частично, особенно в заднем, противоположном от входа, айване.
Михраб в медресе Сырджалы.
Портал медресе Сахип Ата, 13 век.
Медресе входило в состав большого религиозного комплекса, о деревянной мечети Сахип Ата, я писал ранее.
Сейчас в медресе находится музей исламского искусства, вход в музей бесплатный.
Медресе Сахип Ата построил зодчий Келюк Ибн Абдаллах, им же было возведено медресе Индже Минаре (сейчас там находится музей резьбы по камню).
Медресе Сахип Ата содержит коллекцию ковров, мебели, керамики, книг, собранных в мечетях и медресе Коньи и близлежащих городов.
Стул проповедника из мечети в Бейшехире, 13 век.
При реконструкции Большой мечети Коньи был обнаружен тайник, в котором лежали десятки ковров. Этими коврами устилали пол мечети в 13-14 веках.
Образцы ковров из тайника Большой мечети Коньи, почти все они датируются 13 веком.
Образцы резьбы по штукатурке из Большой мечети в Конье, 13 век.
Фамильный склеп семейства Сахип Ата, на чьи деньги был возведен весь комплекс медресе в 13 веке.
Мавзолей Сахип Ата до реставрации.
Потолок мавзолея Сахип Ата.
Вид медресе Сахип Ата до реставрации.
Коран из коллекции медресе Сахип Ата.
Посты, посвященные Конье:
Конья — столица Сельджукского султаната.
Конья — первая турецкая столица.
Другие мои посты о Турции:
Аланья — морские ворота Сельджукского султаната.
Сельджукские «дворцы» торговых караванов.
Аланья. Замок на реке Алара.
Посты, посвященные Стамбулу:
Морские стены Константинополя.
Крепостные стены Константинополя
Музей Древнего Востока в Стамбуле.
Археологический музей Стамбула. Византия.
Достопримечательности района Лалели в Стамбуле.
Путешествие в Константинополь.
Джалаладдин Руми – Книги Автора, Биография, Фото
Джалаладдин Руми (Jalaluddin Rumi, 30 сентября 1207, Балх, Афганистан — 17 декабря 1273, Конья, Турция) — выдающийся персидский поэт-суфий. Иногда его называли также Мавлана Джалал ад-Дин Мухаммад Балхи, по названию города Балха, откуда он родом. В ХIII в. в г. Конья (Турция) его сын Султан Валад основал суфийский орден Мевлеви, в обрядах которого используются произведения Руми. Руми — духовный предок дервишей этого самого влиятельного в Османской Турции и существующего и в наше время тариката.
Из-за нашествия Чингисхана его отец, выдающийся ученый-богослов, эмигрировал с семьей в Малую Азию, в Конийский султанат Сельджукидов (в 1220 г.). Здесь поэт получил духовное образование и, подобно отцу, был руководителем медресе и проповедником. Увлечение суфийским учением изменило течение и характер его жизни и деятельности: он стал суфийским шейхом. Однако мировую славу принесли ему не поучения, а стихи. Наиболее значительные: продиктованная Руми своим ученикам шестичастная поэма «Маснави» («Двустишия») — собрание притч, часто фольклорного происхождения, сопровождаемые стихотворными же философско-дидактическими выводами. Эта книга получила всеобщее признание на мусульманском Востоке и часто называется «иранским Кораном». В художественном отношении это блестящая энциклопедия иранского фольклора средних веков.
Сила поэта состоит в том, что в антиортодоксальной мистической форме проявляется его горячая любовь к людям, с их действительными страданиями, страстями и радостями.
Сам Руми называл свою концепцию «поклонением Сердцу». В расцвете славы Руми избрал своим наставником безвестного дервиша Шамса из Тебриза. Ученики поэта, приревновавшие к Джалаладдину Руми дервиша, тайно убили его. В скорби по «закатившемуся солнцу» («Шамс» означает «солнце») Руми сложил вдохновенные, пронизанные пантеистическим духом газели, восприняв их как вложенные в его уста Шамсом, достигшим бессмертия, слившись с Богом. Тем самым Руми действительно увековечил дервиша, «подписав» газели его именем (то есть включив имя Шамс в заключительный бейт) в сымпровизированном Руми огромном «Диване Шамса Тебризского» (другое название — «Дивани кабир»—»Великий диван«).
Поэт скончался 17 декабря 1273 года в Конье и был там же похоронен, провожаемый в последний путь многими людьми всех вероисповеданий — мусульманами, христианами, иудеями, индуистами, буддистами и др.,— выразившими почтение к человеку, воспевавшему «религию сердца» — единодушие всех людей разных племен и вероисповеданий.
Поэзия : Поэзия: прочее : Стихи (2) : Джалаладдин Руми : читать онлайн
Джалаладдии РУМИ
Стихи
Из «Маснави».
Песня флейты. Перевод В. Державина. Притчи. Перевод В. Державина Поселянин и лев. Рассказ об украденном баране О том, как старик жаловался врачу на свои болезни Рассказ о воре-барабанщике. Спор верблюда, быка и барана Рассказ о винограде Наставление пойманной птицы Джуха и мальчик. Посещение глухим больного соседа Спор грамматика с кормчим. Напуганный горожанин Рассказ о том, как шут женился на распутнице Рассказ о факихе в большой чалме и воре. Рассказ о казвинце и цирюльнике О набожном воре и садовнике. Газели «О вы, рабы прелестных жен!..» Перевод П. Селъвииского «Я видел милую мою…» Перевод Н. Селъвииского «Я — живописец…» Перевод И. Селъвинского «В счастливый миг…» Перевод Б. Гуляева. «Друг, — молвила милая…» Перевод В. Звягинцевой «Открой свой лик…» Перевод Б. Гуляева.
ИЗ «МАСНАВИ»
«Маснави» — так называется основное произведение Руми, написанное в форме маснави (см.). «Маснави» представляет изложение философских положений суфизма, иллюстрированных притчами фольклорного происхождения.
ПЕСНЯ ФЛЕЙТЫ
Прислушайся к голосу флейты — о чем она, плача, скорбит. О горестях вечной разлуки, о горечи прошлых обид:
«Когда с камышового поля был срезан мой ствол пастухом, Все стоны и слезы влюбленных слились и откликнулись в нем. К устам, искривленным страданьем, хочу я всегда припадать, Чтоб вечную жажду свиданья всем скорбным сердцам передать.
В чужбине холодной и дальней, садясь у чужого огня, Тоскует изгнанник печальный и ждет возвращения дня.
Звучит мой напев заунывный в собраны! случайных гостей, Равно для беспечно-счастливых, равно и для грустных людей.
Но кто бы — веселый иль грустный — напевам моим ни внимал, В мою сокровенную тайну доселе душой не вникал.
Хоть тайна моя с моей песней, как тело с душою, слиты Но не перейдет равнодушный ее заповедной черты.
Пусть тело с душой нераздельно и жизнь в их союзе, но ты Души своей видеть не хочешь, живущий в оковах тщеты…
»
Стон флейты — могучее пламя, не веянье легкой весны, И в ком не бушует то пламя — тому ее песни темны.
Любовное пламя пылает в певучей ее глубине, Тот пыл, что кипит и играет в заветном пунцовом вине.
Со всяким утратившим друга лады этой флейты дружны, И яд в ней и противоядье волшебно соединены.
В ней песнь о стезе испытаний, о смерти от друга вдали, В ней повесть великих страданий Меджнуна и бедной Лсйли.
Приди, долгожданная, здравствуй — о сладость безумья любви! Верши свою волю и властвуй, в груди моей вечно живи!
И если с устами любимой уста я, как флейта, солью, Я вылью в бесчисленных песнях всю жизнь и всю душу свою.
ПРИТЧИ
ПОСЕЛЯНИН И ЛЕВ
Однажды, к пахарю забравшись в хлев, В ночи задрал и съел корову лев
И сам в хлеву улегся отдыхать. Покинул пахарь тот свою кровать;
Не вздув огня, он поспешил на двор Цела ль корова, не залез ли вор?
И льва нащупала его рука, Погладил льву он спину и бока.
Льву думалось: «Двуногий сей осел, Видать, меня своей коровой счел!
Да разве б он посмел при свете дня Рукой касаться дерзкою меня?
Пузырь бы желчный лопнул у него От одного лишь вида моего!»
Ты, мудрый, суть вещей сперва познай, Обманной внешности не доверяй.
РАССКАЗ ОБ УКРАДЕННОМ БАРАНЕ
Барана горожанин за собой Тащил с базара, — видно, на убой.
И вдруг в толпе остался налегке, С веревкой перерезанной в руке.
Барана нет. Добычею воров Овчина стала, и курдюк, и плов.
Тот человек, в пропаже убедясь, Забегал, бестолково суетясь.
А вор возле колодца, в стороне, Вопил и причитал: «Ой, горе мне!»
«О чем ты?» — обворованный спроспл. «Я кошелек в колодец уронил.
Все, что имел я, — сто динаров там! Достанешь — я в награду двадцать дам».
А тот: «Да это целая казна! Ведь десяти баранов в ней цена.
Я одного барана потерял, Но бог взамен верблюда мне послал!»
В колодец он с молитвою полез, А вор с его одеждою исчез.
О друг, по неизвестному пути Ты должен осмотрительно идти.
Но жадность заведет в колодец бед Того, в ком осмотрительности нет.
О ТОМ, КАК СТАРИК ЖАЛОВАЛСЯ ВРАЧУ НА СВОИ БОЛЕЗНИ
Старик сказал врачу: «Я заболел! Слезотеченье… Насморк одолел». «От старости твой насморк», — врач сказал. Старик ему: «Я плохо видеть стал». «От старости, почтенный человек, И слабость глаз, и покрасненье век». Старик: «Болит и ноет вся спина!» А врач: «И в этом старости вина». Старик: «Мне в пользу не идет еда». А врач: «От старости твоя беда». Старик: «Я кашляю, дышу с трудом». А врач: «Повинна старость в том и в том. Ведь если старость в гости к нам придет, В подарок сто болезней принесет». «Ах ты дурак! — сказал старик врачу. Я у тебя лечиться не хочу! Чему тебя учили, о глупец? Лекарствами сумел бы врач-мудрец Помочь в недомогании любом, А ты — осел, оставшийся ослом!..» А врач: «И раздражительность твоя От старости, тебе ручаюсь я!»
РАССКАЗ О ВОРЕ-БАРАБАНЩИКЕ
Однажды темной ночью некий вор Подкапывался под чужой забор.
Старик, что на соседней кровле спал, Услышав стук лопатки, с ложа встал.
Окликнул вора: «Бог на помощь, брат! Ты что там делаешь, когда все спят?
Скажи на милость мне — ты кто такой?» Л вор: «Я барабанщик городской».
«А чем сейчас ты занят — знать хочу!» «Сам видишь — в барабан я колочу!»
«Что ж грома барабана твоего Не слышно, плут?» — старик спросил его.
А вор: «Настанет утро — и тогда Услышишь гром и вопли: «Аи, беда!»
СПОР ВЕРБЛЮДА, БЫКА И БАРАНА
Верблюд, Баран и Бык дорогой шли И связку сена свежего нашли.
«Как разделить? — Баран им говорит. Ведь ни один из нас не будет сыт!
Не лучше ли судить по старшинству? Кто старше всех — пусть эту съест траву.
Пророк, принесший миру благодать, Нам завещал старейших почитать».
Бык промычал: «Ну что ж, друзья, ну что ж. Совет Барана мудрого хорош.
Расскажем о себе с начала дней.
Кто старше всех — тот и травой владей».
Сказал Баран: «Я пасся в тех стадах, Что разводил пророк Халилуллах.
Дружил я с тем барашком молодым, Которого зарезал Ибрагим».
А Бык: «Куда со мной тягаться вам! Я — старше всех! На мне пахал Адам!»
Хоть изумлен Верблюд их ложью был, Нагнул он шею, сено ухватил,
Высоко поднял связку и сказал: «Пусть Бык не лгал, и пусть Баран не лгал,
Не буду спорить, кто из нас древней, Поскольку шея у меня длинней.
И всем, конечно, ведомо, что я Вас не моложе, добрые друзья».
РАССКАЗ О ВИНОГРАДЕ
Вот как непонимание порой Способно дружбу подменить враждой, Как может злобу породить в сердцах Одно и то ж на разных языках. Шли вместе тюрок, перс, араб и грек. И вот какой-то добрый человек Приятелям монету подарил И тем раздор меж ними заварил. Вот перс тогда другим сказал: «Пойдем Па рынок и ангур приобретем!» «Врешь, плут, — в сердцах прервал его араб, Я не хочу ангур! Хочу инаб!»
А тюрок перебил их: «Что за шум, Друзья мои? Не лучше ли узум!»
«Что вы за люди! — грек воскликнул им, Стафиль давайте купим и съедим!»
И так они в решении сошлись, Но, не поняв друг друга, подрались.
Не знали, называя виноград, Что об одном и том же говорят.
Невежество в них злобу разожгло, Ущерб зубам и ребрам нанесло.
О, если б стоязычный с ними был, Он их одним бы словом помирил.
«На ваши деньги, — он сказал бы им, Куплю, что нужно всем вам четверым,
Монету вашу я учетверю И снова мир меж вами водворю!
Учетверю, хоть и не разделю, Желаемое полностью куплю!
Слова несведущих несут войну, Мои ж — единство, мир и тишину».
НАСТАВЛЕНИЕ ПОЙМАННОЙ ПТИЦЫ
Какой-то человек дрозда поймал. «О муж почтенный, — дрозд ему сказал,Владелец ты отар и косяков. Ты много съел баранов и быков,
Но пищей столь обильною мясной Не пресыщен — насытишься ли мной? Ты отпусти меня летать, а там Тебе я три совета мудрых дам.
Один в твоей руке прощебечу, Другой, когда на крышу я взлечу; А третий — с ветки дерева того, Что служит сенью крова твоего.
Моим советам вняв, — пока ты жив, Во всем удачлив будешь и счастлив. Вот первый мой совет в твоих руках: Бессмыслице не верь ни в чьих устах».
Свободу птице человек вернул, И дрозд на кровлю весело вспорхнул. Пропел: «О невозвратном не жалей! Когда пора прошла — не плачь о ней
И за потери не кляни судьбу! Бесценный, редкий перл в моем зобу. Дирхемов верных десять весит он… Им был навеки б ты обогащен!
Такого перла больше не сыскать, Да не тебе богатством обладать!» Как женщина в мучениях родов, Стонал, кричал несчастный птицелов.
А дрозд: «Ведь я давал тебе совет Не плачь о том, чему возврата нет! Глухой ты, что ли, раз не внял тому Разумному совету моему?
Совет мой первый вспомни ты теперь: Ни в чьих устах бессмыслице не верь. Как десять я дирхемов мог бы несть, Когда дирхема три я вешу весь?»
А человек, с трудом в себя пришед, Просил: «Ну, дай мне третий твой совет». А дрозд: «Ты следовал советам двум, Пусть третий озарит теперь твой ум:
Когда болвана учат мудрецы, Они посев бросают в солонцы, И как ни штопай — шире, чем вчера, Назавтра будет глупости дыра!»
ДЖУХА И МАЛЬЧИК
Отца какой-то мальчик провожал На кладбище и горько причитал:
«Куда тебя несут, о мой родной, Ты скроешься навеки под землей!
Там никогда не светит белый свет, Там нет ковра, да и подстилки нет!
Там не кипит похлебка над огнем, Ни лампы ночью там, ни хлеба днем!
Там ни двора, ни кровли, ни дверей, Там ни соседей добрых, ни друзей!
О, как же ты несчастен будешь в том Жилье угрюмом, мрачном и слепом!
Родной! От тесноты и темноты Там побледнеешь и увянешь ты!»
Так в новое жилье он провожал Отца и кровь — не слезы — проливал.
«О батюшка! — Джуха промолвил тут. Покойника, ей-богу, к нам несут!»
«Дурак!» — сказал отец. Джуха в ответ: «Приметы наши все, сомненья нет! Все как у нас: ни кровли, ни двора, Ни хлеба, ни подстилки, ни ковра!»
ПОСЕЩЕНИЕ ГЛУХИМ БОЛЬНОГО СОСЕДА
«Зазнался ты! — глухому говорят. Сосед твой болен много дней подряд!» Глухой подумал: «Глух я! Как пойму Болящего? Что я скажу ему? Нет выхода… Не знаю, как и быть, Но я его обязан навестить. Пусть я глухой, но сведущ и неглуп; Его пойму я по движенью губ. «Как здравие?» — спрошу его сперва. «Мне лучше!» — воспоследуют слова. «И слава богу! — я скажу в ответ. Что ел ты?» Молвит: «Кашу иль шербет». Скажу: «Ешь пищу эту! Польза в ней! А кто к тебе приходит из врачей?» Тут он врача мне имя назовет. Скажу: «Благословляй его приход! Как за тебя я радуюсь, мой друг! Сей лекарь уврачует твой недуг». Так подготовив дома разговор, Глухой пришел к болящему во двор. С улыбкой он шагнул к нему в жилье, Спросил: «Ну, друг, как здравие твое?» «Я умираю…» — простонал больной. «И слава богу!» — отвечал глухой. Похолодел больной от этих слов, Сказал: «Он — худший из моих врагов!»
Глухой движенье губ его следил, По-своему все понял и спросил:
«Что кушал ты?» Больной ответил: «Яд!» «Полезно это! Ешь побольше, брат!
Ну, расскажи мне о твоих врачах». «Уйди, мучитель, — Азраил в дверях!»
Глухой воскликнул: «Радуйся, мой друг! Сей лекарь уврачует твой недуг!»
Ушел глухой и весело сказал: «Его я добрым словом поддержал,
От умиленья плакал человек: Он будет благодарен мне весь век».
Больной сказал: «Он мой смертельный враг, В его душе бездонный адский мрак!»
Вот как обрел душевный мир глухой, Уверенный, что долг исполнил свой.
СПОР ГРАММАТИКА С КОРМЧИМ
Однажды на корабль грамматик сел ученый, И кормчего спросил сей муж самовлюбленный:
«Читал ты синтаксис?» — «Нет», — кормчий отвечал. «Полжизни жил ты зря!» — ученый муж сказал.
Обижен тяжело был кормчий тот достойный, Но только промолчал и вид хранил спокойный.
Тут ветер налетел, как горы, волны взрыл, И кормчий бедного грамматика спросил:
«Учился плавать ты?» — Тот в трепете великом Сказал: «Нет, о мудрец совета, добрый ликом!»
«Увы, ученый муж! — промолвил мореход, Ты зря потратил жизнь: корабль ко дну идет!»
НАПУГАННЫЙ ГОРОЖАНИН
Однажды некто в дом чужой вбежал; От перепугу бледный, он дрожал.
Спросил хозяин: «Кто ты? Что с тобой? Ты отчего трясешься, как больной?»
А тот хозяину: «Наш грозный шах Испытывает надобность в ослах.
Сейчас, во исполненье шахских слов, На улицах хватают всех ослов».
«Хватают ведь ослов, а не людей! Что за печаль тебе от их затей?
Ты не осел, благодаря судьбе; Так успокойся и ступай себе».
А тот: «Так горячо пошли хватать! Что и меня, пожалуй, могут взять.
А как возьмут, не разберут спроста С хвостом ты ходишь или без хвоста.
Готов тиран безумный, полный зла, И человека взять взамен осла».
РАССКАЗ О ТОМ, КАК ШУТ ЖЕНИЛСЯ НА РАСПУТНИЦЕ
Сказал сеид шуту: «Ну что ж ты, брат! Зачем ты на распутнице женат? Да я тебя — когда б ты не спешил На деве б целомудренной женил!» Ответил шут: «Я на глазах у вас На девушках женился девять раз Все стали потаскухами они.
Как почернел я с горя — сам взгляни!
Я шлюху ввел женой в свое жилье Не выйдет ли жены хоть из нее…
— Путь разума увлек меня в беду, Теперь путем безумия пойду!»
РАССКАЗ О ФАКИХЕ В БОЛЬШОЙ ЧАЛМЕ И О ВОРЕ
Факих какой-то (бог судья ему) Лохмотьями набил свою чалму,
Дабы в большой чалме, во всей красе, Явиться на собранье в медресе.
С полпуда рвани он в чалму набил, Куском красивой ткани обкрутил.
Чалма снаружи — всем чалмам пример. Внутри она — как лживый лицемер.
Клочки халатов, рваных одеял Красивый внешний вид ее скрывал.
Вот вышел из дому факих святой, Украшенный огромною чалмой.
Несчастье ждет, когда его не ждем, Базарный вор таился за углом.
Сорвав чалму с факиха, наутек Грабитель тот со всех пустился ног.
Факих ему кричит: «Эй ты! Сперва Встряхни чалму, пустая голова!
Уж если ты как птица полетел, Взгляни сначала, чем ты завладел.
А на потерю я не посмотрю, Я, так и быть, чалму тебе дарю!»
Встряхнул чалму грабитель. И тряпье И рвань взлетели тучей из нее.
Сто тысяч клочьев из чалмищи той Рассыпалось по улице пустой.
В руке у вора лишь кусок один Остался, не длиннее чем в аршин.
И бросил тряпку и заплакал вор: «Обманщик ты! Обманщику позор!
На хлеб я нынче заработать мог, Когда б меня обман твой не увлек!»
РАССКАЗ О КАЗВИНЦЕ И ЦИРЮЛЬНИКЕ
Среди казвннцев жив и посейчас Обычай — удивительный для нас Накалывать, с вредом для естества, На теле образ тигра или льва. Работают же краской и иглой, Клиента подвергая боли злой. Но боль ему приходится терпеть, Чтоб это украшение иметь. И вот один казвинский человек С нуждою той к цирюльнику прибег. Сказал: «На мне искусство обнаружь! Приятность мне доставь, почтенный муж!» «О богатырь! — цирюльник вопросил, Что хочешь ты, чтоб я изобразил?» «Льва разъяренного! — ответил тот. Такого льва, чтоб ахнул весь народ.
В созвездьи Льва — звезда судьбы моей! А краску ставь погуще, потемней».
«А на какое место, ваша честь, Фигуру льва прикажете навесть?»
«Ставь на плечо, — казвинец отвечал, Чтоб храбрым и решительным я стал,
Чтоб под защитой льва моя спина В бою и на пиру была сильна!»
Когда ж иглу в плечо ему вонзил Цирюльник, «богатырь» от боли взвыл:
«О дорогой! Меня терзаешь ты! Скажи, что там изображаешь ты?»
«Как что? — ему цирюльник отвечал. Льва! Ты ведь сам же льва мне заказал!»
«С какого ж места ты решил начать Столь яростного льва изображать?»
«С хвоста». — «Брось хвост! Не надобно хвоста! Что хвост? Тщеславие и суета!
Проклятый хвост затмил мне солнце дня, Закупорил дыханье у меня!
О чародей искусства, светоч глаз, Льва без хвоста рисуй на этот раз».
И вновь цирюльник немощную плоть Взялся без милосердия колоть.
Без жалости, без передышки он Колол, усердьем к делу вдохновлен.
«Что делаешь ты?» — мученик вскричал. «Главу и гриву», — мастер отвечал.
«Не надо гривы мне, повремени! С другого места рисовать начни!» Колоть пошел цирюльник. Снова тот Кричит: «Ай, что ты делаешь?» — «Живот». Взмолился вновь несчастный простота: «О дорогой, не надо живота! Столь яростному льву зачем живот? Без живота он лучше проживет!» И долго, долго — мрачен, молчалив Стоял цирюльник, палец прикусив. И, на землю швырнув иглу, сказал: «Такого льва господь не создавал! Где, ваша милость, льва видали вы Без живота, хвоста и головы? Коль ты не терпишь боли, прочь ступай, Иди домой, на льва не притязай!»
* * *
О друг, умей страдания сносить, Чтоб сердце светом жизни просветить. Тем, чья душа от плотских уз вольна, Покорны звезды, солнце и луна. Тому, кто похоть в сердце победил, Покорны тучи и круги светил. И зноем дня не будет опален Тот, кто в терпеньи гордом закален. О НАБОЖНОМ ВОРЕ И САДОВНИКЕ Бродяга некий, забредя в сады, На дерево залез и рвал плоды. Тут садовод с дубинкой прибежал, Крича: «Слезай! Ты как сюда попал?
Ты кто?» А вор: «Я — раб творца миров Пришел вкусить плоды его даров.
Ты не меня, ты бога своего Бранишь за щедрой скатертью его»
Садовник, живо кликнув батраков, Сказал: «Видали божьих мы рабов!»
Веревкой вора он велел скрутить Да как взялся его дубинкой бить.
А вор: «Побойся бога наконец! Ведь ты убьешь невинного, подлец!»
А садовод несчастного лупил И так при этом вору говорил:
«Дубинкой божьей божьего раба Бьет божий раб! — такая нам судьба.
Ты — божий, божья у тебя спина, Дубинка тоже божья мне дана!»
ГАЗЕЛИ
О вы, рабы прелестных жен! Я уж давно влюблен! В любовный сон я погружен. Я уж давно влюблен. Еще курилось бытие, еще слагался мир, А я, друзья, уж был влюблен! Я уж давно влюблен. Семь тысяч лет из года в год лепили облик мой И вот я ими закален: я уж давно влюблен.
Едва спросил аллах людей: «Не я ли ваш господь?» Я вмиг постиг его закон! Я уж давно влюблен.
О ангелы, на раменах держащие миры, Вздымайте ввысь познанья трон! Я уж давно влюблен.
Скажите Солнцу моему: «Руми пришел в Тебриз! Руми любовью опален!» Я уж давно влюблен.
Но кто же тот, кого зову «Тебризским Солнцем» я? Не светоч истины ли он? Я уж давно влюблен.
* * *
Я видел милую мою: в тюрбане золотом Она кружилась и неслась и обегала дом…
И выбивал ее смычок из лютни перезвон, Как высекают огоньки из камешка кремнем.
Опьянена, охмелена, стихи поет она И виночерпия зовет в своем напеве том.
А виночерпий тут как тут: в руках его кувшин, И чашу наполняет он воинственным вином
(Видал ли ты когда-нибудь, чтобы в простой воде, Змеясь, плясали языки таинственным огнем?).
А луноликий чашу ту поставил на крыльцо, Поклон отвесил и порог поцеловал потом.
И ненаглядная моя ту чашу подняла И вот уже припала к ней неутолимым ртом.
Мгновенно искры понеслись из золотых волос… Она увидела себя в грядущем и былом:
«Я — солнце истины миров! Я вся — сама любовь! Я очаровываю дух блаженным полусном».
* * *
Я — живописец. Образ твой творю я каждый миг! Мне кажется, что я в него до глубины проник. Я сотни обликов создал — и всем я душу дал, Но всех бросаю я в огонь, лишьдвой увижу лик. О, кто же ты, краса моя: хмельное ли вино? Самум ли, против снов моих идущий напрямик?
Душа тобой напоена, пропитана тобой, Пронизана, растворена и стала, как двойник.
И капля каждая в крови, гудящей о тебе, Ревнует к праху, что легко к стопам твоим приник.
Все тело бренное мое — лишь глина да вода… Но ты со мной — и я звеню, как сказочный родник!
* * *
В счастливый миг мы сидели с тобой — ты и я, Мы были два существа с душою одной — ты и я.
Дерев полутень и пение птиц дарили бессмертием нас В ту пору, как в сад мы спустились немой — ты и я.
Восходят на небо звезды, чтоб нас озирать; Появимся мы им прекрасной луной — ты и я.
Нас двух уже нет, в восторге в тот миг мы слились Вдали от молвы суеверной и злой — ты и я.
И птицы небесные кровью любви изойдут Там, где мы в веселье ночною порой — ты и я.
Но вот что чудесно: в тот миг, как мы были вдвоем Мы были: в Ираке — один, в Хорасане — другой — ты и я.
* * *
«Друг, — молвила милая, — в смене годов Ты видел немало чужих городов.
Который из них всех милее тебе?» «Да тот, где искал я любимых следов.
Туда сквозь игольное мог бы ушко Я к милой пройти на воркующий зов.
Везде, где блистает ее красота, Колодезь — мой рай и теплица — меж льдов.
С тобою мне адовы муки милы, Темница с тобой краше пышных садов;
Пустыня сухая — душистый цветник; Без милой средь розовых плачу кустов.
С тобою назвал бы я светлым жильем Могилу под сенью надгробных цветов.
Тот город я лучшим бы в мире считал, Где жил бы с любимой средь мирных трудов».
* * *
Открой свой лик: садов, полных роз, я жажду. Уста открой: меда сладостных рос я жажду. Откинув чадру облаков, солнце, лик свой яви, Чтоб радость мне блеск лучезарный принес, я жажду. Призывный звук твой слышу и вновь лететь, Как сокол в руке царя, к свершению грез я жажду. Сказала ты мне с досадой: «Прочь от меня!» Но голос твой слышать и в звуке угроз я жажду. Сурово ты молвишь: «Зачем не прогнали его?» Из уст твоих слышать и этот вопрос я жажду. Из сада друга, о ветер, повей на меня, Вдохнуть аромат тех утренних рос я жажду. Та влага, что небо дает, — мгновенный поток; Безбрежного моря лазури и гроз я жажду. Мне без тебя этот шумный город — тюрьма; Приютом избрать пустынный утес я жажду. На площади с чашей, касаясь любимых кудрей, Средь пляски вкусить сок сладостных лоз я жажду. Я нищий, но мелким камням самоцветным не рад: Таких, как пронизанный светом утес, я жажду.
Мне горько, что в грустном унынии люди вокруг; Веселья, что дарит напиток из лоз, я жажду.
Мне черни бессмысленной брань замкнула уста, И вместо песен лишь горестных слез я жажду.
Певец искусный, вот песни твоей конец, Вложить лишь в нее страстный вопрос я жажду.
Шамс — слава Тебриза, зажжешь ли любви нам зарю? Как слов Сулеймана удод, аромата тех роз я жажду.
РУМИ
Джалаладдии Руми (1207 — 1272) — величайший суфийский поэт Ирана. Его предки происходили из Балха. Руми написал шеститомное произведение в форме маснави, где для иллюстрации философских идей суфизма автор приводит басни и притчи фольклорного нропохождения. Газели Руми отличаются богатством музыкального рисунка и искренностью выраженных чувств.
С. 349. Пророк Халилуллах — почетное прозвище Ибрагима (см.), дословно значит «друг Аллаха».
С. 349. Ангур — виноград — по-персидски, инаб — по-арабски, узум по-тюркски, стафилъ — по-гречески.
С. 357. Казвинец — житель города Казвин в Иране. Казвинцы в фольклоре и литературе славятся глупостью и простоватостью.
Джалаладдин Руми — книги и биография
Код товара 1113505
Издательство: Everyman
Язык: Английский
Год издания: 2019
Переплет: Твердый
Код товара 1273064
Издательство: Wellfleet
Язык: Английский
Год издания: 2020
Переплет: Твердый
Код товара 1273149
Издательство: Wellfleet
Язык: Английский
Год издания: 2020
Переплет: Твердый
Код товара 1273125
Издательство: Wellfleet
Язык: Английский
Год издания: 2020
Переплет: Твердый
Код товара 822070
Издательство: Теревинф
Язык: Русский
Год издания: 2016
Переплет: Твердый
Код товара 537772
Издательство: Теревинф
Язык: Русский
Год издания: 2015
Переплет: Твердый
Джалаладдин Руми и его поледнее пристанище.: philologist — LiveJournal
Продолжение рассказа о святом исламском городе Конья. Первая часть была здесь.
Здесь пойдет речь о том, что собственно сделало этот город центром религиозного паломничества, а именно об усыпальнице Джалаладдина Руми.
Великий суфийский поэт родился в городе Балхе в 1207 году, но большую часть жизни прожил в Конье, где и умер в 1273 году. Джалал ад-Дин Руми ( или Римлянин) получил свое прозвище из-за проживания в Румском (Римском) султанате, созданном турками сельджуками. Другое его прозвище — Мевляна (Наш Господин) стало также частью его имени. Руми считается создателем ордена «кружащихся» дервишей Мевлеви. Он любил музыку и поэзию, поэтому в этом религиозном братстве много уделяют внимания ритуальным танцам.
Мечты о кружащемся дервише…
Бирюзовый купол в виде ракеты был возведен непосредственно над могилой Руми.
«Приди, приди, кто бы ты ни был: огнепоклонник, неверный или язычник. Наш дом — не место для скорби. Всем, кто войдет, окажем достойный прием.» Джалаладдин Руми.
Подвижничество Руми началось, когда он встретил персидского бродячего дервиша Шамса-и Табризи в 1244 году. Шамс стал его духовным учителем, но через три года персидский дервиш пропал (скорее всего он был убит). Это событие глубоко повлияло на жизнь Руми, он долго искал и оплакивал своего наставника. В последствии, он объявил о том, что нашел своего Друга и Наставника в себе.
В Конье, рядом с мечетью Шарафаддина, есть усыпальница Шамса Табризи. Но на самом деле она пуста — это кенотаф, так как тело дервиша не было найдено.
Могила Шамса-и Табризи.
Особое внимание последователи мевлеви уделяли медитативному танцу — сема. Это знаменитое кружение дервишей в белых одеждах стало визитной карточкой суфизма.
Вход в мавзолей Мевляны.
Место для проведения ритуальных танцев — семахане соседствует с мавзолеем Джалаладдина Руми. Но к сожалению, фотографировать внутри мавзолея запрещено. Но можно снимать в теккие — местах жительства дервишей мевлеви. Это ряд келий, выходящих дверьми внутрь центрального двора. Сейчас здесь располагается музей, посвященный ордену мевлеви.
Также во дворе комплекса находятся мавзолеи видных шейхов братства.
Бирюзовый конический купол над могилой Мевляны.
В музее Мевляны можно увидеть, как выглядели дервиши братства. Этому способствуют многочисленные восковые фигуры, одетые в традиционные костюмы.
Перед тем, как стать полноправными членами ордена, мюриды (ученики) должны были тысячу и один день работать в бесплатных столовых для бедняков.
Сцена на кухне.
Сцены из жизни братства маулавия ( мевлеви) Все одеты в войлочные колпаки — это отличительный головной убор дервиша.
Ритуальный жезл и головной убор, который приписывается Шамсу-и Табризу, 13 век.
Гигантские четки, 19 век.
Рубашка с изображением астрологических символов. Приписывается Султану Веледу — сыну Джалаладдина Руми, 14 век.
Музицирующие дервиши.
Флейта — главный музыкальный инструмент в суфизме. Считается, что ее звучание ближе к человеческому голосу, чем у других инструментов.
Ритуальная флейта — ней, «душа суфия». Флейты в ордене мевлеви передавались от от учителя к ученику. Многим из них сотни лет.
Знамя ордена дервишей мевлеви.
Ритуальные жезлы и оружие — бердыш, принадлежащие дервишам мевлеви.
Учитель (муршид) со своим учеником (мюридом).
Лампа, 15 век.
Расчехляй барабаны!
Бей в гремящую кожу,
Надо жить, как цыганы,
А не гнить, как вельможи!
В чистом поле вбей стяги,
И не будь слишком робким.
Знают только бродяги
Эти тайные тропки.
Выпей полную чашу!
Что ж ты лик долу клонишь?
Пей! Пусть сердце запляшет,
Или голову сломишь …
Месневи.
Джалаладдин Руми.
Продолжим экскурсию по Конье…
Портал Сырджалы медресе, 13 век.
Сырджалы Медресе возведено в лучших традициях Персии. Когда-то оно имело изразцовое покрытие, как многие сооружения Средней Азии и Ирана.
Сейчас изразцы сохранились лишь частично, особенно в заднем, противоположном от входа, айване.
Михраб в медресе Сырджалы.
Портал медресе Сахип Ата, 13 век.
Медресе входило в состав большого религиозного комплекса, о деревянной мечети Сахип Ата, я писал ранее.
Сейчас в медресе находится музей исламского искусства, вход в музей бесплатный.
Медресе Сахип Ата построил зодчий Келюк Ибн Абдаллах, им же было возведено медресе Индже Минаре (сейчас там находится музей резьбы по камню).
Медресе Сахип Ата содержит коллекцию ковров, мебели, керамики, книг, собранных в мечетях и медресе Коньи и близлежащих городов.
Стул проповедника из мечети в Бейшехире, 13 век.
При реконструкции Большой мечети Коньи был обнаружен тайник, в котором лежали десятки ковров. Этими коврами устилали пол мечети в 13 -14 веках.
Образцы ковров из тайника Большой мечети Коньи, почти все они датируются 13 веком.
Образцы резьбы по штукатурке из Большой мечети в Конье, 13 век.
Фамильный склеп семейства Сахип Ата, на чьи деньги был возведен весь комплекс медресе в 13 веке.
Мавзолей Сахип Ата до реставрации.
Потолок мавзолея Сахип Ата.
Вид медресе Сахип Ата до рестоврации.
Коран из коллекции медресе Сахип Ата.
Посты, посвященные Конье:
Конья — столица Сельджукского султаната.
Конья — первая турецкая столица.
Почему Руми самый продаваемый поэт в США?
Восторженные стихи Джалал ад-Дина Мухаммада Руми, персидского поэта и суфийского мастера, родившегося 807 лет назад в 1207 году, за последние годы разошлись миллионными тиражами, что сделало его самым популярным поэтом в США. Во всем мире его поклонников легион.
«Он — неотразимая фигура во всех культурах», — говорит Брэд Гуч, который пишет биографию Руми, следуя его признанным критиками книгам о Фрэнке О’Хара и Фланнери О’Коннор. «Карта жизни Руми охватывает 2500 миль», — говорит Гуч, который путешествовал от места рождения Руми в Вахше, небольшой деревне на территории нынешнего Таджикистана, до Самарканда в Узбекистане, в Иран и в Сирию, где Руми учился в Дамаске и Алеппо. в его двадцать.Его последней остановкой была Конья в Турции, где Руми провел последние 50 лет своей жизни. Сегодня могила Руми ежегодно привлекает благоговейных последователей и глав государств на церемонию кружения дервишей 17 декабря, в годовщину его смерти.
Трансформирующий момент в жизни Руми наступил в 1244 году, когда он встретил странствующего мистика, известного как Шамс Тебризский. «Руми было 37 лет, он был традиционным мусульманским проповедником и ученым, как и его отец и дед», — говорит Гуч. «Эти двое связывают эту электрическую дружбу уже три года — любовник и возлюбленный [или] ученик и шейх, это никогда не ясно.Руми стал мистиком. Через три года Шамс исчез — «возможно, убит ревнивым сыном Руми, возможно, преподав Руми важный урок разлуки». Руми справился, написав стихи. «Большая часть стихов, которые у нас есть, написаны в возрасте от 37 до 67 лет. Он написал 3000 [любовных песен] Шамсу, пророку Мухаммеду и Богу. Он написал 2 000 рубаятов, четырехстрочных катренов. Он написал куплетами шеститомную духовную эпопею «Маснави».
В эти годы Руми включил поэзию, музыку и танец в религиозную практику.«Руми кружился, пока он медитировал и сочинял стихи, которые он продиктовал, — сказал Гуч. «Это было систематизировано после его смерти в элегантный медитативный танец». Или, как писал Руми, в газели 2351: «Я читал молитвы. Теперь я читаю стихи, стихи и песни ». Спустя столетия после его смерти произведения Руми декламируются, поются, настраиваются на музыку и используются в качестве вдохновения для романов, стихов, музыки, фильмов, видео на YouTube и твитов (Гуч публикует свои переводы в Твиттере @RumiSecrets). Почему работа Руми сохраняется?
Внутренний глаз
«Он поэт радости и любви», — говорит Гуч.«Его работа проистекает из разлуки с Шамсом, с любовью и источником творения, а также с столкновением со смертью. Сообщение Руми прерывается и передается. Однажды я увидел наклейку на бампере со строчкой от Руми: «За пределами идей о проступках и правильных поступках есть поле. Я встречу тебя там.
«Руми — очень загадочный и провокационный поэт и фигура для нашего времени, поскольку мы пытаемся понять суфийскую традицию [и] понять природу экстаза и преданности, а также силу поэзии», — говорит поэт Энн Уолдман, соавтор. вместе с Алленом Гинзбергом основала Школу бестелесной поэтики Джека Керуака в Университете Наропы, где она является профессором поэтики.«И гомоэротическая традиция, завершилась она или нет. Он имеет давние традиции экстатических провидцев от Сапфо до Уолта Уитмена ».
«Стихи Руми выражают то, что значит быть живым во времени, месте и культуре», — говорит Ли Бричкетти, исполнительный директор Poets House, со-спонсора серии статей о национальной библиотеке в США, посвященной Руми. (В настоящее время он находится в Детройте и Квинсе, а в 2015 году направляется в Сан-Франциско, Хьюстон, Атланту и Колумбус). «И они помогают нам понять наш собственный поиск любви и экстатический виток повседневной жизни.Она сравнивает произведения Руми с произведениями Шекспира за их «резонанс и красоту».
Коулман Баркс, переводчик, чьи работы вызвали ренессанс американского Руми и сделали Руми самым продаваемым поэтом в США, отмечает причины, по которым Руми терпит: «Его поразительная творческая свежесть. Глубокое желание, которое мы чувствуем, проходя через него. Его чувство юмора. Всегда есть игривость [смешанная] с мудростью ».
В 1976 году поэт Роберт Блай вручил Барксу копию кембриджского перевода Руми, сделанного доном А.Дж. Арберри, и сказал: «Эти стихи нужно выпустить из клеток.Баркс превратил их из строгого академического языка в свободный стих в американском стиле. С тех пор переводы Баркса составили 22 тома за 33 года, в том числе The Essential Rumi, A Year with Rumi, Rumi: The Big Red Book и духовный дневник отца Руми, The Drowned Book, все они были опубликованы HarperOne. Они продали более 2 миллионов копий по всему миру и были переведены на 23 языка.
Осенью выйдет новый том. Руми: Ярость души и Доброта, Дружба Руми и Шамса Тебриза включает новые переводы Баркса коротких стихотворений Руми (rubai) и некоторые работы над записными книжками Шамса Тебриза, иногда называемыми «Изречениями Шамса Тебриза».«Как и изречения Иисуса (Евангелие от Фомы), они были сокрыты на протяжении веков, — отмечает Баркс, — не в красной урне, захороненной в Египте, а в общинах дервишей и библиотеках Турции и Ирана. В последние годы ученые начали их систематизировать и переводить на английский язык ».
На 800 лет опережая время
«Прямо сейчас, — говорит Баркс, — я чувствую, что существует сильное глобальное движение, импульс, который хочет разрушить границы, установленные религиями, и положить конец межрелигиозному насилию.Говорят, что люди всех религий пришли на похороны Руми в 1273 году. Потому что, по их словам, он укрепляет нашу веру, где бы мы ни находились. Сейчас это мощный элемент его привлекательности ».
«Руми был новатором-экспериментатором среди персидских поэтов и был суфийским мастером», — говорит Джавид Моджаддеди, исследователь раннего и средневекового суфизма из Университета Рутгерса и отмеченный наградами переводчик Руми. «Это сочетание мистического богатства и смелой адаптации поэтических форм — ключ к его сегодняшней популярности.
Первое из четырех главных нововведений Руми — это его прямое обращение к читателям в редком втором лице, — говорит Моджаддеди. «Думаю, современные читатели хорошо отзываются о такой прямоте».
Во-вторых, его стремление учить: «Читатели« вдохновляющей »литературы тянутся к поэзии Руми». В-третьих, «использование повседневных образов». И, в-четвертых, «его оптимизм по поводу достижения единства в своих лирических любовных газелях». Условность в этой форме состоит в том, чтобы подчеркнуть ее недостижимость и жестокий отпор любимого.Руми празднует союз ».
Моджаддеди завершил перевод трех из шести томов шедевра Руми «Маснави». По его словам, это «самое длинное подчеркнуто мистическое стихотворение, написанное одним автором, когда-либо написанное на 26 000 двустиший, что делает его самостоятельным произведением. Это также, возможно, второй по значимости текст в исламском мире после Корана ». Оригинальный персидский текст был настолько влиятельным, что во времена Османской империи его изучению была посвящена сеть учреждений.
По мере того, как новые переводы выходят в печать, а его работа продолжает вызывать отклик, влияние Руми будет продолжаться. Его вдохновляющие слова напоминают нам, как поэзия может быть поддерживающей частью повседневной жизни.
Если вы хотите прокомментировать эту историю или что-нибудь еще, что вы видели на BBC Culture, перейдите на нашу страницу Facebook или напишите нам на Twitter .
Стирание ислама из поэзии Руми
Пару лет назад, когда Крис Мартин из Coldplay переживал развод с актрисой Гвинет Пэлтроу и чувствовал себя подавленным, друг подарил ему книгу, чтобы поднять ему настроение.Это был сборник стихов Джалалуддина Руми, персидского поэта XIII века, переведенный Колманом Барксом. «Это как бы изменило мою жизнь», — сказал Мартин позже в интервью. В треке из последнего альбома Coldplay Баркс читает одно из стихотворений: «Это человеческое существо — гостевой дом / Каждое утро новое прибытие / Радость, депрессия, подлость, / приходит какое-то мгновенное осознание / как неожиданный гость. ”
Иллюстрация семнадцатого века к эпической поэме Руми «Маснави». Руми часто называют мистиком, святым, просветленным человеком.Его реже называют мусульманином. ФОТОГРАФИЯ ПРЕДОСТАВЛЕНЫ МУЗЕЙ УОЛТЕРСАРуми помогал в духовных путешествиях других знаменитостей — Мадонны, Тильды Суинтон, — некоторые из которых аналогичным образом включили его работы в свои. Афоризмы, приписываемые Руми, ежедневно циркулируют в социальных сетях, предлагая мотивацию. «Если тебя раздражает каждое трение, как ты вообще будешь отполирован?» — говорит один из них. Или: «Каждое мгновение я формирую свою судьбу долотом. Я плотник своей души ». В частности, переводы Баркса широко распространены в Интернете; они также стоят на полках американских книжных магазинов и произносятся на свадьбах.Руми часто называют самым продаваемым поэтом в Соединенных Штатах. Его обычно называют мистиком, святым, суфием, просветленным человеком. Любопытно, однако, что хотя он всю жизнь изучал Коран и ислам, его реже называют мусульманином.
Слова, которые Мартин использовал в своем альбоме, взяты из поэмы Руми «Маснави» из шести книг, которую он написал в конце своей жизни. Его пятьдесят тысяч строк в основном на персидском языке, но они пронизаны арабскими выдержками из мусульманских писаний; в книге часто упоминаются анекдоты из Корана, дающие уроки морали.(Труд, который некоторые ученые считают незаконченным, получил прозвище Персидский Коран.) Фатем Кешаварц, профессор персидских исследований в Университете Мэриленда, сказал мне, что Руми, вероятно, выучил Коран наизусть, учитывая, как часто он черпал из него в его стихи. Сам Руми описал «Маснави» как «корни, корни, корни религии», имея в виду ислам, «и толкователь Корана». И все же в переводах, которые так хорошо продаются в Соединенных Штатах, мало следов религии.«Руми, которого любят люди, очень красивы по-английски, и цена, которую вы платите, — это сокращение культуры и религии», — сказал мне недавно Джавид Моджаддеди, исследователь раннего суфизма из Рутгерса.
Руми родился в начале тринадцатого века на территории современного Афганистана. Позже он поселился в Конье, на территории современной Турции, со своей семьей. Его отец был проповедником и религиоведом, и он познакомил Руми с суфизмом. Руми продолжил свое богословское образование в Сирии, где он изучал более традиционные правовые кодексы суннитского ислама, а затем вернулся в Конью в качестве учителя семинарии.Там он встретил старшего путешественника Шамс-и-Тебриз, который стал его наставником. Природа интимной дружбы между ними вызывает много споров, но все согласны с тем, что Шамс оказал сильное влияние на религиозную практику Руми и его поэзию. В новой биографии Руми «Секрет Руми» Брэд Гуч описывает, как Шамс подтолкнул Руми поставить под сомнение его библейское образование, обсуждая с ним отрывки из Корана и подчеркивая идею преданности как обретения единства с Богом. Руми пришел, чтобы соединить интуитивную любовь к Богу, которую он нашел в суфизме, с юридическими кодексами суннитского ислама и мистической мыслью, которую он узнал от Шамса.
Этот необычный гобелен влияний отличает Руми от многих его современников, сказал мне Кешаварз. Тем не менее, Руми создал большое количество последователей в космополитической Конье, включая суфиев, мусульманских буквалистов и богословов, христиан и евреев, а также местных суннитских правителей-сельджуков. В «Секрете Руми» Гуч услужливо рассказывает о политических событиях и религиозном образовании, которые повлияли на Руми. «Руми родился в религиозной семье и всю жизнь следовал запрещенным правилам ежедневной молитвы и поста», — пишет Гуч.Однако даже в книге Гуча есть противоречие между этими фактами и желанием заключить, что Руми в некотором смысле превзошел его прошлое — что, как выразился Гуч, он «заявлял о своей« религии любви », за пределами всех организованных конфессий ». При таком чтении можно потерять то, в какой степени мусульманское учение Руми сформировало даже эти идеи. Как отмечает Моджадедди, Коран признает христиан и евреев «людьми книги», предлагая отправную точку к универсализму. «Универсальность, которую сегодня многие уважают в Руми, проистекает из его мусульманского контекста.
Удаление ислама из поэзии Руми началось задолго до того, как в это вмешалась Coldplay. Омид Сафи, профессор ближневосточных и исламских исследований в Университете Дьюка, говорит, что именно в викторианский период читатели на Западе начали отделять мистическую поэзию от ее исламских корней. Переводчики и теологи того времени не могли согласовать свои представления о «религии пустыни» с ее необычными моральными и юридическими кодексами и творчеством таких поэтов, как Руми и Хафез. Сафи сказала мне, что объяснение, на котором они остановились, заключалось в том, что «эти люди мистичны не из-за ислама, а вопреки ему.Это было время, когда мусульмане подвергались правовой дискриминации — закон 1790 года ограничил число мусульман, которые могли въехать в Соединенные Штаты, а столетие спустя Верховный суд США охарактеризовал «сильную враждебность людей мусульманской веры. всем другим сектам, и особенно христианам ». В 1898 году во введении к своему переводу «Маснави» сэр Джеймс Редхаус писал: «Маснави обращается к тем, кто покидает мир, пытается познать Бога и быть с ним, стирает себя и посвящает себя духовному созерцанию.«Для тех, кто на Западе, Руми и Ислам были разделены.
В двадцатом веке череда выдающихся переводчиков, в том числе Р. А. Николсон, А. Дж. Арберри и Аннемари Шиммель, усилила присутствие Руми в англоязычном каноне. Но именно Баркс значительно расширил круг читателей Руми. Он не столько переводчик, сколько переводчик: он не читает и не пишет по-персидски. Вместо этого он переводит переводы девятнадцатого века в американские стихи.
Это стих особого рода.Баркс родился в 1937 году и вырос в Чаттануге, штат Теннесси. Он получил докторскую степень. в английской литературе и опубликовал свой первый сборник стихов «Сок» в 1971 году. Впервые он услышал о Руми позднее в том же десятилетии, когда другой поэт, Роберт Блай, вручил ему копию перевода Арберри и сказал ему, что их нужно было «освободить из клеток», то есть поместить в американский стих. (Блай, который более тридцати лет публиковал стихи в журнале The New Yorker и чья книга «Железный Джон: книга о мужчинах» 1990 года сильно повлияла на современное мужское движение, — позже он сам перевел некоторые стихи Руми.) Баркс никогда не изучал исламскую литературу. Но вскоре после этого он сказал мне недавно по телефону из своего дома в Джорджии, что ему приснился сон. Во сне он спал на скале у реки. В круге света появился незнакомец и сказал: «Я люблю тебя». Баркс не видел этого человека раньше, но он встретил его в следующем году в суфийском ордене недалеко от Филадельфии. Этот человек был лидером ордена. После обеда Баркс начал изучать и перефразировать викторианские переводы, которые дал ему Блай.С тех пор он опубликовал более дюжины книг Руми.
В нашем разговоре Баркс описал поэзию Руми как «тайну открытия сердца», то, что, как он сказал мне, «невозможно передать языком». Чтобы достичь этой невыразимой вещи, он позволил себе некоторые вольности с работой Руми. Во-первых, он свел к минимуму упоминания об исламе. Взгляните на известное стихотворение «Вот так». Арберри довольно точно переводит одну из своих строк так: «Кто бы ни спрашивал вас о Houris, покажите (свое) лицо (и скажите)« Вот так.’” Houris — девственницы, обещанные в раю в исламе. Баркс избегает даже дословного перевода этого слова; в его версии строка выглядит следующим образом: «Если кто-нибудь спросит вас, как будет выглядеть идеальное удовлетворение всех наших сексуальных желаний, поднимите лицо и скажите: вот так». Религиозный контекст ушел. И все же в другом месте того же стихотворения Баркс сохраняет ссылки на Иисуса и Иосифа. Когда я спросил его об этом, он сказал мне, что не может вспомнить, сделал ли он сознательный выбор удалить исламские отсылки.«Я был воспитан в пресвитерианской семье», — сказал он. «Раньше я запоминал библейские стихи, и я знаю Новый Завет больше, чем Коран». Он добавил: «Коран трудно читать».
Как и многие другие, Омид Сафи считает, что Баркс представил Руми миллионам читателей в Соединенных Штатах; Превратив Руми в американские стихи, Баркс посвятил много времени и любви творчеству и жизни поэта. Есть и другие версии Руми, которые еще более далеки от оригинала — например, книги New Age Дипака Чопры и Даниэля Ладинского, которые продаются и продаются как Руми, но мало похожи на сочинения поэта.Чопра, автор духовных работ и энтузиаст альтернативной медицины, признает, что его стихи — это не слова Руми. Скорее, как он пишет во введении к «Любовным стихам Руми», это «настроения», которые мы уловили как определенные фразы, исходящие из оригинального фарси, дающие жизнь новому творению, но сохраняющие сущность его источника ».
Обсуждая эти «переводы Нью Эйдж», Сафи сказал: «Я вижу здесь действующий тип« духовного колониализма »: обход, стирание и захват духовного ландшафта, который был пережит, вдохнут и усвоен мусульманами из Боснии и Стамбула. в Конью и Иран в Центральную и Южную Азию.«Выделение духовного из религиозного контекста имеет глубокий резонанс. Ислам регулярно диагностируется как «рак», в том числе генералом Майклом Флинном, избранным президентом Дональдом Трампом на должность советника по национальной безопасности, и даже сегодня политики предполагают, что незападные и небелые группы не способствовали развитию цивилизации.
Со своей стороны, Баркс считает религию второстепенной по отношению к сущности Руми. «Религия является предметом разногласий в мире», — сказал он мне. «Я получил свою правду, а ты получил свою правду — это просто абсурд.Мы все вместе, и я пытаюсь открыть свое сердце, и стихи Руми помогают в этом ». В этой философии можно обнаружить что-то от собственного подхода Руми к поэзии: Руми часто исправлял тексты из Корана, чтобы они соответствовали лирической рифме и размеру персидского стиха. Но в то время как персидские читатели Руми признают эту тактику, большинство американских читателей не знают об исламском проекте. Сафи сравнил чтение Руми без Корана с чтением Мильтона без Библии: даже если Руми был неортодоксом, важно признать, что он был неортодоксом в мусульманском контексте — и что в исламской культуре столетия назад было место для такой неортодоксальности.Работы Руми не просто наслоены религией; они представляют исторический динамизм в исламской науке.
О Джалал ад-Дине Руми | Академия американских поэтов
Мовлана Джалалоддин Балхи, известный в Персии как Джалал ад-Дин Мухаммад Балхи, а на Западе как Руми, родился 30 сентября 1207 года н. Э. В провинции Балх, Афганистан, на восточной окраине Персидской империи. Руми происходил из длинной линии исламских юристов, теологов и мистиков, включая его отца, которого последователи Руми называли «султаном ученых».»Когда Руми был еще молодым человеком, его отец провел их семью более чем на 2000 миль на запад, чтобы избежать вторжения армий Чингисхана. Они поселились в современной Турции, где Руми жил и писал большую часть своей жизни.
В подростковом возрасте Руми был признан великим духом поэтом и учителем Фаридуддином Аттаром, который дал ему копию своей собственной книги Илахинама ( Книга Бога ). Когда его отец умер в 1231 году, Руми стал главой медресе, или духовного образовательного сообщества.
Старшему сыну Руми, султану Веладу, удалось спасти 147 интимных писем Руми, в которых рассказывается о поэте и его жизни. Руми часто вовлекался в жизнь членов своей общины, решая споры и помогая ссуды между дворянами и студентами. Буквы описываются как разбросанные повсюду строки стихов.
В 1244 году Руми встретил Шамса Тебриза, который дал обет бедности. Их встреча считается центральным событием в жизни Руми, и Руми считал, что его настоящая поэзия началась, когда он встретил Шамса.Они были близкими друзьями около четырех лет. В течение этого времени Шамса неоднократно прогоняли ревнивые ученики Руми, в том числе один из сыновей Руми, Ала ад-Дин. В декабре 1248 года Шамс снова исчез; Считается, что его либо выгнали, либо убили. Руми покинул медресе в поисках друга, отправившись в Дамаск и другие места. В конце концов, Руми смирился со своей потерей, вернувшись в свой дом.
Оплакивание Руми потери друга привело к излиянию более 40 000 лирических стихов, включая оды, панегирики, катрены и другие стили восточно-исламской поэзии.Получившаяся в результате коллекция, Диван-э Шамс-э Тебризи или Произведения Шамса Тебриза , считается одним из шедевров Руми и одним из величайших произведений персидской литературы.
В предисловии к своему переводу книги Руми The Shams Коулман Баркс написал: «Руми — одна из великих душ и один из великих духовных учителей. Он показывает нам нашу славу. Он хочет, чтобы мы были более живыми, проснуться … Он хочет, чтобы мы видели нашу красоту в зеркале и друг в друге.«
В течение последних двенадцати лет своей жизни, начиная с 1262 года, Руми диктовал одно шеститомное стихотворение своему писцу Хусаму Челеби. В результате шедевр, Masnavi-ye Ma’navi ( духовных стихов ), состоит из шестидесяти четырех тысяч строк и считается самой личной работой Руми по духовному обучению. Руми описал Маснави как «корни, корни корней (исламской) религии», и этот текст стал рассматриваться некоторыми суфиями как Коран на персидском языке.
Во введении к английскому изданию Spiritual Verses переводчик Алан Уильямс написал: «Руми одновременно и поэт, и мистик, но он в первую очередь учитель, пытающийся передать то, что он знает, своей аудитории. Как и все хорошие учителя. , он верит, что, в конце концов, когда ему не удастся пойти дальше и его голос умолкнет, его ученики научатся понимать сами ».
Руми заболел и умер 17 декабря 1273 года н.э. в Конье, Турция.Его останки были захоронены рядом с останками его отца, а Йешил Тюрбе (Зеленая гробница) была возведена над местом их последнего упокоения. Сейчас это музей Мевлана, на территории которого расположены мечеть, танцевальный зал и жилые помещения дервишей. Тысячи посетителей всех вероисповеданий посещают его могилу каждый месяц, чествуя поэта с легендарным духовным пониманием.
Кем был Руми? Пять интересных фактов
В последнее время было много разговоров о возможном фильме, который расскажет историю жизни турецко-персидского мистика 13 века Руми.Но кто именно был загадочным поэтом?
Рукопись османской эпохи, изображающая встречу Руми с Шамсом Тебризи. (TRT World и агентства)Новость заключается в том, что Дэвид Франзони, оскароносный сценарист фильма «Гладиатор», пишет новый сценарий для биографического фильма о популярном турецко-персидском поэте 13 века Джалалуддине Руми.Съемки планируется начать в следующем году.
Однако фильм вызвал споры даже на этой ранней стадии.
Почему? Ну, ходят слухи, что Леонардо Ди Каприо может сыграть Руми, а Роберт Дауни-младший сыграет Шамса Тебризи, наставника Руми, который оказал сильное влияние на его более поздние произведения.
Некоторые пользователи социальных сетей выразили недовольство тем, что «белые» мужчины могут сыграть двух мужчин. Они спрашивают, почему таких актеров выбирают, когда столько актеров с Ближнего Востока могут сыграть эти роли.
Предполагаемая попытка Голливуда «обелить» историю Турции и Персии (современный Иран) вызвала бурю негодования в Интернете.
Но кто был Руми, человек в центре этой дискуссии? Давайте поближе познакомимся с его жизнью.
1. У Руми несколько разных имен
Чаша размышлений с надписью стихов Руми.Начало 13 века, Бруклинский музей. (TRT World и агентства)Полное имя Руми изначально было Джалалуддин Мухаммад Балхи.
Он широко известен как «Руми» — имя, которое происходит от арабского языка и буквально означает «римлянин». Он получил это имя, потому что провел большую часть своей жизни в сельджукском султанате Рам в Анатолии, который ранее завоевал эту территорию у Восточной Римской или Византийской империи.
Он также известен как Мавлана в Иране и Турции, что является термином арабского происхождения, означающим «наш господин».
Другое слово арабского происхождения, Мевлеви, что означает «мой господин», также часто используется для обозначения его.
2. Он нашел вдохновение в дружбе Шамса Тебризи, великого персидского ученого
Портрет Шамса Тебризи, почитателя Руми.(Википедия)Руми был традиционным религиозным учителем до 37 лет, когда он встретил странствующего дервиша (мусульманина, который пытается приблизиться к Богу, ведя жизнь в бедности) по имени Шамс Тебризи, который изменил ход его жизни.
Шамс, который вскоре стал преданным и близким другом Руми, считается его духовным наставником и с большим почтением упоминается в его стихах.
Вспоминая свою первую встречу с этим человеком, Руми написал: «То, о чем я раньше думал как о Боге, я встретил сегодня в человеческом существе».
Их партнерство было недолгим. Через три года после знакомства Шамс исчез. Ходят слухи, что его убил один из ревнивых последователей Руми.
3. Его стихи — это взрыв разных эмоций
Его стихи страстные, духовные и насыщенные. Он часто писал на такие темы, как человеческое желание и природа любви.
Пример его высокого мастерства можно увидеть в его стихотворении Daring Enough to Finish :
Лицо, которое освещает мое лицо, ты вкладываешь интеллект в эти частицы Я есть. Твой ветер трясет мое дерево, Мой рот сладок с твоим именем в нем. Ты заставляешь меня танцевать достаточно смело, чтобы закончить. Нет больше робости! Пусть фрукты падают, и ветер крутит мои корни в воздухе, покончено с терпеливым ожиданием.
Копия Маснави Джалалуддина Руми. (TRT World и агентства)Руми всегда поощрял терпимость, мир и сострадание. В своей знаменитой эпической поэме Маснави — одном из самых влиятельных произведений исламской литературы — он написал:
Приходите! Прийти ! Кто бы вы ни были, приходите! Язычники, идолопоклонники или огнепоклонники, приходите! Даже если вы сто раз отказываетесь от своих клятв, приходите! Наша дверь — это дверь надежды, приди! Прийти, как вы!
4.Ему приписывают создание танца кружащихся дервишей
Старое фото суфийских дервишей ордена Мевлеви. (TRT World и агентства)Танец кружащихся дервишей — это форма самы, или религиозной церемонии, зародившейся среди суфиев (мусульман, которые сосредоточены на внутреннем, мистическом измерении ислама).Его до сих пор практикуют суфийские дервиши из ордена Мевлеви, который восходит к Руми и следует его учениям.
В танце дервиши стремятся достичь совершенства и достичь Бога, отказавшись от своего эго и личных желаний.
Они делают это, слушая духовную музыку, сосредотачиваясь на Боге и кружась по кругу.
Итак, как Руми пришла к созданию танца?
Легенда гласит, что однажды он шел по рыночной площади, когда он услышал ритмичный звук молотка золотых монет.
В этот момент Руми услышал слова «Ла илаха илаллах» на арабском языке, которые переводятся как «Нет бога, кроме Аллаха (Бога)», сказанные учениками, молотящими золото, и был так охвачен счастьем, что растянулся. обе его руки и начали вращаться по кругу.
Так родился танец кружащихся дервишей.
5. У него много известных поклонников, даже сегодня.
Несмотря на то, что Руми умер более 700 лет назад, он все еще имеет сильных последователей во всем мире — вероятно, из-за универсального послания его работы.Коллекции его сочинений часто входят в списки бестселлеров США.
Мадонна, поклонница Руми. (Википедия)Версии любовных стихов Руми были исполнены такими голливудскими фигурами, как Мадонна, Голди Хоун и Деми Мур на компакт-диске «Дар любви», выпущенном Дипаком Чопрой.
Филип Гласс, американский композитор, сочинил музыку для сопровождения поэзии Руми в камерной опере «Монстры благодати», специально организованной к 800-летию со дня рождения Руми в 2007 году.
Записи стихов Руми также попали в США. Список 20 лучших Billboard.
Источник: TRTWorld и агентства
Биография Руми — Детство, жизненные достижения и хронология
Краткая информация
День рождения: 30 сентября 1207 г.
Умер в возрасте: 66
Знак Солнца: Весы
Страна рождения: Афганистан
Место рождения: Балк (современный Афганистан)
Известен как: Великий поэт
Цитаты Руми Поэты
Семья:Супруг / бывший: Гаухар Хатун
отец: Баха уд-Дин Валад
детей: Ала-эддин Чалаби, Амир Алим Чалаби, Малакех Хатун, Султан Валад
Умер
9 декабря 1273 г. место смерти: Конья (современная Турция)Маулана Джалалуддин Руми был персидским поэтом 13 века, исламским дервишем и суфийским мистиком.Он считается одним из величайших духовных учителей и поэтических умов. Он родился в 1207 году нашей эры и принадлежал к семье ученых богословов. Он использовал обстоятельства повседневной жизни для описания духовного мира. Стихи Руми приобрели огромную популярность, особенно среди говорящих на персидском языке в Афганистане, Иране и Таджикистане. Многочисленные стихи великого поэта переведены на разные языки.
Детство
Джалалуддин Руми родился 30 сентября 1207 года в Балхе (современный Афганистан).Его отец, Бахадуддин Валад, был теологом, юристом и мистиком, а его матерью была Мумина Хатун. Когда монголы вторглись в Среднюю Азию между 1215 и 1220 годами, Руми покинул Балх со своей семьей и группой учеников. Мигрирующий караван много путешествовал по мусульманским землям, включая Багдад, Дамаск, Малатья, Эрзинджан, Сивас, Кайсери и Нигде. Совершив паломничество в Мекку, они в конце концов поселились в Конье, расположенной на территории современной западной Турции. В то время отец Руми был исламским теологом, учителем и проповедником.
Карьера
Руми был учеником Сайеда Бурхана уд-Дина Мухаккика Термази, одного из учеников своего отца. Под руководством Сайеда Термази он практиковал суфизм и приобрел много знаний о духовных вопросах и секретах духовного мира. После кончины Бахадуддина, в 1231 году нашей эры, Руми унаследовал положение своего отца и стал выдающимся религиозным учителем. Он проповедовал в мечетях Коньи. К тому времени, когда Руми исполнилось 24 года, он зарекомендовал себя как хорошо осведомленный ученый в области религиозной науки.
Поворотный момент в жизни Руми
Руми уже был учителем и теологом, когда в 1244 году нашей эры он встретил странствующего дервиша по имени Шамсуддин из Тебриза. Эта встреча стала поворотным моментом в его жизни. Шамсуддин и Руми стали очень близкими друзьями. Шамс отправился в Дамаск, где его якобы убили ученики Руми, возмущенные их близкими отношениями. Руми выразил свою любовь к Шамсуддину и горе в связи с его смертью через музыку, танцы и стихи.
В течение почти десяти лет после встречи с Шамсуддином Руми посвятил себя написанию газелей. Он составил сборник газелей и назвал его Диван-и-Кабир или Диван-и-Шамс-и Тебризи. После этого Руми встретил ювелира по имени Салауд-Дин-и Заркуб, которого он сделал своим компаньоном. Когда Салауд-Дин-и Заркуб умер, Руми подружился с одним из своих любимых учеников по имени Хусам-е Чалаби. Руми провел большую часть последних лет своей жизни в Анатолии, где закончил шесть томов своего шедевра Маснави.
Популярные произведения
- Диван-э Шамс-э Тебризи: Диван-э Шамс-э Тебризи (или Диван-э-Кабир) — один из шедевров Руми. Это собрание газелей, названных в честь дервиша Шамсуддина, который был большим другом и вдохновителем Руми. Он также содержит сборник стихов, оформленных по схеме рифмования. Диван-и-Кабир написан на диалекте «дари». Он считается одним из величайших произведений персидской литературы.
- Mathnawi: Mathnawi — это сборник из шести томов стихов, написанных в дидактическом стиле. Стихи призваны информировать, наставлять, а также развлекать читателя. Считается, что Руми начал работу Матнави по предложению своего тогдашнего соратника Хусама ад-Дина Чалабина. Матнави пытается объяснить различные грани духовной жизни.
Наследие
Популярность Руми вышла за пределы национальных и этнических границ.Он считается одним из поэтов-классиков носителями персидского языка в Иране, Афганистане и Таджикистане. На протяжении многих лет он оказал большое влияние на турецкую литературу. Популярность его произведений вдохновила многих художников, в том числе Мохаммада Реза Шаджарян (Иран), Шахрама Назери (Иран), Давуда Азада (Иран) и Устада Мохаммада Хашема Чешти (Афганистан), дать классическую интерпретацию его стихам. Работы Руми переведены на многие языки мира, включая русский, немецкий, урду, турецкий, арабский, французский, итальянский и испанский.
Смерть
Руми покинул мир 17 -го декабря 1273 года нашей эры в Конье, на территории Империи Сельджуков (в настоящее время она находится на территории Турции). Он был похоронен рядом с отцом в Конье. Гробница под названием мавзолей Мевлана была построена в Конье в память о великом суфийском поэте. Он состоит из мечети, жилых помещений дервишей и танцевального зала. Священное место посещают его почитатели из разных уголков мира.
30 сентября Дни рождения известных людей
Этот рейтинг основан на алгоритме, который объединяет различные факторы, включая голоса наших пользователей и тенденции поиска в Интернете.
Личностные черты и характеристики известных людей, родившихся 30 сентября
Личность
Творческие и щедрые люди, рожденные 30 сентября, от природы полны энтузиазма, остроумны и обаятельны. Попадая в зодиакальную группу Весов, эти люди склонны быть высокоморалистами, склонными к честности и справедливости. Эти люди вовсе не осуждают и, по сути, прислушиваются к мнению других, прежде чем прийти к заключению.Они обладают общительным характером и прекрасно умеют общаться. Они любят, когда их уважают, и в ответ проявляют к ним такое же уважение и внимание. Прикосновение перфекционизма определяет подход и отношение тех, кто родился в этот день. Эти творческие и сознательные люди любят узнавать что-то новое на собственном опыте.
Здоровье
Стремление быть молодым и привлекательным сводит к минимуму шансы попасть в ловушку болезни. Эти люди обычно придерживаются диеты, богатой питательными веществами, и придерживаются регулярного режима тренировок, чтобы оставаться в форме и быть здоровыми.Таким образом, им удается достичь полной жизнеспособности. Единственное, что беспокоит тех, у кого этот день рождения, — это их склонность к сладкому. Поскольку эти люди любят переедать сладкие закуски и напитки, они склонны к проблемам с зубами. Таким образом, 30 сентября люди не должны пропускать прием к стоматологу.
Финансы
Финансовые проблемы типичны для людей, родившихся 30 сентября. В основном это связано с их вероятностью тратить больше, чем зарабатывать.Острая необходимость хорошо выглядеть и быть чрезмерно щедрым еще больше усугубляет проблему, вызывая финансовую нехватку. Таким образом, кризисная ситуация или долг — обычное дело для тех, кто родился в этот день. 30 сентября люди должны научиться следовать ограниченному бюджету, чтобы спастись от кризисной ситуации.
Карьера
Выбор карьеры для людей, родившихся в этот день, — довольно простая задача. Эти люди обычно мотивированы идеей мыслить масштабно и не ограничиваться обстоятельствами.Их сильные коммуникативные навыки и способность поощрять людей еще больше расширяют их возможности, что делает их идеальными для должности руководителя или менеджера. Иногда потребность в идеальной профессии превышает потребность в высокой шкале заработной платы, что заставляет их выбирать работу, которая им действительно понравится, а не ту, которая обеспечивала бы высокую зарплату.
Отношения, брак и дети
Люди, которые разделяют этот день рождения, глубоко романтичны в душе.В этих людях есть импульсивность, из-за чего в молодости они попадают в неподходящие отношения. Однако вскоре они учатся на собственном опыте и становятся осторожными, когда становятся взрослыми. Этим, наверное, и объясняется несколько сдержанное волнение рожденных в этот день. Поскольку 30 сентября люди чрезвычайно требовательны к лояльности и немного идеалистичны, с ними может быть трудно жить. Однако в любви они могут быть самыми заботливыми, сострадательными и заботливыми партнерами.Идеальная вторая половинка для человека 30 сентября — это тот, кто разделяет интересы и жизненные устремления того же типа. Для рожденных в этот день родительство дается естественным образом. Эти люди заботятся о своих детях и следят за их потребностями и требованиями.
Счастливые цвета: желтый, лимонный, песочные оттенки
счастливых чисел: 3, 12, 21, 30, 39, 48, 57
счастливых дней (недели): вторник, четверг, воскресенье
счастливых дней (месяца) : 3, 12, 30
Руми Биография | Биография Интернет
Джалал ад-Дин Руми (1207 — 1273) был суфийским мистиком и персидским поэтом.Его мистическая поэзия универсальна, что сделало его одним из самых знаменитых поэтов современности.
Руми родился в 1207 году в Вахше (современный Таджикистан), на территории современного Афганистана. Он часто путешествовал на протяжении всей своей жизни из-за политических потрясений его эпохи. После монгольского вторжения в Среднюю Азию около 1215 года семья Руми постоянно двигалась на запад. Они посетили Багдад (в современном Ираке), Персию (современный Иран) и совершили паломничество в Мекку. Семья окончательно обосновалась в Конье (современная Турция)
Руми был воспитан в исламской вере и хорошо знал Коран.Руми стал знаменитым ученым, и его учёность вызывала восхищение. В возрасте 25 лет Руми занял должность исламского ммолви в медресе в Конье. Следуя суфийскому пути, он стал исламским юристом и проповедовал в мечетях Коньи.
Однако его жизнь изменилась, когда он встретил странствующего суфийского мистика Шам ад-Дина в 1244 году. Эта встреча оказала глубокое влияние на Руми, он почувствовал Шама как божественно вдохновленного человека и принял его своим Гуру. Под руководством Шамса Руми потерял интерес к более интеллектуальным академическим исследованиям и влюбился в путь мистика — путь сердца.Руми стал аскетом и посвятил себя неортодоксальному духовному пути.
Небо было освещено
сиянием луны
Настолько мощно
Я упал на землю
Твоя любовь
убедила меня
Я готов оставить
эту мирскую жизнь
и отдать
великолепию
Ваше Существо
— Руми, Перевод Ферейдуна Киа
Всего через четыре года после встречи с Шамсом Шамс исчез (по слухам, он был убит при попустительстве сына Руми, завидующего преданности своего отца Шамсу).Горе Руми привело к написанию некоторых из его величайших стихов в Диван-э Шамс-э Тебризи.
Эта духовная преданность проявилась в экстатической мистической поэзии Руми. В частности, Руми запечатлел божественный роман любовника и возлюбленного — вечную тоску по Божественному.
Цветы распускаются
от ликования вашего Духа.
Клянусь Аллахом!
Я очень хочу сбежать из тюрьмы моего эго
и потерять себя
в горах и пустыне.
В своих стихах Руми выразил свою философию, которая включала терпимость ко всем религиозным верованиям, важность доброты и милосердия, веру в реинкарнацию и эволюцию души.Руми также игриво намекнул на ограниченность общепринятой морали и религии, намекая, что сердце выходит за рамки религиозных доктрин. Прежде всего он отстаивал важность любви. Руми страстно верил в способность поэзии, музыки и танца к единению с Богом.
И свет, и тень
— танец Любви.
У любви нет причины;
это астролябия тайн Бога.
Любящий и Любящий неразделимы
и вне времени.
Хотя я могу попытаться описать Любовь
, когда я ее переживаю, я потерял дар речи.
— Руми, перевод Ферейдуна Киа
Поэзия Руми содержала строки, основанные на Коране, но он исследовал темы за пределами узких границ религии. Люди видят в его стихах проблеск Божественного и вселенский поиск любви. Это трансцендентное качество поэзии Руми сделало его универсальным. Даже при жизни у него появились последователи самого разного религиозного происхождения.
Руми умер 17 декабря 1273 года в Конье. В эпитафии на месте его погребения говорится:
Когда мы умрем, не ищи могилы нашей на земле, но найди ее в сердцах людей.
На его похоронах, которые длились более месяца, его посетили мусульмане, евреи, персы, христиане и греки.
Наследие Руми
Учения и поэзия Руми легли в основу практики кружащихся дервишей и пути традиции суфизма Мевлеви. Вера Руми родилась из исламской религии. Он часто ссылается на Коран.
Бегите к Корану Бога, ищите убежище в нем там, где сливаются духи пророков.Книга передает обстоятельства пророков тех рыб чистого моря Величия.
Однако Руми никогда не ограничивался библейскими интерпретациями религиозной доктрины. Он учил и иллюстрировал тот факт, что существенным аспектом религии является индивидуальный поиск и личный опыт божественного. По словам Э. Брауна, Руми был мусульманином-суннитом, но это была мистическая и универсальная интерпретация ислама.
Образец цитирования: Pettinger, Tejvan. « Биография Руми» , Оксфорд, Великобритания www.biographyonline.net — Опубликовано 24 июля 2013 г. Последнее обновление 22 февраля 2018 г.
The Essential Rumi
The Essential Rumi в Amazon
The Rumi Collection
The Rumi Collection at Amazon
Связанные страницы
Известные поэты — Великие поэты. Уильям Блейк, Эмили Дикинсон, Джон Китс, Гомер, Рабиндранат Тагор.
Известные мусульмане — включая мусульманских ученых, спортсменов, писателей и политиков.
Знаменитые святые — известные святые из разных религиозных и духовных традиций.
Внешние ссылки
.