Слова песни Что будет потом ComedoZ перевод
Крутится-светится зеркальный шар
Spinning, glowing disco ball
Под самым куполом нашей арены.
Under the very dome of our arena.
Снаружи стужа, в недрах пожар,
Outside in the cold, in the depths of the fire,
Ещё секунда, — и обезоружен.
Another second, and disarmed.
Крутится в танце под стук каблуков,
Spinning in the dance to the sound of heels,
Переливается солнечным зайцем,
Shimmers with a Sunny hare,
Сколько осталось в запасе слов,
How many words are left,
Можно пересчитать по пальцам.
You can count on your fingers.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Кажется, что скоро, вот-вот,
It seems that soon, is about,
И будет год наших свиданий!
And it will be a year of our dates!
Ты всё так же скромна, я всё так же,
You’re still modest, I’m still modest.,
Как раньше — приду с опозданием.
As before, I’ll be late.
И крошечный цирк
And a tiny circus
Запустит все свои шкатулки,
Start all your boxes,
И закрутится зеркальный шар,
And the mirror ball will spin,
Разгорится в недрах пожар!
There will be a fire in the bowels!
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу, и писать друг другу,
But write to each other, and write to each other,
Всё равно писать друг другу.
Write to each other anyway.
Слова песни Что будет потом ComedoZ перевод
Перевод песни Что будет потом ComedoZ
Крутится-светится зеркальный шар
Spinning, glowing disco ball
Под самым куполом нашей арены.
Under the very dome of our arena.
Снаружи стужа, в недрах пожар,
Outside in the cold, in the depths of the fire,
Ещё секунда, — и обезоружен.
Another second, and disarmed.
Крутится в танце под стук каблуков,
Spinning in the dance to the sound of heels,
Переливается солнечным зайцем,
Shimmers with a Sunny hare,
Сколько осталось в запасе слов,
How many words are left,
Можно пересчитать по пальцам.
You can count on your fingers.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Кажется, что скоро, вот-вот,
It seems that soon, is about,
И будет год наших свиданий!
And it will be a year of our dates!
Ты всё так же скромна, я всё так же,
You’re still modest, I’m still modest.,
Как раньше — приду с опозданием.
As before, I’ll be late.
И крошечный цирк
And a tiny circus
Запустит все свои шкатулки,
Start all your boxes,
И закрутится зеркальный шар,And the mirror ball will spin,
Разгорится в недрах пожар!
There will be a fire in the bowels!
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу «Люблю» под окном.
But write each other «Love» under window.
Что будет дальше? Что будет потом?
What’s next? What happens then?
Мы перевернём наши чувства вверх дном, —
We will turn our feelings upside down, —
И вместе будем жалеть об одном,
And together let us regret about one,
Но писать друг другу, и писать друг другу,
But write to each other, and write to each other,
Всё равно писать друг другу.
Write to each other anyway.
Автор произведения: ComedoZ, Название произведения: Что будет потом
Очень часто можно встретить другое название этой песни ComedoZ — Но писать друг другу «Люблю» под окном.
Попрощаться не успеем. Что будет, если взорвётся Солнце
Почему должно взорваться
Учёные неоднократно заявляли, что термоядерная реакция, которая происходит внутри единственной звезды в нашей системе, может погубить не только жёлтого карлика, но и все близлежащие планеты. Произойти это может из-за «преждевременного старения» Солнца — процессов, которые ускоряют «износ» звезды и сокращают жизненный цикл. Нужно понимать, что почти половину жизни наше Солнце уже прожило.
Фото: © Pixabay
Максимальная продолжительность жизни звезды — 10 млрд лет
4,6 млрд лет из этого срока Солнце уже прожило, поэтому до момента гибели единственной звезде осталось жалких 5,5 млрд лет
contentВторая копия Земли
Когда огромную звезду разрывает на атомы, она превращается в сверхновую. Наружу выбрасываются триллионы тонн пыли и газа. Из этого строительного материала рождаются новые миры, однако переход звезды в сверхновую чаще всего становится последним событием для уже сформированных планет.
Фото: © Pixabay
Взрыв Солнца совершенно точно убьёт все планеты земной группы, но есть и плюсы
Новый взрыв создаст ещё больше миров, которые через пару миллиардов лет снова будут населены живыми и разумными организмами
contentМы умрём ещё до взрыва
Ни один из сценариев уничтожения планет земной группы, как ни странно, не включает в себя непосредственно взрыв. Когда Солнце начнёт умирать, оно, согласно прогнозам учёных, должно будет увеличиться в размерах и, скорее всего, станет существенно холоднее.
Фото: © wikipedia
Со временем оно мутирует из жёлтого карлика в красного гиганта
Оно станет настолько большим, что полностью «съест» Меркурий, Венеру и даже Землю. До других планет доберётся чуть погодя
contentХолод и адская жара
Точного сценария солнечного взрыва не существует до сих пор, и всё, что связано с рассуждениями на тему гибели целой планетной системы, находится исключительно в теоретической плоскости. К примеру, сценарий «выжигания всего живого» далеко не единственный. Существует и другое направление — похолодание после взрыва.
Фото: © KInopoisk/ «Послезавтра»
Такой взрыв не нарушит целостности Солнца, но остановит термоядерную реакцию
Жёлтый карлик перестанет выделять тепло и свет. Такие планеты, как Земля и Меркурий, по данным учёных, замёрзнут всего за месяц
contentФутбольный мячик
Солнце не только согревает Землю, но и удерживает её на комфортной (во всех отношениях) орбите. Если центральная звезда взорвётся, то одним прекрасным утром земляне обнаружат, что находятся далеко от привычного места обитания.
Фото: © Pixabay
Разрушение Солнца «сотрёт» привычную орбиту Земли
Если Земля и не сгорит, то может покинуть Солнечную систему, точнее то, что от неё останется, и превратится в планету-бродягу
contentКонец света в прямом эфире
Если Солнце взорвётся так, как представляют себе это кинорежиссёры и писатели-фантасты, то планета не превратится в пар. И хотя от первоначального сценария, предполагавшего «выжигание» поверхности Земли и грунта вплоть до ядра за восемь минут, учёные отказались, другие варианты не намного лучше.
Эксперт по космосу Михаил Лапиков отметил, что при некоторых вариантах взрыва Солнца дневную сторону планеты на огромной скорости просто «простерилизует» — животные и другие живые организмы будут сожжены температурой в несколько миллионов градусов.
Сначала будет «выпарена» атмосфера, затем температура на поверхности будет такой, что несколько слоёв просто расплавятся
Михаил Лапиков
При таком развитии событий могут исчезнуть даже бактерии и другие простейшие организмы. Вода и все летучие газы испарятся безвозвратно. Дальше земной шар будет понемногу растрескиваться от холода, а планета окажется за пределами обитаемой зоны. Всё это великолепие земляне смогут наблюдать расплавленными и сгоревшими собственными глазами.
Фото: © Pixabay
Посчитано и среднее время разрушения
Огненный шар достигнет Земли за сутки-двое. Сопровождаться такое событие будет яркой вспышкой, от которой многие люди ослепнут
contentПридётся искать новый дом
Эксперты и физики-космологи отмечают, что к тому моменту, как Солнце дойдёт до состояния взрыва, люди научатся колонизировать другие миры. Мест для переезда огромное количество. Условия жизни, которые похожи на земные, уже обнаружены на планете Проксима b.
Фото: © wikipedia
На Проксима b земляне смогут спастись от последствий разрушения Солнца
Экзопланета находится на расстоянии 4,2 световых года и вращается вокруг красного карлика Проксима Центавра
contentСергей Андреев
Что будет потом?.. | Милли Фирка
За три года, прошедшие с возврата Крыма, в России сложился консенсус: все, что связано с полуостровом — внутреннее дело России, причем, далеко не самое важное.
Присоединение Крыма вполне успешно произошло даже в головах оппонентов Кремля. В ноябре 2016 года Михаил Ходорковский в споре с журналистом Айдером Муждабаевым сформулировал позицию, которую поддержали тогда многие публичные фигуры либеральных взглядов — и активисты, и интеллектуалы: российское общество хочет заниматься другими проблемами, для оппозиции самая главная задача — смена власти, а возвращение Крыма под юрисдикцию Украины демократическим путем невозможно, потому что общественное мнение будет против. В президентской программе Алексея Навального о Крыме не говорится ни слова.
Российские СМИ, которые принято считать либеральными, тоже без особых проблем приняли возврат Крыма и большую часть связанной с ней риторики. И телеканал «Дождь», и РБК (в том числе, до смены редакции), и работающий из Латвии и неподконтрольный российской юстиции онлайн-ресурс «Медуза» уже давно и рутинно называют и изображают Крым частью России. Обычное объяснение, что этого требует российское законодательство, и что неподчинение чревато наказаниями, звучит как отговорка: закон не требует включать вопрос о Крыме в тест на знание городов России (был изменен после публичной критики) или называть аннексию «воссоединением» (текст тоже был изменен).
При этом российские журналисты обычно не видят никакой проблемы в том, чтобы демонстративно нарушать законы Украины (которая разрешает въезд на полуостров только через КПП на Перекопе) и летать в Крым самолетами из России (так поступил даже сотрудник Deutsche Welle Юрий Решето), потому что так дешевле, быстрее и проще, а украинские правила громоздкие, неудобные и необязательные к исполнению.
После этого можно написать сколько угодно критических репортажей о нарушении прав человека в Крыму — это не меняет главного: добровольное соблюдение неудобных украинских правил равнозначно символическому признанию суверенитета Украины над Крымом, а его в России мало кто хочет признавать.
Между тем, возврат Крыма стал причиной многих актуальных проблем России, преодоление которых стоит на повестке российской оппозиции, и обнажил особенности российского общества, существовавшие задолго до событий на Украине.
Например, стали понятны не только масштабы имперских настроений, но и место собственно Крыма в понимании россиянами себя как общества и народа. Имперский миф, который до сих пор живет в России, был создан во времена Екатерины Второй. Петровские реформы с самого момента их проведения вызывают смешанную реакцию: все-таки они — «низкопоклонство», да и равняться на Голландию как-то мелковато.
Екатерина же придумала великую европейскую державу, уходящую корнями в античность, прямую наследницу Византии, Третий Рим, Европу большую, чем сама Европа. Ее грандиозный «Южный проект», предполагавший разгром Турции, объединение всех православных стран в одну империю и водружение внука, великого князя Константина Павловича на Константинопольский престол, разбился о политическую реальность — из всех больших фантазий осуществился только захват Крымского ханства в 1783 году.
Этот захват был для России крайне нетипичным — не покорение и подчинение проблемного соседа, а полное переосмысление, переписывание присоединенной территории. Переписывание сопровождалось первым массовым изгнанием крымских татар — они совсем не вписывались в картины светлого прошлого, которые по живому рисовал на присоединенной территории Григорий Потемкин — и перезаселением Крыма православными потомками Платона и Аристотеля: понтийскими греками, «великороссами» и «малороссами».
Все эти детали, естественно, давно забыты — не забыто центральное место Крыма в самосознании «великого европейского народа», которое проявляется, в том числе, в бесконечно повторяемой абсурдной формуле «Крым всегда был русским».
Эта формула прекрасно иллюстрирует особенности исторической памяти в России. Сегодняшняя «русскость» Крыма — результат двухсот с лишним лет беспрерывного геноцида и вытеснения «нерусского населения», кульминация которого наступила во время Второй Мировой войны: После двух советских этнических чисток полуострова 1941 и 1944 годов (были высланы немцы, греки, болгары, итальянцы, армяне, крымские татары), потерь в ходе боевых действий и истребления нацистами евреев и крымчаков в Крыму оставались около трети довоенных жителей, и его заселили выходцами из России и Украины, среди которых были особенно хорошо представлены военные и ветераны КПСС и спецслужб.
Естественно, сегодня мало кто в России воспринимает Крым как завоеванную и разоренную до основания страну, в которой еще относительно недавно существовало полноценное государство, долго сохранялся самобытный уклад, а русские не были этническим большинством даже при жизни нынешнего старшего поколения.
Традиция воспринимать Крым как территорию, а не как общество, а к крымчанам относиться как к досадному неудобству, сохраняется с екатерининских времен по сей день. Формальным поводом для российского прихода в Крым стала «защита русскоязычного населения Крыма», но при всем «крымнаше» отношение россиян к жителям полуострова с самого начала было вполне скептическим: дескать, основное занятие крымчан — паразитировать на туристах, а в России их привлекают исключительно высокие зарплаты.
Причем, это мнение распространено по всему политическому спектру. Его очень характерным образом сформулировал либеральный журналист и общественный деятель Сергей Пархоменко: «… если сначала дней пять подряд объяснять населению Крыма, что в случае возвращения под юрисдикцию Украины им увеличат зарплаты и пенсии, а также разрешат строить еще больше курятников для отдыхающих в береговой полосе, а потом предложить им проголосовать на референдуме, — будет 95 процентов за возвращение назад. […] Эти люди доказали, что им все равно, кому принадлежать. И вот уж кому я сейчас и в самом деле не сочувствую ни секунды, читая, как их дурят, грабят, доят и сажают им бандюганов в начальники и хозяева, — это как раз этому крымскому населению».
Массовая поддержка россиянами возврата Крыма имеет гораздо более серьезные и непосредственные последствия, чем демонстрация глубоко укорененного шовинизма. Одобрив «крымнаш», россияне признали свою власть стоящей выше права и санкционировали нарушение ей любых законов и договоров ради каких-нибудь высших интересов или «справедливости». Российская власть поступала так и раньше, но теперь она получила от общества соответствующий мандат. Вполне закономерно, что последовавшее за возвратом Крыма ужесточение сопровождается эффектными актами произвола.
Одним из таких актов был снос торговых павильонов в Москве — несмотря на оформленные права собственности и решения судов. Нет ничего случайного в том, что московские власти обосновывали свои действия именно ссылкой на закон, принятый для решения вопросов с недвижимостью в Крыму. А срок Олегу Сенцову установил новую планку для приговоров по политическим делам: до Крыма «двушечку» давали за участие в активных формах протеста, после — стали давать за перепосты «ВКонтакте» и одиночные пикеты.
Собственно, любой власти, которая поставит своей задачей строительство в России правового государства, нужно будет в первую очередь аннулировать этот «мандат на произвол». Отношение российской оппозиции к Крыму показывает, что верховенство права вообще не входит в сферу ее приоритетов. Зафиксированная на личности Путина, она не рассматривает сменяемость власти как производную от верховенства права. То, что она не предлагает сколько-нибудь реалистического сценария смены власти, само по себе не проблема: нынешнее государственное устройство России мирную смену власти вообще не предполагает. Смена системы может произойти, как в СССР, по инициативе верхушки и под влиянием внешних обстоятельств: состояния экономики, общественных настроений, внешнеполитических факторов.
Гораздо более серьезная проблема оппозиции — что у нее нет содержательного проекта того, что будет потом.
Если считать альтернативой Путину не Навального, Ходорковского или кого-нибудь еще, а демократическое правовое государство, то путь к нему преграждают два препятствия: Крым и Чечня. Никакого видения, как установить контроль над Чечней и включить ее в единое правовое пространство России, у оппозиции нет — но это, по крайней мере, возможно в теории. С Крымом такая возможность отсутствует — на международное признание его частью России надеяться нельзя, а если продолжать считать Крым частью России, то он так и останется правовой аномалией. Более того, никакое верховенство права даже чисто формально невозможно без соблюдения международного права.
В обсуждении проблемы Крыма российская оппозиция демонстрирует понимание демократии, которое мало отличается от путинского (зато созвучно риторике Дональда Трампа и европейских популистов): что это власть, основанная на поддержке большинства и не обремененная соблюдением законов, процедур и международных обязательств. Михаил Ходорковский, например, считает «демократической процедурой» не восстановление законности, а принятие какого-то решения по Крыму на основе мнения большинства, которое предположительно против его возвращения Украине. Алексей Навальный предлагал провести какой-то новый, «нормальный» референдум.
Что при этом думает большинство, существует ли по какому-либо вопросу общественное мнение и как его учитывать, ни для Ходорковского, ни для Навального, ни для многих других представителей оппозиции, очевидно, вообще не имеет значения. По этой же логике, раз Путина поддерживает большинство населения России, то никакой оппозиционной деятельности нельзя вести в принципе…
С Крымом у России нет никакой положительной альтернативы нынешней власти. И пока российская оппозиция озабочена исключительно сменой власти и уклоняется от обсуждения проблемы Крыма, единственное, что она может предложить — это путинская Россия без Путина. Но кто бы ни оказался на его месте, перемены будут не слишком заметны.
Николай Клименюк,
Open Democracy, Великобритания
Оригинал публикации: Death by Crimea
Опубликовано 20/03/2017
Источник: http://inosmi.ru
Что будет потом?. Утро богов
Что будет потом?
О великой богине составлены различные, иногда взаимоисключающие редакции мифов. Древние оставили нам легенды, в которых, вероятно, выдумок даже больше, чем правды. Это одно из проявлений свободы воли, дарованной человеку творцом.
Передо мной стояла задача рассказать правду о великой богине, и, надеюсь, я это сделал с ее помощью.
— Ты хоть понимаешь, что разговариваешь с живой Афродитой, прекраснейшей из богинь? — С таким вопросом я обратился к Жанне.
— А ты понимаешь, что пишешь книгу о ней? — ответила она и добавила: — Интересно, поймут ли люди, что это и Рожанна, и Афродита, и Анахита, и Багбарту, и Исида одновременно, и она же Богоматерь для многих народов, Богородица, Дева Мария… как ты думаешь?
— Думаю, поймут, но не сразу. Должно пройти время.
— Ты понял это быстро, даже отгадал имена. Она же Царевна Лебедь, подумать только!.. Я, кажется, видела один раз белые крылья за ее плечами, они едва различались. Как тебе удалось отгадать имена?
— Во-первых, имя Исида оставалось для меня загадкой. Она сама сказала. Во-вторых, я рожден под знаком Водолея. Обязан угадывать. Должен был узнать в ней Царевну Лебедь и Птицу Матерь Сва, да и других богинь тоже.
— И книгу ты был обязан написать.
— Да. Думала ли ты когда-нибудь, что будет написана правда о богах, о богине… об этой богине со всеми ее именами и ей посвященными томами мифов, с «Илиадой» Гомера и «Теогонией» Гесиода, с папирусами и фолиантами комментариев и тысячелетиями традиций? Извини за книжный стиль моего вопроса, но ведь я спрашиваю для книги.
— Нет. Не смогла бы и представить этого.
— Я тоже… Раньше одна легенда спорила с Другой, и вера с верой тоже. В суровую Эру Рыб инакомыслие подавлялось силой. Свободу воли каждый осуществлял на свой манер. Как ты думаешь… вот узнают правду. Она что же, отменит прошлое?
— Наверное, нет.
— Отменить прошлое все равно, что отменить человека. Будет не так. Все останется на своих местах, книги, памятники веры. Это история человека. И отражение истории богов в творениях человека. И это искусство. Сердцевина его, исток. Вечные вопросы остаются.
— Все остается?
— Да. Но и меняет свой оттенок, чем дальше тем больше. Трудно объяснить. Но ведь и сказки не отменяются знанием! Наоборот, в них находят поразительные открытия. Даже в сказке о золотом яблочке, катающемся по серебряному блюдечку, которое показывает герою далекие земли и города, можно найти… что?
— Голубой экран телевизора, так?
— А разве телевидение отменило сказку? Эту самую? Нет же, сказка от этого выиграла, еще интересней докапываться, как это наши предки смогли предвидеть такое? Может быть, и вправду у них был не телевизор даже, а другой, более совершенный и портативный прибор на основе магии, например? Или это отражение техники самих богов? Кто знает…
— Уверена, что это техника богов. Раньше люди были ближе к ним, богиня говорила. Раз так, люди кое-что знали такое, чего мы не знаем.
— И этот вопрос остается. Думаю, ценность всех мифов, легенд, сказаний даже повышается после той правды, которая будет сообщена человеку во «Встречах с Богоматерью».
— Это что, такое название у книги?
— Да.
— И все же это книга о новой вере.
— Нет, о вере обновленной с помощью знания. Это и вера и знание одновременно. Трудно было раньше такое представить, но виноват сам человек. Знание и вера отталкивали друг друга.
— Ты уверен, что все правильно написал?
— Жанна, этот вопрос я хотел задать тебе и богине. Все ли правильно написано? Теперь выслушай меня. Я не хотел революции, их было много, но они ничего по существу не изменяли. Демократия может быть хуже диктатуры, что отмечал еще Нострадамус, предсказывая нам это. И наоборот. Революционеры сулили рай на Земле, а создавали тюрьмы и лагеря и всегда именем демократии и свободы, они же дарили землю, но она в конце концов окончательно была отобрана у тех, кто ее обрабатывает, они провозглашали идеалы, а дали догмы, нищету и голод. Так устроен человек. Он не может предвидеть результаты своих действий, и никогда не научится, он не может даже мыслить. Уверен в этом. А если он удаляется от богов, которые дали цивилизации все, что мы имеем, то участь и пастырей и стада решена. Повторяю, я не хотел ломки, не хотел учить людей и звать их к чему бы то ни было. Мое дело — сказать правду о богах. Я должен был думать, чтобы не нанести ущерба, который неизбежен при смене взглядов. Я был пилотом, который показал людям подлинную тайну космоса, самую сокровенную, но вернул их на Землю. Я даже не соблазнял их видением рая. Но все равно что-то произойдет. Но на этот раз все, что мне окажется не по силам, пусть будет замечено богами. Пусть боги помогут. Пусть поможет великая богиня, Мать мира. Передай ей эту просьбу!
— Передам. Кажется, я тебя понимаю. Но все равно будут изменения.
— Допустим. Свобода воли будет причиной всего этого. Но я и прошу богов…
— Отменить свободу воли?
— Нет, прошу оставить ее.
— Как же так? И то оставить, то есть причину, и следствия убрать… не понимаю.
— Ты могла бы не понимать, если бы я просил тебя лично то оставить, а это нет.
— То есть?
— Прошу богов. О том и об этом. Только боги могут выполнить такую просьбу. Тебе же она кажется невыполнимой. Разницу поняла?
— Какую разницу я должна еще понять?
— Между богами и людьми. Человеку бессмысленно адресовать почти любые просьбы, кроме просьб о его личном благополучии, что, впрочем, ему тоже часто не по силам и не по разуму. А с моей просьбой нужно обращаться лишь к небу.
— Ты идеалист… я тоже, но по-другому… расскажи что-нибудь!
— Хорошо, — и я рассказал ей все, что читатель найдет в следующей главе.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >