Как будто и не было ничего не: БУДТО И НЕ БЫЛО НИЧЕГО..

Как будто не было войны. Редактор и переводчик рассказывают о романе «Две недели в сентябре»

Недавно в издательстве Corpus вышел роман Р. С. Шерриффа «Две недели в сентябре». Написанная в начале тридцатых годов прошлого века, книга стала настоящей сенсацией в веке XXI, а история семейства Стивенсов, отправившегося в ежегодный отпуск на море, не оставила равнодушными ни читателей, ни критиков. Мы попросили рассказать об этом без преувеличения великом романе его редактора Веру Пророкову и переводчицу Анна Гайденко.


Вера Пророкова

«Забытые шедевры» — избитое выражение. Да и относишься порой к такой рекламе с недоверием – бог его знает, что достают из сундуков и чуланов. Но роман Р. С. Щерриффа «Две недели в сентябре» — действительно уникален. Был издан в 1931 году, стал бестселлером, потом был забыт на много десятилетий и переиздан только в начале двухтысячных.

Роман, в котором по сути не происходит ничего. Никаких неожиданностей, никаких драматичных поворотов сюжета, никаких переворачивающих картину мира откровений. История о самой обычной семье, уезжающей в ежегодный двухнедельный отпуск на море. Есть в этой книге одна удивительная особенность. Течение времени. По мелким деталям понятно, что действие происходит в конце двадцатых годов ХХ века. И несколько раз подчеркивается, что этот ежегодный отпуск семья так проводит уже двадцать лет, каждый год. Немножко арифметики. Получается, что они так отдыхали с 1909 или 1910 года. А как же Первая мировая? Которая шла четыре года и в которой Великобритания принимала непосредственное участие. Шеррифф, служивший до войны страховым агентом, провел эти четыре года на фронте. А потом стал драматургом, и самая знаменитая его пьеса 1929 года как раз посвящена Первой мировой. Так почему же его героев это словно и не коснулось?

Прочитав роман, я поняла, что писатель не создает сказочные условия, не заставляет героев забыть о трагедии, он просто восстанавливает мир таким, каким он был бы, если бы не случилось этой страшной войны, если бы миропорядок не ломался, если бы жизнь просто текла своим чередом. Он рисует картину небольшого, но устойчивого счастья, которого порой так не хватает. И этот вроде бы не бросающийся в глаза подтекст придает роману особенную глубину.

Анна Гайденко

Если кому-то сейчас не хватает уютного духоподъемного романа, то «Две недели в сентябре» — именно то, что нужно. Это книга, в которой практически ничего не происходит: самая обычная английская семья едет отдыхать на море и занимается там всем тем, чем принято заниматься в отпуске. Сюжет сведен к минимуму, и неспешный, нарочно тормозящий на каждом повороте текст держится, с одной стороны, на любовно выписанных самым подробным образом особенностях быта Британии 20-х годов, а с другой — на мельчайших «движениях души» героев, каждый из которых (может быть, за исключением разве что маленького Эрни) за время отпуска проходит собственный внутренний путь, начинает по-новому ценить семью и многое понимает о себе самом. На мой взгляд, одна из важнейших тем романа — это ход времени. С одной стороны, действие «Двух недель» происходит в герметичном «вневременном», почти сказочном измерении, где ни разу не упоминается Первая мировая, словно ее никогда и не было; с другой — текст плотно насыщен всевозможными приметами эпохи.

Время здесь циклично — семейство Стивенсов всю жизнь ездит в отпуск в одно и то же место, из года в год ничего не меняется, и именно бесконечная повторяемость одних и тех же ритуалов так дорога Стивенсам, — и в то же время линейно, и перемены неизбежны. Даже само слово «сентябрь» в названии романа можно трактовать двояко: сентябрь — это, безусловно, бархатный сезон и вполне подходящее время для отдыха на море, но в то же время начало осени, которая традиционно ассоциируется с увяданием и завершением счастливой поры. Кроме того, Шеррифф неоднократно размышляет о субъективности времени: оно течет то быстрее, то медленнее в зависимости от того, что в этот момент переживают герои. Примечательно, что в романе об отпуске целая треть книги посвящена не самому отпуску, а сборам в дорогу и путешествию на поезде. В контексте субъективного восприятия времени это совершенно логично: в ожидании приятных событий время всегда тянется долго, а сами эти события не только кажутся не такими интересными, как само их предвкушение, но еще и заканчиваются куда быстрее, чем хотелось бы.

Конечно, тема времени актуализируется еще и благодаря тому, что от эпохи, в которую создавался роман (а вышел он в 1931 году), нас отделяет целых девяносто лет. Для переводчика это создает дополнительные трудности: нужно следить, чтобы язык получился стилизованным, но и не архаизировать его чрезмерно, иначе можно утратить простоту стиля, которая очень важна для Шерриффа — он сам пишет об этом в своей автобиографии. Поэтому я прибегла к так называемому «минус-приему», стараясь не использовать очевидно современные слова и синтаксические обороты, но не вводя устаревшую лексику специально. Я подчеркнула временную дистанцию только кое-где отдельными мазками: например, вставила «сандвичи» вместо привычных нам сейчас «сэндвичей», потому что именно так было принято передавать это слово в ранних советских переводах, и «фотокарточку» вместо «фотографии».

Несмотря на то, что Шеррифф уделяет намного больше внимания мыслям и чувствам своих героев, нежели произносимым вслух репликам, у некоторых из них есть специфические особенности речи. Например, миссис Стивенс не меньше пяти раз за весь роман повторяет одно и то же выражение, и мне пришлось подбирать русский аналог, который звучал бы убедительно бы в каждом из этих случаев. Я остановилась на «ей-богу»: это выражение достаточно нейтрально, чтобы подходить к самым разным ситуациям, и неплохо работает в качестве своеобразного «слова-паразита». Миссис Хейкин, соседка, которой Стивенсы на время отъезда отдают свою канарейку, очень сильно нервничает и все время говорит взахлеб, поэтому в ее реплики я добавила уменьшительно-ласкательных суффиксов, междометий и частиц. Веселая и бойкая девушка, с которой знакомится на пляже Мэри, старшая дочь Стивенсов, употребляет словечко, которое кажется Мэри глупым, и мне пришлось обратиться к Национальному корпусу русского языка, чтобы найти достаточно дурацкое разговорное слово «жуть», которое употреблялось в литературе 30-х годов и поэтому не выглядит слишком современным. Отдельной переводческой проблемой стали реалии конца 20-х — начала 30-х годов, которыми текст буквально перенасыщен.

Что представляет из себя купальня? Что за французские рецепты обнаруживает в журнале миссис Стивенс? Как выглядит купе третьего класса? Как лучше назвать сладости, которые производят на предприятии мистера Монтгомери? Как включается и выключается газовый рожок? Кто такие менестрели? Чем отличаются простенькие умывальники в доме Стивенсов от новомодной раковины в доме богатого мистера Монтгомери? Мне пришлось пересмотреть целое множество старых фотографий и перечитать огромное количество статей, чтобы разобраться, как это все устроено, — иначе в переводе можно запросто допустить ошибку. В одних случаях мне показалось необходимым дать примечание в сносках, в других — объяснить реалию прямо в тексте, а еще кое-где — предоставить читателю право самостоятельно догадаться, что к чему. Я стремилась точно воспроизвести «английский колорит», не потеряв авторской любви к деталям, и в то же время создать простой, легко читаемый текст. Особенно непростой задачей оказался перевод тех (к счастью, совсем немногочисленных) эпизодов, в которых семейство Стивенсов играет в крикет.
Используемые игроками и фанатами термины и наименования игровых позиций (боулер, бэтсмен, уикет-кипер и т.д.) показались мне, с одной стороны, слишком современными для романа начала 30-х годов, а кроме того, слишком узкоспециализированными — в конце концов, в России крикет совсем не так популярен, как в Британии. Поэтому, чтобы не перегружать текст англицизмами и сносками, я отказалась от терминов и выбрала разъяснительный подход.

Сам Шеррифф, говоря о своем романе, называет его недетской книгой, написанной детским языком. Это довольно точное описание: эффект «детскости» возникает, с одной стороны, благодаря тому, что сами герои реагируют на все с обаятельной непосредственностью и простодушием, совсем как дети, а с другой — благодаря мягкому и незлому авторскому юмору (чего стоят одни метафоры, к которым Шеррифф прибегает, характеризуя чету Монтгомери!) и повышенной эмоциональности повествования (все горести и радости Стивенсы переживают очень остро). Я очень старалась сохранить в переводе эти особенности, а насколько хорошо мне это удалось — судить читателю.

через дефис или раздельно пишется слово по правилам русского языка

Вы не уверены в том, как правильно писать: «как-будто» или «как будто»? В этой статье мы знакомимся с правилом, закрепляем его примерами, а курьезные случаи из опыта работы преподавателя помогут запомнить верное написание

Арина Антоненко

Автор

Любовь Гараз

Учитель русского языка высшей категории,
автор курсов «Сдам ЕГЭ по русскому на 100»,
«Сдам ОГЭ по русскому на максимум»,
«Безупречное сочинение»

Желание написать «как будто» через дефис возникает даже у грамотных людей. Связано это с тем, что многие ориентируются на правило, знакомое всем со школьной скамьи: -то, — либо, -нибудь пишутся через дефис. Многие ошибочно добавляют к этому списку и частицу «будто». Отсюда и тянутся корни неверного написания. Запомните: «как будто» пишется всегда раздельно, а слов «как-будто» и «как буд-то» в русском языке просто не существует.

Слово «как будто» в предложении может быть союзом или частицей. Независимо от того, какой частью речи является «как будто», оно всегда пишется в два слова.

Следует помнить еще об одном правиле, которое сопровождает рассматриваемое нами слово. Если «как будто» является союзом, то перед ним ставится запятая. Если «как будто» является частицей для выражения неуверенности или предположения, то запятая не нужна. Возникает вполне логичный вопрос: а как определить, что перед нами – союз или частица? Запоминайте: частицу можно опустить, и смысл предложения от этого не поменяется. А вот союз убрать нельзя, его можно заменить на синонимы: «словно», «будто».

Примеры

Американский писатель Марк Твен сказал:

  • «Танцуй так, как будто на тебя никто не смотрит. Пой, как будто тебя никто не слышит. Люби так, как будто тебя никогда не предавали, и живи так, как будто земля – это рай».

В этой фразе «как будто» употребляется четыре раза в значении союза. Помним о правилах: перед союзом ставим запятую, а само слово пишем раздельно.

Еще одна вдохновляющая фраза от английского мыслителя Томаса Мора:

  • «Если хотите иметь успех, вы должны выглядеть так, как будто вы его имеете».

Здесь «как будто» также является союзом, перед которым следует поставить запятую.

В этом примере «как будто» является частицей и по-прежнему пишется раздельно:

  • Мама посмотрела на сына. Ее взгляд как будто спрашивал: «Почему мне снова приходиться краснеть перед учителями?»

Здесь запятая не нужна: «как будто» является частицей и выражает условное предположение.

Еще один:

  • Деревянный домик производил впечатление как будто давно заброшенного.

В этом случае частица «как будто» снова употребляется для выражения условного предположения.

А вот пример, в котором «как будто» стоит в начале предложения:

  • Как будто я не звоню тебе каждый день?

Если опустить «как будто», то смысл предложения не поменяется. Значит, рассматриваемое нами слово является частицей и не требует постановки знаков препинания.

Читайте также

Тотальный диктант

Всемирная акция проверки грамотности Тотальный диктант пройдет весной этого года

Подробнее

Советы преподавателей

Любовь Дмитриевна Гараз, учитель русского языка высшей категории, автор курсов «Сдам ЕГЭ по русскому на 100», «Сдам ОГЭ по русскому на максимум», «Безупречное сочинение»

– Ошибки в слове «как будто» и дети, и взрослые допускают очень часто. Руку на пульсе приходилось держать с 5 до 11 класса. Только вроде бы повторила на уроке перед диктантом, а они как понаписали. .. А потом: «Ой, точно, вы же говорили»! И все сначала. В 5 классе начинала приучать их к словам «будто», «будто бы», чтобы они воспринимали обе части выражения «как будто» именно так, а то некоторые начинают писать «какбуд-то»; «как-буд-то». Потом говорю, что эти два слова как два кирпичика: «как» и «будто». Хорошо запоминается с помощью ассоциаций.

Однажды оставила замечательного мальчика Виталия в 7 классе после уроков прописывать слова в работе над ошибками, уж очень их было много в диктанте. Так он исписал этим словом полстраницы, а назавтра опять сделал в нем ошибку… Ну что делать с такими вот экземплярами – помогать им, конечно. Зато он честно учил все стихи раньше всех и всегда помогал мне в классе.

Проверьте себя

Надеемся, вы запомнили правило и больше не будете писать «как будто» через дефис. Да еще и вовремя поставите запятую! Проверим?

Пройти тест

«Как(будто)» пишется только через дефис

«Как(будто)» пишется только раздельно

«Как(будто)» можно писать и раздельно, и через дефис

Дальше

Проверить

Узнать результат

«Как-будто» всегда выделяется запятыми

Перед союзом «как будто» ставится запятая

Перед частицей «как будто» запятая не нужна

Дальше

Проверить

Узнать результат

как-будто

как буд-то

как будто

Дальше

Проверить

Узнать результат

«Как будто» – это наречие, и перед ним не ставится запятая

«Как будто» – это частица, и перед ней не ставится запятая

«Как будто» – это союз, и перед ним не ставится запятая

Дальше

Проверить

Узнать результат

Дальше

Проверить

Узнать результат

Она улыбалась и говорила со всеми так, как-будто ничего не знала.

Дочь хлопнула дверью так, как будто я ее чем-то обидел.

Она скромно отвела глаза как будто ей никто и никогда не говорил комплиментов.

Дальше

Проверить

Узнать результат

Девушка показалась мне как будто расстроенной.

Мне было трудно дышать, и как будто воздух стал тяжелее.

Вы, как будто, и не рады.

Дальше

Проверить

Узнать результат

0-3 балла – Первый блин комом! Попробуйте выполнить тест еще раз. Все получится!

Пройти еще раз

0-3 балла – Первый блин комом! Попробуйте выполнить тест еще раз. Все получится!

Пройти еще раз

0-3 балла – Первый блин комом! Попробуйте выполнить тест еще раз. Все получится!

Пройти еще раз

4-5 баллов – Хороший результат! Еще немного, и вы станете настоящим знатоком русского языка!

Пройти еще раз

4-5 баллов – Хороший результат! Еще немного, и вы станете настоящим знатоком русского языка!

Пройти еще раз

6-7 баллов – Отличный результат! Грамотность – это ваш конек!

Пройти еще раз

Фото на обложке: shutterstock.com

А какие слова вызывают затруднения на письме у вас? Поделитесь в комментариях:


Комментарии для сайта Cackle

Было ли когда-нибудь ничего? Что, если бы ничего не существовало?

В поисках Бога

By EveryStudent. com

Вы когда-нибудь думали о начале ? Что это, вы говорите? Вы знаете, что бы это ни было, что появилось первым. Или что бы то ни было, что было здесь первым, в самый ранний момент времени. Вы когда-нибудь напрягали свой мозг, чтобы думать об этом?

Погодите, скажете вы, неужели вначале не было ничего ? Возможно ли, что миллионы лет назад вообще ничего не было? Это, безусловно, теория для рассмотрения. Итак, давайте рассмотрим это, но сначала по аналогии.

Допустим, у вас есть большая комната. Он полностью огорожен и размером с футбольное поле. Комната заперта навсегда, в ней нет ни дверей, ни окон, ни дыр в стенах.

В комнате… ничего нет. Совершенно ничего. Не частица чего-либо. Воздуха нет вообще. Пыли нет вообще. Нет света вообще. Это запечатанная комната, внутри которой кромешная тьма. Тогда что происходит?

Ну, допустим, ваша цель — доставить что-нибудь — вообще что угодно — в комнату. Но правила таковы: вы не можете использовать для этого ничего, что находится за пределами комнаты. Ну так что ты делаешь?

Ну, ты думаешь, а если я попытаюсь создать искру внутри комнаты? Тогда в комнате будет свет, хотя бы на мгновение. Это можно было бы квалифицировать как что-то. Да, но ты вне комнаты. Так что это не разрешено.

Но, вы говорите, а что, если бы я мог телепортировать что-то в комнату, как в «Звездном пути»? Опять же, это недопустимо, потому что вы будете пользоваться вещами, находящимися за пределами комнаты.

И снова дилемма: вам нужно что-то достать в комнату, используя только то, что есть в комнате. И в этом случае в комнате ничего нет.

Ну, вы говорите, может крошечная частица чего-то просто появится в комнате, если будет достаточно времени.

У этой теории есть три проблемы. Во-первых, время само по себе ничего не делает . Вещи случаются со временем, но не время заставляет их происходить. Например, если вы ждете 15 минут, пока печенье испекется, то оно выпекается не за 15 минут, а за счет тепла в духовке. Если вы поставите их на прилавок на 15 минут, они не пропекутся.

В нашей аналогии у нас есть полностью закрытая комната, в которой абсолютно ничего нет. Ожидание 15 минут само по себе не изменит ситуацию. Ну, вы говорите, что, если мы будем ждать, пока пройдут эпохи? Эон — это просто набор 15-минутных сегментов, собранных вместе. Если бы вы ждали вечность со своим печеньем на прилавке, испекла бы его вечность?

Вторая проблема заключается в следующем: зачем что-то просто «появляться» в пустой комнате? Потребовалась бы причина, по которой это произошло. Но в комнате вообще ничего нет. Так что же мешает этому остаться? В комнате не было бы ничего, что могло бы заставить что-то проявиться (и все же причина должна исходить изнутри комнаты).

Ну, вы говорите, что насчет крохотной частицы чего-то? Разве у него не больше шансов материализоваться в комнате, чем у чего-то большего, например, у футбольного мяча?

Тут возникает третья проблема: размер. Как и время, размер является абстрактным. Это относительно. Допустим, у вас есть три бейсбольных мяча разного размера. Одна шириной десять футов, другая шириной пять футов и третья нормального размера. Какой из них с большей вероятностью материализуется в комнате?

Бейсбольный мяч обычного размера? Нет! Это будет одинаковая вероятность для всех трех. Размер не имел бы значения. Это не проблема. Вопрос в том, 9 или нет.0023 любой бейсбольный мяч размера любого размера мог просто «появиться» в нашей запечатанной пустой комнате.

Если вы думаете, что даже самый маленький бейсбольный мяч не может появиться в комнате, сколько бы времени ни прошло, то вы должны заключить то же самое даже для атома. Размер не проблема. Вероятность того, что маленькая частица материализуется без причины, ничем не отличается от вероятности материализации холодильника без причины!

Теперь давайте расширим нашу аналогию буквально. Возьмем нашу большую черную как смоль комнату и уберем ее стены. И давайте расширим комнату так, чтобы она шла бесконечно во всех направлениях. Теперь за пределами комнаты нет ничего, потому что комната — это все, что есть. Период.

В этой черной бесконечной комнате нет ни света, ни пыли, ни каких-либо частиц, ни воздуха, ни элементов, ни молекул. Это абсолютное ничто. На самом деле, мы можем назвать это Абсолютно Ничего .

Итак, вот вопрос: если изначально — миллионы лет назад — не было Абсолютно Ничего, не было бы Абсолютно Ничто и сейчас?

Да. Ибо что-то — каким бы малым оно ни было — не может произойти из Абсолютно Ничто. У нас по-прежнему было бы Абсолютно Ничего.

Что это нам говорит? Этого Абсолютного Ничто никогда не существовало. Почему? Потому что, если бы Абсолютно Ничто когда-либо существовало , по-прежнему было бы Абсолютно Ничто!

Если бы Абсолютно Ничто когда-либо существовало, не было бы ничего вне его, что могло бы вызвать существование чего бы то ни было.

Опять же, если бы Абсолютно Ничто когда-либо существовало , то по-прежнему было бы Абсолютно Ничто.

Однако что-то существует. На самом деле много чего существует. Вы, например, что-то существующее, что-то очень важное. Таким образом, вы являетесь доказательством того, что Абсолютно Ничто никогда не существовало.

Если Абсолютно Ничто никогда не существовало, значит, всегда было время, когда существовало хотя бы Нечто. Что это было?

Что-то одно или много? Был ли это атом? Частица? Молекула? Футбол? Бейсбольный мяч-мутант? Холодильник? Немного печенья?

Чтобы продолжить эту статью, перейдите на страницу Something.

Другую статью на эту тему см. в разделе Создал ли Бог Вселенную?

Как что-то могло появиться из ничего?

ТЕМЫ:АстрофизикаБольшой взрывПопулярноеРазговорыУниверситет Бирмингема

Аластер Уилсон, Бирмингемский университет 19 января 2022 г.

Эволюция космоса после Большого взрыва. Кредит: НАСА

ВОПРОС ЧИТАТЕЛЯ: Насколько я понимаю, ничто не возникает из ничего. Чтобы что-то существовало, должен быть доступен материал или компонент, а чтобы они были доступны, должно быть доступно что-то еще. Теперь мой вопрос: откуда взялся материал, который создал Big Bang 9?0024

Большой взрыв — это ведущая космологическая модель, объясняющая, как вселенная, какой мы ее знаем, возникла примерно 13,8 миллиарда лет назад.

» data-gt-translate-attributes='[{«attribute»:»data-cmtooltip», «format»:»html»}]’>Большой взрыв, и что произошло в первую очередь для создания этого материала? Питер , 80, Австралия.

«Последняя звезда будет медленно остывать и исчезать. С ее уходом вселенная снова станет пустотой, лишенной света, жизни или смысла». Так предупредил физик Брайан Кокс в недавнем сериале Би-би-си «Вселенная». Угасание этой последней звезды будет лишь началом бесконечно долгой темной эпохи. В конечном итоге вся материя будет поглощена чудовищными черными дырами, которые, в свою очередь, испарятся. в самые тусклые проблески света. Пространство будет постоянно расширяться, пока даже этот тусклый свет не станет слишком рассеянным, чтобы взаимодействовать. Деятельность прекратится.

0003

Или будет? Как ни странно, некоторые космологи считают, что предыдущая, холодная темная пустая вселенная, подобная той, которая находится в нашем далеком будущем, могла быть источником нашего собственного Большого взрыва.

Первая материя

Но прежде чем мы перейдем к этому, давайте посмотрим, как впервые возникла «материальная» — физическая материя. Если мы стремимся объяснить происхождение стабильной материи, состоящей из атомов или молекул, то ничего подобного не было ни во время Большого взрыва, ни в течение сотен тысяч лет после него. На самом деле у нас есть довольно подробное представление о том, как первые атомы образовались из более простых частиц, как только условия охладились настолько, что сложная материя стала стабильной, и как эти атомы позже слились в более тяжелые элементы внутри звезд. Но это понимание не решает вопроса о том, произошло ли что-то из ничего.

Итак, давайте вспомним. Первыми долгоживущими частицами вещества любого вида были протоны и нейтроны, которые вместе составляют атомное ядро. Они появились примерно через одну десятитысячную долю секунды после Большого взрыва. До этого момента действительно не было материала в привычном смысле этого слова. Но физика позволяет нам продолжать прослеживать временную шкалу в обратном направлении — к физическим процессам, которые предшествовали любой стабильной материи.

Это переносит нас в так называемую «эпоху великого объединения». К настоящему времени мы находимся в области спекулятивной физики, поскольку не можем производить достаточно энергии в наших экспериментах, чтобы исследовать процессы, которые происходили в то время. Но правдоподобной гипотезой является то, что физический мир состоит из супа из короткоживущих элементарных частиц, включая кварки, строительные блоки протонов и нейтронов. Было и вещество, и «антивещество» примерно в равных количествах: у каждого типа частиц материи, таких как кварк, есть компаньон из антивещества, «зеркальное отражение», который почти идентичен себе, отличаясь только одним аспектом. Однако материя и антиматерия аннигилируют во вспышке энергии при встрече, а это означает, что эти частицы постоянно создавались и уничтожались.

Но как вообще появились эти частицы? Квантовая теория поля говорит нам, что даже вакуум, предположительно соответствующий пустому пространству-времени, наполнен физической активностью в виде флуктуаций энергии. Эти флуктуации могут привести к тому, что частицы выскочат наружу, но вскоре после этого исчезнут. Это может показаться математической причудой, а не реальной физикой, но такие частицы были обнаружены в бесчисленных экспериментах.

Вакуум пространства-времени кишит частицами, которые постоянно создаются и уничтожаются, по-видимому, «из ничего». Но, возможно, все это на самом деле говорит нам о том, что квантовый вакуум (несмотря на свое название) — это нечто, а не ничто. Философ Дэвид Альберт незабываемо критиковал теории Большого Взрыва, которые обещают таким образом получить что-то из ничего.

Моделирование квантовых флуктуаций вакуума в квантовой хромодинамике. Предоставлено: Wikimedia/Ahmed Neutron

Предположим, мы спрашиваем: откуда возникло само пространство-время? Затем мы можем повернуть часы еще дальше назад, в действительно древнюю «планковскую эпоху» — период настолько ранний в истории Вселенной, что наши лучшие физические теории рушатся. Эта эра наступила всего через одну десятимиллионную триллионной триллионной триллионной доли секунды после Большого Взрыва. В этот момент само пространство и время стали подвержены квантовым флуктуациям. Физики обычно работают отдельно с квантовой механикой, управляющей микромиром частиц, и с общей теорией относительности, применимой в больших космических масштабах. Но чтобы по-настоящему понять эпоху Планка, нам нужна полная теория квантовой гравитации, объединяющая их.

У нас до сих пор нет идеальной теории квантовой гравитации, но есть попытки — вроде теории струн и петлевой квантовой гравитации. В этих попытках обычное пространство и время обычно рассматриваются как возникающие, как волны на поверхности глубокого океана. То, что мы воспринимаем как пространство и время, является продуктом квантовых процессов, действующих на более глубоком, микроскопическом уровне, — процессов, которые не имеют особого смысла для нас, существ, укоренившихся в макроскопическом мире.

В эпоху Планка наше обычное понимание пространства и времени рушится, поэтому мы больше не можем полагаться и на наше обычное понимание причины и следствия. Несмотря на это, все кандидаты в теории квантовой гравитации описывают нечто физическое, что происходило в эпоху Планка — некий квантовый предшественник обычного пространства и времени. Но откуда , откуда ?

Даже если причинно-следственная связь больше не применима обычным образом, все же возможно объяснить один компонент Вселенной эпохи Планка с точки зрения другого. К сожалению, к настоящему времени даже наша лучшая физика не может полностью дать ответы. Пока мы не продвинемся дальше к «теории всего», мы не сможем дать какой-либо окончательный ответ. Самое большее, что мы можем с уверенностью сказать на данном этапе, это то, что физика до сих пор не нашла подтвержденных случаев возникновения чего-то из ничего.

Циклы почти из ничего

Чтобы по-настоящему ответить на вопрос, как что-то могло возникнуть из ничего, нам нужно было бы объяснить квантовое состояние всей Вселенной в начале эпохи Планка. Все попытки сделать это остаются весьма спекулятивными. Некоторые из них взывают к сверхъестественным силам, как дизайнер. Но другие возможные объяснения остаются в сфере физики — например, мультивселенная, содержащая бесконечное число параллельных вселенных, или циклические модели вселенной, рождающиеся и возрождающиеся снова.

Нобелевский лауреат 2020 года по физике Роджер Пенроуз предложил одну интригующую, но противоречивую модель циклической Вселенной, получившую название «конформная циклическая космология». Пенроуз был вдохновлен интересной математической связью между очень горячим, плотным, маленьким состоянием Вселенной, каким оно было при Большом взрыве, и чрезвычайно холодным, пустым, расширенным состоянием Вселенной, каким оно будет в далеком будущем. . Его радикальная теория, объясняющая это соответствие, состоит в том, что эти состояния становятся математически идентичными, если довести их до предела. Каким бы парадоксальным это ни казалось, полное отсутствие материи могло породить всю материю, которую мы видим вокруг себя в нашей Вселенной.

С этой точки зрения Большой Взрыв возникает практически из ничего. Это то, что остается, когда вся материя во Вселенной поглощается черными дырами, которые, в свою очередь, испаряются в фотоны — теряются в пустоте. Таким образом, вся вселенная возникает из чего-то, что, если смотреть с другой физической точки зрения, настолько близко, насколько это вообще возможно, ни к чему. Но это ничто по-прежнему является своего рода чем-то. Это все еще физическая вселенная, хотя и пустая.

Как одно и то же состояние может быть холодной и пустой вселенной с одной точки зрения и горячей плотной вселенной с другой? Ответ заключается в сложной математической процедуре, называемой «конформным масштабированием», геометрическом преобразовании, которое фактически изменяет размер объекта, но оставляет его форму неизменной.

Пенроуз показал, как холодное плотное состояние и горячее плотное состояние могут быть связаны таким масштабированием, чтобы они совпадали в отношении формы их пространства-времени, но не в отношении их размеров. По общему признанию, трудно понять, как два объекта могут быть таким образом идентичными, когда они имеют разные размеры, но Пенроуз утверждает, что размер как понятие теряет смысл в таких экстремальных физических условиях.

В конформно-циклической космологии направление объяснения идет от старого и холодного к молодому и горячему: существует горячее плотное состояние из-за холодного пустого состояния. Но это «потому что» не является общеизвестным — причина, за которой во времени следует ее следствие. В этих экстремальных состояниях не только размер перестает иметь значение, но и время. Холодное плотное состояние и горячее плотное состояние фактически расположены на разных временных линиях. Холодное пустое состояние будет продолжаться вечно с точки зрения наблюдателя в его собственной временной геометрии, но горячее плотное состояние, которое оно порождает, эффективно населяет новую собственную временную линию.

Это может помочь понять, что горячее плотное состояние возникает из холодного пустого состояния каким-то не причинным образом. Возможно, нам следует сказать, что горячее плотное состояние возникает из , или основывается на , или реализуется посредством в холодном, пустом состоянии. Это отчетливо метафизические идеи, которые широко исследовались философами науки, особенно в контексте квантовой гравитации, где обычная причина и следствие, кажется, несовместимы. В пределах наших знаний физику и философию становится трудно разделить.

Экспериментальное свидетельство?

Конформная циклическая космология предлагает некоторые подробные, хотя и спекулятивные ответы на вопрос, откуда произошел наш Большой Взрыв. Но даже если видение Пенроуза подтвердится грядущим прогрессом космологии, можно подумать, что мы все равно не ответили бы на более глубокий философский вопрос — вопрос о том, откуда взялась сама физическая реальность. Как возникла вся система циклов? Затем мы, наконец, приходим к чистому вопросу о том, почему существует что-то, а не ничто — один из самых больших вопросов метафизики.

Но здесь мы сосредоточимся на объяснениях, которые остаются в сфере физики. Есть три общих варианта более глубокого вопроса о том, как начались циклы. Это не могло иметь никакого физического объяснения. Или могут быть бесконечно повторяющиеся циклы, каждый из которых представляет собой вселенную сам по себе, с начальным квантовым состоянием каждой вселенной, объясняемым какой-то особенностью вселенной ранее. Или может быть один-единственный цикл и одна-единственная повторяющаяся вселенная, причем начало этого цикла объясняется какой-то особенностью его собственного конца. Последние два подхода избегают необходимости в каких-либо беспричинных событиях, и это придает им особую привлекательность. Ничто не осталось бы необъясненным физикой.

Текущие циклы различных вселенных в конформно-циклической космологии. Предоставлено: Роджер Пенроуз

Пенроуз предвидит последовательность бесконечных новых циклов по причинам, частично связанным с его собственной предпочтительной интерпретацией квантовой теории. В квантовой механике физическая система существует в суперпозиции множества различных состояний одновременно и случайно «выбирает одно», когда мы его измеряем. Для Пенроуза каждый цикл включает в себя случайные квантовые события, происходящие по-разному, то есть каждый цикл будет отличаться от предыдущих и последующих. На самом деле это хорошая новость для физиков-экспериментаторов, потому что она может позволить нам взглянуть на старую Вселенную, которая породила нашу, через слабые следы или аномалии в остаточном излучении Большого взрыва, наблюдаемом спутником «Планк».

Пенроуз и его сотрудники полагают, что они уже могли обнаружить эти следы, приписывая закономерности в данных Планка излучению сверхмассивных черных дыр в предыдущей Вселенной. Однако заявленные ими наблюдения были оспорены другими физиками, и жюри остается в силе.

Карта космического микроволнового фонового излучения. ESA и Planck Collaboration

Бесконечные новые циклы являются ключом к собственному видению Пенроуза. Но есть естественный способ преобразовать конформно-циклическую космологию из многоцикловой в одноцикловую форму. Тогда физическая реальность состоит в единственном цикле вокруг Большого Взрыва до максимально пустого состояния в далеком будущем – и затем снова по кругу до того же Большого Взрыва, порождающего снова и снова ту же Вселенную.

Эта последняя возможность согласуется с другой интерпретацией квантовой механики, получившей название многомировой интерпретации. Интерпретация многих миров говорит нам, что каждый раз, когда мы измеряем систему, находящуюся в суперпозиции, это измерение не выбирает состояние случайным образом. Вместо этого результат измерения, который мы видим, — это всего лишь одна из возможностей — та, которая разыгрывается в нашей собственной вселенной. Все результаты других измерений разыгрываются в других вселенных в мультивселенной, фактически отрезанных от нашей собственной. Таким образом, как бы мала ни была вероятность того, что что-то произойдет, если вероятность этого не равна нулю, то это произойдет в каком-то квантовом параллельном мире. Есть такие же люди, как и вы, в других мирах, которые выиграли в лотерею, или были унесены в облака странным тайфуном, или спонтанно воспламенились, или сделали все три одновременно.

Некоторые считают, что такие параллельные вселенные также можно наблюдать в космологических данных как отпечатки, вызванные столкновением другой вселенной с нашей.

Квантовая теория многих миров дает новый взгляд на конформно-циклическую космологию, хотя и не тот, с которым согласен Пенроуз. Наш Большой Взрыв может быть возрождением одной единственной квантовой мультивселенной, содержащей бесконечное множество различных вселенных, происходящих вместе. Случается все возможное — потом это происходит снова, и снова, и снова.

Древний миф

Для философа науки видение Пенроуза завораживает. Это открывает новые возможности для объяснения Большого Взрыва, выводя наши объяснения за рамки обычных причин и следствий. Поэтому это отличный пример для изучения различных способов, которыми физика может объяснить наш мир.

Leave a Reply

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *