Цитаты плисецкой: Лучшие цитаты Майи Плисецкой — PEOPLETALK

20 цитат Майи Плисецкой, в которых кроется вся сила духа / AdMe

Имя Майи Плисецкой наверняка знают даже те, кто ни разу в жизни не ходил на балет. Выдающаяся танцовщица XX века, балетмейстер, хореограф, писатель и актриса — это все о ней. Майя Михайловна была не только талантливым человеком, но и мудрой и умной женщиной, чьи высказывания остаются актуальными и сегодня.

Мы в ADME восхищаемся безграничным очарованием этой великой балерины и надеемся, что и вы не останетесь равнодушными к этой выдающейся личности.

Майя Плисецкая родилась в 1925 году. Детство ее было непростым: отца репрессировали и расстреляли, а мать отправили в ссылку в Казахстан. Девочку взяла к себе на воспитание тетя, которая трудилась артисткой балета в Большом театре. У ребенка оказался прирожденный талант к танцу: несмотря на трудные военные годы, Майе удалось окончить Московское хореографическое училище и попасть в труппу Большого театра.

Когда в 1960 со сцены ушла великая балерина Галина Уланова, Плисецкая по праву стала примой-балериной Большого. Она исполняла главные партии во всех основных постановках: «Лебединое озеро», «Дон Кихот», «Жизель», «Спящая красавица» и многих других. Но на достигнутом Плисецкая никогда не останавливалась: ей было интересно пробовать и нечто современное, новое. Благодаря упорству и настойчивости балерины на сцене Большого появились такие новаторские по тем временам спектакли, как «Кармен-сюита», «Анна Каренина», «Чайка» и другие.

Плисецкая с успехом выступала по всему миру, работала художественным руководителем Римского театра оперы и балета, а затем Испанского национального балета в Мадриде. Она ушла из Большого театра в 1990 году в возрасте 65 лет, но продолжала давать мастер-классы и участвовать в концертах: так балерина вышла на сцену в день своего 70-летия.

С 1958 года была замужем за композитором Родионом Щедриным: вместе они прожили 57 лет, вплоть до последнего дня Майи Михайловны.

Люди не делятся на классы, расы, государственные системы. Люди делятся на плохих и хороших. Только так. Хорошие всегда исключение, подарок неба.
В искусстве не важно «что». Самое важное — «как». Нужно, чтобы дошло до каждого, чтобы душу трогало — тогда это настоящее, иначе никак.
Не люблю суеты. Ни на сцене, ни в жизни… Лишние слова тоже не нужны.
Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Я не думаю, что балерины покоряли их своим умом.
Измениться труднее, чем за волосы себя поднять.

Не уверена, что высшее проявление ума — это доброта. Добряки бывают и набитыми дураками.
Как легко, должно быть, живется людям без убеждений. Подул ветер с небес — говори прямо противоположное своим вчерашним речам.
Не жрать! Более действенного способа еще не придумали. <…> Это больше в теории. А в жизни можно все, но понемногу.
Никогда не любила тренироваться и репетировать. Думаю, что в итоге это и продлило мою сценическую карьеру: у меня были неизмученные ноги.

Я не простила своих врагов и не собираюсь этого делать. С какой стати? За что мне их прощать, скажите на милость? Люди не меняются, это мое глубокое убеждение. И пусть знают, я ничего не забыла и ничего не простила.
Если рядом есть человек, делящий твое горе и радость пополам, жизнь становится улыбчивее.
Любящие люди воспаряют над обыденностью, мелочностью жизни. Влюбленные всегда живут в другом измерении.

Майя Плисецкая с супругом Родионом Щедриным.

Всю жизнь люблю новое, всю жизнь смотрю в будущее, мне всегда это интересно!
Я в своей жизни получила очень много цветов. Вот стоит красивая большая ваза цветов, штук 50. Я всем одинаково меняю воду, подрезаю кончики. Но одна роза завянет сразу. Другие начинают увядать чуть позже. И вдруг из всех роз одна вот так торчит. И больше чем неделю не вянет. Знаете, на людей это правило тоже распространяется.
Оставить после себя след в человеке — вот главное.
Я с детских лет не в ладах с неправдой. Она меня коробит пуще красной тряпки.

От морщин никуда не деться… Но молодящийся старичок или старушка — это смешно… Знаете, есть старый сад и новый сад. Но ухожен он или нет — это уже совсем другое дело. То же самое с лицом человека: всегда видно, ухожено оно или запущено.
Второй раз родиться не выйдет, как ни старайся. Свое живи!
Жизнь бывает несправедлива к таланту. Но поэт, композитор, художник пробьются через века. Если у них термоядерный заряд, конечно.
Дам вам совет, будущие поколения. Меня послушайте. Не смиряйтесь, до самого края не смиряйтесь. Даже тогда — воюйте, отстреливайтесь, в трубы трубите, в барабаны бейте… До последнего мига боритесь… Мои победы только на том и держались. Характер — это и есть судьба.

Фото на превью East News

Самые пронзительные цитаты Майи Плисецкой о любви и мужчинах

Майя Плисецкая

Майя Михайловна Плисецкая — талантливейшая балерина, имя которой навсегда вписано в мировую историю балета. Прима Большого Театра, художественный руководитель Римского театра оперы и балета, Испанского национального балета в Мадриде. Ее талантом восхищались все, но, помимо невероятного творческого и карьерного пути, Майя Михайловна — женщина с большой буквы, личность, внутренний стержень которой восхищает и по сей день. Она известна благодаря своему волевому характеру, многие называют его сложным, но, если бы было иначе, то прислушивались бы мы к ее суждениям и высказываниям так чутко?

Майя Михайловна родилась 20 ноября 1925 года в Москве. В возрасте 13 лет ее удочерила тетя, балерина Большого театра (отца девочки расстреляли, а мать с братом отправили в ссылку). С детства Майя Плисецкая не подчинялась никому, всего добивалась сама и упорно шла к цели. Прирожденный талант к танцу было невозможно не заметить. Несмотря на упрямость, девушка отличалась от других балерин своей чуткостью и тонкостью при передаче эмоций, что в итоге и стало ее отличительной особенностью в сумме с невероятной техникой исполнения. Лишь одно ее движение способно было вызвать бурю эмоций, которые вихрем проносились в душе зрителя.

Майя Плисецкая, 1967 год

Ее цитаты и афоризмы — еще одно подтверждение внутренней целостности и наполненности. Вера в хороших людей, правду, силу духа, «термоядерный» заряд энергии, борьба до последнего мига и судьба, основа которой — характер человека. Все это Майя Плисецкая могла выразить как телом, так и словом. Великая балерина скончалась 2 мая 2015 года в Мюнхене, и сегодня мы предлагаем вспомнить ее цитаты о прекрасном чувстве — любви, ведь любимый мужчина в жизни Майи Плисецкой, Родион Щедрин, сыграл для нее одну из самых главных ролей.

Родион Щедрин и Майя Плисецкая

«Занималась я в черном, обтянувшем меня трико — была одной из первых, кто репетировал в купальнике-эластик. Купальник к моей фигуре здорово подошел, выгодно выделив ее достоинства: удовлетворенно перехватывала свое отражение в зальном зеркале. То соблазнительные па Эгины, теперь часовая разминка в облегшем торс одеянии! На Щедрина обрушился ураган фрейдистских мотивов… А я еще и добавила:

— У меня после класса — плюс две репетиции. В первом зале. Хотите посмотреть?

Щедрин запнулся.

— Спасибо. Для одного дня впечатлений у меня предостаточно…

Но вечером он позвонил мне и предложил покататься по Москве. Старикашка Фрейд победил. Я без раздумий согласилась. Кончилось все тем, что, когда я пишу эти строки, — мы не расстаемся уже тридцать четыре года. Точнее, тридцать пятый пошел».

Знакомство Родиона Щедрина и Майи Плисецкой произошло в 1955 году на музыкальном вечере у Лили Брик, но эта первая встреча не стала роковой, чувства зародились лишь на той самой репетиции в 1958. Уже через полгода молодые люди поженились. Близкие люди отмечали не только их внешнее сходство (многие действительно принимали их за брата и сестру), но и внутреннее единение: отношение к жизни, общая страсть и интересы. Несмотря на вспыльчивый характер и импульсивность, она была окружена заботой и вниманием, а он, в свою очередь, благодарил ее за терпимость и взаимопонимание, которое царило в их счастливой семейной жизни.

Естественно, свою любовь они проявляли и в творчестве: музыкальные произведения Родиона Щедрина были лучше любых других подарков. Майя Плисецкая всегда говорила о своем муже с любовью, уважением и благодарностью:

«Родион писал мне балеты. Он дарил идеи. Он вдохновлял. Это уникально. Это редкость. Потому что он редкий. Он уникальный. Я таких людей, как он, просто не знаю. Таких целостных, таких самостоятельных по мысли, таких талантливых, даже гениальных».

Родион Щедрин и Майя Плисецкая, 2009 год

В браке супруги прожили 57 лет. В завещании Майи Плисецкой было написано: «Тела наши после смерти сжечь, и когда настанет печальный час ухода из жизни того из нас, кто прожил дольше, или в случае нашей одновременной смерти, оба наши праха соединить воедино и развеять над Россией».

Майя Плисецкая, 2010 год

О любви и мужчинах

«Любящие люди воспаряют над обыденностью, мелочностью жизни. Влюбленные всегда живут в ином измерении. Эта подсказка пришла ко мне от Шагала. Его возлюбленные всегда парят в небесах над селениями, городами. У них словно отрастают крылья. А танец сродни полету».

«Любви не нужны книги. Это книгам нужна любовная интрига».

«Добрую неделю я была в ажиотаже, шумела, изображала всех действующих лиц. В первую очередь — женщину в черном платье. К концу недели терпению семьи пришел конец. Папа, не выдержав, шлепнул меня по попе. Я обиделась. Следующим утром, за завтраком, я насупленно молчала. Отец затревожился:

— Майечка, ты сердишься? Прости меня, я пошутил. Я тебя люблю.

— Любовью не шутят, — в позе «черной женщины» театрально ответила я».

«Влюбляйся в момент, не мешкай».

«Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Я не думаю, что балерины покоряли их своим умом».

«Я люблю это выражение о руках своих партнеров: умные руки. С глупыми руками не потанцуешь. Обязательно завалят, передержат, поторопятся».

«Я вам схожу без хвастовства: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и неплохие данные, в Большом театре я перетанцевала уйму балетов, у меня, похоже, мировая слава. И главное — у меня прекрасный муж, чего же мне еще желать?»

Вам пригодится:

Книга «Великие русские женщины»

Купить

Фото: Legion Media, Getty Images

Мария Крылова

21 цитата из воспоминаний балерины Майи Плисецкой

ПЕРВЫЕ САНДАЛИКИ

«Я была ребенком своевольным, неслухом, как все меня обзывали. Спустила по течению ручейка свои первые сандалики. Вместо корабликов, которые усмотрела на старинной почтовой открытке.

Мама долго убивалась. Достать детские туфельки было задачей неразрешимой. Иди, побегай по всей Москве. «Трудное время, трудное время», — причитала мама. Так я и слышу с тех пор по сей день — трудное время, трудное время. Бедная моя Родина!. .»

ЛЮБОВЬЮ НЕ ШУТЯТ

«Первый визит в театр я нанесла в пятилетнем возрасте. Пьеса называлась «Любовью не шутят». Автора я не помню, да и не требуйте этого от маленькой девочки. Театр был драматический, музыки не было. Танца не было. Но я ушла, пораженная в самое сердце. Долго потом снилась мне стройная красивая женщина в длинном черном, облегающем ее платье. Она стояла на рампе в луче света, за ней ширма, и слушала разговор, который не должна была слушать. Добрую неделю я была в ажиотаже, шумела, изображала всех действующих лиц. В первую очередь — женщину в черном платье. К концу недели терпению семьи пришел конец. Папа, не выдержав, шлепнул меня по попе. Я обиделась.

Следующим утром, за завтраком, я насупленно молчала. Отец затревожился. «Майечка, ты сердишься? Прости меня, я пошутил. Я тебя люблю». «Любовью не шутят», — в позе «черной женщины» театрально ответила я».

МАМИН СРОК

«Характер у мамы был мягкий и твердый, добрый и упрямый. Когда в тридцать восьмом году ее арестовали и требовали подписать, что муж шпион, изменник, диверсант, преступник, участник заговора против Сталина и прочее, и прочее, — она наотрез отказалась. Случай по тем временам героический.

Ей дали восемь лет тюрьмы».

ПАПИН РАССТРЕЛ

«Отец был уроженцем тихого яблоневого, пропыленного города Гомеля. Плисецкие берут истоки из тех щемящих душу негромкой красотой краев белорусских криниц. Родился он в самом начале века — 1901 году. А в восемнадцатом, семнадцатилетним подростком, «записался в коммунисты», вступил в партию. Как и все донкихоты той лихой годины, он исступленно верил в книжную затею — осчастливить все человечество, сделать его бессребреным и дружелюбным.

(…) Если честные коммунисты тогда и были, то они были скудоумными, наивными донкихотами. За свое легковерие и прожектерство отец заплатил сполна. В 1938 году чекисты расстреляли его, тридцатисемилетнего, а в хрущевскую «оттепель» посмертно реабилитировали «за отсутствием состава преступления».

ПРИРОДУ НЕ ОБМАНЕШЬ

«По ребячьему телу опытным глазом можно прочесть и потенции танцевальной формы, и будущие перемены детского тела лукавой натурой, и просто углядеть ответ на гамлетовский вопрос: быть или не быть танцором.

Ныне до школьного экзамена родители проводят с телом ребенка гуинпленовские истязания, заставляя дите продемонстрировать сраженной в самое сердце комиссии сверхвыворотность, сверхгибкость, сверхраздир. Для этого нанимаются частные наставники, тренеры, посещаются гимнастические залы, водные бассейны.

Ребенок является на экзамен подготовленным, но изможденным, очумелым. Все насилия над организмом, да еще в детстве, потом выходят боком. К сорока годам «вымученные танцовщики» становятся хромыми инвалидами, ходят с палками.

Может быть, я старомодна. Но я предпочитаю отбор природы усердию и старательности.

УЛАНОВА

«Нас с Галиной Сергеевной часто сталкивали лбами. Противопоставляли, наушничали, сплетничали. Я хочу со всей правдивостью припомнить свое первое впечатление от нее.

Меня поразили ее линии. Тут ей равных не было. Ее арабески словно прочерчены тонко очиненным карандашом. У нее была замечательно воспитанная ступня. Это бросилось мне в глаза. Она ею словно негромко говорила. Руки хорошо вписывались в идеально выверенные, отточенные позы. Меня не покидало ощущение, что она беспрерывно видит себя со стороны. Во всем была законченность и тщательная продуманность. Резко бросилось в глаза различие ленинградской и московской школы. За весь спектакль она ни разу ничего не «наваляла», что постоянно разрешали себе делать москвички, — это было, по правде говоря, в порядке вещей».

«Я СТАЛА ЗНАМЕНИТА»

«Музыка. Выход Раймонды…

Моя премьера проходит шумно, с редким для непремьерного спектакля успехом. Решаюсь так написать, ибо в журнале «Огонек» на одной странице с репортажем о победах футболистов московского «Динамо» в Англии, после портретов великого Боброва, Бескова, Хомича, Семичастного, — мои шесть балетных поз из «Раймонды». И седьмая — такая нелепая, со смущенной полуулыбкой — фотография в жизни. «Фото Г.Капустянского». И маленькая заметка о появлении новой балерины в труппе Большого театра. Я по-детски счастлива.

Через неделю на Щепкинский почтальон приносит ворох разномастных конвертов с письмами на мое имя. Предлагают руку и сердце, признаются в любви, просят взаймы денег, объясняют, что родственники. Похоже, я стала знаменита».

ПЛИСЕЦКИЙ СТИЛЬ

«Я считала и считаю поныне, что «Лебединое» — пробный камень для всякой балерины. В этом балете ни за что не спрячешься, ничего не утаишь. (…) Каждый раз после этого балета я чувствовала себя опустошенной, вывернутой наизнанку. Силы возвращались лишь на второй, третий день.

…Наверное, я танцевала «Лебединое озеро» (800 раз! — Ред.) несовершенно. Были спектакли удавшиеся, были с огрехами. Но моя манера, принципы, кое-какие танцевальные новшества привились, утвердились.

«Плисецкий стиль», могу сказать, пошел по миру. Со сцены, с экрана телевизора нет-нет да и увижу свое преломленное отражение — поникшие кисти, лебединые локти, вскинутая голова, брошенный назад корпус, оптимальность фиксированных поз.

Я радуюсь этому.

Я грущу…»

ХРУЩЕВУ СНИЛОСЬ ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО

«С высокими гостями в ложе всегда Хрущев. Насмотрелся Никита Сергеевич «Лебединого» до тошноты. К концу своего царствия пожаловался он мне как-то на одном из приемов:

— Как подумаю, что вечером опять «Лебединое» смотреть, аж тошнота к горлу подкатит. Балет замечательный, но сколько же можно. Ночью потом белые пачки вперемешку с танками снятся…

Такие у наших вождей шутки в ходу были».

ЗАКУЛИСНЫЕ ТЯЖБЫ

«В мае 1951 года отмечался 175-летний юбилей Большого театра.

В России юбилеи всегда в чести. Направо-налево раздают звания, премии, орденишки, грамоты. Как замаячит какая круглая дата, люди приходят в смятение и беспамятство — не упустить бы шанс свой, урвать, что достанется. Выгрызть. Следующий юбилей подойдет не скоро. Состаришься. Начинаются отчаянные интриги, подсидки, многие руки не ленятся подметные письма писать. Кто прыток — прорвется на прием к важному партийному лицу, грязью зальет всех и всякого. И нашему театральному юбилею предшествовала доносная чехарда.

Балет выдвинул меня на звание «заслуженной артистки». Но комсомольская организация бурно возражала. Политически незрела, мол. Своенравна. Но профсоюзная организация вякнула «за» — ездила по госпиталям, в шефских концертах плясала.

Начались тяжбы».

ТРИ ЛУЧШИЕ БАЛЕРИНЫ

«Всю жизнь я называла три имени. Семенова, Уланова, Шелест. Их назову и сегодня. Лучше балерин за свою жизнь увидеть мне не довелось. Павлову и Спесивцеву живьем я не застала. По сохранившимся наивным кинокадрам и фотографиям могу утверждать, что это были великие танцовщицы. Но меня спрашивали о моих зрительских впечатлениях из зала. И я отвечала. Семенова, Уланова, Шелест.

Уланова и Семенова оставили о себе легенды. Их имена не нужно было комментировать. А имя Аллы Шелест в мире не знают. Меня всегда переспрашивали. Кто третья? Шелест? Из Кировского театра? Какой спелинг ее имени? Ш? е? л? е? с? т?? Правильно?..

Жизнь бывает несправедлива к таланту. Но поэт, композитор, художник пробьются через века. Если у них термоядерный заряд, конечно».

ШПИОНСКИЕ СТРАСТИ

«… Тем же октябрем 1956 года, те же правящие нами люди, вершители судеб и жизней наших, кто после спектакля стоя мне в ложах аплодировал, собираются на свое злодейское Политбюро, чтобы скудоумный доклад генерала Серова выслушать. О балерине Плисецкой, работающей на английскую контрразведку.

Никто вопроса не задает, что концы с концами никак не сходятся. Что домыслы Серова — несусветная чушь! Что балерина ни на одном иностранном языке не говорит. Глухонемая. Знать ничего об обороне Страны Советов не знает, в курсе лишь интриг театральных… Но постановляют: утвердить доклад, продолжать наблюдения, поста не снимать, за границу не выпускать. (…)

Мне стало известно об этом жутковатом заседании от девчат из ансамбля Моисеева, на которых дружно переженились все дети партийных бонз (…) Женщины в России никогда секретов хранить не умели. В переполнившем их через край возбуждении, одна за одной, все подробности мне и выложили. Большой-пребольшой Театр Советского Абсурда!. .»

КОНТРАБАНДНЫЙ ГАРДЕРОБ

«Как многое значит для человека одежда! (…)

Как же я одевалась? Во что? Где и у кого покупала свой гардероб? В ГУМе ведь пригожего платья не сыщешь. Отродясь его туда «не завозили».

Жила-была в Москве волшебница Клара. Не совсем волшебница, но… предпринимательница. Скажем так. Клара ходила по домам актеров — главным образом невыездных. При ней всегда была внушительных размеров сумка, в которую вмещался целый платяной шкаф.

Платья вечерние и каждодневные, пальто, пелерины, туфли, кофты, нижнее белье, сумочки…

Все Кларины сокровища были импортные. Хорошего качества. Жены советских дипломатов регулярно продавали ей свой ходкий товар. Контрабандная тропа была хорошо протоптана.

(…) Все, что я носила, я купила у Клары. Втридорога. Она не была альтруисткой».

КАРДЕН И АННА КАРЕНИНА

«В самый разгар работы над «Анной Карениной» я волею судеб вновь оказалась в Париже. За завтраком в «Эспас» я рассказала Кардену о своих муках с костюмами «Карениной».

(…) И уже через неделю я была в карденовском бутике на Avenue Matignon на примерке. Карден сам придирчиво контролировал каждую складку, шов, каждую прострочку. И все время просил:

— Подымите ногу в арабеск, в аттитюд. Перегнитесь. Вам удобно? Костюм не сковывает движений? Вы чувствуете его? Он должен быть Ваш более, чем собственная кожа.

Пьер создал для «Анны» десять костюмов. Один лучше другого. Настоящие шедевры. Их бы в музеях выставлять…»

СТАРИКАШКА ФРЕЙД ПОБЕДИЛ

«И вот март пятьдесят восьмого года. Премьера «Спартака» удалась. Все участники сорвали громы оваций. Я в их числе.

Утром следующего дня Щедрин позвонил мне по телефону и наговорил комплиментов. (…)

Следующим днем мы свиделись в классе. Щедрин пришел с Радунским.(…)

Занималась я в черном, обтянувшем меня трико — была одной из первых, кто репетировал в купальнике-эластик.

Купальник к моей фигуре здорово подошел, выгодно выделив ее достоинства: удовлетворенно перехватывала свое отражение в зальном зеркале. То соблазнительные па Эгины, теперь часовая разминка в облегшем торс одеянии! На Щедрина обрушился ураган фрейдистских мотивов… А я еще и добавила:

— У меня после класса — плюс две репетиции. В первом зале. Хотите посмотреть?

Щедрин запнулся.

— Спасибо. Для одного дня впечатлений у меня предостаточно…

Но вечером он позвонил мне и предложил покататься по Москве. Старикашка Фрейд победил.

Я без раздумий согласилась. Кончилось все тем, что, когда я пишу эти строки, — мы не расстаемся уже тридцать четыре года. Точнее, тридцать пятый пошел».

THANK YOU, БОБ

«Беру трубку в тесной кабинке возле бара. Это опять Роберт Кеннеди. Долго и горячо что-то мне объясняет. Ничего не понимаю. Здравомыслящему западному человеку невозможно уразуметь, что я совершенно ничего не понимаю по-английски. Ни единого слова. Включаю свою пластинку: Thank you… Also… Best wishes… Подумает Министр наверняка, что я совсем дурочка. С таким репертуаром слов и не пококетничаешь…

(…) Я слышала салонные разговоры о близости Боба Кеннеди с Мэрилин Монро, что был он изрядный донжуан. Что правда? Что навет? Что просто зависть к неординарным, талантливым, броским людям? Что желание задеть, выпачкать?.. Не знаю… Но со мною — знаю. Со мною Роберт Кеннеди был романтичен, возвышен, благороден и совершенно чист. Никаких притязаний, никакой фривольности…

И я ему оснований на то ни разу не дала».

КАРМЕН НА КУХНЕ

«Родион говорил мне, что пишет свою партитуру («Кармен-сюиты» — Ред) на струнные и ударные (работа над сочинением заняла всего двадцать дней — вот чудеса). Я танцевала в нашей тесной кухне — прямо посереди обеда, с куском курицы во рту — каждый новый эпизод, поставленный Альберто, — за себя, за партнеров. Щедрин внимательно всматривался в мои пунктирные движения и выискивал в них некие таинственные акценты».

ИСТОРИЧЕСКАЯ ФРАЗА ФУРЦЕВОЙ

«Тут произносит наш культурный Министр свою историческую фразу:

— Вы сделали из героини испанского народа женщину легкого поведения…

Это уж слишком. Это уже в мою пользу. Гол Фурцевой в свои ворота. Присутствующие потупляют взоры. Читал, вижу, кое-кто Мериме, читал… Но помалкивают.

— «Кармен» в Канаду не поедет. Скажите об этом антрепренеру Кудрявцеву, — командует Фурцева.

Попов приподнимается…

— Скажите, Владимир Иванович, Кудрявцеву, что в Канаду не еду и
я, — перечу в ответ.

— Это ультиматум?..

— Да».

ЛЫСИНА МАЯКОВСКОГО

«Мы попробовали несколько поддержек. Руки француза были сильные, умные. Я люблю это выражение о руках своих партнеров: умные руки. С глупыми руками не потанцуешь. Обязательно завалят, передержат, поторопятся. Ну что ж, попробуем.

Назавтра в 12 репетиция. Ролан для историчности момента разоделся в белое с головы до ног. Заблагоухал духами. В Москву он явился — стояла прохладная осень, — вырядившись в меховую длиннополую шубу из енота. Такого французского месье москвичи отродясь не видали. С войны 1812 года!..

К тому же, готовясь к своему «Маяковскому», Ролан обрился наголо — Эльза Триоле с Арагоном, попутавшие его в эту затею, снабдили хореографа знаменитыми фотографиями Родченко бритоголового русского поэта. Ролан погрузился в образ…»

АЙСЕДОРА И МОРИС БЕЖАР

«Мы сделали «Айседору» за три репетиции. Четвертая ушла на малые детали и глянец. Один номер — «Марсельеза» — намеренно выпадал из камерного звучания фортепиано. «Марсельеза» шла под оркестровую запись. Это тоже была словно цитата, документальная врезка, аппликация. Айседора любила начинать свои концерты с эпатажа — «Интернационалом» или «Марсельезой». Этот отрывок Бежар показал мне за пять минут. Он был сочинен — без сомнения — загодя.

Как можно обойтись без Есенина? И Бежар просит меня:

— Майя, прочтите что-нибудь из Есенина. Что помните.

Я читаю первое, что приходит на память:

Несказанное,

Синее,

Нежное…

Тих мой край после бурь, после гроз,

И душа моя — поле безбрежное —

Дышит запахом меда и роз.

Бежар не понимает ни слова, но кивает своей мефистофельской головой: «Подходит. Оставляем».

СЛОМ ЭПОХ И КОНЪЮНКТУРА

«Что-то вроде соревнования пошло, кто больше ругательств недавно еще всесильным организациям и высшим правителям отвесит. Новая конъюнктура началась. Конъюнктура на разрешенную смелость.

Нет, не угнаться мне за новоиспеченными смельчаками-ниспровергателями. «Отречемся от старого мира»! Поскорее вновь отречемся!..

Бог с вами, отрекайтесь, честные люди…

Но все, что понарошку смело, — устаревает быстрее быстрого».

цитат Плисецкой. Майя Плисецкая золотые цитаты

ПЕРВЫЕ САНДАЛИИ

«Я была своевольным ребенком, немым, как меня все обзывали. Я пустил свои первые сандалии по течению. Вместо корабликов, которые я видел на старой открытке.

Мама давно умирала. Достать детскую обувь было невыполнимой задачей. Давай, беги по всей Москве. «Тяжелое время, тяжелое время», — плакала моя мать. Вот что я слышу с тех пор и по сей день — тяжелые времена, тяжелые времена. Бедная моя Родина! ..»

ЛЮБОВЬ ЭТО НЕ ШУТКА

«Впервые я посетила театр, когда мне было пять лет. Спектакль назывался «Любовь — это не шутки». Автора не помню, и от маленькой девочки этого не требовать. Театр был драматическим, музыки не было. Танца не было. Но я ушел, пораженный до глубины души. Давно мечтала о стройной красавице в длинном черном облегающем платье. Она стояла на рампе в луче света, за ней ширма, и слушала разговор, который я не должен был слушать. Целую неделю я торопился, шумел, изображал всех персонажей. Прежде всего — женщина в черном платье. К концу недели терпение семьи подошло к концу. Папа, не выдержав, шлепнул меня по попе. Я обиделся.

На следующее утро за завтраком я хмуро молчал. Отец беспокоился. — Меечка, ты сердишься? Прости, я пошутил. Я тебя люблю. «Любовь — это не шутки», — театрально ответила я в позе «негритянки».

ТЕРМИН МАТЕРИ

«Характер моей мамы был мягкий и твердый, добрый и упрямый. Когда в тридцать восьмом году ее арестовали и потребовали подписать, что ее муж — шпион, изменник, вредитель, преступник, участник заговора против Сталина и т. д. и т. п., она наотрез отказалась. героический для того времени.

Дали восемь лет тюрьмы. »

ВЫСТРЕЛ ПАПА

«Отец был родом из тихого яблоневого, пыльного города Гомеля. Плисецкие берут свое начало с тех краев белорусских родников, что пронзают душу своей тихой красотой. Он родился в самом начале века — 1901 году. А в восемнадцатом, семнадцатилетнем подростке, «записался в коммунисты», вступил в партию Как и все Дон Кихоты того лихого времени, он страстно верил в идея книги — сделать все человечество счастливым, сделать его бескорыстным и дружелюбным.

(…) Если и были тогда честные коммунисты, то это были тупые, наивные донкихоты. За свою доверчивость и проецирование отец поплатился сполна. В 1938 году его, тридцатисемилетнего, расстреляли чекисты, а в хрущевскую «оттепель» он был посмертно реабилитирован «за отсутствием состава преступления».

ПРИРОДУ НЕ ОБМАНУТЬ

По детскому телу, опытным взглядом можно прочесть и возможности танцевальной формы, и грядущие изменения в теле ребенка от лукавого характера, и просто увидеть ответ на гамлетовский вопрос: быть или не быть танцором.

Сегодня, перед школьным экзаменом, родители проводят пытки Гуинплена над телом ребенка, заставляя ребенка демонстрировать пораженной до глубины души комиссии сверхобратимость, сверхгибкость, сверхразрывность. Для этого нанимаются частные наставники, тренеры, посещаются спортзалы, бассейны с водой.

Ребенок подготовлен к экзамену, но измотан, сумасшедший. Всякое насилие над телом, да еще и в детстве, потом выходит боком. К сорока годам «замученные танцоры» становятся хромыми и инвалидами, ходят с палками.

Может быть, я старомоден. Но я предпочитаю выбор природы усердию и усердию.

УЛАНОВА

«Нас с Галиной Сергеевной часто толкали лоб в лоб. Они противопоставляли друг друга, болтали, сплетничали. Я хочу со всей честностью вспомнить свое первое впечатление о ней.

Меня поразили ее реплики. Здесь ей не было равных. Ее арабески словно нарисованы остро заточенным карандашом. У нее была удивительно хорошо натренированная нога. Это привлекло мое внимание.

Казалось, она говорила с ней тихо. Руки хорошо вписываются в идеально выверенные, отточенные позы. У меня было ощущение, что она постоянно видит себя со стороны. Все было целостно и тщательно продумано. Разница между ленинградской и московской школой была разительной. За весь спектакль она ни разу ничего не «навалила», что постоянно позволяли себе москвичи — это было, по правде говоря, в порядке вещей.

«Я СТАЛ ИЗВЕСТНЫМ»

«Музыка. Выход Раймонда…

Моя премьера шумная, с редким для непремьерного спектакля успехом. Смею написать это, потому что в журнале «Огонёк», на та же страница с отчетом о победах московских динамовских футболистов в Англии, после портретов великих Боброва, Бескова, Хомича, Семичастного, шесть моих балетных поз от Раймонды.И седьмая — такая нелепая, со смущенным полуулыбка — фотография в жизни.»Фото Г.Капустянского».И небольшая заметка о появлении новой балерины в труппе Большого театра.Я по-детски счастлива.

Через неделю в Щепкинском почтальон приносит стопку разномастных конвертов с адресованными мне письмами. Предлагают руку и сердце, признаются в любви, просят в долг денег, объясняют, что они родственники. Похоже, я знаменит.»

ПЛИСЕЦКИЙ СТИЛЬ

«Я думал и считаю, что «Лебедь» — пробный камень для любой балерины. В этом балете ничего не скроешь, ничего не спрячешь. (…) Каждый раз после этого балета я чувствовал себя опустошенным, вывернутым наизнанку на второй, третий день.

… Должно быть, «Лебединое озеро» (800 раз! — Ред.) станцевал несовершенно. Были выступления удачные, были и недостатки. Но моя манера, принципы, некоторые танцевальные новшества прижились, утвердились.

«Плисецкий стиль», можно сказать, обошёл весь мир. Со сцены, с экрана телевизора нет, нет, да, и я увижу свое преломленное отражение — опущенные руки, лебединые локти, запрокинутая голова, запрокинутое тело, оптимальность фиксированных поз.

Я радуюсь этому.

Мне грустно…»

Хрущеву приснилось лебединое озеро

«Хрущев всегда с высокими гостями в ложе. Никита Сергеевич насмотрелся на Лебедино до тошноты. пожаловался мне однажды на одном из приемов:

Когда подумаю, что вечером снова посмотрю «Лебедя», тошнота подкатывает к горлу. Балет замечательный, но сколько можно. Ночью, то снятся белые пачки вперемешку с танками…

Такие шутки использовали наши руководители.»

ЗА КУЛИСАМИ

«В мае 1951 года исполнилось 175 лет Большому театру.

В России всегда отмечают юбилеи. Справа налево раздают звания, награды, медали, грамоты. По мере приближения круглой даты люди растеряны и бессознательны — не упустят ли шанс, урвут что попадется. Грызть. Следующая годовщина наступит не скоро. Ты состаришься. Начинаются отчаянные интриги, дотации, многие руки не ленятся писать анонимки. Кто быстр — прорвется на прием к важному партийному лицу, зальет всех и вся грязью. А нашему театральному юбилею предшествовала доносная чехарда.

Балет представил меня к званию «Заслуженный артист». Но комсомольская организация решительно возражала. Политически незрелые, говорят они. Своенравный. Но профсоюзная организация ляпнула «за» — ходила по больницам, танцевала в подшефных концертах.

Судебный процесс начался.»

ТРИ ЛУЧШИХ БАЛЕРИНЫ

«Всю свою жизнь я назвал три имени. Семенова, Уланова, Шелест. Я позвоню им сегодня. Лучших балерин я в жизни не видела. Живыми Павлова и Спесивцеву я не застал. По сохранившимся наивным кинокадрам и фотографиям могу сказать, что они были прекрасными танцорами. Но меня спросили о моих зрительских впечатлениях от зрителей. А я ответил: Семенова, Уланова, Шелест.

Уланова и Семенова оставили о себе легенды. Их имена не нуждались в комментариях. И имя Аллы Шелест не известно в мире. Меня всегда спрашивали. Кто третий? Шорох? Из Кировского театра? Как пишется ее имя? Ш? е? л? е? с? т?? Правильно?..

Жизнь несправедлива к таланту. Но поэт, композитор, художник прорвется сквозь века. Если у них есть термоядерный заряд, конечно.»

ШПИОНСКИЕ СТРАСТИ

«. ..Того же октября 1956 года те же правящие нами люди, вершители наших судеб и жизней, которые после спектакля аплодировали мне стоя в ложах, собираются в своем гнусном Политбюро, чтобы выслушать глупый доклад генерала Серова. О балерине Плисецкой,работающей на английскую контрразведку.

Никто не задается вопросом,что концы с концами никак не сходятся.Что домыслы Серова-полный бред!Что балерина не говорит ни на одном иностранном языке.Глухонемой.Он ничего не знает о защите Страны Советов, ему известны только театральные интриги… Но решают: доклад утвердить, наблюдения продолжить, пост не снимать, за границу не пускать.(…)

Об этой жуткой встрече я узнал от девушек из ансамбля Моисеева, на котором дружно женились все дети партийных боссов (…) Женщины в России никогда не умели хранить секреты. В волнении, которое переполняло их, одна за другой мне выкладывались все детали. Большой-большой Театр Советского Абсурда!..»

Гардероб контрабандой

«Как много значит для человека одежда! (…)

Как я одевался? Что? Где и у кого вы покупали свой гардероб Красивое платье в ГУМе не найдешь, наплодив, туда «не привезли».

0005

Жила-была в Москве колдунья Клара. Не то чтобы волшебница, а… предприниматель. Так сказать. Клара ходила по домам к актерам — в основном ограничивалась выездом за границу. У нее всегда была внушительная сумка, в которую можно было вместить целый гардероб.

Вечерние и повседневные платья, пальто, накидки, туфли, свитера, нижнее белье, сумки…

Все сокровища Кларин импортированы. Хорошее качество. Жены советских дипломатов регулярно продавали ей свои самые ходовые товары. След контрабанды был хорошо протоптан.

(…) Все, что я носила, я купила у Клары. По заоблачной цене. Она не была альтруисткой».

КАРДИН И АННА КАРЕНИНА

«В разгар работы над «Анной Карениной» я волею судьбы снова оказался в Париже. За завтраком в Espace я рассказал Кардену о своих мучениях. с костюмами Карениной.

(…)И через неделю я была в бутике Карден на авеню Матиньон на примерке.Карден сам дотошно контролировал каждую складку,шов,каждый стежок.И все время спрашивал:

Поднимите ногу в причудливую позу. Наклониться вперед. Тебе удобно? Костюм не сковывает движений? Ты чувствуешь это? Она должна принадлежать вам больше, чем ваша собственная кожа.

Пьер создал десять костюмов для Анны. Одно лучше другого. Настоящие шедевры. Их надо выставлять в музеях…»

СТАРИК ФРЕЙД ВОН

«И вот наступил март пятьдесят восьмого года. Премьера «Спартака» удалась. Все участники сорвали гром аплодисментов. Я один из них

На следующее утро Щедрин позвонил мне по телефону и произнес комплименты. (…)

На следующий день мы встретились в классе. Щедрин приехал с Радунским.(…)

Я училась в черном купальнике, который мне подходил — я один из первых репетировал в эластичном купальнике.

Купальник идеально подошел к моей фигуре, подчеркнув его достоинства: я удовлетворительно перехватила свое отражение в зеркале прихожей. То соблазнительные шаги Эгины, то часовая разминка в облегающем туловище халате! На Щедрина обрушился ураган фрейдистских мотивов. .. И я еще добавил:

У меня после занятий — плюс две репетиции. В первой комнате. Хочешь увидеть?

Щедрин колебался.

Спасибо. Впечатлений мне хватает на один день…

Но вечером он мне позвонил и предложил прокатиться по Москве. Старик Фрейд победил.

Я согласился без раздумий. Все закончилось тем, что, когда я пишу эти строки, мы не расставались уже тридцать четыре года. Точнее, тридцать пятый пошел.

СПАСИБО БОБ

«Я беру трубку в тесной будке возле бара. Это снова Роберт Кеннеди. Он мне что-то долго и горячо объясняет. Я ничего не понимаю. понимаю, что я абсолютно ничего не понимаю по-английски.Ни слова.Включаю запись :Спасибо… Также… С наилучшими пожеланиями… Министр наверняка подумает, что я полный дурак

(…) Я слышал салон говорить о близости Боба Кеннеди к Мэрилин Монро, о том, что он был хорошеньким Дон Жуаном.Правда?Что за клевета?Это просто зависть к неординарным,талантливым,цепляющим людям?Что за желание задеть,запятнать?. .Я не т знаю… Но со мной — знаю. Со мной Роберт Кеннеди был романтичен, возвышен, благороден и предельно чист. Никаких претензий, никакого легкомыслия…

И я никогда не давал ему повода для этого.»

КАРМЕН НА КУХНЕ

«Родион сказал мне, что пишет свою партитуру («Кармен-сюиты» — Ред.) на струнных и перкуссии (работа над состав занял всего двадцать дней — вот и чудеса). Я танцевала на нашей тесной кухне – прямо посреди обеда, с кусочком курицы во рту – каждую новую серию ставил Альберто – для себя, для партнеров. Щедрин внимательно вглядывался в мои точечные движения и выискивал в них какие-то таинственные акценты.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ФРАЗА ФУРЦЕВА

«Тут наш министр культуры произносит свою историческую фразу:

Вы сделали женщину легкого поведения из героини испанского народа…

Это уж слишком. Это уже в моем пользу. Автогол Фурцевой. Присутствующие опускают глаза. Читаю, вижу, Мериме какого-то, читаю… Но молчат.

— «Кармен» в Канаду не поедет. Скажите об этом предпринимателю Кудрявцеву, — Команды Фурцева

Попов встает…

Скажите Кудрявцеву, Владимиру Ивановичу, что я не еду в Канаду и
я, — перечу в ответ.

Это ультиматум?

ЛЫСИН МАЯКОВСКИЙ

«Мы попробовали несколько подъемников. Руки у француза были сильные, ловкие. Я люблю это выражение о руках моих партнеров: умные руки. Нельзя танцевать с дурацкими руками.

Завтра в 12 репетиция. Роланд, для историчности момента, был одет в белое с ног до головы. Ароматизирован парфюмом. Он приехал в Москву — была прохладная осень — в длиннополой енотовой шубе. Такого французского мсье москвичи еще не видели. С войны 1812 года!

Кроме того, готовясь к своему «Маяковскому», Ролан обрил голову — Эльза Триоле и Арагон, увлекшие его в эту затею, снабдили балетмейстера знаменитыми фотографиями Родченко, бритоголового русского поэта. Ролан погрузился в образ…»

ИЗЕДОРА И МОРИС БЕЖАР

«Мы сделали «Айседору» за три репетиции. Четвертый ушел на мелкие детали и глянец. Один номер — «Марсельеза» — нарочито выпал из камерного звучания рояля. «Марсельезу» сопровождала оркестровая запись. Это тоже было похоже на цитату, документальную вставку, приложение, которое Айседора любила начинать свои концерты эпатажно — «Интернационал» или «Марсельеза». Этот отрывок Бежар показал мне за пять минут. Он был сочинен, без сомнения, заранее.

Как же без Есенина? И Бежар меня спрашивает:

Майя, прочти что-нибудь из Есенина. Что ты помнишь.

Читаю первое, что приходит на ум:

Недосказанное

Страна моя тиха после бури, после грозы,

И душа моя бескрайнее поле —

Дышит ароматом меда и розы.

Бежар ни слова не понимает, но кивает своей мефистофелевой головой: «Подходит. Уходим».

РАХОД ЭПОХИ И КОНЪЮНКТУРА

«Началось что-то вроде соревнования, кто больше проклянет еще недавно всесильные организации и верховных правителей. Началась новая конъюнктура. Конъюнктура разрешенного мужества.

Нет, мне не угнаться за новоиспеченными смельчаками-ниспровергателями. «Откажемся от старого мира»! Спешите снова осудить! ..

Бог с вами, отрекайтесь, честные люди…

Но все, что притворяется дерзким, устаревает быстрее поста.

Майя Михайловна Плисецкая родилась 20 ноября 1925 года в г. Москва, СССР. Советская артистка балета, прима-балерина Большого театра СССР. Герой Социалистического Труда. Народный артист СССР. Лауреат Ленинской премии, премии Анны Павловой Парижской академии танца. Полный кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством», почетный доктор Сорбоннского университета, почетный профессор МГУ имени М.В. Ломоносова, почетный гражданин Испании. Считается одной из величайших балерин 20 века. Умер — 2 мая 2015, Мюнхен, Германия.

Цитаты, афоризмы, поговорки, фразы — Плисецкая Майя

Одежда диктует поведение.

Характер — это судьба.

Влюбись в данный момент, не сомневайся.

Измениться труднее, чем поднять себя за волосы.

Японская кухня – идеальная еда для балерины.

Время все расставит по своим местам. Просто долго ждать.

Я предпочитаю выбор природы трудолюбию и усердию.

Целью моей жизни всегда были танцы. И эта цель была достигнута.

Любви не нужны книги. Эта книга нуждается в любви.

И второй раз родиться не получится, как ни старайся. Живи своим!

Не люблю суеты. Ни на сцене, ни в жизни. Лишние слова тоже не нужны.

Внешняя оболочка формирует изображение. На нем мы строим наше восприятие личности.

Я с детства не в ладах с неправдой. Она коробит меня больше, чем красная тряпка.

Всю жизнь люблю все новое, всю жизнь смотрю в будущее, мне всегда интересно!

Я всегда много ела и не сидела на диетах. И мой вес был чуть больше необходимого.

Первооткрывателю в любой социальной системе трудно. А вот в тоталитарном — адские муки.

Луки – неотъемлемая часть представления. От кометы в руках зрителя должен остаться хвост.

Не уверен, что высшим проявлением ума является доброта. Хорошие люди тоже могут быть полны дураков.

Зрители всегда воспринимали меня с открытым сердцем. Может, поэтому я так долго живу.

Строительным материалом советского общества был страх. Это был цемент, цепко держащий всю систему.

Влияние Нуреева на балет огромно. Но сегодня он бы не произвел такого фурора. Сегодня так танцуют многие.

Идиотизм советской власти не знал границ. Даже в балете мы танцевали только оптимизм. Злой гений побежден.

Любящие люди парят над обыденностью, мелочностью жизни. Влюбленные всегда живут в другом измерении.

Я всегда танцевал только для публики. После ухода со сцены она никогда не танцевала. Что-то, а мне не приходило в голову танцевать для себя.

В искусстве все равно что. Самое главное «как». Нужно, чтобы оно дошло до каждого, чтобы затронуло душу — тогда оно настоящее, иначе никак.

Нет человека, который не сказал бы мне, увидев меня в первый раз: «О, я думал, что ты высокий». У меня 165 см, рост средний, нормальный.

Люди не делятся на классы, расы, государственные устройства. Люди делятся на хороших и плохих. Единственный способ. Хорошие всегда исключение, подарок Неба.

Не вижу красоты в старости, в морщинах. Я вообще не люблю стариков. А молодой старик или старуха вообще смешны.

Люди любят понимать и сопереживать. На сцене можно проделать массу технически замечательных, совершенных трюков, а публика пришла домой, поужинала — и забыла.

Если дирижеры спрашивали меня о темпе, я всегда говорил: играй так, как говорит композитор в партитуре. «А если кто-то из солисток не успеет?» — Тогда отпусти его домой.

Колено всегда болит, всю жизнь. Думаю, что в целом травмы почти не уходят. У спортсменов то же самое, даже хуже. Они хромые, кривые. Потому что насилие над телом.

Отец считал, что система человеческих отношений в строящемся новом обществе будет более справедливой, чем в прошлые века. Но проходят десятилетия, а система человеческих отношений не меняется в лучшую сторону.

Я не простил своих врагов и не собираюсь. Почему? Почему я должен их прощать, скажи на милость? Люди не меняются, это мое глубокое убеждение. И пусть знают, что я ничего не забыл и ничего не простил.

Я всегда был ленив. Если можно было сделать комбинацию один раз, я сделал это один раз, а не десять. Не всегда получалось фуэте, иногда получалось, иногда нет. И что! И даже сейчас я думаю, что благодаря своей лени я сохранил свои ноги.

Сдаем квартиру. Это, как раньше говорили, меблированные комнаты. Я не нахожу радости в том, чтобы быть шикарной. Я нахожу в этом беспокойство. Если у вас есть дом, его нужно убирать и содержать в порядке. Сторожить! И так же, как в гостинице, мне удобно.

В связи с тем, что я родился на русской земле, свою жизнь я отсчитываю на эпохи «правления» наших лидеров. Никому из моих коллег из Финляндии или Франции и в голову не придет измерять этапы своей биографии именами президентов или премьер-министров.

Открыв для себя Америку в 1959 году, мне хватило ума понять, что американцы свободные люди, а мы рабы. Что их жизнь в достатке, а наша в нищете. У них комфорт, у нас трудности. И что — сразу бежать в полицию просить политического убежища?

Сегодня, 20 ноября, балерине Майе Михайловне Плисецкой исполнилось бы 92 года. Непостижимая, как и положено легенде, она кипела энергией, вдохновляла и направляла, буквально влюблялась в искусство, которое было смыслом ее жизни. Вспоминаем несколько «золотых» цитат Майи Михайловны, не теряющих актуальности с годами!

«Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Не думаю, что балерины покорили их своей интеллигентностью.

Как поддерживать форму? Не ешь! Более эффективного метода пока не придумали.

Пиво с сосисками я люблю больше, чем сладкое… В общем, ничего вкуснее обычного хлеба с маслом люди еще не придумали.

Двадцать лет настолько сказочны для любой женщины, что в двадцать лет она хорошо выглядит круглые сутки. А к тридцати годам, увы, уже годится часа на три в день. Потом — еще меньше. А к пятидесяти пяти-семи минутам вспыхнет. Да и то при выигрышном освещении, с усердным макияжем.

От морщин не уйти… А вот молодой старик или старуха — это смешно… Знаете, есть старый сад и новый сад. А вот ухожен он или нет – совсем другое дело. То же и с лицом человека: всегда видно, ухожено оно или запущено.

Когда я вижу теперь голых людей, таких-то на сцене, я радуюсь и потираю руки: вот ты, ешь! Нам ничего не разрешали! Ведь оказалось, что коммунисты в шубах сделали своих детей.

Черная подводка и яркая помада — «фирменный» образ Плисецкой: «О валидоле можно забыть, о помаде — никогда!»

Я люблю зеленый, желтый, красный. А черный очень элегантный. И все остальные цвета тоже.

Для меня все в мире моды начинается и заканчивается Пьером Карденом. Это эталон вкуса, фантазии, красоты… Он никогда не стареет.

Одежда диктует поведение.

«Второй раз родиться не получится, как ни старайся. Живи своим!»

Характер — это судьба!

Влюбись в этот момент, не сомневайся!

Сожалеть о том, что не случилось, глупо. И уж тем более — о том, что уже произошло.

1 В 2013 году на Большой Дмитровке (дом 16, строение 2) появилось граффити-портрет Майи Плисецкой в образе Одетты в балете «Лебединое озеро».

2 Пережив смерть отца, ссылку матери, нищую юность, Майя Плисецкая любила царственные жесты: например, однажды после спектакля она сняла с себя бриллиантовые серьги и подарила их еще юной балерине Сильвии Гиллем, чей танец Плисецкая была потрясена.

3 В одном из парижских спектаклей балерина Коко Шанель устроила для Плисецкой специальный показ новой коллекции, подарив гостье понравившиеся наряды. Костюмы для балетов Майи Плисецкой создавали Ив Сен-Лоран, Жан-Поль Готье, Пьер Карден, для которых русская балерина стала музой.

4 Плисецкая была творческой личностью, поэтому выбрала для себя соответствующее хобби. Она собирала смешные имена. Найдя в каком-то печатном издании «очередной шедевр», балерина вырезала его и с гордостью пополнила свою коллекцию. Вот лишь некоторые из найденных ею жемчужин: Негодяев, Потаскушкин, Дамочкин-Визжачих.

5 Перед каждым выступлением Майя Михайловна поливала каблуки балеток теплой водой, чтобы ноги плотнее сидели. А выходя на сцену, больше всего она боялась забыть посмотреть на себя в зеркало, ведь если глаза и губы плохо накрашены, то зрители увидят «бесцветную мотылька», а не балерину.

6 В одном из интервью она сказала: «На моем теле нет ни одного живого места. Я весь в шрамах. Однажды во время пируэта она так сильно ударила мизинцем своего партнера, что тот сломался и повис. «И что ты сделал?» — спросили они. Она ответила как ни в чем не бывало: «Что? Потом танцевал! Как иначе?»

7 В честь Майи Плисецкой назван астероид (4626) Плисецкая, открытый 23 декабря 1984 года астрономом Крымской астрофизической обсерватории Людмилой Карачкиной.

Фото: Архив Совэкспортфильм, Наталья Логинова/Русский Взгляд; Фотодом.ру

, Одри Тоту — известная, талантливая и невероятно красивая. Всемирно известная балерина по праву может быть включена в этот список. Майя Плисецкая . Она одна из первых в Советском Союзе танцевала современные балеты, снималась в кино, работала фотомоделью и даже манекенщицей.

Секрет успеха и долголетия Плисецкой — в творчестве, в жизни и в любви — волнует не одно поколение ее поклонников. Но никаких рецептов Майя Михайловна не дает. Тем не менее нам удалось отобрать из немногочисленных интервью несколько «золотых» цитат, которые можно считать главными принципами ее жизни.

Майя Плисецкая в образе. Фото: kinopoisk.ru

1. Никогда не любил тренироваться и репетировать. Думаю, что в итоге это продлило мою сценическую карьеру: у меня были неутомимые ноги

Плисецкая доказала, что она блестящая танцовщица. Фото: kinopoisk.ru

2. Не уверен, что высшим проявлением ума является доброта. Хорошие люди тоже могут быть полными дураками

Телепередача «Новогодний календарь» 1965 года с участием балерины. Фото: kino-teatr.ru

3. Не люблю суеты. Ни на сцене, ни в жизни… Лишних слов тоже не надо

«Голубой огонек» в 1967 под названием «Высочайший». Фото: kino-teatr.ru

4. В искусстве не важно «что». Самое главное — это «как». Нужно, чтобы это дошло до каждого, чтобы затронуло душу — тогда оно настоящее, иначе никак

Кадр из телепередачи «Наивысший». Фото: kino-teatr.ru

5. Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Я не думаю, что балерины покорили их умом

Всю жизнь Плисецкая была в одном весе. Фото: kinopoisk.ru

6. Не ешь! Более эффективного метода пока не найдено.

Изображение Кармен. Фото: kinopoisk.ru

7. …Это больше в теории. А в жизни все возможно, но понемногу

Кадр из документального фильма «Андрис Лиепа. Трудно быть принцем». Фото kino-teatr.ru

{

8. Пиво с сосисками люблю больше, чем сладкое… В общем ничего вкуснее обычного хлеба с маслом люди не придумали

Майя Плисецкая в Анне Карениной. Фото: kino-teatr.ru

9. Всю жизнь люблю все новое, всю жизнь смотрю в будущее, оно мне всегда интересно!

Майя Плисецкая с мужем Родионом Щедриным. Фото: en.wikipedia.org

10. Люди не делятся на классы, расы, государственные устройства. Люди делятся на хороших и плохих. Единственный способ. Хорошие всегда исключение, подарок с небес

Фото: обложка книги Светланы Маковецкой «Секрет стиля. Майя Плисецкая и Пьер Карден

11. Для меня все в мире моды начинается и заканчивается Пьером Карденом. Это эталон вкуса, фантазии, красоты… Никогда не стареет

Майя Плисецкая. Фото: kinopoisk.ru

12. Скажу без хвастовства: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и хорошие данные, в Большом театре я станцевала много балетов, у меня, кажется, мировая слава. И самое главное — у меня прекрасный муж, чего еще желать?

Майя Михайловна Плисецкая, известная советская и российская прима-балерина, балетмейстер, писатель, актриса. 20 ноября 2015 года ей могло бы исполниться 90 лет. Но этой весной ее не стало. В честь великой балерины в день ее рождения предлагаем вспомнить некоторые ее цитаты и образы.

1. Я хочу танцевать до ста лет. А если не лениться, то больше сорока не протянешь.

2. Никогда не любил тренироваться и репетировать. Думаю, что в итоге это продлило мою сценическую карьеру: у меня были неутомимые ноги.

3. Внешняя оболочка формирует изображение. На нем мы строим наше восприятие личности.

4. От морщин не уйти… А молодой старик или старуха смешны… Знаете, есть старый сад и новый сад. А вот ухожен он или нет – совсем другое дело. То же и с лицом человека: всегда видно, ухожено оно или запущено.

5. В искусстве «что» не важно. Самое главное «как». Нужно, чтобы оно дошло до каждого, чтобы затронуло душу — тогда оно настоящее, иначе никак.

6. Люди не делятся на классы, расы, государственные устройства. Люди делятся на хороших и плохих. Единственный способ. Хорошие всегда исключение, подарок Неба.

7. Я не уверен, что высшим проявлением ума является доброта. Хорошие люди тоже могут быть полны дураков.

8. Неотъемлемой частью выступления являются поклоны. От кометы в руках зрителя должен остаться хвост.

9. Если ничего не делать, просто лежать на диване, то формы не будет… Человек «ездит» по кругу, становится ленивым.

10. Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Не думаю, что балерины покорили их своей интеллигентностью.

11. Пиво с сосисками люблю больше, чем сладкое… В общем, ничего вкуснее обычного хлеба с маслом люди еще не придумали.

12. Японская кухня – идеальная еда для балерины.

13. Скажу вам без хвастовства: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и хорошие данные, в Большом театре я станцевала много балетов, у меня, кажется, мировая слава. И самое главное — у меня прекрасный муж, чего еще желать?

14. Диеты не нужны, нужно меньше есть.

15. Для меня все в мире моды начинается и заканчивается Пьером Карденом. Это эталон вкуса, фантазии, красоты… Он никогда не стареет.

16. Не люблю суеты. Ни на сцене, ни в жизни… Лишние слова тоже не нужны.

17. …Это больше в теории. А в жизни все возможно, но понемногу.

18. Всю жизнь люблю все новое, всю жизнь смотрю в будущее, мне всегда оно интересно!

19. Я дам вам совет, будущие поколения. Послушай меня. Не смирись, не смирись до конца. Даже тогда — драться, отстреливаться, трубить в трубы, бить в барабаны… До последнего момента драться… Мои победы были только на этом. Характер — это судьба.

Бразильские художники-граффитисты Эдуардо Кобра и Агнальдо Брито посвятили одну из своих работ Майе Плисецкой. Портрет (длина — 16 метров, ширина — 18 метров) расположен на стене дома по адресу: г. Москва, ул. Большая Дмитровка, д. 16, стр. 2

Любовь — это не шутки. Золотые котировки Майи Плисецкой

.
От морщин никуда не деться… А вот молодому старику или старухе смешно… Знаешь, есть старый сад и новый сад. А вот ухожен он или нет – совсем другое дело. То же и с лицом человека: всегда видно, ухожено оно или запущено.

2. Для меня все в мире моды начинается и заканчивается Пьером Карденом. Это эталон вкуса, фантазии, красоты… Никогда не стареет.

3. Я дам вам совет, будущие поколения. Послушай меня. Не унижайся, не унижайся до предела. Даже тогда — драться, отстреливаться, трубить в трубы, бить в барабаны… Бороться до последнего… Мои победы держались только на этом. Характер — это судьба.

4. Если ничего не делать, просто лежать на диване, то формы не будет… Человек «рассеивается» вокруг, становится ленивым.

5. Без хвастовства скажу: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и хорошие данные, в Большом театре я станцевала много балетов, у меня, кажется, мировая слава. И самое главное — у меня прекрасный муж, чего еще желать?

6. Люди не делятся на классы, расы, государственные устройства. Люди делятся на хороших и плохих. Единственный способ. Добро всегда исключение, подарок Неба.

7. Не надо диет, нужно меньше есть.

8. … Это больше в теории. А в жизни все возможно, но понемногу.

9. Пиво с сосисками люблю больше, чем сладкое… В общем, ничего вкуснее обычного хлеба с маслом люди еще не придумали.

10. Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Не думаю, что балерины умом их покорили.

11. Я не уверен, что высшим проявлением ума является доброта. Хорошие люди также полны дураков.

12. В искусстве «что» не важно. Самое главное как. До всех надо достучаться, до души дотронуться — тогда реально, иначе никак.

13. Никогда не любил тренироваться и репетировать. Думаю, что в итоге это продлило мою сценическую карьеру: у меня были ненапряженные ноги.

14. Не люблю суеты. Ни на сцене, ни в жизни… Лишние слова тоже не нужны.

15. Всю жизнь люблю все новое, всю жизнь смотрю в будущее, мне всегда это интересно!

Восхищаюсь мудростью и талантом Майи Михайловны. Без лишнего пафоса и пафоса можно утверждать, что такие люди, как она, творят историю. Это действительно эпоха человека. Она была революционеркой не только в танце, но и в своих убеждениях. Все коллеги ее уважали, ей подражали, пытались ее копировать, ее мнение часто было решающим, для многих она стала иконой стиля. Такой восхитительной и непревзойденной и останется в памяти у всех Майя Плисецкая. Вечная светлая память…

Она всегда была против. Против режима — дочь «изменника Родины» станцевала в главном театре страны. Против идеологии — звезда советского русского балета всегда была беспартийной. Против возраста — она продолжала выходить на сцену, когда по балетным меркам уже давно считалась старой. В школе ее прозвали «красной вороной», а на сцене — «королевой лебедей». Сама она призналась, что такой же «взмах крыла» подсмотрела в зоопарке у птиц, а не у более опытных артистов. Майю Плисецкую боготворили, ненавидели. 20 ноября исполняется 9 лет0 лет со дня рождения великой балерины. В честь этой даты мы публикуем ее самые яркие высказывания.

«Я родился через год после смерти Ленина, а когда умер Сталин, мне было двадцать семь лет и три с половиной месяца. Возраст для балерины немолодой. Половина моей профессиональной жизни закончилась. А потом были эпохи Брежнева и Горбачева, которые принесли мне массу горьких разочарований. В силу того, что я родился на русской земле, я считаю свою жизнь эпохами «царствования» наших лидеров. Никому из моих коллег из Финляндии или Франции и в голову не придет измерять этапы своей биографии именами президентов или премьер-министров.

Надо ли было говорить, что Сталин был золотым? Этого никогда не произойдет. Я не скажу этого ни при каком правительстве.

«Как только начали поливать грязью кого-то в нашей стране, иностранцы тут же замотали ушами: «Как этого такого-то притесняют? Давайте продвигать и поддерживать его! И в нее играло множество людей — музыканты, писатели, артисты балета. Раз ты беглец, нас преследует власть, значит, ты художественно значим, на вершине положения. Он существует и сейчас.

Иногда мне кажется, что сначала появляется зависть, а потом рождается человек.

«Вот вам пример — Пьер Карден. Он элегантен от природы, поэтому элегантно одевает и своих клиентов. Поэтому уже много лет одеваюсь только с ним. У него фантастическое чувство стиля. Он не думает: «Сейчас я встану и буду элегантен». При этом он может ходить в чем угодно — в своих вещах, конечно, но пальто может быть с завернутым внутрь воротником, или пуговица на животе расстегнута, потому что он всегда спешит.

Я не уверен, что высшее проявление ума — это доброта. Хорошие люди также полны дураков.

«Я не простил своих врагов и не собираюсь этого делать. С какой стати? Почему я должен их прощать, скажи на милость? Люди не меняются, это мое глубокое убеждение. И пусть знают, я ничего не забыл и ничего не простил.

Мне не доставляет удовольствия шик. Я нахожу это проблемой. Если у вас есть дом, вы должны убирать его, содержать в порядке. Сторожить!

«В молодости я никогда не красилась — это было немодно. На известном фото с Кеннеди в Белом доме у меня вообще нет макияжа — мне это тогда даже в голову не пришло.

В жизни я гораздо проще и обыкновеннее, чем думают люди.

«Я люблю зеленый, желтый, красный. А черный очень элегантный. И все остальные цвета тоже.

Хлеб с маслом — лучшее, что когда-либо придумывали люди.

«Я всегда много ел. И мой вес был чуть больше необходимого. Были периоды, когда я худела, но непреднамеренно — просто из-за репетиций не успевала поесть.

У артистов балета вообще нет диеты, потому что они много работают, все сгорает, а толстеть просто некогда.

«Ваганова делала балерин практически из ничего. Даже с паршивыми данными они знали, как это сделать. Многие из тех, кто тогда занимал высокие посты, сегодня танцевали бы в кордебалете.

В начале было слово, так считается. И я думаю, что вначале был жест, потому что все понимают жест, но не все понимают слово.

«На одном из первых балетных конкурсов я оказалась в жюри рядом с Улановой. И вот одна танцовщица поднимает ногу почти в прямой шпагат за ухо. Уланова наклоняется ко мне и говорит: «Девушка ошиблась адресом». И в третий тур танцор не прошел.

Теперь они танцуют лучше. Черт его знает, в какой форме были балерины. Мелкие коряги, каракатицы. А сейчас девушки как модели. Мужской танец стал неслыханным.

«Я не понимаю некоторых вещей. Потому что в Московской балетной школе не учили, а в театре танцуют хорошо. Хотя если проанализировать, то понятно — мир открыт, они смотрят на других, смотрят на себя на видео, и это лучший учитель.

Раньше мы говорили: «Балет — это не художественная гимнастика». Теперь балет и гимнастика сравнялись по сложности. Но, следуя методике, многие забывают об эмоциях. Душа покинула танец.

«Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Я не думаю, что балерины покорили их умом.

Я никогда не стремился танцевать детские роли.

«Я танцевала у Бежара, у Ролана Пети. Вот интересно: я абсолютно признаю Баланчина. Но мне лично не хотелось бы танцевать с ним. Это не мое, его танец слишком абстрактен. Когда я танцевала «Умирающего лебедя» в Индии, никто не спросил, о чем этот танец — все поняли. А когда я станцевала па-де-де из «Дон Кихота», спросили. И я сам не знаю, о чем речь. Около тридцати двух фуэте. Это техника, и люди любят понимать и сопереживать.

У меня 165 сантиметров, рост средний, нормальный, смотря как считать, потому что по сравнению с маленьким это действительно много. Но по сравнению с тем, что они есть сейчас, когда они достигают восьмидесяти метров, тогда я мал.

«Если можно было сделать комбинацию один раз, я сделал это один раз, а не десять. Фуэте не всегда получалось, иногда получалось, иногда нет. И что! И даже сейчас я думаю, что благодаря своей лени я сохранил свои ноги.

Я грызу себя. Является всегда.

«Я бы не сказал, что я очень дисциплинированный человек. Я, конечно, не разогрелась перед выступлением горячим душем, как одна прима-балерина, но помню, как Елена Михайловна Ильющенко кричала мне: «Боже мой, это третий звонок, а она как раз красит ресницы. »

С детства я не в ладах с ложью. Она коробит меня больше, чем красная тряпка. И в искусстве, и в жизни.

«Я очень требовательный. И себе тоже. И если они думают, что это плохой характер, что я могу сделать? Измениться труднее, чем поднять себя за волосы.

«Когда я вижу теперь нагих, таких-то на сцене, я радуюсь и потираю руки: вот ты, ешь! Нам ничего не разрешали! Ведь оказалось, что коммунисты в шубах сделали своих детей…»

«Я вам без хвастовства скажу: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и хорошие данные, в Большом театре я станцевала много балетов, у меня, кажется, мировая слава. И самое главное — у меня прекрасный муж, чего еще желать?

«Мужчинам всегда нравились красивые фигуры. Не думаю, что балерины умом их покорили.

Как сохранить форму? Не ешь! Более эффективного метода пока не придумали.

Пиво с сосисками люблю больше, чем сладкое… В общем, ничего вкуснее обычного хлеба с маслом люди еще не придумали.

Двадцать лет настолько сказочны для любой женщины, что в двадцать лет она прекрасно выглядит днем и ночью. А к тридцати, увы, уже годится часа на три в день. Потом еще меньше. А к пятидесяти, пяти-семи минутам мелькнет. Да и то при выигрышном освещении, с старательным макияжем.

От морщин никуда не деться… А вот молодому старику или старушке смешно… Знаете, есть старый сад и новый сад. А вот ухожен он или нет – совсем другое дело. То же и с лицом человека: всегда видно, ухожено оно или запущено.

Когда я вижу теперь голую, такую-то на сцене, я радуюсь и потираю руки: вот, ешьте! Нам ничего не разрешали! Ведь оказалось, что коммунисты в шубах сделали своих детей.

Черная подводка и яркая помада — «фирменный» образ Плисецкой: «О валидоле можно забыть, о помаде — никогда!»

Я люблю зеленый, желтый, красный. А черный очень элегантный. И все остальные цвета тоже.

Для меня все в мире моды начинается и заканчивается Пьером Карденом. Это эталон вкуса, фантазии, красоты… Никогда не стареет.