Говорить не очем: Не о чем или ни о чём как правильно?

О ЧЕМ ГОВОРИТЬ, КОГДА НЕ О ЧЕМ ГОВОРИТЬ? – Огонек № 27 (4458) от 08.07.1996

746 5 мин. …

Вопросы на засыпку

Mass Media

Кажется, что самый легкий хлеб на телевидении — беседа с известным человеком. Проблема только в том, чтобы заполучить знаменитость. Ты ее спрашиваешь, она вежливо отвечает. Тебе лестно, ей приятно, зрителю любопытно. Вернее, когда-то было любопытно

Когда государственное ТВ стало обретать человеческое выражение лица и на экране стали звучать человеческие интонации, деликатный вопрос Урмаса Отта к Родиону Щедрину, на какой марке он предпочитает ездить, или признание Раймонда Паулса тому же Отту, что он когда-то сильно пил, казались колебанием краеугольных камней. Зритель отказывался верить своим ушам: неужели об этом можно говорить под пристальным взглядом гостелекамер?

Несколько позже стало хорошим тоном расспрашивать большого человека о зарплате и личном достатке. Потом — о любовных похождениях. (Покойный Владислав Листьев любил смущать именитого собеседника вопросом в лоб: ходок ли он?)

Наконец, когда здоровое обывательское любопытство было удовлетворено, пошли разговоры «за политику» новой демократической власти. И самыми расхожими стали разговоры о нищих старушках, беспомощных стариках и богатых нуворишах.

Из кухни в гостиную

Конечно, все эти телесалоны и телегостиные заменили «советские кухни», с коими связано так много ностальгических переживаний у отечественной интеллигенции. Не случайно взглядовцы начинали с того, что выстроили в студии интерьер типовой домашней кухни, на которой молодые ведущие под присмотром опытных международников обсуждали какие-нибудь двусмысленные коллизии советского быта.

То была игра, хотя и приближенная к реальным условиям. С крушением советской власти игра в общение на телеэкране перешла в общение посредством телеэкрана, которое почти тут же принесло горькое разочарование.

Из пустого в порожнее

Вдруг выяснилось, что беседа, лишенная изюминки запретности, флера полулегальности, пресна и безвкусна, как дистиллированная вода. Выяснилось, в частности, что, когда стало можно говорить обо всем, говорить стало не о чем. Ну вспомнили ведущий с гостем, какими они были отважными. Или какими кретинами были партийные функционеры. Поплакались на невнимание правительства к культуре и к человеку культуры. А больше и спросить не о чем и ответить не на что.

К тому же частое появление ведущего на экране способствует не только росту его популярности, но и его выхолащиванию. Уже недели через три видишь, что он скребет по дну: одни и те же вопросы, одни и те же их повороты, одни и те же резоны, позы, подводки.

В редком случае Борис Ноткин, повстречавшись с известным мастером культуры, не поинтересуется: как он при своей духовности, талантливости ощущает себя в условиях, когда все зависит от денег? Не унижает ли его это?

В исключительном случае Андрей Караулов, сев напротив известного политика, не заглянет к нему в глаза и не спросит, не совестно ли ему заниматься политикой?

Анэля Меркулова обязательно спросит про Бога в душе. Даже у Зюганова с Жириновским. А Павел Горелов с Александром Крутовым непременно поинтересуются про Россию и государственность в той же душе.


Кризис жанра

Жанр исповедальной беседы вдруг как-то разом обветшал. Все эти душеспасительные коллоквиумы и симпозиумы сильно стали походить на эмблематичную передачу времен застоя — «От всей души» с Валентиной Леонтьевой в главной роли.

Нынешних душеспасителей объединяет не идеология. И уж тем более не разъединяет. Партийно-политические пристрастия у них могут быть и полярными. Без бинокля видно, что Ноткин и Молчанов тяготеют к демократам, Горелов и Крутов — к национально-патриотической оппозиции. А Караулов, вступив в партию социалиста Шаккума, исповедует шекспировский принцип «чума на оба ваших дома». Объединяет всех только страсть к пастырству. И не по отношению к собеседнику в кадре, а по отношению к телезрителю.

Нет на сцене более скучного типа, чем резонер, будь то фонвизинский Стародум, сухово-кобылинский Нелькин, чапаевский Фурманов или гельмановский секретарь парткома. Какой великий артист его бы ни играл.

А наши телеисповедники далеко не великие артисты. Потому не сразу поймешь, что больше раздражает: роль или исполнение.

Поскольку моралите всегда одно и то же, телезритель вправе ожидать разнообразия в манере «игры». Нельзя сказать, что все телерезонеры совсем уж на одно лицо. Но почти все их телеобразы настолько одномерны, что кажутся проявлениями мании.

Молчанов — мания аристократической интеллигентности. Несет крест утонченной культуры.

Меркулова и Владыкина — мания христианского сострадания и всепрощения.

Караулов — мания гражданской совести. Выглядит человеком, утомленным пороками мира.

Ноткин — мания светскости. С легким сожалением, что не все так импозантны и не каждый способен наслаждаться жизнью.

Мизансцены

Как и все исповедники-проповедники, ведущие нередко попадают в этический просак.

Караулов так и не заметил, что снисходительно-сочувственным отношением к Дмитрию Лихачеву поставил себя и собеседника в сомнительное положение. Излюбленный карауловский прием — предложить своему визави откровенно, со всей чистосердечностью поговорить о нем.

Самодовольный и амбициозный собеседник сразу покупается, входит в роль и на пару с интервьюером творит памятник самому себе. А для человека действительно скромного и деликатного начинается мука: и не отвечать неудобно, и рассуждать о себе в третьем лице стыдно.

Еще у Караулова пунктик — ставить ребром риторический вопрос и требовать категоричного ответа. Например, сатирику Михаилу Задорнову: «Почему в России все так быстро переходит в свою противоположность?» Или: «А ты очень любишь жизнь?»

Все это проникновенно, на полном серьезе. И все не требует никакого ответа, кроме многозначительной паузы, якобы обозначающей высоту духовного парения собеседников.

Другие исповедники здесь попроще. У Ноткина и Ганапольского, по их признанию, барометром является теща, и оба стараются, «чтобы теще было интересно». Ноткин недавно расспрашивал с таким «тещиным» прицелом крупного пропагандиста советских времен Генриха Боровика, забыв вспомнить, как тот изворачивался по телевизору, оправдывая расстрел южнокорейского лайнера. Видимо, это не было интересно теще Ноткина.

В поисках жанра

Наши знаменитые телерезонеры все еще не поняли, что душеспасительство и пастырство — не их дело.

Их дело — вывернуть собеседника наизнанку, выпытать из него то, о чем он предпочел бы умолчать, представить его перед публикой не таким, каким он хотел бы казаться. Дело это требует таланта, профессиональных навыков, конкретной подготовки и стремительной реакции. Иначе получается, как у Ноткина, который умиленно слушает Грачева, разглагольствующего про матерей, которые-де умоляют военкомов взять сыновей в армию, чтобы там их подкормили. Хотя только накануне проскочило сообщение о случаях дистрофии в военных частях.

На Западе тоже есть звезды-телеинтервьюеры. Самые известные — Ларри Кинг и Барбара Уолтерс. Но их слава выросла не из склонности к расслабленной болтовне со знаменитостями. Каждое их интервью — дуэль. Их побаиваются, но к ним тянутся. Потому что понимают: устоять в поединке с Барбарой или Ларри — значит прибавить в популярности.

А у нас это большей частью гоголевские разговоры — дамы просто приятной с дамой приятной во всех отношениях.

Юлий БОГУМИЛОВ

Тут и говорить не о чем – Газета Коммерсантъ № 15 (7460) от 27.01.2023

В канун Международного дня памяти жертв Холокоста президент России Владимир Путин встретился в Кремле с главным раввином России Берлом Лазаром и президентом Федерации еврейских общин Александром Бородой. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что Владимир Путин услышал то, чего не ожидал.

В Представительском кабинете Кремля в этот день было многолюдно

Фото: пресс-служба президента РФ

В Представительском кабинете Кремля в этот день было многолюдно

Фото: пресс-служба президента РФ

Очевидно, что Берл Лазар и Александр Борода не ушли на недельный карантин перед встречей с президентом России, а сделали выбор свободных людей, который, впрочем, предлагается не только им: решили усидеть на двух стульях (а в их случае на четырех), то есть на безопасном расстоянии от него. Но все-таки встретиться.

То есть они теперь сидели в центре знаменитого овального стола (знаменитым его, как известно, сделал прежде всего президент Франции Эмманюэль Макрон, который в свое время отказался от российского тестирования по прилете во Внуково-2). Владимир Путин находился, так сказать во главе этого стола, и решение следовало признать половинчатым (именно по сравнению с Эмманюэлем Макроном, который тогда расположился прямо напротив коллеги, в самой дальней точке, а не на середине дороги).

— Из всех уничтоженных нацистами евреев большинство как раз были гражданами Советского Союза, и это наша общая боль,— поделился Владимир Путин.

Что ж, получается, не уберегли.

— Вы знаете нашу позицию и сегодня,— продолжил президент России.— Она заключается в том, что мы категорически против предания забвению преступлений подобного рода, которые не имеют срока давности. И делаем это, проводим такую политику для того, чтобы ничего подобного в истории человечества больше никогда не повторилось.

Российский президент, как известно, и в самом деле особым образом относится к этой теме. Строго говоря, он мог бы и не встречаться с Берлом Лазаром и Александром Бородой. Можно было отправить телеграмму или видеообращение, и никто бы не сказал, что этого мало. Но он хотел увидеть их и сказать им все это.

— Знаю позицию еврейской общины России, знаю позицию Государства Израиль по поводу роли и значения Красной армии в победе над нацизмом, над фашизмом, и мы это высоко очень ценим, но, еще раз хочу повторить, для нашего народа это имеет особое значение,— продолжил господин Путин.

Утром спецслужбы открыли новые данные о преступлениях в Освенциме, и об этом президент России тоже сказал:

— Вы знаете также, что следственные органы Российской Федерации, прокуратура и сегодня проводят серьезную работу по выявлению преступлений подобного рода, причем в отношении всех граждан бывшего Советского Союза, вне зависимости от их национальности. Безусловно, эта работа будет и является существенным вкладом в то, чтобы раскрыть преступления нацизма и в отношении самих евреев.

Владимиру Путину известно, конечно, как в Израиле относятся к тому, что в России помнят этот день. В Израиле хотели бы, чтобы помнил весь мир, и, по мнению российского президента, сейчас это не так:

— Известно также, что еврейские организации во всем мире поддерживают такую работу с нашей стороны. Мы делаем все для того, чтобы и на международном уровне это было поддержано. К сожалению, под различными предлогами многие страны уклоняются от солидарной работы в этой важнейшей сфере. Но мы вне зависимости от текущей политической конъюнктуры будем продолжать это делать.

Хотя, конечно, следует признать, что и текущая политическая конъюнктура делает свое дело, когда решается, быть такой встрече или нет. Борьба с нацизмом, как известно, сейчас актуальна как никогда.

— На самом деле для нас Холокост и все, что произошло во время Второй мировой войны,— это трагические события,— произнес Берл Лазар.— Я это знаю, как говорят, не понаслышке: моя семья, мой отец выжил в Холокост чудесным образом, они успели уехать на последнем пароходе, и моя мама выжила в Холокост, потому что какие-то праведники спрятали ее во время войны.

Русский язык для любавического хасида Берла Лазара, который родился в Италии, в 15 лет переехал в США и уже больше 30 лет живет в России, не родной, и говорит он не всегда разборчиво, но от этого, странное дело, только лучше прислушиваешься к нему и в конце концов понимаешь то, что должен.

— Страдания, которые были во время Холокоста,— столько евреев страдали в то время, 6 млн невинных людей погибли,— для нас эти страдания страшны и сегодня,— продолжил Берл Лазар.— Каждый год, когда мы вспоминаем эти события, все время говорим: больше никогда. Не случайно завтра также годовщина снятия блокады Ленинграда — это также время, когда мы вспоминаем о тех страданиях, которые были тогда.

Берл Лазар сделал паузу и вдруг произнес следующее:

— Когда невинные люди,— сказал Берл Лазар Владимиру Путину,— страдают просто потому, что кто-то нападает на них,— это страшно, это необъяснимо и невыносимо.

Берл Лазар имел в виду события 80-летней давности, и, конечно, ничего другого. И следующие его слова это, без сомнения, подтвердили:

— Поэтому огромное вам спасибо за все, что вы делали и делаете.

Ведь если бы он имел в виду что-то другое, они бы показались парадоксальными.

— Тем более,— добавил Берл Лазар,— сегодня в России евреи чувствуют себя действительно комфортно, и слава Богу за то, что реально происходит у нас сегодня в стране.

Затем Берл Лазар говорил про мир, но речь его была не такой уж мирной. Очевидно, что эти слова он готовился произнести (ведь коллеги по всему миру услышали бы его речь), хоть и с максимальной деликатностью. Что ж, у него в этом кабинете вообще была труднейшая задача.

— В связи с этим мы все время говорим, что мы готовы делать все, чтобы нашлись какие-то мирные решения,— сказал Берл Лазар.— Потому что люди, которые страдают,— это плохо всем, все страдают, когда вокруг нас страдают люди. Мы все понимаем, что мы все дети единого Бога, и наше желание — чтобы все дети жили в братстве, взаимопонимании, в дружбе, чтобы люди действительно уважали друг друга.

Придраться было не к чему, хотя, возможно, и хотелось бы. Ведь главный раввин России говорил сейчас, в конце концов, вещи, которые не так уж убаюкивали, несмотря на их внешнюю красоту: «братство», «взаимопонимание», «дружба», «единый Бог»…

Понятно же, что когда он говорил про «мирные решения», то имел в виду историю с Украиной.

— Когда люди страдают — это потому, что кто-то не дает им жить спокойной, нормальной жизнью,— и с этими словами Берла Лазара тоже невозможно было не согласиться.— Талмуд говорит, что тот, кто спасает жизнь одного человека,— как будто он спас весь мир, и мы ценим жизнь каждого человека.

Он как будто пытался заинтересовать Владимира Путина, в данном случае — идеей спасения мира.

И теперь было видно, что Берл Лазар волнуется, и это на него было не похоже.

— Поэтому еще раз я повторяюсь: мы как еврейская община, думаю, не только в России, а во всем мире, готовы делать все, чтобы нашли какие-то мирные решения, чтобы люди реально…— запнулся он. — Может быть, наш народ больше всех понимает, что такое страдание, поэтому мы готовы делать все, чтобы действительно в мире были только покой, мир и люди жили хорошей жизнью.

Да, пока это другая жизнь.

Андрей Колесников

НЕ ЧЕГО СКАЗАТЬ ЗА СЕБЯ

Переводы have something to say forself

на китайский (традиционный)

不願交談，不願表態…

Подробнее

на китайском (упрощенном)

不愿交谈，不愿表态…

Узнать больше

Нужен переводчик?

Получите быстрый бесплатный перевод!

 

Обзор

Идиомы

Идиомы

не иметь ничего общего с кем-то/чем-то идиома

Идиомы

мне нечего сказать идиома

идиомы

Идиомы

идиомы

Идиомы

Проверьте свой словарный запас с помощью наших веселых викторин по картинкам

  • {{randomImageQuizHook. copyright1}}
  • {{randomImageQuizHook.copyright2}}

Авторы изображений

Попробуйте пройти викторину

Слово дня

зонтик

Великобритания

Ваш браузер не поддерживает аудио HTML5

/ˈpær.ə.sɒl/

НАС

Ваш браузер не поддерживает аудио HTML5

/ˈper.ə.sɑːl/

тип солнцезащитного козырька (= круглая рамка, обтянутая тканью на палке), которую в прошлом носили женщины для защиты от солнца

Об этом

Блог

Изобилие и изобилие (Язык больших количеств и чисел, часть 1)

Подробнее

Новые слова

крипто зима

В список добавлено больше новых слов